Тебе не будет больно, когда я уйду, Ты не заметишь даже, Ты опять в бреду, Пускаешь сердце в хлам...
Она выбежала из лифта, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать. А в голове эхом отзывались слова Элеоноры:"Миша, что ты сделал?!"
Она быстро отворила дверь в свободный номер, и разрыдалась от безысходности. Её истерику было слышно на весь отель. - ЗА ЧТО МНЕ ВСЁ ЭТО? - кричала она, разбивая вазу, стоящую на шкафу. - А может покончить с этим раз и навсегда? Недолго думая, она высыпала из своей сумки все таблетки, которые у неё есть. Из-за частых всхлипов она начала задыхаться. Выпив стакан воды, ей стало легче, но ненадолго. Она опять стала рыдать, и на этот раз со всей силы ударила кулаком о зеркало. Из места удара тотчас хлынула кровь, но это было ничто, по сравнению с той моральной болью, которую ей причинил Миша.Умри, если меня не любишь, Я ломаю руки, Я ломаю губы, Я ломаю, твоё тело насквозь...
Она вспомнила, что перед самоубийством все пишут письма, адресованные дорогим людям. Соня достала листок бумаги, ручку и начала писать: Миша... Когда ты это прочтёшь, меня уже не будет на этом свете, я навсегда уйду от тебя, и ты больше никогда меня не увидишь. Но поверь, так будет лучше... для всех. Просто знай, что я люблю тебя и буду любить. А ты видимо нет, изменив мне с Элеонорой... Слишком много боли ты мне причинил. Но я не смогу простить тебе измену. И пожалуйста не вини себя в моей смерти, я сама так решила. Прощай. Твоя Соня. Дописав письмо, она нашла все таблетки, которые у неё есть. А именно: седативное, успокоительное, таблетки от головной боли, и леденцы от кашля. Взяв ото всех по 3 штуки, она запила всё водой. Спустя минуту тело как-будто пробило электрическим разрядом. Мир поплыл перед глазами, ноги подкашивались, она поняла, что настал конец...***
— Юль, ты не видела Софию Яновну? — спросил Михаил Джекович, у рыжей горничной. — Видела, она в 313 пошла. Поблагодарив горничную он рванул в тот номер, заметив, что дверь приоткрыта, а оттуда торчит письмо. Прочитав первые строки он с ужасом побежал в ванную, но было уже поздно... На холодном полу в ванной лежала София с закрытыми глазами и посиневшими губами. Он дрожащими руками набрал номер скорой, и понёс её на кровать, сдерживая подступающие слёзы. Джекович нащупал пульс, который уже почти перестал стучать. Миша не сдержав себя закричал: — КАК ЖЕ Я БУДУ БЕЗ ТЕБЯ?! Из глаз полились слёзы, смотря на бледное тело Софии. А потом всё было как в тумане: врачи забрали её, сказав что шансы один на тысячу, дальше два часа ожидания, и главный врач, вышедший из палаты с каменным лицом и словами «Мы сделали всё возможное», затем похороны... — Сонечка, прости меня, это я во всём виноват, — прошептал Миша, подойдя к телу Софии. А дальше он ходил к ней на могилку как только появлялась возможность... Он постоянно сидел возле неё на лавочке, периодически всхлипывая. Теперь он не жил, а существовал. Весь мир приобрёл мрачные, серые тона. Кроме натянутой улыбки для гостей он никогда не улыбался, и винил во всём произошедшем себя...