Намёки

1. - Даже у, казалось бы, настолько примитивных форм жизни, как членистоногие, всё равно имеется этот рефлекс, характеризующийся... - Миша, подожди, дай мне досмотреть! - Руслан смешно сопит, не отрывая взгляда от экрана, дёргает плечом и мычит в ответ на раздавшееся чертыхание. - Подожди, сейчас самое интересное! Миша иронично хмыкает и всё же сдаётся и бросает попытки ласково укусить Руслана за шею. Кшиштовский раздражённо косится в сторону бубнящего телевизора и придвигается к Руслану ближе. Врагу не сдаётся наш гордый варяг, ага. В комнате интимный полумрак, на диване мягко, рука Миши держит Руслана за талию, ну а сам Руслан... смотрит "Энимал Планет". Ну, вот же ж блин. Кшиштовский тихо вздыхает, смотрит на соблазнительную, нежную, открытую шею Руслана, освещаемую лишь синеватой картинкой у противоположной стены; смотрит на изредка дёргающийся острый кадык, на резкие росчерки ключиц, яремную впадинку и линию челюсти. Миша ещё раз горько вздыхает и отворачивается к телевизору. На экране мелькает какое-то противное, скользкое создание, и Кшиштовский поворачивается обратно, предпочитая разглядывать светлую кожу вместо склизкой чешуи. Руслан будто специально дразнится - медленно облизывает губы, так, что Миша видит розоватый кончик его языка... Миша старается отогнать от себя мысли о том, что может делать этим языком Руслан, который в данный момент ещё и приоткрывает рот (будто показывают что-то действительно интересное, а не это)... Ну, это уже слишком. - Пойду чай сделаю! Кшиштовский срывается с уютного местечка, и позорно летит в сторону ванны, вместо кухни. Впрочем, Руслан всё равно ничего не замечает, смотрит в зомбо-ящик и запоздало мычит: "Без сахара". 2. Миша лениво разлепляет тяжёлые, просто неподъёмные веки и широко зевает. На часах полдесятого, из приоткрытых занавесок на пол брезжит солнечный свет, в кровати тепло, а с другой стороны слышно тихое сопение Русланки. Кшиштовский улыбается с предвкушением, аккуратно переворачивается на бок и смотрит. Вихлянцев лежит на животе, приобняв подушку и чуть приоткрыв рот. Его ресницы немного дрожат, будто он видит какое-то кино, отбрасывают тень на бледные щёки - и это настолько красиво, что Миша на секунду забывает, как дышать. Руслан тихо вздыхает и хмурится во сне. Кшиштовский скользит взглядом по вихрам на затылке, по острым крыльям лопаток, по впадинке на спине и упирается в одеяло. Мише одеяло кажется определённо лишним. Скетчмейкер ласково, почти невесомо целует Руслана в плечо, ведёт губами к затылку и едва ощутимо прикусывает один из позвонков. Руслан прерывисто вздыхает, всё ещё погружённый в дрёму. И Кшиштовский, осмелев от отсутствия сопротивления, перебирается ближе к Руслану, трётся носом, вдыхая совершенно неповторимый запах Вихлянцева - что-то свежее, похожее на какие-то травы, и едва уловимый аромат ягод. Миша откровенно кайфует, и, чувствуя, что Руслан начинает просыпаться, нежно прикусывает чувствительное местечко за ухом. Вихлянцев замирает ("Наконец-то, наконец-то до него дошло!"), а потом вдруг дёргается, словно от электрического разряда, и подрывается с кровати, словно не замечая домогающегося до него Мишу. - Чёрт, чёрт, чёртчёртчёрт! - повторяет он. "Мать твою, да я же тебя изнасилую!" - хочет в тон ему ответить Миша. Кшиштовский хрипит, пытаясь привести голос в порядок, и преувеличенно участливо интересуется: - Что случилось? Руслан прыгает по комнате, одновременно натягивая футболку и надевая носки, и не отвечает. Через минуту он уже одет и в прихожей, а Миша только позорно запутался в простынях. Последнее, что он слышит перед тем, как хлопает входная дверь, это: - Я должен был встретиться с Дегтярёвым! Миша бесцветно матерится в воздух и встаёт. Этим утром его ждёт ванна, рука и полное непонимание намёков. 