Пробуждение было хуже, чем с похмелья

Он словно поднимался с большой глубины на поверхность. Грудь сдавливало, в ушах стоял назойливый звон. В горле было сухо, и по ощущениям во рту гордуза сдохла, и долго перед этим болела. Открыв глаза, Сефирот убедился, что выцветшая, словно старое фото картинка еще и расплывается, закручиваясь в ритме задорного танца. - Генерал, - напряжение в тихом шепоте можно было черпать ложкой. Под затылок просунулась чужая ладонь, а к губам прижался твёрдый край чего-то. Наверное, стакана. Глотать было больно. – Генерал? Сефирот помычал, показывая, что слышит, но ответить пока не в состоянии. Благословенно прохладная ладонь прижалась к горящему лбу. - Мы в отеле под плитой, – продолжил тихий, из-за этого неопознаваемый голос. – Вчера ночью я встретил вас в «Золотой пчелке». Сейчас утро. Сегодня 10 сентября 1999 года. Последний раз я видел вас в Нибельхеймском реакторе пять лет назад. Вы тогда в активную зону упали. Серебряный Солджер титаническим усилием разлепил ресницы. Золотой всполох волос и напряженно внимательные голубые глаза. Светящиеся. - Клауд, - прокаркал генерал. - Я бы кастанул Исцеление, но вряд ли это поможет. Я не знаю, что с вами. Вернее…- Страйф, ужасно повзрослевший, с жесткими складками у губ и морщинкой между бровями, замолчал. - Что? – Сефирот закашлялся и взглядом попросил еще воды. Кладу дотянулся до стакана на прикроватной тумбочке, дал напиться, поддержав голову. - Что происходит? Где мы? - В отеле под плитой, – повторил Клауд, - Хотите есть? – он снял крышку с миски, стоящей на тумбочке, и в нос ударил густой мясной запах. Сефирота затошнило. Клауд, заметив его реакцию, поспешно вернул крышку на место. Солджер с трудом справился с приступом и посмотрел на бывшего пехотинца. Так плохо ему бывало разве что после годовых тестов в Научном Департаменте. - Что, Бахамут его дери, происходит?! – попытавшись придать голосу командный тон, просипел генерал. Собственное паршивое состояние, накатывающая слабость, выпавшие из памяти, если верить Страйфу, несколько лет, выводили из себя. - 12 апреля 1994 года мы - вы, Зак Фейр, трое пехотинцев и штатный фотограф, приехали в Нибельхейм. Вы помните? Сефирот коротко кивнул. Повел глазами, осматриваясь. Мутный полумрак запущенной комнаты, старая облезлая мебель и грязные занавески на окнах. Все это дополнялось затхлым запахом пыли и гниющего дерева. За тонкой стенкой кто-то громко ругался на два голоса. Кажется, отель, в котором они находились, переживал не лучшие времена. - 20 апреля 1994 года, вы потеряли контроль над разумом, сожгли город и погибли, упав в активную зону реактора. Я ударил вас Бастером в спину, пытался перерубить позвоночник, но не сумел, – голос когда-то мальчика «подай-принеси» звучал ровно, как если бы он зачитывал новость о незначительном происшествии. Стоп! Сефирот даже попытался сесть, когда слова собеседника окончательно дошли до его сознания. Он погиб?! Клауд его не удерживал, Серебряный Солджер сам упал обратно на жалобно скрипнувшую от резкого движения кровать. Подышал, собираясь с мыслями. Вопросительно посмотрел на Страйфа. Тот кивнул, явно поняв, чем вызваны эти прыжки. - Вы действительно погибли. Так утверждал профессор. Мы с Заком провели в его лабораториях четыре года. Большую часть времени я находился в сознании, слышал все разговоры. Там был фильтр в активной зоне, и ваше тело так и не нашли. Сефирота неудержимо затрясло. Врать о таких вещах Страйф вряд ли бы стал, но тогда… что он такое? Клауд молчал. Генерал сжал зубы до хруста, пытаясь взять контроль над тошнотворной паникой, подступившей к горлу, прорычал: - Дальше! Клауд вздрогнул. Кивнул и продолжил. - Зак вытащил нас из лабораторий. У меня было отравление мако, кома. И я пришел в себя уже, когда Зак погиб. Через год я опять оказался в Научном Департаменте, но уже в Мидгаре и я видел… видел как, - Страйф втянул носом воздух, подышал на счет. – То существо в реакторе, Дженова, она приняла ваш облик с рекламных плакатов – черный плащ, волосы, ремни, Масамунэ. Вчера в баре «Золотая пчелка» я встретил вас… ее… это ее тело. Только почему-то вы… сознание ваше. Сефирот долго молчал. Страйф сидел неподвижно рядом на кровати. И Солджер вдруг вспомнил эту его манеру замирать, не мешая Старшим думать, разговаривать, отдыхать. За это они его и ценили. Почему-то от этой мысли потеплело в груди, и стылое ощущение нереальности происходящего отступило. Этот мальчик, а по сравнению с ним, Сефиротом, Страйф все еще был мальчиком, видел и пережил такое, что хватит и на роту Солджеров, и явно сумел с этим справиться. Так чего расклеиваться ему, Вутайскому демону? - Что еще я должен знать? – по-деловому уточнил генерал. - Эммм…- Страйф почему-то отвел глаза. – Дженова в вашем облике вырезала все руководство Корпорации. Президент теперь Руфус Шинра. Его на тот момент не было в здании. Сефирот поймал себя на дурацком ощущении, что таращится на Клауда, раскрыв рот и выпучив глаза. Тот пожал