Спеша взрослеть

Питер обхватил колени руками. Слегка покачался из стороны в сторону. Лучше не стало, хуже — тоже: он просто не мог понять, ощущает ли вообще хоть что-то. Вокруг сновали люди, много людей. И все они, наверное, были как-то связаны с Мстителями. Или с этими ребятами из космоса, со Стражами галактики. Загвоздка в том, что он толком не знал почти никого, просто не успел запомнить, разобраться — слишком быстро сменялись события, слишком сумбурная мешанина осталась в голове после всего случившегося. Это походило на абсурдный сон — или на один невообразимо долгий день, который длился и длился, и Питер даже успел рассыпаться пылью и обрести себя снова, а времени на то, чтобы уложить этот дикий факт в голове, совершенно не было. Зато был другой дикий факт, который Питер не хотел укладывать в голове, даже если бы располагал бесконечным запасом времени. Как назло, некоторые из старших товарищей считали нужным обсудить с ним именно это. Велели не замыкаться в себе, обращаться за помощью. Но Питер просто физически не мог говорить про… В горле запершило, он откашлялся. Стрельнул глазами — не заметил ли кто? Ему нужно быть сильным, иначе зачем он, в конце концов, пришёл сюда, на временную базу Мстителей. Чувство долга — хоть что-то осталось неизменным. Питер не собирался отсиживаться дома, пока все разбирались с последствиями битвы. Вот только включиться в происходящее почему-то никак не получалось. Вдруг прямо перед носом всплыло чьё-то лицо. — Как ты, парень? — мягко спросил этот человек, присаживаясь рядом. Питер попытался припомнить хоть что-нибудь о Скотте Лэнге. Они ведь ещё тогда пересекались, в самом первом сражении, в аэропорту. Но туда Питера позвал мистер… В общем, наставник, поэтому память удалила файл во избежание любых травмирующих ассоциаций. Кажется — очень смутно — этот Лэнг умел уменьшаться и увеличиваться. И, хотя тогда он был в команде мистера Роджерса, теперь, конечно, они по одну сторону баррикад. Правда, это совершенно не помогало найти слова, чтобы ответить на заданный вопрос. — Ну, я как-то это, — бестолково сказал Питер в итоге. — Ага, я тоже, — тем не менее поддержал его Скотт, легонько хлопая по плечу. Повисло молчание — правда, не давящее: Скотт словно задумался о чём-то своём, а Питер отрешённо ждал, попытается ли он продолжить диалог. В результате Скотт спросил: — У тебя есть кто-то, с кем ты можешь поговорить по душам? — Тётя Мэй, — ответил Питер без колебаний. Но потом вздохнул. — Только я никогда не стану. Она… Понимаете, она ведь думала все эти годы, что я безвозвратно пропал, что меня не вернуть. Она и так пережила слишком много, я не буду вешать на неё ещё и свои дурацкие переживания. Он непроизвольно обвёл взглядом зал, хотя и знал, что Мэй осталась дома. Скотт понимающе кивнул, а затем подмигнул. — Только они не дурацкие, договорились? И иногда легче рассказать всё тому, с кем не особо-то и знаком. — Мне сложно объяснить это вам, — честно признался Питер, и на его лице проступило чуть виноватое выражение. — Ты только-только отрубился, как вдруг попал в центр новой битвы, причём на самом деле прошло не несколько минут, а пять лет! Целых пять лет! Это можно понять, только если сам пережил. Скотт почесал в затылке. — Ну и я пойму, со счетов-то так просто не списывай. С лёгким недоумением взглянув на Скотта, Питер вопросительно поднял брови. Его мозг будто всё отказывался работать с прежней скоростью. — Я тоже не тут просидел эти пять лет, — терпеливо растолковал Скотт. — В квантовом мире застрял, а там время летит по-другому. Ну, знаешь, как в фильме «Полёт навигатора», пару часов полетал, вернулся, хоба! — а тут все обскакали тебя. Питер дёрнул уголком рта — «Полёт навигатора» был фильмом детства, и напоминание о нём всколыхнуло яркие кадры из прошлого, словно резко вспыхнул луч прожектора. А потом Питер осмыслил сказанное Скоттом и хлопнул себя по лбу. — Простите, я так торможу, я не подумал, что и вы тоже… Знаете, всё так перемешалось, я абсолютно не успеваю сообразить, что вообще творится. — Полный абзац, — согласился Скотт со знанием дела. И это вдруг заставило Питера ощутить мимолётное облегчение — потому что неожиданно прозвучало куда лучше, чем рассуждения вроде «мы многое потеряли, но победили и должны двигаться дальше», которых он уже наслушался сполна. — Моя Кэсс теперь, считай, девушка, а я всё пропустил. Так и свихнуться недолго. Кстати! Надо вас познакомить, точно! Заходи к нам, накупим пончиков, колы, разворошим запасы старых фильмов. А хочешь, дам тебе свой костюм погонять? Я помню, как ты впечатлился тогда, когда я увеличился, а потом уменьшился, и… — И я помню, — сказал Питер, потому что в этот момент в голове и правда всплыла отчётливая картинка, прорвавшаяся через туманную пелену. — Но что же это получится… Паук-муравей? Скотт озадаченно умолк, а спустя секунду громко рассмеялся. Кто-то из проходивших мимо даже обернулся в его сторону. — Паук-муравей! Паук-муравей, чёрт, парень, это будет просто улёт! Смех у Скотта был такой заразительный, что Питер не сумел удержаться от улыбки. А ещё его накрыло волной благодарности к Скотту за то, что тот не попытался заговорить о самой главной утрате. Судя по всему, и в дальнейшем не собирался, словно понимал, что пока Питер к этому не готов. «Нельзя отгораживаться от боли, — зазвучал в мыслях голос мистера Роджерса. — Нужно принять её, прожить, иначе потом будет хуже». Мистер Роджерс, наверное, хорошо в этом разбирался. Кто-то говорил, что после щелчка Таноса он вёл группы терапии или что-то в этом духе. Но Питер догадывался, скорее интуитивно, что у каждого свой способ справиться, и что, если он прямо сейчас займётся проживанием боли, она просто раздавит его окончательно. — Кэсси! — вдруг радостно воскликнул Скотт, вглядываясь в толпу. — Как тебя сюда занесло? Питер, смотри, там Кэсс, она сама объявилась, вот сейчас и познакомлю! Он сорвался с места и подбежал к дочери, крепко-крепко её обняв. Наблюдая за ними, Питер отстранённо подумал, что, чисто теоретически, это должно быть очень горько — видеть счастливых людей, которые не потеряли родных и близких, тогда как тебе повезло куда меньше. Но почувствовал он почему-то прямо противоположное — что-то тёплое и трепетное в районе сердца. И это был вообще первый раз за последнее время, когда он хоть что-то почувствовал. Приветственно махнув Кэсси рукой, Питер несмело улыбнулся, прямо в этот момент решая, что обязательно воспользуется приглашением Скотта заглянуть к ним на пончики.