3. Руслан заинтересованно рассматривает дёргающуюся толпу, едва заметно барабанит по зелёному стеклу бутылки с пивом и немного щурится. Миша тоже оглядывает взглядом помещение, в котором захотели встретиться спасибоевовцы и мысленно хмыкает. Музыка рубит по ушам, биты пульсируют под рёбрами и. Абсолютно. Ничего. Не. Слышно. Довольно недальновидно, если хочешь обсудить что-то важное. Вообще хоть что-то. Мише до сих пор непонятна цель сбора. Пришли немногие, но Юра, судя по всему, на такое и рассчитывал, поэтому рассказывает что-то о будущем проекте ("Пиздец, какой улётный" - по-кошачьи жмурится Сэм Никель), подводит итоги нынешних, говорит пару фраз о следующей вечеринке "Спасибо! Евы", а потом люди расходятся - почти так же незаметно, как и пришли. Всё это занимает не более двух часов, и Миша в замешательстве. Ну и да, он немного рад, что эта нуднота не продлилась до утра. Парни из "Мне нравится" уходят последними, немного позже Васи Ебашилово. Сэм и Юра почему-то не прощаются - Юра говорит, что им нужно ещё кое-что сделать именно в этом клубе, Артур нетерпеливо переминается с ноги на ногу рядом. Они протискиваются в танцующую толпу и, не успевает Миша моргнуть, пропадают из поля зрения. Они остаются с Русланом одни и переглядываются. Мише хочется домой, но он смотрит на друга, и в эту же секунду решает, что это совсем не страшно, если они задержатся здесь ещё немного. Ладно, это очень даже неплохо, что они остались. Если прислушаться и смешаться с толпой, то музыка не так рубит по ушам, а вместо этого приятно отдаёт в солнечное сплетение и бьётся на кончиках пальцев. Миша уверен, что Руслан чувствует то же самое, потому что они оба почти не вылезают из сплетения шумящих тел. А потому Руслан оказывается рядом с Мишей, проходит руками по бёдрам, разгорячённо прижимается и жарко шепчет в ухо: - Я в туалет, хорошо? Миша почти не слышит того, что сказал Руслан в этот момент, потому что его встряхивает от этой интимной близости, и он старается унять сердцебиение. Он просто стоит минуту, наверное, после того, как Вихлянцев ушёл, а потом срывается в долбанный туалет. Если он правильно понял намёк, то... Миша заходит в уборную и первым делом, почему-то, замечает, что комната довольно чистая и прибранная для такого заведения, как "ночной клуб". А потом он уже замечает умывающегося Руслана, склонившегося над раковиной. Он видит его затылок и покрасневшие кончики ушей и хрипло спрашивает: - Руслан?.. Вихлянцев сопит, обтряхивая над умывальником руки, и оборачивается. Он смотрит из-под опущенных ресниц, и Миша снова чувствует, как возбуждение вспыхивает в горле и несётся по телу. Скетчмейкер не двигается, и Руслан медленно подходит и прижимается в невинном объятии. Миша замирает от неверия и ждёт дальнейших действий, но... ничего не происходит. Вообще. - Э-э... Руслан? - снова повторяет Кшиштовский и ведёт по плечам. Вихлянцев выдыхает в чужую шею и задушено бормочет: - Миша, мне... плохо. По-моему, меня сейчас вырвет. Отвези меня домой. Кшиштовский всё ещё стоит, но теперь всё становится на свои места. Руслану плохо, он совсем не имел в виду... безудержное занятие любовью в туалете ночного клуба, ну да. И ладно, честно говоря, Миша немного разочарован и всё ещё возбуждён. Почему-то он начинает привыкать к таким ситуациям. Уже позже, когда Руслан лежит в позе морской звезды на кровати и сопит, Миша со вздохом заключает, что Руслан абсолютно не виноват в том, что он иногда понимает Вихлянцева... немного не так. + 1. За окном густая чернота и по-летнему прохладно, и эта прохлада врывается в кухню через открытую форточку. В окно