Собиратель

Pov Миён. "Ненавижу!" — гнев застилал рассудок. Мне хотелось кричать во весь голос. Орать, до сорванных связок. До одурения. Пока не лопнут сосуды в горле. Пока не сорву голос и будет слышен лишь тихий хрип.       Уже несколько часов лежу на холодном полу, где всё произошло. Сознание не принимает реальность и мне кажется, что это всё неправда! Это дурной сон, который был слишком реальным! — я ещё ближе прижимаю колени к груди и в следующую секунду мои всхлипы превращаются в громкие рыдания. И вот, мои несбыточные желания быть с Намджуном и жить счастливо в одночасье исчезло, разлетелись как карточный домик. "Почему Чонгук так поступил? Что им двигало?" В голове снова стали всплывать картинки, как он прижимает меня к полу и больно сдавливает руки над головой. Этот молящий взгляд, он будто просит остановить его….       — Пожалуйста, останови меня! — его глаза кричали, умоляли… Но, затем всё резко меняется, он ударил меня. Сильно. Боль мгновенно пронеслась по телу, будто электрический заряд тока пробежался по венам.       Перед глазами на миг снова возник образ Чонгука, он был яростным и диким, таким пугающим и зловещим, словно он не человек, а чудовище, которым движут инстинкты. Я похолодела от ужаса, представив, что он может сделать со мной. Я умоляла его, я готова была сделать всё, что он скажет, лишь бы избежать уготованной для меня участи. Я так наивна …. Я просто больше не могла сопротивляться Чонгуку и сдалась. Выбилась из сил. Вот так просто, почти без борьбы. Одна маленькая оплошность, и всё разрушено.       Поток бессвязных и бесполезных мыслей одолевал меня, да он был таким немыслимым сволочью… и, несомненно, мерзавцем… но мне показалось, что я увидела что-то странное, непонятное, и что на этого у него могла быть причина. И эта мысль не оставляла меня в покое, он мне уже не казался чистым злом.       " А что если, на самом деле мне понравилось? А что если, я бы влюбилась в Чонгука, а не Джуна?" — меня затрясло сильнее от осознания того, что это могло быть правдой. И мысли о Джуне сводили меня с ума, испытывая только жалость и отвращение к себе. И эта жгучая ненависть к Чонгуку уже была не такой жгучей. Я заметила, что с ним что-то не так и это меня волнует…. Я совсем запуталась в своих мыслях и ощущениях. "Господи! Я идиотка! Неужели у меня Стокгольмский синдром?" Дверь снова открывается, а я от страха жмусь к стене, подбирая ноги к себе и прикрываюсь пледом. Всё, что я сейчас вижу удивленный взгляд Намджуна.       — Господи! Миён, что с тобой? — он приседает на корточки и нежно дотрагивается до плеч, а я уже не могу скрыть поток льющихся слёз. Джун так часто видит, как я плачу, в миг подумала я и плачу еще сильнее взахлёб, до истерики. Эти чёртовы слёзы не приносят мне облегчения, только ощущаю жгучую резь в глазах и боль в душе. Он прижимает меня к себе и успокаивает, говоря слова утешения.       — Что произошло? — спустя несколько минут спрашивает меня он и продолжает обнимать. Я набрала больше воздуха в рот, но слова не шли, а только какой-то сдавленный хрип, выпуская новый приступ отчаяния.       — Ч-чонгук…. — еле слышно ответила я, продолжая всхлипывать. Тело Намджуна мгновенно застыло, словно его парализовало, карие глаза потемнели от накрывшей его ярости, стали чернее ночи. Я больше не могла смотреть на него, не хочу знать, что в них скрывается и что он сейчас чувствует. Но, кажется я догадываюсь, что Джун в этот момент готов разорвать Чонгука на куски. И боль пропитанная предательством младшего, которую он испытывает, эти вибрации передавались мне, но я не могла разозлиться, по непонятной причине, просто не могла….       Джун нежно подхватывает меня на руки и несёт в ванную. Усаживает на край ванны и включает воду, наполняя её.       Я снимаю с себя остатки одежды, и всё ещё боюсь смотреть на него, потому что стыдно. Потому что уже поздно, он уже не будет моим первым. И мне так жаль, что я стала между ними. Я часто слышала, как Джун говорил с кем-то по телефону и волновался за Чонгука, он ему не безразличен. Они далеко не чужие друг для друга. "И что теперь будет с нами?" — немой вопрос крутился в моём воспалённом мозгу и слёзы снова стекают по щекам вниз. Мы не разговариваем друг с другом, в комнате стоит тишина, на этот раз давящая и невыносимая. Будто мы стали чужими друг другу.       — Залезай, пока вода не остыла, — холодным тоном сказал он и быстро вышел из комнаты, оставляя меня совсем одну…. Я опустилась в горячую воду, и затрепетала от приятного ощущения тепла по всему телу, закрыла глаза и расслабилась. Я даже на какое-то время забыла о той ситуации, в которой оказалась. Но воспоминания и мысли заползли глубоко в сознание и прочно засели. Я и не заметила, как на глаза навернулись привычные слёзы.       — Подонок, — я прошептала слова в пустоту, глотая жгучие слёзы. — Ублюдок, ненавижу … Чёртовы призраки всегда будут преследовать меня. И я уже никогда не стану прежней…. Никогда…. *****       Я не видела Джуна больше недели с тех пор, как он оставил меня одну в ванной. Одинокой, разбитой и такой слабой… Я нуждалась в нём, в его поддержке, внимании… Но он не произнёс ни слова, и просто ушёл! "Я больше не нужна ему? Теперь, когда Чонгук забрал то, что могло принадлежать Джуну, я ему не интересна?" — эти вопросы не оставляли меня ни на секунду, надёжно въедаясь в голову.       