Chocolate and peppermint

— А вот и я! Шиме Врсалько гордо появился в дверном проёме, держа поднос, заваленный печеньем. — Моя первая попытка что-то испечь — спасибо за челлендж, ребят, было очень весело! Печенье с шоколадом и мятой. Он поставил поднос на стол посреди комнаты и, когда увидел колеблющиеся взгляды, которыми обменивались его товарищи по команде, взял одно сам. Он укусил его и улыбнулся с приятным удивлением. — Я не просто говорю это, они действительно очень хороши! — он лучезарно улыбнулся, и для уверенности Деян тоже подошёл и взял одно. — Знаете, а он не шутит, — хихикнул Деян, доедая печенье и потягиваясь за следующим. Вскоре вся группа угощалась печеньем, восхваляя Шиме и его способности к готовке. — Я не чувствую мяты, но они хороши, — Лука улыбался, располагаясь на полу, скрестив ноги, чтобы быть ближе всех к столу, — Я буду сидеть здесь, потому что Ловрен жулит их! Деян засмеялся и не мог остановиться: — ЖУЛИТ ИХ! — завизжал он и беспомощно упал в сторону, устроив голову на плече Шиме со слезами, скатывающимися по его щекам. Лука издал нервный смешок: — Это не так уж и смешно, Дейо, — сказал он, но Деян его не слушал. — Это довольно смешно, — задумчиво сказал Шиме, — Всё забавно, если ты думаешь об этом достаточно долго. Однако, нет ничего смешного, если ты думаешь об этом слишком много. Это одна из тех вещей в жизни… Прежде, чем он смог углубиться ещё дальше в этот монолог, Деян громко хрюкнул от смеха и свалился с дивана около Луки. Глаза Модрича расширились, когда он посмотрел на Ракиту на другой стороне комнаты. — Иван, dragi*, можешь помочь Дейо? Он упал. Я хочу помочь Дейо, но мои ноги не работают? Ракита проспотыкался через всю комнату, выглядя паникующим. — Что ты имеешь ввиду, твои ноги не работают?! Лукита! Нам надо позвонить в скорую — или в полицию — нужно звонить в полицию, потому что кто-то, наверное, сделал это. Может, кто-то украл твои ноги и, может, это был Роналду. Я отвечаю, это был… — Иван, хватит нести бессвязную дичь, — медленно протянул Лука, закинув на него свою руку. — Мои ноги прямо тут. Все ок. — Все ок?! — проворчал Ракита, — Как все может быть ок?! Однако Лука больше не думал ни о своих ногах, ни о истерически кудахтающем Деяне рядом с ним. Он видел только лицо Ивана. — Ты… Прекрасен, — он лениво улыбнулся, лаская щёку Ивана. — - Типа. Я никогда не замечал, как прекрасны твои глаза. Они… очень блядски красивы. Иван нежно погладил Луку по волосам и взглянул на Деяна, который успокоился достаточно для того, чтобы сесть, облакотившись на диван, пока Шиме лежал на нем.  — Бро? — сказал Шиме, располагая свою руку на плече Деяна. Тот повернулся, чтобы посмотреть на него. — Да? Шиме улыбался и посмотрел глубоко в глаза Деяна. — Ты думаешь иногда, типа, о параллельных вселенных? Мне интересно, есть ли одна такая, в которой мы замужем? Это было бы весело Деян поморщил лоб и поднял бровь, будучи не совсем уверен в том, как ответить, и был прерван очень громким и жизнерадостным Домагоем Видой. — Шиме, где колонка? Я хочу включить музыку, — крикнул Домо, и каким-то магическим способом он умудрился найти ее под зашифрованным и неполным направлением Шиме. После нескольких проигрывания Marica*, которая, казалось, становилась все более смешной с каждым разом, Домо случайно выбрал песню предшествующую ей. Mamma Mia. — Эта песня ранит мои уши, — проскулил Перишич, что Домо расценил как отличный стимул прибавить громкости. — Что за нахуй, мужик? — рявкнул Перишич, вскакивая, но прежде, чем он достиг Домо, он был схвачен и утянут обратно вниз Мадзо, который окутал его объятиями. — Ты знаешь, ты мой самый любимый в команде… — сказал Марио, тиская Ивана как медвежонка-переростка. — Я люблю тебя. Ты мой… Внезапно дверь распахнулась и компашка лицезрела входящего Златко Далича. — ЗЛАТКО ДАЛИЧ, КТО БЫ ОПЯТЬ ЗАСОМНЕВАЛСЯ, — завопил Домо вместе с музыкой, отправляя Деяна ещё в один раунд с истерическим смехом. Выражение лица Златко переменилось с раздражения на шок, как только он наспех закрыл за собой дверь. — Вы все с ума посходили?! — прошипел он, — Лука, ты тоже? Я думал, ты будешь умнее. Господи Боже! Вся команда повернулась к нему: Домо сумашедше хихикал, а Деян кусал себя за щеку, стараясь сдержаться от того же. — Что ты имеешь ввиду, детка? — спросил Лука нежно, глазея на Далича так, будто тот был любовью всей его жизни. Златко почувствовал, как смягчается его нахмуренность, когда он посмотрел на полное блаженства лицо Луки, но стоило Домо громко засмеяться, и Деяну к нему присоединиться — «ЭТА ПЕСНЯ РЕАЛЬНО РЖАЧНАЯ, ДАВАЙ ЕЩЕ РАЗОК, ДОМО», за чем последовало «ДОМО, НЕТ» от Чарли — озлобленность не заставила себя долго ждать. — Я имею ввиду, что вы тут обдолбались, как коршуны! — рявкнул Златко, и тишина повисла над группой, как только Марио схватил колонку и выключил ее. — Обдолбались? — спросил Шиме. — Неа, мы просто съели немного печенек, которые я сделал. Я думаю, Дейо и Домо гиперактивны из-за сахара. Они съели, типа, по четыре штуки каждый. — Я не идиот, — вздохнул Далич. — Что было в печении? — Шоколад и мята, — сказал Шиме, и Далич поднял бровь. — Мята. Конечно. — Так и было, клянусь, — пообещал Шиме. — У нас ничего не было, так что Домагой сходил и купил немного для меня. Все глаза направились на Домо, который охотно кивнул. — Ага! Я не знал, где взять ее — даже имени не вспомню — но я спросил одного парня, где я могу достать, типо, зелёную фигню, которую ты кладешь в печенье, и у него дома было немного, он хотел от нее избавиться! Не это ли удача? Эта ещё была хорошая, он так сказал, по крайней мере. Она была чертовски дорогая. Далич застонал и опёрся о стену, закрыв лицо руками. — Домагой Вида, budalo jedna*, — он вздохнул, поворачиваясь, чтобы увидеть улыбающегося однокомандникам, как барана, Домо, который осознал, что он утворил. — Вы все, обратно в свои комнаты; я позволю вам решить разбудите ли вы Ракитича, чтобы отправить его обратно в его комнату или просто поменяетесь — пусть Ловрен переночует с Лукой сегодня — единственное, что я знаю — я хочу видеть всех вас в постелях, и я пришлю вам воды. — Я не против делить комнату с Дейо, — Лука безмятежно улыбнулся, — Дейо… самый хорошенький из всех, кого я видел. Далич покачал головой в неверии и вышел, гадая, что же он такого сделал в прошлой жизни, чтобы заслужить их. Однако, когда он прошел по коридору к своей комнате, лёгкая улыбка растянулась на его лице. Та песня действительно была довольно веселая. И он бы ни на что на свете их бы не променял.