виден огрызок уличного потухшего фонаря. В их с Русланом кухне полумрак, воздух немного душный и пахнет клюквой и ежевикой - заваренным фруктовым чаем, который пьёт Вихлянцев и который Миша называет цветной бурдой. Кипяток в чайнике и в их чашках остыл совсем недавно и Миша обожает такие моменты за то, что их с Русланом желания просто посидеть вместе за столом, когда часы показывают за полночь, совпадают. Тишина потрясающе уютна - Миша слышит отдалённое шуршание шин об асфальт, слышит тихое тиканье часов на стене и короткие вздохи Руслана. От последнего в груди что-то довольно сворачивается в сладкий и уютный узелок. Руслан проезжает ступнёй по ногам Миши и пинается немного болезненно в коленку. Кшиштовский про себя улыбается и молчит. Ноги Вихлянцева, он это знает не понаслышке, живут своей собственной жизнью. Но когда Руслан снова пинает его (на этот раз менее неприятно), Миша поднимает взгляд и пытается сдержать смешок. Вихлянцев сосредоточенно смотрит в глаза и сводит брови. - Что? - тихо и неожиданно ласково спрашивает скетчмейкер. Руслан досадливо фыркает и снова пинается. На этот раз он попадает в коленку, и Миша ойкает. - Какого чёрта, Вихлянцев? - Миша отодвигается от стола. Табуретка издаёт неприятный звук и скрипит по плитке. - Господи... - Руслан возводит глаза в потолок, а потом снова буравит его взглядом. Это выглядит скорее мило и смешно, чем устрашающе. - Что? - снова повторяет Миша непонятливо. Выражение лица Вихлянцева немного нервирует. Руслан встаёт с табуретки (это даже секунду выглядит обвиняюще - его плечи, спина, ноги в домашних тапочках), опять вздыхает и, не успевает Миша и охнуть от неожиданности, приземляется к Кшиштовскому на колени, обвивает руками, прижимается щекой к щеке. - Намёк. Это был он. Я пытался тебя соблазнить, - говорит Руслан. "Прости, что?" - почти говорит Миша, но Руслан скользит по затылку прохладными пальцами, и приближается к губам, и влажно дышит. И невысказанные слова застревают где-то в горле. - Ты абсолютно не понимаешь намёков, - продолжает Руслан. И вот сейчас Кшиштовский точно готов сказать пару ласковых, но Руслан двигает бёдрами, ведёт языком по нижней губе и целомудренно касается в поцелуе уголка рта. И Мишу окончательно, восхитительно бесповоротно ведёт. Они сталкиваются зубами и губами во влажных, откровенных и одновременно неловких поцелуях, Руслан будто держится за чужую растянутую футболку и комкает её в руках, задыхаясь и стараясь ответить с не меньшей страстью. Душный воздух становится ещё горячее, тишина прерывается вздохами и сорванными, короткими стонами. Миша ведёт ладонью по дрожащему животу, и Руслан удивлённо охает и цепляется за Мишины плечи. - Мы... не дойдём до спальни, ты же, ох-х-х... понимаешь? - спрашивает Кшиштовский, закрепляя каждое слово коротким поцелуем в зажмуренные глаза, щёки, подбородок. Вихлянцева переполняет нежностью и ещё чем-то очень сильным, необъяснимым и жарким, и он шепчет: - Я... хотел бы... В этот момент Миша толкается навстречу - Руслан чувствует, что шею и плечи заливает горячее смущение, потому что он ощущает возбуждение Кшиштовского даже через одежду. Вихлянцев давится словами, и шипит, кусаясь в поцелуе. И когда Руслан снова предпринимает попытку сказать хоть что-то, Миша запускает руку под резинку домашних штанов, чмокает и прикусывает ключицу. Вихлянцев всхлипывает и, будь он менее возбуждён, он бы смутился от звуков, которые он издаёт, но... Миша немного сжимает, поглаживает большим пальцем и снова кусает - на этот раз дёргающийся перед глазами кадык. Руслан вздыхает и хнычет: - П-пожалуйста... Миша, пожалуйста... *** Ну, в конце концов, то, что они оба не так сильны в намёках, это абсолютно неважно.