***
В помещении душно. Настолько шумно, что даже своих мыслей почти не слышно. Ребята собираются перекричать музыку, ревущую из огромных настенных колонок. Отчётливо слышу любимый звонкий и радостный голос где-то рядом. От этого улыбаюсь до ушей, как сумасшедший. Поворачиваюсь в другую сторону и вижу его… Такого веселого, жизнерадостного в компании девушек, что непроизвольно скручивается желудок от такой картины. Подхожу к дивану, на котором они уселись, чуть ближе, но Влад вообще не замечает меня, или делает вид, что не замечает. Видимо, он обиделся после той ссоры (ох уж эта моя ревность) из-за одноклассницы. Визжал как курица, конечно же — я. И даже я бы сам на себя обиделся за те дикие крики, которые издавал и наяву, и у себя в голове. Пытался придумать всему этому нормальное оправдание, но, конечно же, у меня ничего не получилось. Это ведь вам не какой-нибудь фанфик, где идёт всё гладко и по маслу, а реальная жизнь, и в ней вечно происходит какой-нибудь необратимый пиздец. Короче, Влад понял, что у меня истерика на фоне ревности, только вот не догнал кого именно я ревную, но всё-равно обиделся. Иногда он бывает таким тупым, что мне просто хочется смеяться. Весь класс уже нас называет «любовной парочкой», а он просто улыбается и подтверждает эти слухи. Думает, они так шутят. В общем, о том, что я влюблен во Влада, не знает один только Влад. Так, о чём это я говорил? Ах, да! Вечеринка у Миронова. Хуже и придумать нельзя. Ни за что бы не переступил порог этого дома, но так получилось, что мой друг пришёл в эту поганую хату специально, в отместку мне. Знает же, как мы с ним недолюбливаем друг друга, и думал, что я не явлюсь сюда. Как же он ошибся. Придурок. Но думает, что какой-то там, ненавистный мне, парень сможет стать препятствием для того, чтобы я не пришёл. Пфф… И вот, я в этом самом злополучном месте, куда попадёт душа после моей смерти, мой личный ад — дом Ильи Миронова. Не то, чтобы мы с ним не ладили, просто мы любим друг друга…бить. Не важно чем: руками, книгами, палками, стульями — последнее моя заслуга, от которой Илья отходит где-то неделю, а на меня накатали заявление в местное отделение полиции. Ох, как тогда орала моя мама, это просто не передать всеми известными мне цензурными словами. Спас меня отец Влада — Николай Владимирович — «любезно» отвесивший мне пендаля за то, что меня поймали. Затем, пожал руку за то, что у меня хватило смелости сделать нечто подобное — и абсурдное — как он выразился. На следующий день я явился в школу и сел за парту под удивленные взгляды одноклассников. После этого инцидента наши с Мироновым «отношения» немного приостановились — сказалось недельное отсутствие — только вот по его возвращении, стало ещё хуже, и…я опять отошёл от реальности? В реальности моё отражение смотрит на меня ошалелыми глазами. Я стою посреди ванной комнаты, пальцы судорожно сжимают маленькую склянку в руках. Мне нужно было заплакать, чтобы добавить «частичку себя», только вот выдавить из себя слезу сейчас, почему-то, не получалось. А чтобы чертово зелье подействовало, нужно было уронить хоть слезинку. «Господи, что я творю?» Мозг, конечно, пытался меня вразумить, но, что у него получится, когда я уже так настроился? Настроился облажаться по полной. Ему меня не переубедить. Да уж. Пытаться заставить себя заплакать. Не так просто как кажется на первый взгляд. Первый раз я делаю подобный абсурд, а я много чего странного творил. Я разговариваю сам с собой. Где же ещё пострадать такой хуйнёй, кроме как в чужой ванной? Да ещё и в доме ненавистного мне парня. Отличное место, чтобы подумать о личной жизни, на самом деле. Всем советую. Вздохнув и подняв голову к потолку, я несколько раз проклял себя и свою голову за то, что не мог придумать план получше. За дверью слышатся шаги и тихое шуршание. Затем, наставшая тишь, медленно начала превращаться в глухие, томные стоны. Пока я думал что вообще