Rendirse (исп. Сдаваться)

Они не видятся полгода и Марио в какой-то миг ловит себя на мысли, что момент очередной встречи с Денисом теперь будет максимально нелепым и неловким. Потому что те вещи, о которых он писал Денису в их переписке, все те мысли, что он озвучивал в голосовых сообщениях, они все доходили до реального персонажа, и что Денис на самом деле существующий человек, а не вот этот вот набор букв и цифр, и не только голос в телефонной трубке. Марио почти не помнит какого это ощущать объятия всем телом, так как практически никогда не позволяет прикасаться к себе игрокам своей команды, по крайней мере вне поля. Он был бы и рад чувствовать хотя бы треть этой всепоглощающей любви, по отношению к остальной части сборной или к представителям своего клуба, тогда бы Фернандес посчитал это нормальным. Решил бы, что это нормально, чувствовать покалывание на кончиках пальцев при одном только прикосновении, что нормально ощущать бешеный разряд тока по коже, нормально не отводить взгляд от губ друга. И что желание быть постоянно рядом тоже нормально. Но дружеские чувства по отношению к Черышеву, перестали быть просто приятельскими и не заметить это мог только сам Черышев. Не по причине своей излишней европейской толерантности, а по причине того, что испытывал ровным счетом то же самое и считал, что отлично это скрывает. Об их, так называемой «братской связи», знали практически все в сборной, но никто не считал себя правым вмешиваться в жизни других людей. Акинфеев, на правах миротворца, периодически пытался намекнуть, что чувства Марио и Дениса взаимны и вроде как можно было бы уже переходить к дальнейшим действиям, но Денис, после очередного такого разговора о сложностях во взаимопонимании, вдруг резко сменил разговор на похожие проблемы в отношениях со своей девушкой. Тогда-то миссия Игоря была официально завершена, потому что спасение утопающих дело рук самих утопающих, а тонуть в этой бездне за компанию Игорь не собирался. Фернандес собирается встретить Черышева в аэропорту. Вроде как вполне себе дружеский и заботливый жест, а с другой, ему бы хотелось по максимуму оттянуть момент встречи. Сдаваться не в его правилах. Однажды, еще в подростковом возрасте, он навсегда исключил из своего лексикона это слово и до сегодняшнего дня даже не вспоминал о его существовании во всех языках мира. Но сегодня…. Слишком опасно, слишком трусливо и слишком боязно. В отношении Черышева, всегда есть это слово «слишком». Может встретить Дениса на базе, вместе со всеми, не такая уж и плохая идея, да, мистер нерешительность? Денис приезжает уже за полночь и в гостевой комнате горит тусклый, холодный свет, оставленный Смоловым, который снова засиживался до поздна, пытаясь побить рекорд одного из Миранчуков на плейстейшен. Фернанденс слышит неторопливые шаги в коридоре и скрежет колесиков чемодана. Он резко подрывается и выглядит чрезмерно подготовленным и слишком ошарашенным этой встречей одновременно. Денис улыбается так широко, как умеет только он и открывается для объятий. Фернандес ощущает дрожь по всему телу, легкий аромат одеколона и приторную сладость шампуня от волос друга. Он снова сдается. И этой цены не жаль.