Альтернативное будущее, 20** год
Чемпионат мира по хоккею - 20**
Канада, Оттава
Обстановка на льду накалялась с каждой секундой. Казалось, что скоро он начнет плавится вместе с шайбой, спортсменами, болельщиками и всем, что еще можно было увидеть здесь. Непрерывный гул голосов висел над стадионом. За первое место боролись Америка и Канада. Сложно было сказать, чьи болельщики оказались активнее. Чемпионат проводился в столице Канады, потому логично стало бы, что большинство здесь желают победе стране, на флаге которой кленовый лист. Но тут и там пестрели флаги Штатов, сливались в многоголосый хор выкрики. Потом всё затихло и вновь, уже не с такой силой, но оглушительно заревели торжествующие возгласы. США одержали победу. Чемпионат мира по хоккею закончился.***
Вернувшись в раздевалку, Мэттью Уильямс некоторое время сидел без дела. К матчу он готовился долго и упорно, надеялся на победу, но одних тренировок оказалось мало. Да и что говорить - с Америкой они были почти наравне и давно боролись за золото. Теперь вопрос сошелся не к тому, у кого больше мастерства или навыков - у кого больше наглости, смелости. И Альфред Джонс брал здесь верх. Хлопнула дверь, вырывая Мэттью из потока невеселых мыслей. В целом, серебро устраивало его команду, но не удовлетворяло самолюбие. И уже зная, что Джонс не упустит момента, вскинул голову, глядя на соперника. - Кто бы сомневался, - самодовольно протянул Америка. Уильямс промолчал, самозабвенно переодеваясь и рассматривая стену так, словно видел он ее в первый раз. - Это было легко, - заключил Джонс. - Я бы еще раз выиграл. Или два даже. Жаль, что все закончилось. - Поспорим? - развернулся Мэттью. Брови Альфреда изумленно поползли вверх. - Это вызов? - Еще один матч! - с запалом проговорил канадец. - Пусть он определит лучшего. Дверь раздевалки хлопнула, и на пороге показался бесстрастный Брагинский. Блески сиреневых глаз показывал, что Россия знал, о чём идёт речь, но не показывает виду. Джонс помолчал, размышляя над неожиданным предложением, а потом небрежно бросил: - Давай, - порылся в сумке, лениво надел шлем, нарочно замедленным жестом. - Рассудишь, Иван?***
***Суровый бой ведёт ледовая дружина: Мы верим мужеству отчаянных парней. В хоккей играют настоящие мужчины... Трус не играет в хоккей.
Из оставленного на скамье тренеров радио неслась песня на русском. Мэттью с трудом разбирал знакомые ему слова, но ухмылка на губах соперника говорила больше. Смысл поединка сводился уже к чему-то более личному, нежели борьба за первое место, официально проигранное несколько часов назад. Конечно, выходить на поле сразу после матча - еще разгоряченным, уставшим - было неразумно. Но тупая боль в мышцах, игровое возбуждение, выражающееся в блеске глаз, прерывистом дыхании, только прибавляли сил. Последние минуты периода текли словно нарочно медленнее первых. Даже не лица России читался неприкрытый интерес к происходящему. Шайба металась по льду, срывала с него снег, кидала его под лезвия коньков. Шайба стремительно летела в ворота, обрывая надежды на ничью.***
3:2 в пользу Америки. Счет удивительно совпадал с тем, который завершил финал. В раздевалку Канада влетел, злой, скрывая под внешним раздражением разочарование. Джонс упивался победой, разговаривал с кем-то в коридоре, детально пересказывая случившееся. - В следующем году снова будет чемпионат, - негромко произнёс Брагинский, забирая вещи и перешагивая порог. Мэттью услышал его и понял, о чем идет речь. Да, следующий год станет золотым.