Леди не для Него

— Пустишь?.. И снова он видит пред собой ее виноватый пустой взгляд. Ей опять противно от самой себя. Она опять врывается в его пустую холостяцкую квартиру посреди ночи. Врывается в его жизнь. И затем каждый раз утром, сидя на подоконнике и задумчиво выводя узоры на немытом стекле она будет говорить, что это был последний раз. Да, конечно. Парень всегда старается пропускать мимо ушей эту вымученную реплику. Кого они оба обманывают. Не пройдет и недели, как покрасневшее от слез лицо Харуно будет снова утыкаться в теплое плечо друга детства. А он вновь будет ее успокаивать, медленно поглаживая по розоволосой макушке, слушая сдавленное дыхание дорогого ему человека. «Саске, какой же ты кретин, даттебайо!» И Учиха знает. Знает, что своей холодной грубостью и напускным безразличием совершенно ненамеренно доводит Харуно до немой истерики. Знает, что защиты и поддержки она вновь и вновь будет искать в несмелых осторожных объятиях недоноска Узумаки. Но Учиха знает — от него она никуда не уйдет. Узумаки — всего лишь тряпка для нескончаемых слез Харуно. И иногда подушка для битья. Друг-неудачник, что за двадцать два года тесной дружбы с розововолосой красавицей так и не смог выбраться из пресловутой френдзоны. Сакура будет терпеть, будет любить только его, Учиху Саске. А Наруто Узумаки будет молчаливо следовать за ними тенью. Чтобы только быть рядом с Ней. Саске ведь знает, что Сакура совсем не леди. И никогда ею не станет. Даже ради него. Все эти бесчисленные светские вечера и тусовки она с дикой радостью не задумываясь обменяет на тихие посиделки под одним старым пледом за просмотром какой-нибудь ненавязчивой легкой комедии. Сакура с огромным удовольствием променяет дорогущую порцию изысканнейших ресторанных блюд на свежеприготовленный рамен в местной забегаловке «Ичираку». Саске понимает, что они слишком разные. Понимает, что тот совершенно несерьезный флирт на спор с симпатичной и изрядно подвыпившей розововолосой однокурсницей был жестокой ошибкой. Для них обоих. Ему не стоило срывать перед ней все свои маски. Ей не стоило дарить ему свою невинность. Ошибка за ошибкой — и учиховское благородство уже берет верх над опустошающим безразличием. Саске понимает, что не может так бросить невинную и по уши влюбленную в него Харуно. Учиха хладнокровен — но вовсе не жесток. Он привык отвечать за себя. За свои поступки. Привык принимать, что приносит людям только боль. — Я больше не могу, Наруто… — после очередной, совершенно беспричинной ссоры с Саске, тихо шепчет девушка, крепко сжимая ладонь Узумаки. Парень молчит. Харуно не видит его печальной улыбки. Наруто знает, что она лжет. Сакура сделает все, чтобы удержать рядом с собой Учиху. Каждый раз будет переступать через себя, ломать себя. Но продолжать улыбаться и дарить тепло лишь одному черноглазому брюнету. Как бы больно это ни было. Харуно не хочет быть «попользованной». Она хочет быть любимой. И Узумаки уверен: Сакура этого заслуживает. Не то что он, в самом деле. Наруто тоже знает, что Сакура совсем не леди. Не леди для Саске. Потому каждый день продолжает (уже по привычке) пополнять запасы рамена в своем холодильнике и рассеянно поправлять местами потертый плед на своем небольшом диванчике. Ждать, когда же снова раздастся этот чертов звонок. В последний раз. Они с Учихой оба ошибались. Сакура знает, что запуталась. Давно стала противна самой себе. Устала лгать самой себе. Саске не любит ее, она это видит. Наруто устал любить, она это чувствует. Сакура никогда бы не подумала, что может быть настолько слепой и бесчувственной. Наверное, никогда об этом просто-напросто не задумывалась. И вот сейчас, снова идя в сторону до боли знакомого неприметного дома, Харуно понимает: это и вправду будет последний раз. Последний раз, когда она снова заговорит об Учихе и позволит себе быть такой омерзительно слабой в руках близкого и… по-настоящему любимого ею человека. Сакура не хочет больше страдать иллюзиями. Она — совсем не леди. И виноват в этом вездесущий Узумаки. Вот только Сакура еще не знает: нужная дверь в эту холодную ночь будет заперта.