***
Было как всегда шумно. В «Светике» всегда много народа. Юри вошёл, пристроился в конец довольно большой очереди и уткнулся в телефон. Очнулся он только тогда, когда почувствовал манящий запах мяты и зелёного чая. Брюнет нервно вздрогнул и поднял голову, впрочем, тут же её опустил. Перед ним стоял настоящий альфа. Высокий рост, несколько худощавое телосложение, серебристо-серые волосы и удивительные голубые глаза, смотревшие с неописуемым выражением — всё это произвело на практически невинного, несмотря на свои 24 года, омежку неизгладимое впечатление. — Здравствуйте, что будете? — Три шоколадных эклера и две корзиночки со взбитыми сливками. На вынос, пожалуйста, — сказал омежка, тут же залившись краской стыда. Ему стало неловко от того, сколько он заказал. Этот потрясающий альфа, наверное, теперь решил, что он обжора. Блондина, кажется, подобное не волновало. Он привычным движением, правда несколько суетливо, положил указанные сладости в фирменную коробочку, повязал красивый бантик и подал смущенному, смотрящему в пол Юри. Тот, расплатившись и скомкано поблагодарив блондина, буквально выбежал из заведения, чудом не запнувшись и не уронив что-нибудь по дороге. Уже позже, придя в офис, Кацуки открыл коробку и обнаружил там не только купленные сладости, но и пакетик рахат-лукума и телефонный номер, написанный аккуратным почерком на голубенькой бумажке. На обратной стороне карточки значилась надпись: «Позвони, как будет время. Виктор Никифоров». Кажется, омеге потребуется «скорая».***
А Виктор был просто бесконечно счастлив. Впервые за 27 лет он влюбился. И не как-нибудь, а с первого взгляда. Кто же знал, что именно в этот самый обычный день, когда ему, владельцу сети кафе-кондитерских «Светик», придётся подменить работника на время течки, он встретит совершенство. Пушистые темные волосы, пухлые щечки и, как вишенка на торте, прекрасные глаза интересного винного цвета. Вообще вся фигурка омежки просто-таки источала мягкость и уют. Паренька хотелось обнять крепко-крепко и никогда не отпускать. Поэтому Виктор не растерялся. Быстро написав собственный номер на бумажке, альфа сунул её в пакет вместе с небольшим подарочком и принялся ждать. Ждать пришлось долго. Если в первый день мужчина теребил телефон буквально каждые минут пять, то по прошествии трёх уже отчаялся. Делать ничего категорически не хотелось. Единственным желанием было лечь на диван и пожалеть себя, а лучше уйти в запой. Но любимая работа требовала внимания, поэтому, может и к счастью, на депрессию просто не оставалось времени. И вот в один прекрасный день, который Виктор позже обязательно отметит в календаре красным сердечком, когда альфа сидел в кабинете и с мученическим видом пытался вникнуть в суть очередного отчёта, телефон издал короткую трель. Мысленно все ещё находясь в обществе циферок, мужчина одной рукой взял аппарат и не глядя нажал на уведомление. Однако стоил ему вчитаться в незатейливые строчки, как отчёт тут же был забыт, сердце забилось чаще, а совершенно глупая улыбка украсила и без того прекрасное лицо. «Привет, это Юри Кацуки, тот омега, которому ты дал телефон и сладости. Извини, что так долго не давал о себе знать, и спасибо, было очень вкусно)», — гласила СМСка. Над ответом Виктор думал не долго, все его мысли занимало лишь желание вновь увидеть столь прекрасные глаза и ощутить мягкость тела мальчика под руками. «Привет, Юри! Заставил же ты меня понервничать». Лишь отправив сообщение, Никифоров осознал, что оно слишком напоминает упрёк. То, что омежка не ответил усилило его подозрения, поэтому, чтобы не потерять свою прелесть вновь, мужчина поспешил исправиться. «Впрочем, я все равно счастлив. Знаешь, Юри, ты мне очень понравился, поэтому может встретимся где-нибудь и узнаем друг друга получше?» Сообщения от Кацуки пришлось ждать довольно долго. За это время Виктор успел пару десятков раз перечитать их короткую (пока!) переписку, выпить остывший кофе и от нервов порвать какую-то ненужную, как он надеялся, бумажку на мелкие клочки. Однако ожидание того стоило: «Ты тоже меня заинтересовал. Давай встретимся сегодня в пять вечера в парке N у главных ворот». Наверное, вся улица слышала громогласный вопль чистого счастья в исполнении солидного, взрослого альфы. Благо, его победный танец никто лицезреть не смог. Быстро ответив согласием, Виктор вновь уткнулся в отчёты. Работать с потрясающим настроением было намного приятнее, поэтому бумажки кончились довольно скоро. Буквально через час Никифоров отправился домой, а к назначенному времени уже стоял в указанном месте при полном параде.***