Сейчас, я хочу увидеть своего Сонде, крепко обнять и почувствовать, что ещё кому-то нужна и что меня всё ещё любят, несмотря на то, что я теперь запятнана. Было ощущение, что Чонгук оставил свою метку, она глубоко внутри меня, в моей крови. Я пахну им…       Но, я не могу появиться в таком состоянии перед братом, я не смогу посмотреть в глаза и не разреветься от своей беспомощности. В глазах Сонде, я всегда была сильной и не сдавалась до самого конца, даже, когда хотелось всё бросить, и у меня были мысли о том, что Сонде будет лучше в приёмной семье. О нём будут заботиться и он будет сытым, питаться три раза в день, как положено. И тогда я вспоминала последние слова отца:       — Миён, защищай брата! Позаботься о нём! Я люблю вас!       — Я тоже люблю тебя папочка! Я не сдалась! И сейчас, тоже не сдамся! — я собираю всю волю в кулак и встаю с кровати, которая стала моим прибежищем. Все эти дни, я не вставала с постели, казалось, что только одеяло способно меня согреть, когда Джуна нет рядом. Но это не так, только он способен дать то тепло и чувство защищённости. Я так привыкла полагаться на него и стала такой зависимой. Так не должно быть, это неправильно! Я больше не позволю своим чувствам взять вверх над разумом! Я должна защитить брата, мы должны выжить! Приняв ледяной душ, будто специально наказывая себя, заставляя прийти в себя, отгоняя эти проклятые мысли. В голове стало немного яснее, я чувствую облегчение, как после покаяния священнику о своих грехах. Кое-как нашла свой телефон и поставила на зарядку. Если я не могу увидеть своего братика, то хотя бы смогу позвонить ему, я так долго не выходила с ним на связь, представляю, как он волнуется, — с этими мыслями, я включаю телефон, и в миг получаю кучу оповещений. Несколько звонков было от Сонде, и еще семь пропущенных звонков с неизвестного номера, и одно сообщение, тоже от того же самого неизвестного номера. Прочитав смс, меня парализовало от ужаса, я не могла поверить в написанное. От кого: номер скрыт. Текст сообщения: Игнорирование моих звонков тебе не поможет! Твой братец у меня! И мне уже порядком надоело слушать его вопли! Немедленно приходи в мой офис! Иначе, я убью твоё сокровище! Я ощутила, как подкашиваются ноги, телефон выпал из трясущихся рук.       — Нет! Нет! Нет! Ты лжешь! Сонде не может быть у тебя! — я закричала, как раненное животное, ощущая душащие спазмы. Быстро поднимаю его и набираю номер Сонде. Слышу лишь мерзкий голос оператора:       — Абонент временно недоступен….       — Нет! Я не верю! — тут же набираю номер аджуммы, но она не отвечает….       — Нет! — протяжно кричу, отчаянно преодолевая панические атаки, глотая слёзы.       — Этот проклятый Ким Тэгю не оставляет мне выбора! — произнесла слова, подавляя желание снова закричать.       Руки трясутся, в голове пульсируют мысли: — А может, это ловушка?! Он ведь всё равно убьёт меня?! Идти сейчас к нему, одной… это полное безрассудство! Но, я хочу покончить с этим! Я спасу своего брата! И мне, как никогда стало ясно, что всё уже решено. И я не в силах изменить того, что мне предстоит…       Отдам ему все эти проклятые деньги, наследство, всё! — эта мысль сверкнула в голове яркой вспышкой, я стала наспех собираться на встречу с жестоким и ненавистным мне человеком. *****       Добравшись до офиса Ким Тэгю, я ещё раз взглянула на холодное и серое трехэтажное здание. Слишком уж оно безлюдное и большое для этого человека. Потому что внутри никого не было, пустые и безжизненные комнаты. Чуть дрожа в ожидании предстоящего, я вошла в здание, и наткнулась на двух огромных размеров амбалов. Их грозный вид, заставил меня невольно съёжиться от страха и пожалеть о том, что я сюда осмелилась явиться. Я сделала несколько шагов назад. Как услышала слова:       — Эй! Стой! Босс ожидает тебя! — его грозный голос эхом разнёсся по пустому зданию. Я резко останавливаюсь, словно мои ноги приросли к полу, по телу пробежал неприятный холодок. Этот амбал кивнул второму парню, не менее угрюмому, по всей видимости, чтобы тот проводил меня.       И мне ничего не оставалось, кроме, как молча следовать за ним. Его тело было настолько огромным, что если бы кто-то пошёл бы нам на встречу по этому узкому коридору, то мы бы вряд-ли смогли разойтись, — от этой мысли я скривилась от раздражения, что не заметила как он остановился у массивной двери, заставляя меня резко затормозить ногами, чтобы не врезаться в каменное тело бугая.       — Мы на месте! Можешь заходить! — он произнёс слова совершенно не имея никаких эмоций и без какой-либо интонации. Я осторожно приблизилась к двери, которая разделяла меня от человека, от которого зависят наши с Сонде жизни. Помедлив, я всё же протянула руку, но почти тут же отдернула, почему-то в неподходящий момент меня накрыл страх и жуткое волнение. Сердце отбивало бешеный ритм, я глубоко вздохнула, — отступать уже поздно! — я взялась за ручку и толкнула дверь со словами:       — Где мой брат? Не успела я войти, как в меня впились карие глаза, этот взгляд с глубоким чувством вины сковал всё мое тело. Они снова просили о прощении, а я стояла и смотрела на него. Затем, я почувствовала жжение в крови, знакомый жар на щеках, покрывающий лицо румянцем.       — Ты! Что ты здесь делаешь? — мой голос дрожал от злости, который я больше не пыталась скрыть.       — Оо Миён дорогая, ты пришла! Как же я рад наконец-то встретить тебя! — я перевела растерянный взгляд с карих глаз на этого немолодого мужчину, который вальяжно восседал на кожаном кресле за массивным деревянным столом. Он с поддельной радостью и улыбкой на лице рассматривал меня как-то совсем уж неприятно. Хочется повернуться и сбежать отсюда ко всем чертям. По телу пробежала мгновенная дрожь, он до смерти меня пугает. Переборов свой страх, я вздернула подбородок вверх и ответила ему:       — Я вам не дорогая! Отвечайте, где мой брат?! — его улыбка мгновенно перерастает в гневный оскал.       — Ты совсем дура? — услышала я голос Чонгука, который всё ещё стоял передо мной.       — Что? — спросила дрожащим голосом.       — Ты идиотка! — с раздражением и разочарованием в голосе говорит Чонгук. А я смотрела на него широко раскрытыми глазами и совсем не понимала о чём идёт речь.       — Чонгук, мальчик мой, зачем ты так грубо с нашей гостьей? — старик ехидно ухмыльнулся.       — Дура! Даже школьник догадается, что это ловушка! — Чонгук произнёс слова с холодным сарказмом. Я в изумлении покачала головой. "Как же я это допустила?"       — Не бойся, я лишь хочу поговорить с тобой! — обманчиво ласково говорит Ким Тэгю.        Я нервно переступила с ноги на ногу, и от нервов у меня сводит живот. "Дура! Я такая дура!" — Я понимала, что возможно это будет ловушкой, но я не могла не пойти. Ведь мой Сонде мог бы быть в опасности. Не мигая я смотрела на Чонгука и Господи! Как же я ненавидела его. За его правду, за то, что он Чонгук!       — Итак! Миён, ты знаешь чего я хочу! Готова ли ты отдать мне всё? — спрашивает старик, а я не могу оторвать глаз с этого надменного мерзавца. Чонгук отворачивается и больше не обращает на меня никакого внимания. Как будто меня тут нет. Он достает свой телефон и что-то печатает.       — Смотри на меня, когда я обращаюсь к тебе! — зарычал Ким, и с силой ударил своим огромным кулаком по столу. Страшный звук вывел меня из плена, в котором неосознанно держал меня Чонгук.       Я резко оборачиваюсь и испуганно смотрю на разгневанного старика. Я почти физически ощущала его ненависть и враждебность по отношению к себе, исходящую от него. Его тёмные глаза превратились в узкие щёлочки, и грудь грозно вздымалась вверх, вниз.       — Простите! — на автомате проговорила я.       — Не заставляй меня злиться, иначе тебе это совсем не понравится, — мягко предупреждает он, ставит руки на стол и сцепляет пальцы в замок.       — Значит это правда ловушка? И моего брата здесь нет? — я стараюсь не мямлить, а говорить четко и ясно, чтобы он не заметил, как внутри меня трясёт от страха.       — Хочешь, чтобы я привёл его сюда? — он притворно растянул губы. Я напряжённо киваю в стороны головой, — ну вот и хорошо! — буркнул он. Ким отодвинул ящик в столе, достал бумаги и подвинул их к краю, ближе ко мне, — подпиши!       — Что это? — с притворным удивлением спрашиваю я.       — Бумаги о передаче прав наследством. Ты всё отдаёшь мне в полное пользование, — проговорил он глубоким и лишённым эмоций голосом.       — Где гарантии того, что вы оставите меня и брата в покое? — растерянно спрашиваю я, всём телом ощущаю пристальный взгляд Чонгука сзади. Ким поддался вперед и притворно растянул губы, — их нет! Тебе придётся поверить мне! — ехидство сквозило в каждом слове.       — Что? — я вскрикиваю и трясусь, моя грудь вздымается с каждым тяжёлым вдохом. Я теряю дар речи. Через несколько секунд молчания, я быстро говорю:       — Если нет гарантий, то и я подписывать ничего не буду!       — Чонгук, — стоило старику сказать одно слово, произнести его имя, как я замерла. Меня охватила волна со смесью паники и тихого ужаса. Чонгук подошёл ко мне со спины и склонился к уху, ядовито нашёптывая:       — Тебе мало того, что с тобой случилось? Хочешь повторить? — едва слышно произнёс он одними губами, и это слегка вывело меня из равновесия, я вздрогнула всем телом. "Сделай хоть что-нибудь", — подумала я. "Скажи что-нибудь, потому что, молчать — значит проиграть. Снова…"        — И что ты сделаешь? — мой голос был тихим и хриплым от пугающего предчувствия.       — Вот это… — и он сжал моё горло, достаточно сильно, чтобы перекрыть мне доступ к кислороду. Он склонился ко мне и спрятал лицо в изгибе шеи и шептал про себя слова:       — Не вынуждай меня делать тебе больно… не заставляй мучить тебя. — он выдержал паузу и добавил: — и себя…. — моя голова кружится, в глазах всё плывёт, я пытаюсь дышать через раз, чтобы не упасть без чувств. Чонгук говорил слова так, будто умолял.       — Отпусти её! — кто-то прорычал сквозь зубы, Чонгук слегка ослабил хватку и я отчаянно хватаю ртом этот сладкий воздух. Сознание приходит ко мне, это не кто-то — это Джун! Я еле сдерживаю себя, чтобы не оглянуться назад, каждая клеточка меня хочет увидеть Джуна, крепко обнять и сказать:       "Как же я скучала… И где ты пропадал скотина?"       — Я сказал убери свои грязные руки от неё! — кулак Джуна встретился с челюстью Чонгука с такой силой, что тот еле удержался на ногах. Чонгук прикладывает руку к ушибленному месту и они с Джуном вели беззвучный диалог: Глаза Чонгука говорили: — я принял этот удар, как наказание, это расплата! Я неосознанно поворачиваю голову влево и смотрю на Джуна, мне жутко интересно, что же он ответит ему.       "Даже эта боль не сможет ничего уже изменить!" Я смотрела на Чонгука, он стоял: кулаки стиснуты, губы сжаты, глаза горят. И смотрит в упор на Джуна, он тоже на него смотрит. И его глаза также горят. Но Джун глубоко и тяжело дышит. Значит ли это… что он бежал? Откуда он узнал, что мы здесь?       — Оооохх как ты вовремя! — подаёт признаки старик, говоря о своём присутствии. Потому что они словно не замечают никого вокруг, будто здесь нет меня совсем рядом стоящей к ним и чёртова Кима.       — Мы уходим! — наконец Джун прерывает молчаливую схватку с Чонгуком и смотрит на меня, его взгляд смягчается. Он внезапно хватает меня за руку. Наши пальцы переплетаются. На мгновение я пугаюсь такого проявления чувств, но тут же вспоминаю: что не должна себя так вести. Он ушёл и оставил меня одну, не появлялся целую неделю! Джун ведет меня к выходу, мы проходим мимо Чонгука и я слышу грозный крик старика:       — Стоять! Вы никуда не уйдёте, пока эта девка не подпишет все бумаги! "Чёрт! Да что же такое творится?! Нет, я не позволю этому мерзкому и гадкому старику диктовать мне условия. Я не буду плясать под его дудку". Эффектное появление Джуна придало больше смелости и уверенности в себе.       — Нет гарантий! Нет сделки! — я чеканю каждое слово, ещё крепче сжимаю руку Джуна и мы делаем еще несколько шагов к выходу.       — Ты мой сын! Ты смеешь идти против меня? — старик стоял, и мерил Джуна пронизывающим взглядом с головы до ног с отвращением. Он даже не обратил на мои слова никакого внимания, будто бы меня здесь нет.        — Что решил выбрать эту сучку, тем самым объявляешь мне войну? — каждое услышанное мною слово, въедалось мне под кожу.       "Что? Этого не может быть!" — тихо сказала я сдавленным голосом и моя рука сама выпустила руку Джуна, глаза сильно жгло, как огнём, это было слишком, я не смогла удержать слёзы.       Джун посмотрел на меня. Долго и мучительно. Не отрываясь, и у меня перехватило дыхание. По его лицу можно было понять, что слова старика были правдой! Сердце сжалось сильно, резко, так, что закружилась голова. Не в силах слушать его, Джун развернулся к нему лицом и гневно прокричал в ответ:       — Я тебе больше не сын! После того, как ты убил маму, я перестал быть твоим сыном! Я заметила, как улыбка старика примёрзла к его мерзкому лицу.       — Ты чёртов тиран и убийца! И я никогда не буду таким, как ты! Я не ты! — Джун угрожающе посмотрел на Кима. Старик услышав слова, вдруг застыл, нервно дёрнул уголком рта, похоже, он сильно разозлился:       — Она лишь шлюха, которая хотела похитить моего наследника! — оскалившись плюнул он.       Я слушала их, пребывая в трансе. Сказанные слова выше, сложились в один паззл. "Почему я сразу не поняла, что Ким отец Джуна?" — Когда он говорил с ненавистью об отце, и когда предупреждал меня не связываться с ним, я не понимала…. "Почему мне кажется, что со мной поигрались? Хотя это не так! Джун не такой, он единственный кому я хоть как-то важна, но почему тогда мне так больно, когда я узнала его правду?" "Господи! Пусть это будет простым кошмаром, и я проснусь". "Кто-нибудь. Разбудите меня!" "Потому что здесь невозможно оставаться. Я больше не могу это слушать!" Я сморгнула выступившие на глазах слёзы, и вышла из этого проклятого кабинета. Как только за мной закрылась дверь с громким хлопком, я шла по длинному и узкому коридору, мимо тупых качков Кима, которые провожали меня вопросительным взглядом. У меня начинают литься слёзы, я уже не могу их остановить. Они просто не останавливаются. Предательство. Вот, что я чувствую. Полное и абсолютное предательство. Мой желудок скручивает, я не верю в это. Я не могу поверить в это. Это, должно быть, ошибка.       Джун просто не может быть сыном такого…такого ужасного человека! Этот старик, виновен в том, что со мной стало и то, как мы с Сонде живём все эти годы после смерти родителей. Внезапная мысль, острая, как бритва, полоснула кожу, и заполнила изнутри, я понимаю, кто убил моих родителей! Твою мать! Это Ким убил их! И всё это ради денег моего отца!!! Я уже больше не могла идти, слёзы застилали глаза и я не видела ничего перед собой, медленно оседаю на землю и плачу. Боль и гнев вот, что я чувствую сейчас.       — Я убью тебя! — сквозь рыдания я выкрикнула слова и с силой ударила кулаком о асфальт и руку тут же обожгло, кожа покраснела и выступила кровь. — Клянусь, я убью…. — уже тише проговорила и прижала больную руку у груди. Мысль о родителях отдавала мучительной тоской — мне казалось, что я начала задыхаться от тяжести, которая внезапно сдавила грудь. Мои слёзы льются ещё сильнее от осознания того, что я слишком жалкая и слабая. "Преданная и обманутая, я не знаю, как смогу пройти через всё это". Закрываю лицо руками, моё тело трясется от тихих рыданий.       — Миён. — Джун осторожно кладёт руки на мои плечи и сжимает их. Убираю руки с лица и смотрю на него, я заикаюсь от дрожащих вздохов.        — Уходи… Оставь меня… — безжизненным голосом говорю ему и глотаю слёзы.       Джун смотрел на меня таким взглядом, мне хотелось оставить всю свою гордость и обнять его, поцеловать и сказать: что всё хорошо! Но, я не могу! Осознание того, что он сын самого ужасного человека, которого я ненавижу и презираю всем сердцем не оставляет меня в покое. Оно съедает меня изнутри… Отравляет кровь…       — Миён! Пожалуйста. Не нужно больше, — в его голосе столько отчаяния и мольбы, он крепко прижимает меня к себе, от чего тепло растекается по всему телу. — Джун… Я не могу. Ты обманывал меня всё это время! Какая же я идиотка, что доверилась тебе! И ты бросил меня, оставил одну, когда я в тебе так нуждалась… — внутри ещё зияла обида, предательство и теплилась злость, я не могу его простить! Хочу, но не могу!       — Да! Он мой отец! И я его ненавижу также, как и ты! Возможно даже сильнее! Я оттолкнула его от себя и резко встала на ноги, внутри закипала кровь от злости, как он смеет? Это его отец лишил меня родителей, счастья и мира! Но, я тут же вспоминаю слова Джуна:       — Мой отец монстр, он убил мою маму! Всё еще всхлипывая, я шепчу:       — Хватит, пожалуйста! Дай мне время!       Он смотрит мне прямо в глаза. Он не отвечает. Не может спорить. Просто стоит и не двигается, а я делаю шаг назад, потом ещё и ещё… И вот я уже отошла на приличное расстояние от него и обернулась посмотреть на него. На секунду. В последний раз. И в его глазах что-то было. "Боль? Жалость? Сочувствие? Любовь?" В последнее мне хотелось верить больше всего. ***** Я стою у квартиры аджуммы, звоню в звонок и жду. Слышу, как открывается дверь и вижу её.       — Господи, Миён! Что с тобой случилось? — эта добрая женщина, обняла меня и завела в дом. Я позволяю ей усадить меня за стол, сил совсем не осталось, весь путь до дома я проделала пешком, даже не понимая сколько это заняло у меня времени, я тихо спрашиваю её:       — Скажите, где Сонде?       — Он в своей комнате и только что уснул, — в недоумении отвечает она и рассматривает меня.       — Миён? Что случилось? Ты такая бледная… — с заботой в голосе спрашивает она, прижимает ладонь к моему лбу, проверяя есть ли жар. Убедившись, что я в порядке, она с облегчением вздохнула.       — Я узнала кто убил моих родителей…. Это Ким Тэгю! — волна ярости снова прошла по всему телу, стоит только подумать о нём или назвать это проклятое имя.       — Ты была у него? Зачем?       — Он сказал, что Сонде у него…. Я звонила вам и Сонде, но трубку никто не брал, вот я и подумала, что это правда и пошла к нему. — от волнения мой голос дрожал, я сдерживалась, чтобы снова не разреветься.       — Прости пожалуйста, я даже не слышала, что ты звонила! — женщина чувствовала такую вину, взяла меня за руку и крепко её сжала.       — Главное, что вы в безопасности и он не знает, где вы живёте. Я всё равно должна была пойти к нему, я хотела поставить жирную точку, чтобы он оставил нас в покое. — я быстро успокоила женщину и выдавила улыбку.       Аджума сидела напротив спокойно, лишь молча размешивая ложкой горячий чай и придвинула его ко мне. Мне нравилось, что она не лезла ко мне с нотациями, не охала и не ахала, а просто молчала. И эта тишина так успокаивала меня, я должна подумать, что делать дальше?! Нарушив тишину я спросила у неё:       — Можно я останусь у вас на некоторое время? Я найду новую для нас квартиру с Сонде и съеду, мы больше не будем вас беспокоить….       — Миён! — она недовольно прервала меня. — Вы останетесь со мной столько, сколько нужно, я вас сама никуда не отпущу!       — Спасибо! Я правда вам очень благодарна! — женщина лишь улыбнулась и обняла меня. Как же эти объятия напоминали мне о родителях, о маме….       — Знаете, Джун сын этого убийцы! — я не хотела говорить, но слова сами по себе вырвались. — Я не могу простить его, я не могу принять его! — и предательские слёзы выступили на глазах. Женщина встала со стула и тихо подошла ко мне, крепко обняла, а я отчаянно прижалась к ней, я нуждалась в поддержке, я просто нуждалась в банальной ласке. Аджума стала успокаивать меня, нежно проводила рукой по волосам.       — Те, кому ты важен, всегда будут на твоей стороне. Не важно чья кровь течёт в нём, главное, что он любит тебя, — тихо проговорила она. Я открыла глаза и подняла голову, чтобы посмотреть на неё, — но, я не уверена, что он любит меня! — мои щёки мгновенно вспыхнули от смущения.       — Ты говорила, что он защищает тебя! Что изменилось, когда ты узнала чей он сын? Неужели, осознание этого, резко поменяло твое отношение к нему? — спокойно говорит она и заглядывает в мои заплаканные глаза.       — Но.но. нет… Он по прежнему нравится мне! И всё так сложно! Я запуталась… Знаю, что он не виноват в грехах своего отца, но мне тяжело думать, что его плоть и кровь такая же, как и у Ким Тэгю!       — Ну-ну перестань плакать! Всё будет хорошо! — она продолжает гладить меня по волосам.       — Все говорят, что всё будет хорошо. Но никто не говорит, когда именно… — с усмешкой на лице произнесла я слова.       — Ты права! Потому что никто не знает, когда наступит хорошо. Просто, подумай какого сейчас Намджуну. Я уверена, что ему гораздо тяжелее, чем тебе.       — Почему вы так думаете?       — У тебя есть Сонде и я, а кто остался у него? А кто утешит его? Постарайся простить и принять его.       — Возможно вы правы, но это сложно…       — Думаю тебе нужно все хорошо обдумать и не делать поспешных выводов. Иди отдохни, — последние слова прозвучали так ласково, что сердце защемило.       — Спасибо… — тихо прошептала я и отстранилась от женщины. — Я тогда пойду в комнату Сонде.       — Да, иди поспи! — она улыбнулась на прощание.       