In tempo

Джек замер и прислушался к гостиной. А разобрав, что происходит, лишь горестно вздохнул. Солдат опять танцевал. Раз-два-три, раз-два-три, стоило Джеку задуматься и ему казалось, он снова слышит этот голос, есть что на ужин? Бля, ненавижу апельсиновый сок, а каково приходится Агенту, ему вообще представлять не хотелось. Однажды он просто невовремя зашел в комнату - и он бы вполне пережил, если бы они занимались сексом или строили башню из пивных бутылок - это было бы ожидаемо, но увиденное расширило сознание Джека почище наркотиков. Сначала он вообще не мог понять, что это за звуки, и застопоренный разум нехотя подсказал - это музыка. Очень потрепанная временем и ветхая сама по себе, но музыка. Они медленно двигались по орбите самих себя, неторопливо поворачиваясь на третьих долях, Солдат прижимался к Броку слишком близко, руки командира слишком лежали у того на талии, и то, что они делали, было определенно слишком интимно для чужих глаз. Лицо у Зимнего было словно озарено каким-то светом, и он снова стал похож на человека из своего прошлого. Мир застыл, смиренно ожидая, пока они упивались друг другом под богом забытые мелодии. А потом зашел Джек, и волшебство тут же рухнуло, оставив после себя кислое послевкусие. - Я не слышал, как ты пришел, - спокойно сообщил Брок, останавливая проигрыватель. От этой невозмутимости и от того, как лицо у Солдата принялось привычно леденеть, Джеку самому стало стыдно - зачем пришел раньше? Не мог вокруг дома пройтись, что ли? - Я не знал, что вы тут... заняты... - пробормотал он, спешно сбегая на кухню, к родной плите. Ничего страшного. Что на ужин? Мои видавшие некоторое дерьмо глаза, вот что - неожиданно Джек ощутил приступ невероятно сильного гнева, но он тут же отмел его в сторону - очевидно, он просто не мог принять смерть Брока. --------------------------------------------------------- Иногда ему хотелось, чтобы он видел смерть Брока своими глазами. Чтобы он видел, как из живота у того вытекает кровь, а за ним тянется длинный красный след, и Брок протягивает к нему руку, но Солдат знает - он никогда не дотянется, да и незачем к нему вот так тянуться, потому что при всем желании ему не удастся отдать свою жизнь за его, и с такими ранами долго не мучаются. Или не так - чтобы он видел, как все замерло, и Брок бы обернулся к нему, может быть даже улыбнулся и сказал что-то типа здорово мы управились, а? - и он бы видел каждую пылинку в воздухе, ощущал каждое колебание земли от его шагов; и он бы увидел эту пулю - так же ясно, как видит свои пальцы, но он бы, конечно, не успел ничего сделать, и в следующую секунду голова Брока разлетелась бы на несколько частей. Он бы смог выследить, с какой стороны стреляли, отомстить, но главное - Брок был бы мертв. Но тела не нашли. Солдат берется за ручку, закрывает глаза, открывает дверь, проходит вперед, открывает глаза и... и... И ничего. Он терпеливо обводит взглядом комнату, поблекший ковер, цветастые занавески, пустой диван, потертый проигрыватель, мысленно отмечая - ничего. В этот раз. Он вставляет кассету в магнитофон. -------------------------------------- Джек устало поежился, кутаясь в одеяло, пока Солдат с меланхоличным видом отхлебывал чай. За окном выла вьюга, и Джеку казалось - если он хорошенько прислушается, он услышит вальс, или что еще. По крайней мере, это было бы неплохим соло. Неплохо для двоих чужих друг другу людей, спрятавшихся от всех остальных на краю света. - Не знал, что ты говоришь по... по-норвежски, - невнятно проговорил Джек. Солдат объяснял ему особенности местных диалектов, но Джек так и не понял, похожи ли букмол и нюнорск друг на друга также, как британский и американский английский, и причем тут вообще фарерский. Языки не были его сильной стороной, так что полиязычие