плечами. - Вы теперь военный преступник, - пояснил он. Новость была достойная. Сефирот едва не расхохотался. Надо же!!! Он, главный брэнд и символ Корпорации Шин-ра - и военный преступник! Клауд, глядя на него, тоже повеселел. - Рапсодос и остальные Солджеры? - Рапсодоса последний раз видел год назад в Баноре, с ним все было в порядке, он даже деградировать перестал. Куда потом делся - не знаю. От Баноры Зак увез меня в Мидгар и погиб по дороге. Да уж, если Фейр пер в Мидгар, как всегда, напролом, это не удивительно. Маневры и скрытность были не для ученика Наставника Хьюли, чтоб его багнадрана выебала! Всколыхнувшуюся злость, генерал с некоторым трудом подавил, почему-то не хотелось, чтобы из глаз Страйфа ушло это пусть и жалкое, но подобие улыбки. Бывший пехотинец вообще выглядел как человек, который забыл, каково это - улыбаться. Он и раньше был не по возрасту серьезным, но сейчас походил скорее на покойника, даже для сдержанного в проявлении эмоций генерала. - Я могу позвонить Канселю или Уильяму, - предложил между тем Спайки. Сефирот кивнул. Им определенно потребуется помощь. Звонить Страйф однако не стал, но вытащив из кармана солджерских штанов телефон набрал смс, на пару секунд замешкался, видимо вспоминая номер, отправил. - Попросил перезвонить, - пояснил он. - Почему ты в солджерской форме? – генералу стало любопытно. – Маскировка так себе. И светящиеся глаза. Тебя разве не ищут? Клауд качнул головой. - Да не особо, я же не убивал Президента Корпорации, - фыркнул он. – А форма… это Зак. Там, в лабораториях, видимо только ее он и нашел, а я привык. Телефон завибрировал. Клауд глянул на незнакомый номер на дисплее и принял вызов. - Да, да, я, Старик. Ага… Под Пятым сектором, отель «Братья и сестры» в квартале от бара «Золотая пчелка»... Хорошо. – Он сбросил вызов и посмотрел на Сефирота. – Будут с Канселем сегодня после вечернего построения. Сефирот задумался. Покосился на миску супа, стоящую на тумбочке, выдохнул. - Я, пожалуй, поем. Не знаю, на самом деле, что из себя представляет это тело. Но еда, вода, что-то вещественное, может его стабилизировать. Я полагаю. И возможно, задержать мое сознание здесь. Не факт, что завтра с утра проснусь я как я. Кстати, что с Ходжо? Бывший лабораторный подопытный ощутимо передернулся. - Жив-здоров, что с ним сделается, - буркнул он. - Хорошо. Его мозги мне определенно понадобятся, раз уж я здесь. Сефирот дотянулся до супа, снял крышку, поморщился от неприятного для него сейчас запаха, осторожно попробовал содержимое. К горлу подступила тошнота. Генерал подышал ртом. - Кажется, это надолго. - Воды? – предложил Страйф. - Не уверен, что есть разница. Любая органика точно будет восприниматься, как агрессивная. Но, возможно, это заставит тело отрастить, например, пищевод? Глаза у Клауда сделались большие и круглые. Сефирот засмеялся. - Я помню, как выглядел Образец Номер Один в нибельхеймском реакторе. К тому же, когда она морфировала в это тело, у нее не было головы. Я ее отрубил. Это я тоже помню. Видимо он перегнул палку, потому что Страйф едва заметно отодвинулся к стоящему у кровати большому мечу — генерал узнал Бастер, и, судя по напряжению плеч, был готов его схватить. Сефирот глотнул все еще теплого бульона. Судя по отвратительным ощущениям, организм если и не отращивал пищевод, то определенно менялся. Генерал отвлеченно подумал, что Анджил со своим лозунгом «мы все чудовища!» даже не представлял себе, насколько был прав. Хотя Сефирот бы и сам предпочел не углубляться в детали. Но выбора у него не было. Через час Солджер прикончил всю порцию бульона и даже, тщательно прожевав, все мясо. Тошнота почти прошла. Но устал он, словно только что прошел весь полигон в полной выкладке, со всеми голодными саммонами в придачу. Страйф смотрел настороженно, но за Бастер хвататься не спешил. Пару раз он выходил говорить по телефону. Его явно искали знакомые или друзья. Мысль о том, что у их «мальчика на побегушках» за это время могла образоваться своя жизнь и люди, другие люди, которые ему дороги, оказалась неприятной. - Спать я не рискну. Будите меня, если заметите, что засыпаю, – приказал Сефирот. – И расскажите что-нибудь. Мне сейчас даже с кровати не встать. Клауд растерянно моргнул. - Что рассказывать? Генерал закатил глаза. - Да, что угодно. Хоть пошлые анекдоты. Клауд еще поморгал. В тусклом свете комнаты Серебряный Солджер заметил темные круги под глазами, заострившиеся скулы, обметанные корочкой губы. На щеке остался мазок переливающейся пудры. Зрелище было забавным. Мимолетно задавшись вопросом «а сколько не спал сам Страйф?», Сефирот тут же отмел эту мысль, как несущественную. Бывший пехотинец явно получил полный солджерский курс мако-обработки и никаких явных признаков критической траты ресурса Сефирот в нём пока не наблюдал. - Давайте, - поторопил он. – Ну хотя бы самую романтическую историю, которая с вами приключилась. Страйф запустил пятерню в и без того стоящие дыбом волосы... to be continued?