Юри со вздохом отложил телефон. Подумать только, он идёт на свидание с альфой. И не с каким-нибудь, а с самим Виктором Никифоровым, голубоглазым красавцем из любимого кафе. Что может быть лучше? Но как такой обычный и, к тому же, пухлый Юри мог понравится совершенству? А вдруг это шутка? Или, что еще хуже, альфа просто хочет секса без обязательств?! Множество подобных вопросов крутилось в голове омежки, не давая сосредоточиться. До дома Юри добирался словно в тумане. И уже там встал извечный омежий вопрос: что надеть? Японец перебрал и перемерил весь свой гардероб, однако так ничего подходящего не выбрал. В одном он казался себе толще, чем в реальности, другое выглядело слишком вызывающим или, наоборот, «монашеским». Наконец, выбор пал на темно-фиолетовую рубашку и тёмные же джинсы. Конечно, выглядело несколько мрачновато, но зато стройнило. Зачесав волосы назад и накинув светлую курточку, омежка поспешил навстречу своей судьбе.***
Несмотря на то, что Юри пришёл вовремя, Виктор оказался на месте раньше. Он стоял, держа в руках букет, и выглядел при этом великолепно. Дорогое с виду пальто подчеркивало статную, но гибкую фигуру, а длинные ноги, облаченные в классические брюки жемчужного цвета можно было смело нарекать оружием массового поражения и объявлять вне закона. Ничего удивительного, что омеги и беты, проходившие мимо, оглядывались и красноречиво перешептывались. Однако мужчина этого, казалось, не замечал. Он нервно теребил край серебристой ленты, опоясывающей цветы, и то и дело поглядывал на наручные часы. Стоило Юри появиться, альфа тут же повеселел и чуть ли не вприпрыжку помчался к азиату. Налетев на паренька с крепкими объятиями, Виктор заставил того по цвету пухлых щечек сравняться с помидоркой, а сам наконец-то ощутил сладкий омежий аромат. Кацуки излучал неповторимый домашний запах, в котором ясно слышались ваниль и яблочное варенье. Если бы альфа верил в сказки, то решил бы, что они с Юри истинные. Однако идиллия продолжаться далее не могла, Кацуки почувствовал нехватку кислорода из-за стальной никифоровской хватки и начал трепыхаться, пытаясь ослабить «путы». Напоследок вдохнув упоительный запах, альфа нехотя высвободил краснощекое, мягонькое чудо, достигшее, кажется, крайней степени смущения и готовое упасть в обморок в любой момент. — Привет, Ю~ури! Рад наконец с тобой познакомиться, — рот Никифорова принял форму очаровательного сердечка. — Я… Я т-тоже очень рад, — омежка, всё ещё смущенный и растерянный, поднял на блондина свои удивительные глаза, в которых, как показалось на тот момент альфе, появились совершенно неописуемые медовые искорки. — Отлично! Чтобы познакомиться поближе, предлагаю пойти в ресторан, я уже забронировал нам столик, — альфа просто таки светился энтузиазмом. Омега, к сожалению, этого энтузиазма не разделял. — Может, не в ресторан? Сходим в какое-нибудь кафе? Или в парке посидим, съедим мороженое? — Ты что?! На первом свидании непременно должен быть ресторан! — уверенный в своей правоте Виктор и не заметил, что его (пока ещё нет, но скоро) Юри немного погрустнел.***
В дорогом, шикарном ресторане всё было так, как и ожидал японец. Тут и там основали официанты с выражением полнейшего равнодушия и легкого презрения на лице, а вокруг сидели люди в дорогих одеждах. Красивые, стройные омеги и ухоженные беты строили Виктору глазки, пару раз даже присылали подарки в виде бутылок недешевого вина. На Юри же они поглядывали, как на жвачку, прилипшую к их дизайнерским туфелькам, и перешептывались, видимо обсуждая его пухлую фигурку. Виктор же, казалось, ничего подобного не замечал. Он весело болтал, задавал омеге какие-то вопросы и выглядел вполне довольным, несмотря на односложные и несколько вымученные ответы. Никифоров вписывался в это окружение идеально. Однако даже от него не укрылось состояние паренька. Когда омега в очередной раз не ответил, блондин всё-таки решил спросить: — Юри, что-то не так? — А… Нет-нет, Виктор, всё нормально! — слишком поспешно проговорил паренёк, кривовато улыбнувшись. Альфа нахмурился. — Нет, не в порядке. Что случилось? — Виктор, мы можем уйти отсюда? Больше