Агента ввергало его в почти суеверный ужас. Иногда Брок говорил с Агентом на итальянском, и тогда у Джека появлялось чувство, что он упускает что-то важное. Было по-детски обидно - он бы мог выйти и не подслушивать, но они просто трепались о чем-то своем - Брок с явным акцентом, а Солдат - щебечущий так плавно, будто всю жизнь говорил на этом языке, не обращая на него, сидящего рядом, никакого внимания. Хотя некоторые их секреты ему удалось раскрыть - спустя некоторое количество мучений и тщательного подбора, ему удалось извлечь из онлайн-переводчика что-то правдоподобное - но легче от знания того, что значит "чиамо танто" и "тезоро"*, ему все равно не стало. Он подозревал, что очень большая часть была неизбежно утеряна в процессе перевода. - Думаешь, он мертв? - Солдат тихо поднял на него глаза. Думаешь, мы живы - хотелось съязвить, но Джек мужественно сдержал столь неблаговидный порыв, и он сжал губы. Что, если он не мертв. Что, если им не стоило сразу же сбегать. Что, если Брок просто не может их найти. Что, если они будут жалеть об этом до самой смерти и умрут в мучительных сожалениях. Что, если правительство облучает продукты радиацией, чтобы сделать население тупым. Что, если Земля и правда плоская. Что, если... Джек отворачивается и делает глоток. ----------------------------------------- Солдат прикрывает глаза, прислушиваясь к шорохам в соседней комнате. Спит. Он снова находит себя в пустой комнате, хотя он больше не жмурится, когда открывает новую дверь - статистика неумолимо работает против него. Впрочем, он все еще не против увидеть Брока - хотя бы умирающего. Он думает, что Север вполне приятный, когда нет штормового ветра. Погодка сегодня та еще, да, парень? Или ты к холоду привык? А, ну да... В комнате так тихо, что в определенный момент движение стрелок в часах начинает отдаваться в ушах громовым эхом. Раз-два... Хватит. Стоп. Раз - два - три - и повторный грохот вырывает его из грез, и он хватается за пистолет, поднимается, и прижимается к стене. Пульс тут же судорожно подскакивает, и он неверяще озирается - ему показалось, не может быть, чтобы их нашли здесь, по крайней мере не в такую пургу - и все же за ними пришли. Солдат медленно скользит вперед, краем глаза отмечая завешенную одеялом и наглухо прижатую дверь Джека - и мысленно проклинает его. Он проспит третье пришествие и не заметит, как его сошлют в ад. Еще три удара, и ему начинает казаться, что он сходит с ума. Зачем Гидре стучаться, вот что он хочет знать. Одним рывком он оказывается у входа и чуть не срывает замок - и обмирает, не в силах пошевелиться. - Mi stavi aspettando? - на заиндевевшем лице веселая ухмылка, мир вдруг останавливается, и Солдат явственно видит - каждую его черту, каждую прядь слипшихся волос, каждую снежинку на вороте; от пробирающего мороза запоздало ноет стык металла и плоти. - Pensavo che fossi morto, - щеку обжигает холодом, и он поднимается с мокрого пола куда-то ввысь, в крепкие объятия, и сознание запоздало отмечает хлопок двери; ветер исчезает. Брок такой красивый - просто дух захватывает, а он думал, он сможет смириться с тем, что его нет. - Sei così bello, - он тут же торопится сказать это ему, и еще ему кажется, что он определенно говорил слишком мало и не успел сказать ему всего, что у него на душе. В глазах становится странно жарко, и Солдат растерянно трет их пальцем, но тут Брок целует его - беспорядочно, голодно, и он лишь замирает, способный думать лишь о том, как ему хорошо. - Ты тоже очень красивый, - сообщает ему доверительный шепот совсем близко, и это, конечно, не совсем правда, но если Брок так считает, он не против. Они глядят друг на друга - впервые, спустя столько месяцев, и тело оживает, вспоминая нужные движения. На пороге своей комнаты появляется Джек.