делать со своей жизнью, за дверью уже кто-то решился. Именно поэтому мой левый глаз начал нервно дёргаться в такт со скрипами кровати. Интересно, буду ли я похож на извращенца, если сейчас открою дверь и пойду к выходу? Думаю, да. Но, если я останусь здесь и пережду всё это, то покажусь ещё большим извращенцем? Определённо. Поэтому, сделал единственно, что мог. Открыл дверь ванной комнаты и набрав в лёгкие больше воздуха, крикнул на всю свою громкость, стараясь перекричать музыку, доносившуюся из зала: — Извините, что мешаю, но не могли бы вы делать это в другой комнате? Я тут думаю вообще-то! — на кровати были двое. Виновник торжества и какая-то девушка, чье лицо я не пытался разглядеть. Занимались они «этим» делом, ко мне передом, поэтому я отчётливо видел ахуевший взгляд карих глаз Ильи. Незнакомка, чьи ноги болтались в воздухе, как куриные пальцы, немного завизжала и закрыла личико руками. Я не знаю, что произошло дальше, ведь закрыл дверь обратно и присел на холодную плитку, обнимая коричневый пузырёк, и стараясь зареветь изо всех сил. «Интересно, а сперма будет считаться за «частичку меня»?»***
Откинув все бредовые мысли в сторону — которые почти постоянно витали у меня в голове — я, спустя где-то полчаса убеждений и причинения себе вреда, смог выдавить несчастную слезинку, а потом вспомнил, что влюблён в лучшего друга-бету, который не отвечает мне взаимностью, и зарыдал почти в голос. Благо, этого никто не видел и не слышал. Наплакав больше, чем требовалось, и преодолев первый пункт моего тупого плана, стал думать над вторым: как «скормить» непонятную жидкость лучшему Владу? Вдруг она настолько ужасная, что он даже по запаху поймёт, что, что-то не так? Разумно будет подмешать её в алкоголь, который перебьёт любой запах. Только вот тогда, задач становится порядком больше: 1. Как подмешать её в алкоголь, если он на виду? 2. Даже если и подмешаю, как дать это выпить другу? 3. А если я случайно дам выпить это другому? 4. А если с дуру сам это выпью? Тогда я сам в себя влюблюсь? 5. Боже, что несу? Так, всё! План таков: подмешиваю жидкость — даю выпить Владу, под предлогом перемирия — живем долго и счастливо как возлюбленные. Идеальный план, осталось только понять, как я буду это подмешивать…на глазах у толпы!***
За дверью давно стихло, поэтому пора было выдвигаться туда, где сейчас происходит весь пиздец — в зал. Как подумаю, что придётся в глаза смотреть Илье после такого — хочется и плакать и смеяться. В зале меня встретили не очень хорошо и дружелюбно. Большинство взглядом было обращено ко мне, но они больше пугали, чем приветствовали. Все только и глазели на мою ярко-красную футболку с черепом, который светился в темноте тусклого помещения. — Инопланетяне и к нам уже пришли? — кто-то откуда-то. — Просто игнорируй, — говорю сам себе, чтобы успокоиться. Напоминая себе о том, что только недавно избавился от серьезных хлопот. А если буду бурно реагировать на каждого имбецила, то проблем не оберусь. Протиснувшись с третьей попытки к алкогольным напиткам — завис. Передо мною стал выбор между: водкой, виски и джином. Рука сама потянулась к русскому напитку, но отчего-то подбросило на месте от фразы: — Не вкусно! — слегка повернув голову, можно было узреть зачинщика мероприятия — Илью Морозова. Ну что ему от меня надо? Игнорю. — Пытаешься одолеть меня на моей же территории? Глупый кролик, — я не знаю насколько сильно скривилось у меня лицо и каким злым оно выглядело, но Илья отошел на пару шагов в сторону, коварно улыбаясь. Я ненавижу это прозвище — которое он же и придумал — просто колотит на месте. Почему кролик? Возможно из-за того, что моя туша слишком вёрткая. А, может быть, из-за волос, которые я обесцветил в прошлом году, и они стали похожи на серую меховую шубку? Понятия не имею. Но точно знаю, что если он сейчас не скроется с глаз моих — произойдёт страшное. — Рожу проще и люди к тебе потянутся, — продолжает