ничего не спрашивая, блондин попросил принести счёт и, расплатившись, поспешил за уже одевшимся японцем. На улице уже сгустились сумерки. Парочка медленно шла по практически пустой улице, держась за руки. Их первое свидание, не смотря на не слишком удачное начало, прошло очень приятно. За пару часов они обошли целый парк, попробовали голубую сладкую вату, купленную у уставшего продавца, и даже прокатились на колесе обозрения. Последнее, разумеется, закончилось поцелуем на фоне огней вечернего города. Виктор был просто счастлив. Омежка оказался просто безупречным. Милый и стеснительный, он оказался наиприятнейшим собеседником, способным поддержать практически любую тему. Окончательно альфа осознал, что по-настоящему влюбился, когда разговор совершенно неожиданно коснулся фигурного катания, и тут выяснилось, что они оба поклонники этого вида спорта. Не стоит и говорить, что следующее свидание решено было провести на катке. А омега, в свою очередь, чувствовал себя главным героем жутко романтического фильма или, на худой конец, слезливого любовного романа. Ему до сих пор не верилось, что всё это реальность, а не глупый розыгрыш или умелая игра. Ну не может же такому сногсшибательному альфе нравится кто-то совершенно невыразительный и толстый, как Юри? Однако, даже несмотря на сомнения и комплексы, японец чувствовал, как все внутри наполняется пузырящимся чувством радости и, стоит признать, влюбленности, которая в один момент грозилась перерасти в любовь. Первое свидание для парочки предсказуемо завершилось длинным и сладким поцелуем около омежкиного подъезда. Конечно, каждый хотел большего, но оба понимали, что переспать сейчас — значит превратить отношения во что-то низменное, платоническое. Поэтому только касания губ и крепкие объятия, только бешеное биение сердца и горячий румянец.***
Отношения с прекрасным альфой не принесли ожидаемых результатов. И дело тут не в отсутствии романтики или секса (с этим-то всё было просто восхитительно!). Нет, просто Юри опять поправился. В одно не совсем доброе утро омежка как обычно встал, умылся и понял, что одежда стала сидеть плотнее. Действительно, джинсы, до этого идеально подходящие по размеру, сошлись с некоторым трудом, да и животик с бочками немного округлились. Дабы не паниковать раньше времени, Юри принял единственное верное решение — взвеситься. Увы, весы, вытащенные из-под стола и уже покрывшиеся тонким слоем пыли показали трагическую цифру. Плюс три кило. Японца стало больше на целых три килограмма, и винить в этом можно лишь его самого. Нет, конечно, водил по разным кафе, кондитерским и милым ресторанчикам, а также угощал разнообразными — в том числе и домашними — вкусностями альфа, однако Юри ведь мог отказаться! Он этого не сделал и теперь расплачивался за своё слабоволие. После долгих и утомительных размышлений было принято решение сесть на диету. А это значит, что никаких булочек, пироженок, мороженок и прочего вкусного, но вредного омега в ближайшем будущем точно не увидит.***
Утро Виктора началось куда более приятно. А каким ещё может быть начало дня, наполненное мыслями о любимом человеке и предстоящей встрече? О таком, как Юри, Виктор не мог и мечтать. Красивый, добрый и потрясающе мягкий. Омегу было так приятно обнимать, утыкаясь носом в ароматную, черноволосую макушку и чувствуя его упругую, большую попу. Секс заслуживает отдельного упоминания. Первая близость между ними произошла, когда у Юри течки не было, однако ЭТО было горячо. Омега многого не умел и не знал, однако на ласки откликался с такими страстью и желанием, что Виктор кончал раз за разом и буквально мгновенно возбуждался снова. Этому способствовало и тело японца. Сдобное, везде приятно округлое, покрытое гладкой, мягкой, шелковистой кожей, оно было буквально создано для объятий и поцелуев. Никифорову очень нравилось тискать, сжимать омегу, пусть тот по началу и стеснялся своей полноты.***