Сонде крепко и мирно спал в кровати. В комнате горел тусклый свет от ночника, а на потолке отражались звёздочки. Я аккуратно легла рядом с ним и уткнулась лицом в тело спящего ребёнка. От него так вкусно пахло клубникой, а на душе стало немного теплее. Я должна поспать, но никак не могла уснуть. Я ощущала себя разбитой, тело ужасно ныло, а перед глазами лицо Джуна. Сонде было неудобно и он перевернулся ко мне лицом и закинул свою руку мне на голову.       — Ай! — тихо простонала я и убрала его ручку.       — Нуна? — он сонно протирает глаза.       — Угу, спи малыш, — прошептала я и чмокнула его в щёчку.       — Ты здесь! Почему ты спишь на моей кровати? — недоумевая спрашивает малыш.       — Потому что я безумно скучала по тебе и теперь мы будем вместе! — я стараюсь придать своему голосу уверенности и радости.       — А как же Джун хён? Он тоже будет с нами? — он всё никак не успокаивался. Я открыла глаза и посмотрела на Сонде, провела пальцами по волосам убирая чёлку с его глаз, а он смотрит на меня с широко распахнутыми глазами, полными интереса.       — Не знаю малыш… Всё слишком сложно… — растерянно отвечаю я и закрываю глаза.       — Но, я хочу, чтобы хён был с нами и чтобы мы жили все вместе! Ты, хён, я и аджумма!       — И я тоже этого хочу малыш, — сонно бормочу слова в ответ, потому что ощущаю, как меня клонит в сон. ***** Неделя прошла почти незаметно, Сонде не давал мне соскучиться. Днём мы играли, я читала ему книжки, а ночью лёжа на кровати, я думала о Джуне.       Слова аджумы крепко засели в моей голове: "Ему действительно хуже, чем мне. А он остался один, и рядом теперь нет Чонгука. Как он там? И что делает? Снова питается полуфабрикатами и рамёном?" Я ужасно беспокоилась за него, безумно скучаю по нему, по его ласкам, крепким рукам, которые прижимали к себе, и тепло, которые только он мог давать мне. Меня уже порядком бесило моё состояние, почти каждую ночь я не сплю, все мысли о нём. И вот, в одну из таких бессонных ночей, я не выдерживаю, сознание кричит:       — Кого я обманываю? Я люблю его! Плевать на его кровь и родство! Завтра, завтра я пойду к Джуну и поговорю. Я больше не могу злиться и быть в далеке. Проснувшись утром, в приподнятом настроении, я смогла наконец вздохнуть, в голове как ни странно был порядок.       Когда, мысли и разум приняли решение по поводу Джуна, стало проще и легче. Я перестала сопротивляться самой себе, и смогла поспать спокойно и это радовало. Казалось, что одним щелчком пальцев, все переживания разлетелись и не осталось и следа о минувшей тяжёлой недели, которую я проживала, как зомби. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, я вышла на кухню, где Сонде и аджума уже завтракали.       — Хорошо выглядишь! И я рада, что ты приняла верное решение, — с неподдельной радостью в голосе, говорит она и ставит перед малышом полную миску молочной каши, которую он так не любит. Я зачарованно наблюдала за Сонде, он ласково улыбнулся женщине и зачерпнул полную ложку каши и с удовольствием отправил её себе в рот.       — Вау… — протягиваю я и перевожу свой взгляд восхищения на женщину.       — Вкусно! — с набитым ртом заговорил малыш и послал мне свою самую очаровательную улыбку.       — Тогда мне тоже каши! — игриво заговорила я и села рядом с малышом.       Аджумма весело смеясь поставила ещё одну тарелочку передо мной, пахло чудесно. Живот сразу заурчал, я немедля отправила ложку себе в рот и растянулась в довольной улыбке, как и мой малыш.       — Это действительно вкусно! Когда я варила по рецепту, который нашла в интернете, вкус был совсем не таким и не удивительно, почему Сонде не любил кашу, — уже с обидой пробормотала я слова.       — Мой фирменный рецепт, не переживай я научу тебя! — женщина, приобняла меня и мило улыбнулась.       — Нуна! Это совсем не похоже на то, что ты варила! — добавил малыш, а я лишь скривила гримасу в ответ.       — Аджумма, а как вы догадались о моём решении? Я ведь ничего не говорила, — отправляя очередную порцию каши в рот, я с интересом смотрю на неё.       — Как только ты зашла, я увидела твоё светящееся лицо и решительный взгляд, — она присела за стол и пригубила только что сваренный кофе.       — Неужели это так заметно?! — в моём голосе прозвучал сарказм.       — И это лучшее решение! По крайней мере ты стала сама собой! — она хитро улыбается и хлопает своими ресницами.       — Это точно! Ну что же, я тогда пошла, не ждите меня! — я подмигнула женщине и поцеловала Сонде в макушку.       — Хорошего вечера! — аджумма помахала мне рукой, как и малыш. Я вышла из дома, погода как ни странно была хорошей, солнце светило очень ярко и тёплые лучи согревали. Мне захотелось пройти пешком пару кварталов и прикупить уличной еды, я давно не ела острых токпокки и омук. Я перешла дорогу, и направилась сквозь дома по узкой улочке к соседнему кварталу, где старенькая женщина продавала вкусную еду в палатке.       Оказавшись на пустой улице, резко ощутила беспокойство. Что-то подсказывало мне, что что-то тут не так! Мне оставалось пройти ещё 20 метров, чтобы выйти на оживлённую улицу, как проход мне перекрыла резко тормозящая чёрная машина передо мной. Из неё вышли два огромных размеров амбалов, я сразу их узнала, это люди Кима. Ноги отказывались идти вперёд, инстинктивно я стала отходить назад в поисках побега.       — Можешь не убегать, мы всё равно поймаем тебя, — ехидно произнёс тот, что провожал меня до кабинета Тэгю. Его лицо полностью лишено всяких эмоций, тяжёлая и широкая челюсть приковывала взгляд, выглядел он просто пугающе, словно сам Танос стоит передо мной.       — Миён! Беги назад! — услышала я знакомый голос, обернувшись я увидела Чимина — парня с ангельским лицом и телом как у модели. Мгновение мы смотрим друг на друга. Между нами происходит немое общение.       — Беги! — его взгляд кричит.       Мой рот открывается, и я немного хмурюсь, затем киваю и бегу к нему со всех ног. Но не успеваю пробежать и 10 метров, как почувствовала чью-то руку, схватившую моё плечо, заставляя развернуться.       От страха у меня подкашиваются ноги, если бы не тяжёлая хватка «Таноса» я бы упала. Мои глаза широко распахнуты, зрачки бегают, и я молю их оставаться сфокусированными на его лицо, но он грубо и с такой лёгкостью оттолкнул меня назад и я полетела прямо в руки второго качка. Его руки обхватывают меня за талию не давая сделать и шага.       — Отпусти меня! — возмущённо кричу я и бью кулаками по его рукам, но это не действует, такое ощущение, что он не чувствует моих ударов и боли.       — Эй, тупой качок! Отпусти её! — Чимин приближается к нам, его глаза горят и он ухмыляется.       — Закинь её в машину и запри! — Танос отдал приказ даже не оглядываясь назад, меня раздирает от страха и одновременно от возмущения, обращается со мной, как с вещью! Качок, забросил меня на одно плечо и пошёл к машине, я брыкалась и билась со всех сил, но это всё было бесполезно. Я подняла голову и посмотрела, что делает Чимин, и увиденное подвергло меня в шок. Я понимала, что если Чимин будет драться с этим амбалом, который так похож на Таноса, то проиграет. "Мы ведь не чёртовы герои, мы не мстители, у нас нет суперспособностей, чтобы с ним справиться". Этот амбал ударил кулаком в живот Чимина, что он согнулся и упал на землю, отчаянно хватая ртом воздух.       — Нет! Не трогай его! — закричала я и с глаз полились слёзы, кулаками я молотила по спине качка, извивалась в его руках, и каким-то чудом умудрилась заехать ногой по его голове.       — Ах ты сука! — выругался он и поставил меня на землю, затем я почувствовала удар, в голове потемнело, а в ушах слышен звон. *****       Я резко распахнула глаза и рывком поднялась с пола. Подалась вперёд, но меня сдерживали металлические цепи прикованные к шее, словно собачка на поводке, чтобы я не сбежала. Мои руки были связаны тугой верёвкой, и всё что я видела до отвращения незнакомая комната с прелым, промозглым запахом плесени. Комната, в которой я находилась, была погружена во тьму, за исключением тусклого света от единственной лампы. Всматриваясь по сторонам, сквозь темноту, эта комната напоминала мне старый заброшенный склад.       — Господи! Где же я? — хриплым голосом прошептала я, дрожь пробежала по спине. Пронизывающий страх сковал всё тело, будто окоченев, я почти не могла двигаться. И в этот момент резко пришло осознание того, что вряд ли кто-то придет меня спасать. Никто не будет искать меня. Никто не узнает, что я здесь. Здесь — это где? Единственный человек, который приходит мне в голову это Намджун, но я же не успела ему рассказать о своих чувствах, о том, что мне уже не важно, чей он сын. Отчаяние захватило меня с головой, я просто стала громко рыдать, и поняла, одно, что я больше не увижу своего Сонде, аджуму и Джуна. Мысленно я уже прощалась с ними и приняла тот факт, что теперь я встречусь со своими родителями, наконец увижу мамину улыбку, и добрые, сияющие глаза папы.       — Простите меня! Пожалуйста простите, я не смогла защитить его! — всё ещё громко плача, я повторяла слова, как заведённая и обхватила себя руками.       — Миён! Успокойся! — я услышала слова и резко обернулась, Чимин лежал на холодном полу и пытался сесть. Он скривился, от пронизывающей боли, — как же всё болит! Этот ублюдок сломал мне несколько рёбер, — он схватился за живот, ему удалось принять сидячую позу, облокотившись о стену.       — Чимин! — прокричала я и бросилась к нему, но тут же отлетела назад и упала, разбив локоть. Почувствовала, сильную боль в шее и удушающий кашель, от чего я затруднённо задышала. Горло саднило, чёртовы цепи не давали сдвинуться дальше двух метров. Чимин измотанный, потрёпанный, он слабо улыбнулся, — тебя тоже сковали в цепи?       — Да, одели ошейник, как на собаку! — от этого, меня пробрала неприятная дрожь.       — Да, чёртовы ублюдки! — он сплюнул около себя и тут же скривился, каждое его движение, заставляло его лицо сморщиться от боли.       — Что они с нами сделают? — поинтересовалась я.       — Не знаю…. — тихо ответил он.       — Как ты там оказался?       — Где?       — На улице, когда эти двое появились передо мной. Как ты оказался рядом? — пояснила я.       — Я наблюдал за тобой. Джун хён попросил присматривать за тобой, чтобы ничего с тобой не произошло, но я не смог выполнить его просьбу и случилось это дерьмо! Я слушала его с открытым ртом, а глаза снова защипало от слёз.       — Джун…— прошептала я, слёзы снова стекали по щекам.       — Не время паниковать! Возьми себя в руки! — строго заговорил Чимин и буравил меня взглядом. Да, действительно, сейчас я должна успокоиться и подумать. Если я начну истерить, то мы точно не выберемся отсюда. В данный момент нужно было думать об одном — о свободе. Через мгновение беру себя в руки, встряхиваю головой, чтобы прояснить её, но никаких мыслей не приходит на ум. Я оглядываюсь по сторонам, ничего нет, ни завалявшегося старого гвоздя, ни стекла, ничего такого, что могло освободить мои руки и цепи.       — Как же нам сбежать отсюда? — проговорила я с ноткой отчаяния в голосе. И Чимин это заметил, его взгляд тоже не предвещал ничего хорошего. Мы были на грани, отчаяние стало медленно одолевать нас. Я подтянула колени к себе и уткнулась в них подбородком. Чимин посмотрел на меня и глубоко вздохнул, поднимая голову вверх, разглядывая потолок.       — Что у тебя случилось с Джуном? — вдруг спросил он меня. Я поворачиваю голову и смотрю на него, явно не ожидала такого вопроса.       — Я узнала, что он сын Кима, — небрежно ответила я ему и снова уткнулась лицом в колени.       — И что? Мы же не виноваты в грехах своих родителей. К тому же, Джун хочет свергнуть Кима, нам надоели вечные разборки, — устало произнёс он слова.       — Я сегодня, как раз хотела поговорить с Джуном… но, как видишь, приходится нам сидеть тут взаперти и ждать неизвестно чего, — я стала рисовать пальцем какие-то незамысловатые узоры на своей ноге.       — Он вытащит нас! Только нужно немного времени, он пока не в курсе, что нас поймали, но скоро он догадается, обязательно.— Чимин говорил будто успокаивал сам себя.       — Ты сказал, что он хочет его свергнуть, а что будет, после этого? — с интересом уточнила я.       — Расформируем его банду, отменим сборы денег с бедных предпринимателей, мы не бандиты и преступники, как Ким. — я посмотрела на него, его взгляд был таким мечтательным и на его лице светилась счастливая улыбка.       — Это правильно! Наш мир и так слишком суров и опасен, — я согласно закивала головой, но вдруг мы одновременно напряглись, за металлической дверью послышались шаги. По телу моментально просочился ужас, который я пыталась усиленно прогнать разговором с Чимином и он снова вернулся с удвоенной силой. Я посмотрела на Чимина ища в нём поддержку, в его глазах вспыхнула тревога.       Дверь распахнулась, мужчина лет 30 вошел в комнату и остановился, его взгляд был прикован ко мне. Вид у него был гремучим и опасным, я инстинктивно съёжилась. И с опаской рассматривала его — волосы коротко острижены и выкрашены в блонд. Большие губы и кривые зубы, которые он показал в оскале.       — Не бойся, я не по твою душу пришёл, — он улыбнулся, отчего по моим венам пробежал неприятный холодок.       — Ну здравствуй, Чиминка! — с этими словами, он поворачивается к Чимину и буравит его ехидным взглядом.       — Давно не виделись! А ты я смотрю всё такой же страшный, как моя тётка после того, как её покусали осы, — Чимин забавляясь произносит слова. Несмотря на то, что мы в опасности, сама ситуация была забавной, мне пришлось прикусить губу, чтобы не засмеяться. Но, всё же, я не могла успокоиться, внутренний голос говорил мне, что не к добру всё это!       — Вижу, тебя Дохён пожалел, раз ты ещё в состоянии шутить, давай посмотрим, что ты скажешь, через 5 минут, когда тобой займусь я! — он усмехнулся и стал медленно подходить к Чимину.       — Ну давай, начинай ублюдок! — решительно ответил ему Чимин и приготовился к неизбежному.       — Нет, пожалуйста, — тихо проговорила я и страх за Чимина окатил новой волной. Я следила за движениями этого урода, тот занёс кулак и ударил в челюсть Чимина, я невольно закричала. Глаза Чимина похолодели, он сплюнул кровь у ног этого ненормального, с презрением в глазах он заговорил:        — Какой же у тебя слабый удар! Каким был слабаком, таким ты и остался! Тупая шестёрка! Блондин разозлился, сжал кулак и снова нанёс удар Чимину по лицу, затем он стал пинать его, я видела, что он бил его по животу, по всем местам, где уже и так ему досталось ранее от амбала.       — Оставь его! Ты чёртов ублюдок! Тварь! Не трогай его! — я кричала во всё горло и ринулась к Чимину, но меня сдерживали цепи. Гнев душил меня. Я хотела убить этого урода, как же я его ненавидела! Я смотрела на Чимина, истекающего кровью и он был полуобморочном состоянии, он уже не защищался и не прикрывался руками от яростных ударов этого ублюдка. Я могла лишь плакать всё сильнее и сильнее, потому что он не останавливался и продолжал наносить удары.       Адреналин в крови зашкаливал, единственное до чего я додумалась, это снять свой ботинок и со всей силы кинуть в этого урода и попала прям по макушке. Это остановило его. Он перестал бить его, я вздрогнула, когда он, оглянулся на меня с бушующей яростью.       Теперь я стала его целью, он уже подходил ко мне. Осталось два шага и он достанет меня. Я отчаянно стала отползать назад, пока не упёрлась спиной в стену. Он схватил меня за цепь и поднял, замахнулся рукой, а я лишь зажмурила глаза от страха и почувствовала сильную боль, прострелившую моё тело, я закричала.       — Тварь! Как ты посмела! — и он снова ударил меня так, что я отлетела назад. Боль пульсировала по всему телу, болело всё и везде. Я открыла глаза и могла лишь смотреть на Чимина, который был без сознания и истекал кровью. Урод, продолжал бить меня по лицу, я буквально молилась, чтобы тоже потерять сознание и не чувствовать ломоту во всём теле. Крик сорвался с моих губ, когда жгучая боль стала невыносимой. Дверь снова распахнулась, ослепляя яркостью, тёмная фигура появилась в дверном проёме.       — Твою мать! Остановись! — слишком громкий голос резанул слух, но тут моё тело сдалось и я наконец погрузилась в темноту.