тараторить он. Улыбаюсь и раскрываю руки для объятий, которые собираюсь сделать для него последними в жизни. — Иди же ко мне, — тянусь ручонками к нему, но вовремя вспоминаю, что маленький флакончик находится в рукаве моей ветровки. Почему там? Во-первых, во всех крутых фильмах вещи лежат именно там, и совсем не важно что у меня он выпирает (темно, никто не заметит). Во-вторых, так будет легче вытащить его и подмешать. Одергиваю руки назад, шокируя резкостью и себя и парня. — Бери виски, в общем, — он кашлянул, всё ещё странно на меня смотря, и ушёл к друзьям. Дышать стало в несколько раз проще. Хмыкнув и повернувшись к напиткам, по-быстрому разлил в два стакана виски. Сгорбившись над столом, как голум над кольцом, пытался вытащить пузырёк из рукава. Как я вообще его туда засунул? Получилось вытащить только после десятой попытки. Открыв крышку, не думая выливаю весь пузырёк в стакан, хоть и не особо заметно, но виски немного посветлело. Пускай мне это только кажется, пожалуй. Выкинув склянку в полную мусорку, беру два стакана едва трясущимися руками и медленно иду к дивану, на котором сидит лучший друг в компании моего недруга. Оставалось каких-то считанных два метра до цели, но какой-то ишак умудрился пихнуть меня локтём, вытанцовывая странные телодвижения. Темная жидкость сильно колыхнулась и я сжал стаканы сильнее, хоть руки уже и сильно вспотели от мимолетного страха. Пнув его в обратном направлении, к толпе, я без происшествий достиг пункта назначения. — Тох? — Кролик? От первого слова хотелось взлететь до небес, второе — бесило нещадно. Воздержался кинуть стаканами в голову Ильи. — Влад, извини за мою тупую истерику сегодня. Вел себя как дебил, не думая ни о чем. Прости меня придурка, — сказал фразу как скороговорку, надеюсь, он расслышал. Сильно жмурюсь, боясь услышать отрицательный ответ. Руки немеют и холодеют от резкой тишины, опускаю голову и смотря на стаканы, пропускаю у себя в мыслях какую-то песню, пытаясь успокоиться или провалиться сквозь землю. — Да забей! Всё нормально! — он улыбается и резко становится легче. — Выпьем? — Конечно! У тебя виски? О, ты и мне принёс? Круть! — Да! — тупо улыбаюсь и собираюсь протянуть ему один из стаканов, но резко останавливаюсь. Он в непонимании смотрит на меня и ждет, когда я дам ему выпить. А я всё смотрю на стаканы и кусаю губу, проклинаю себя, мысленно приговаривая о том, какой всё-таки дебил…Я забыл в какой стакан подмешивал зелье.***
«Ну почему всё идёт не по плану?» — И чего ты завис? — вопрос друга ставит в тупик, а со стороны, я, наверняка, кажусь полным идиотом. Спина покрывается холодным потом, стараюсь дышать ровно и придумать оправдание своей тормознутости. — А знаешь, я с тобой не поделюсь, иди ты! — показав язык, убегаю с виски обратно к столу с алкоголем, оставляя всех в полном шоке. Мысленно ору и плачу. Отодвигаю стул и присаживаюсь за стол, поставив стаканы перед собой. Пытаюсь по-быстрому придумать выход из ситуации. И почему я так помешался на каком-то бреде с этим приворотным зельем? Сам не знаю, просто хочется. Хочется поверить в то, что всё у нас с ним может быть. С глухим ударом голова опускается на стол. В отчаянии сжимаю похолодевшие руки, стараясь думать и мыслить нормально. Предательская беспомощность рвётся наружу, прикрикивая о моём же рукожопстве. Кто-то подходит. — Я возьму? — Бери что хочешь, только отвали от меня, — я нахожусь в доме Ильи от силы час, а он уже успел меня так заебать. Ну куда деваться? И не уйдёшь же, блин. Вот иногда он бывает нормальным парнем — защищает девушек от извращенцев, не постесняется дать в рожу обидчику животных и никогда не поднимет руку на слабых. Он же альфа — должен быть гордым и сильным. А иногда он бывает таким засранцем, что меня из кожи вон выворачивает от одного его вида. Подождите, а что он у меня просил только что? Резко поднимаю голову и давлюсь душным воздухом помещения. Губы