Это свидание, если так можно назвать посиделки в доме альфы, пошло как-то не так с самого начала. Только заметив омежку, Виктор тут же как обычно налетел на него с объятиями, но японец, вопреки обыкновению, не расслабился, а, наоборот, немного сжался и мучительно покраснел. Никифоров предпочел не обратить на подобную мелочь внимание, однако на этом странности не закончились. Отказ от булочек с маком альфа списал на вкус последних. Всё-таки утром он, замечтавшись, насыпал немного больше муки, чем следует. А вот то, что омега не стал есть любимую клубнику со взбитыми сливками, заставило русского всерьёз забеспокоиться. — Юри, солнце, что-то случилось? Тебе нехорошо? От внезапного вопроса японец вздрогнул, а после побледнел и отвел взгляд. — Н-нет, всё нормально. — Но почему ты не ешь? Невкусно? — Нет-нет, всё очень вкусно, Виктор. Я просто пока не хочу, — однако, в противовес словам, животик омеги издал голодный и требовательный звук. Кацуки тут же залился краской. — Так, Юри, что происходит?! — Я… Я просто сел на диету! — Зачем? — сказать, что Виктор удивился, значило не сказать ничего. — Ну я же… Я же толстый. — Юри, милый, ты прекрасно выглядишь. На это омега ничего не ответил, а лишь опустил голову и угрюмо уставился в свою порцию. Виктору это не понравилось. Что там себе такого навыдумывал стеснительный очаровашка, раз сейчас даже в глаза смотреть отказывается?! Никифоров решил немедленно это исправить, раз и навсегда доказав, что его Кацуки самый красивый в любом весе. Альфа, не слушая возмущений, притянул омежку к себе и уткнулся носом в нежную шейку. Затем провёл языком влажную дорожку до покрасневшего ушка и хриплым от накатывающего возбуждения прошептал: — Ты самый красивый на свете. Омежка вздрогнул, весь покрылся восхитительными мурашками и немного расслабился. Виктор принял это как сигнал к продолжению. Никифоров провёл руками по несколько напряженной спинке японца и коснулся поясницы. Юри ахнул, придвинулся ещё ближе, оказавшись у альфы на коленях. Русский, не теряя времени, забрался руками под рубашку, поглаживая позвоночник, запоминая каждый изгиб. Когда ладони альфы дотронулись до пухлых бочков, омега протестующе замычал, однако блондин быстро заткнул его страстным и требовательным поцелуем. Языки сплелись в диком танце, а ладони уже откровенно тискали, сжимали податливое, мягкое тело. Виктор понимал, что пора. Он резко отстранился, встал, а после подхватил плохо соображающего от возбуждения японца на руки и понёс в спальню. Там блондин повалил его на большую, предусмотрительно не заправленную кровать. Альфе открылась прекрасная картина: растрепанные чёрные волосы, затуманенный взгляд, слезинки в уголках глаз и коньячный румянец — все это манило, притягивало к себе. С животным рыком русский стянул с омеги рубашку, кажется, при этом оторвав пару пуговиц. Такая же участь постигла штаны и бельё. Сам Виктор разделся куда более неторопливо, красуясь перед избранником. Теперь между ними не было тканевой преграды, тела вновь соединились в страстном танце, а по комнате разнеслись стоны. Альфа уже закончил с шейкой и припал к призывной торчащим сосочкам, слегка их покусывая и попутно растягивая партнёра. Омега кричал, выгибался, подавался навстречу столь желанным ласкам, а когда Никифоров задел волшебную точку, и вовсе излился себе на живот, однако блондина это не остановило. Достаточно растянув японца, Виктор с пошлым хлюпаньем вытащил пальцы, легко перевернул японца на животик, а после одним движением вставил свой немаленький орган. Юри невольно вскрикнул от боли, однако Никифоров подавил этот возглас требовательным поцелуем. Когда омега немного попривык, сам начал легонько двигаться навстречу. От невероятного сочетания узости и жара Виктор буквально лишился рассудка. Он резко сорвался на бешеный темп, вбиваясь в столь желанное тело. Юри кричал, стонал от опьяняющего коктейля чувств. Оргазм накрыл его оглушающей волной и заставил забыть не то, что о собственном весе, а о том, кто он, где он, где верх, а где низ. Виктор кончил следом, наполнив омегу до краёв, и прижал к кровати своей немаленькой тушкой. Поза для вязки была далеко не самой удобной, поэтому альфа, подхватив японца под большую, сладкую попу, перекатился на спину и обнял брюнета за плечи, тяжело дыша ему в самое красненькое ушко. — Я люблю тебя, Юри. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Я люблю твою нежную шейку, пухлые щечки и мягкий животик. Я люблю твой смех и улыбку. Ты прекрасен, Юри. Невероятно, опьяняюще прекрасен, — хрипло и чувственно проговорил Виктор. От этих слов Кацуки сначала всхлипнул, а после и вовсе заплакал от навалившегося облегчения и чувства щемящей нежности в сердце. — Я… Я тоже… Я тоже очень тебя люблю, Виктор! Никифоров улыбнулся и ещё крепче прижал омегу к себе