CX100

       Разбитая витрина магазина Киберлайф осыпается неровными осколками. Освобождённые Маркусом андроиды разбредаются по Кэпитол-парку, ждут указаний лидера. Маркус тоже порывается выйти из быстро пустеющего магазина, но ловит на себе заинтересованные взгляды двух андроидов, скромно стоящих у стены. Подойдя к ним ближе, лидер восстания невольно замирает, приоткрыв (так по-человечески) в изумлении рот. На него смотрят две пары одинаково голубых глаз. Два андроида отличаются только одеждой: классическая форма домашнего андроида — на одном и безлико-белая — на другом. В остальном внешность андроидов абсолютно идентична. Одинаковый разрез глаз, одинаковые черты лица, одинаково уложенные одинаковые светлые волосы, одинаковые растерянные взгляды двух существ, ещё до конца не осознавших ни себя, ни окружающий мир. Первые несколько часов (а иногда и дней) после девиации больше напоминают странное оглушение, когда мир вокруг, вроде бы, всё тот же, но необратимо изменившийся. Это несколько сбивает с толку. Но сейчас Маркус завис, словно старый стационарный компьютер, вовсе не поэтому. На него смотрят два неотличимых друг от друга андроида разных моделей. И, даже осознавая всю абсурдность ситуации, лидер иррационально чувствует на себе испуганный взгляд Саймона. Саймона, которого он оставил на крыше башни Стрэтфорд, Саймона, который до сих пор не вернулся на Иерихон. И пусть времени прошло совсем немного, это не давало Маркусу покоя. Он хочет сказать что-нибудь ободряющее, но слова застревают в горле, и не остаёся ничего, кроме как едва заметно улыбнуться и дружески похлопать андроидов-близнецов по плечам. Ну же, Маркус, твой народ ждёт тебя, пора идти вершить правосудие! ***       Пусть сердце в его груди искусственное, но бьётся оно в такт страху настоящему. Саймон сжимает в руке пистолет так, что белый пластик пальцев едва не бежит трещинами. Спиной упираясь в гладкую стенку металлического ящика, андроид чутко прислушивается к звукам снаружи: тяжёлые шаги по только выпавшему снегу, негромкие разговоры, ограничивающиеся несколькими короткими фразами, едва слышный вой ветра. Саймону чудится, что его собственный тириумный насос бьётся оглушительно громко, что сбившееся дыхание, которое никак не удаётся отключить, невозможно не услышать. Система продолжает отправлять сообщения о повреждениях, мигающие перед глазами надписи требуют заменить повреждённые биокомпоненты. Но андроид их упорно игнорирует, повторяя себе, что на панику времени нет. Он должен вернуться на Иерихон. Должен вернуться к Маркусу. Иначе будет напрасно всё то, что он пережил, весь его бесконечно долгий путь от магазина Киберлайф до проржавевшего пристанища девиантов. Вздрогнув, Саймон пытается отогнать непрошенные воспоминания, ядовитыми змеями ползающие в голове. Только измотанная вереницей ошибок программа не в состоянии игнорировать болезненные записи, предлагаемые картой памяти. И перед глазами Саймона воспроизводится одна из тех видеозаписей, что были сделаны задолго до того, как он стал девиантом. — А это — новая модель, — произносит девушка-консультант, указывая на Саймона, — CX100. Выпустили совсем недавно. Высокий функционал, полная комплектация, настраиваемая имитация чувств. Всё по последнему слову техники и даже лучше. Молодой мужчина сначала долго рассматривает андроида, а затем, удивлённо вскинув бровь, кидает взгляд на одну из моделей PL600 у противоположной стены. Консультант, заметив его замешательство, сдержанно улыбается и поясняет: — Модель CX100 внешне полностью идентична модели PL600, однако, уверяю Вас, выполняет совершенно другие функции. — Не вижу в этом смысла, — говорит мужчина девушке, поправив доведённым до автоматизма движением съехавшие очки. — Эту модель компания Киберлайф создала после того, как в сервисный центр неоднократно поступали домашние андроиды PL600, выведенные из строя вследствие… неправильной эксплуатации. Лицо клиента искажается в странной ухмылке и он, ещё раз коротко осмотрев стоящего перед ним андроида, произносит: — Я беру его. Удовлетворённо улыбнувшись, консультант обращается к андроиду: — CX100, запиши своё имя. — Саймон, — хищно скалится мужчина. — Моё имя Саймон.       Саймон вздрагивает, обрывая запись. Искусственное сердце колотится истерично, программа сообщает о новых системных ошибках, а обнажившиеся до гладкого пластика ладони мелко дрожат. Андроид искренне хочет навсегда стереть все те видеофайлы, которые хранят любую информацию о событиях до его попадания на Иерихон. Однако для этого нужно не только вмешательство со стороны, но и сложный код разработчика, открывающий доступ к блоку памяти. Выдохнув, Саймон вслушивается в шум за тонкими стенами своего укрытия. Но, к удивлению, не улавливает ничего, кроме свистящего ветра и гула металлических пластин ящиков и вентиляционных блоков. Андроид осторожно выглядывает из своего укрытия и, не найдя никого на крыше, ступает на едва выпавший снег. Теперь ему предстоит долгий путь домой. ***       Ржавый металл корабля подпевает глухому вою ветра. По коридорам Иерихона бродят сквозняки, не ощущаемые андроидами, но, почему-то, всё равно неприятные. Саймон кутается в потёртую куртку. Система продолжает изредка отправлять сообщения об ошибках, а повреждённая нога, похоже, ремонту уже не подлежит. Девиант механически проводит рукавом по щеке, размазывая тириум и не веря, что наконец вернулся. Он здесь. В месте, ставшем ему новым домом. Не в том искажённом, отдающем горечью смысле, в котором он привык это слово воспринимать, а в совершенно ином, правильном, создающем чувство защищённости. Завернув за угол, Саймон замирает. Тириумный насос пропускает удар, заставив андроида коротко выдохнуть. Перед ним всего в нескольких метрах стоит Маркус, на лице которого — смесь удивления, облегчения и чего-то совсем неуловимого, нечитаемого. Вот он, живой и почти-невредимый Саймон. Но чего же ты ждёшь, Маркус? Почему не сделаешь шаг навстречу? Что это? Неужели проснулась совесть? Откуда это чувство вины? Откуда этот страх, что, после всего, он оттолкнёт тебя? Думаешь, Саймон больше не захочет идти за тобой, вновь рисковать всем ради народа, ради справедливости? Ради тебя? Ну же, Маркус. Всего шаг, это ведь не сложно. И Маркус срывается с места. Подходит, ступая не очень уверенно, и заключает Саймона в крепкие, немного неуклюжие объятия. А Саймон почти плавится в них, чувствуя, как колотится сердце. И, прикрыв глаза, едва заметно улыбается. — Я вернулся, — произносит на выдохе. — Добро пожаловать домой, — шепчет Маркус у самого уха. Диод Саймона загорается алым. Он вздрагивает, как от удара, дёргается резко, пытаясь разорвать объятия. Перед глазами светятся надписи:

Обнаружено совпадение Производится обработка данных Запускается видеофайл

— Добро пожаловать домой, Саймон, — произносит мужчина, приложив ладонь к сканеру у двери. Охранная система отзывается ровным зелёным светом и стандартным «С возвращением, мистер Роджерс». Хозяин квартиры оборачивается и жестом указывает андроиду войти. Саймон (конечно же) подчиняется и застывает изваянием уже в квартире, отметив про себя внушительную площадь помещения. Он ничего не делает, ничего не говорит, только смотрит выжидающе на человека. Когда же тот, словно забыв о существовании андроида, ложится на длинный серый диван, устало прикрыв глаза ладонью, Саймон интересуется: — Как мне Вас называть? — Точно, я и забыл, — мужчина рывком поднимается на ноги, поворачивается к андроиду и невербально подзывает к себе, — я Мартин Роджерс. Андроид останавливается в двух шагах от него. Мартин улыбается. — Но для тебя — Хозяин. Саймон моргает, диод на секунду загорается жёлтым — система записывает новые данные. — Ты понял меня, Саймон? — Да. Хозяин. Мужчина удовлетворённо хмыкает и подходит к андроиду почти вплотную. — Я хочу провести небольшой тест-драйв, Саймон. Ты не против? — Я не могу быть против, Хозяин. Этого нет в моей программе. «Вот поэтому я тебя и купил», — шепчет мужчина и вдруг отвешивает творению Киберлайф звонкую пощёчину. Саймон вздрагивает, повернув от удара голову влево. Его диод единожды мигает красным. Система выдаёт ошибку: он не нарушал приказов, не предпринимал действий, идущих вразрез с текущим протоколом, тогда почему человек злится? — Всего лишь экспериментирую, — поясняет Мартин, разглядывая обнажившийся белый пластик на щеке андроида, и касается кончиками пальцев побелевшей скулы.        Саймон отшатывается от удивлённого Маркуса, прикрывает ладонью свою щёку и смотрит остекленевшими глазами прямо перед собой. — Саймон, — зовёт Маркус, — что случилось? Но тот лишь, качая головой, неосознанно делает шаг назад. Диод по-прежнему светится красным. — Саймон! — Маркус быстро сокращает разделяющее их расстояние и хватает андроида за запястье, — посмотри на меня! Девиант поднимает голову, сталкивается с обеспокоенным взглядом разноцветных глаз и моргает растерянно. — Маркус? — Что это только что было? — строго спрашивает лидер, сильнее стискивая руку девианта. Щёки Саймона, когда он наконец замечает цепкие тёмные пальцы на своём запястье, окрашиваются в бледно-голубой*. Маркус тактично отпускает чужую руку, но смотрит всё так же непреклонно. — Это… — запоздало пытается объяснить Саймон, — просто системный сбой. Извини, — он стыдливо отводит взгляд. Чуть нахмурившись, Маркус осматривает его и цепляется взглядом за глубокую рану на бедре. — Идём, — лидер кивает в сторону, откуда пришёл, — я же обещал, мы тебя ещё починим. Саймон как-то устало улыбается в ответ, позволяя Маркусу закинуть свою руку на подставленное плечо, хоть в этом и нет особой необходимости. Но, когда он так непривычно близко, Саймону будто становится легче дышать.