открываются в немом крике отчаяния и ужаса. Он осушил один из стаканов. И я понятия не имею пил он обычный виски или «с начинкой». «О боже, нет! Только не это!» — Почему ты так на меня смотришь? Я уже и не хочу разбираться что он там выпил. Всё и так сегодня шло через одно место, у меня просто не осталось сил что-то решать. Пока опьянённый от алкоголя Илья тянулся за ещё одним стаканом, я успел его перехватить и вылить содержимое в раковину рядом, кинув стакан в неё же. — Кролик? Всё хорошо? Ты какой-то…, -он запнулся, несколько раз проморгался и его немного пошатнуло. Взор вновь обратился на меня, -…бледный. Я отчетливо видел, как он судорожно сглотнул, мне кажется, если бы не было музыки, я бы это даже услышал. «Валить…валить от сюда, срочно!» — Да. Я ухожу. — Ты недавно пришёл. — Мне тут не по душе. — Тогда пойдём на улицу? Илья в ужасе прикрыл свой рот, понимая что только что сказал и предложил мне. А я с нескрываемым шоком смотрел на него, и готов был выпрыгнуть в окно, и плевать, что это был второй этаж. — Прости. Понятия не имею зачем тебе такое предложил. Но, мы постоянно ссоримся, может хватит уже? Не хочу, чтобы ты уходил недовольный с моей вечеринки. — Ты несешь бред, мы никогда не станем друзьями. Я сваливаю. Поднявшись со стула, собирался уйти, но сумасшедший альфа схватил мою руку, с намерением остановить. Но тут же одернул. Да и я сам дёрнулся. Место соприкосновения как-будто прошибло молнией и теперь жгло. Не собираясь разбираться во всем случившимся дерьме, я обогнул танцующую толпу и выбежал на улицу, оставляя ошарашенного парня одного. И если бы тогда я знал, что он побежит за мной, то прибавил бы скорости. Если бы знал, чем вся эта вечеринка закончится, то никогда бы в жизни не пришёл в этот дом. Я же знал, что всё пойдёт не так, как надо и всё-равно попёрся туда. Пошёл ради того, чтобы осуществить то, что не осуществится никогда. Господи, какой же я дебил.***
Лопатки больно ударились о холодный металлический забор. Глаза в ужасе расширились и смогли почти детально рассмотреть альфу, запах которого ощущался, наверное, за метры. Противный аромат ментола повис в воздухе, вбивался в ноздри, закупорил изнутри лёгкие, обжигал губы при малейшем вздохе. Черноволосый альфа с адски-испепеляющим взглядом смотрел точно в мои глаза. Он кусал губы, не понимая, что сейчас происходит. В точности, как и я сам. — Ты, что было в том виски? Афродизиак? — Именно. Но предназначался он не тебе. Я сто раз говорил, чтобы ты не лез ко мн… Чужие немного влажные губы накрыли мои собственные. Никто из нас не закрыл глаз, как это принято делать при поцелуе. Карие глаза застилало какой-то пеленой, меня сильнее прижали к твёрдому забору, одной рукой схватив за талию, другой больно сжав волосы на затылке. Промычав, я укусил обидчика за губу. Илья резко отстранился, слизывая выступившую кровь. Аромат ментола стал только сильнее, мешая дышать. Он потянул меня за рукав, опрокидывая на зеленую траву, росшую у какого-то дерева. Проехавшись ладонью по камням, и скривившись от боли в руке, я даже сделать ничего не успел, когда Илья, словно дикий зверь налетел сверху. Взял пострадавшую ладонь, и как провинившийся котёнок лизнул рану, останавливая кровь. Низ живота странно скрутило. Жар пробирал всё тело. Нужно держать себя в руках, иначе произойдёт то, о чем мы оба пожалеем. — Слезь с меня. Не трогай меня. Отойди. Он пропускал все мои слова мимо ушей, покрывая тонкое запястье поцелуями-укусами. Сумасшедший. Да и я придурок, не лучше, подумал, что это, действительно какое-то волшебное зелье, а на деле — обычная виагра. Идиот, у которого постепенно плывут мозги от жестких прикосновений — возможно, чужого — альфы. Мурашки прошлись по всему телу, разнося с собой удовольствие, стоило Илье прижаться ближе, потереться о мой живот своим стояком. Горячий язык лизнул шею, руки спустили с меня ветровку, завязывая её где-то сзади, чтобы я не смог вырваться. Но, мне кажется, я даже не собирался. Сам потянулся за поцелуем. Выгнулся дугой, стоило мощным зубам альфы сомкнуться на моей шее, даруя мне удовольствие. Сознание кричало о том, что всё это не правильно и так быть не должно, но я уже ничего не слышал. Не слышал, как рычал альфа, раздирая на мне футболку, не слышал звука приближающихся шагов, ни то, как кричал Влад, одним мощным ударом отправляя Илью полежать где-то рядом. — Ей, Тош, всё хорошо? Как ты? Он тебе что-нибудь сделал? И последнее, что я понял, перед тем, как отрубиться — у меня дико болит шея.***
После этой вечеринки прошло довольно много времени. Я всё ещё не хотел идти в школу, лишь бы не видеть надменно-улыбающиеся лица одноклассников, и сочувствующий взгляд Влада. Так я и проходил с повязкой на шее несколько дней, пока укус не зажил полностью, чтобы было не стыдно выходить на улицу в обычной футболке. Всю эту неделю мой телефон разрывался от сообщений. И если пара-другая была от Влада, потому что он переживал, то, все остальные - от Ильи. Он просил прощения, извинялся, клялся и...просил прощения. Извинительных смсок от него приходило больше, чем сказанных мне за всю жизнь слов. Не помогла даже идея со сменой номера телефона, Миронов всё-равно как-то его узнал (грешу на Влада) и вновь стал писать мне тупые смски, в которых вымаливал прощение. Приходилось на сутки отключать мобильник. Потом пришла тяжелая артиллерия - курьеры. Разноцветно одетые пидарасы приходили в разное время, но всегда три раза в день: цветы, мягкие игрушки и шоколад. Причем всё всегда разное. Сказать, что моя мама радовалась - не сказать ничего. — Тош, может надо было чтобы он тебя трахнул? Может тогда тачку тебе купил бы? — Маааам! — Да шучу я, не парься! Я бы ему яйца тогда чуть обрезала. Ну, если бы он машину не купил после этого. — Маам! — Молчу-молчу. Очередная смска пришла ближе к шести вечера, когда мама начинала медленно собираться на ночную смену в больницу. То есть, готовила кушать. Как же он достал меня со своими извинениями! Полностью бессмысленными.Если тебе так жаль, то приди и скажи об этом лично! Нехер мне засорять память и квартиру.
Вот и я, наконец, избавился от назойливых смсок. Он ни за что не придёт. Ему, действительно, может быть, жаль о том, что произошло, но Илья никогда в жизни не придёт ко мне и не извинится лично. Это для него слишком унизительно. И он не раз мне об этом говорил. Так что, можно больше не париться. Через несколько минут в дверь постучали, нарушив тишину, царящую в квартире. Мама взглянула на часы и пожав плечами посмотрела в глазок. — Там курьер. — Опять? — Твои проблемы, ты и иди. Пришлось мне открывать дверь, мама в это время вернулась обратно на кухню. Я смотрел на плюшевого льва, находившегося в руках у курьера. Между зубов у хищника была зажата шоколадка с орехами. — Обожаю молочный с орехами. Я улыбнулся, выхватывая игрушку из рук курьера и радостно улыбаясь. — Правда? — Да! Больше всего на свете люблю этот чертов шоколад, что мне присылают! Мне не раз напоминали о том, чтобы я держал язык за зубами. И это был как раз тот самый момент, когда следовало молчать. — Правда? Передо мной во всей своей красе стоял Илья. Он смотрел на моё опешившее лицо (как он посмел спалить меня на ЭТОМ?) и улыбался. — Ты же написал прийти. Я пришёл. — Ты....ты... — Самый офигенный альфа, которого ты знаешь? — Дебил ты, а не альфа! Повернувшись к нему спиной, и пройдя немного к кухне, я закричал на всю квартиру: — Мам! Выгони его! — Ничего не могу сделать, он уже в квартире. Мама вышла из кухни со своей любимой сумкой на плече. Я обернулся на парня, он уже снимал свои кроссовки, безо всякого стыда рассматривая моё полуголое тело и повязку на шее. Стало немного не комфортно. — Тош. — Да, мам? — Если что, знай, ножик—справа от микроволновки. — Мам! — Ну, ладно. Так и быть. Я видела презервативы у тебя в тумбочке. — Ну блин, ну мам!