Раб

      День был пасмурный. Периодически покрапывал дождик, прибивая пыль на развалинах домов и асфальте.       Выжившие снимали с погибших одежду и, закутывая в рваное тряпье, тащили в братские могилы. В этот раз, в прочем как и всегда, тех, кто полег, было немного. Два — три человека с каждой стороны. Но когда теряешь с каждым боем три человека, через пять боёв армия заметно редеет.  — Сколько на этот раз? — спросил Нерон, — главарь банды Римлян.  — Двое, — ответил ему молодой парень по имени Тим, — Оба новенькие.  — Эх, — вздохнул Нерон, — Они погибли героями! — провозгласил он торжественно.        Банда Римлян воевала с бандой Парфии за небольшой клочок города, где когда-то давно жили армяне. Земля отходила то к одной стороне, то к другой. Все по правилам войны: жертвы, пленные, партизаны, засады. Пленных Нерон предпочитал либо оставлять, как слуг, либо, если пленник оказывал сопротивление, казнил. В честь всех погибших в своей группировке вожак, или, как он сам себя величал, Император, устраивал пир и поминки, на которых он обязательно выступал с длиннющей речью и стихами.       Шел проливной дождь. Когда похоронили погибших, Нерон затянул речь. Почти все вынужденные сидеть и внимать разгоряченному Императору тихонько сопели. В такую погоду и не убежишь по якобы делам. Главарь этого даже не замечал, увлеченный своей пламенной тирадой.  — Когда он заткнется?! Он уже почти час тут распинается, — прошипел кто-то с задних рядов.  — Тшшшш, скоро, — прошипел другой голос в ответ.  — Твоё Величество! Позвольте перебить! — донесся голос откуда-то с улицы, с трудом перекрикивая шум дождя. Нерон замолчал и раздражённо повернулся. В разрушенное здание, бывшее когда-то магазином продовольственных товаров, вбежал мокрый на сквозь человек. За собой на верёвке он тащил молодого паренька, руки которого были связаны и который был явно не в себе. По его лицу стекала кровь и дождевая вода, глаза смотрели в никуда, он еле стоял на ногах.  — Кто это и что это с ним? — спросил один из парней, сидящих около Нерона на почетном месте.  — Это лазутчик. Я его заметил, когда обходил район. Смотрю, не наш сидит на крыше. Чего-то выглядывает. Ну я и подумал, что надо бы сюда привести. Кинул в него палкой, а крыша скользкая из-за дождя, вот он и… Туды, — караульный дёрнул за верёвку, пленный сделал шаг вперёд.  — Отлично. Посади его в тот угол, пусть очухается, — кивнул в сторону все тот же парень с почетного места. Караульный кивнул и потащил паренька в темный угол. Посадив его, он привязал свободный конец веревки к уже давно не действующей чугунной батарее, а сам, поклонившись главарю и злорадно улыбнувшись вынужденной сидеть стае скрылся под дождем.        Нерон закончил речь и глянул на девушку, сидевшую подле его ног. Девушка была размалевана дешёвой косметикой и одета в рваную майку, почти не скрывавшую ее прелестей и короткую юбку, не выполнявшую своего предназначения.  — - Ну, а теперь, почтив память наших погибших товарищей, мы можем предаться отдыху! — с этими словами он взял под руку вставшую девушку и, вульгарно шлепнув ее по упругой заднице отправился в соседнюю комнату. Через пару минут оттуда послышалось заигрывающее женское хихиканье и мужской голос, говоривший пошлости.

***

       — Спор! — крикнул Император, лежащий на матрасе и пытающийся достать сушеных тараканов, лежащих в красивом блюде, изготовленном ещё до Катастрофы.  — Да, Ваше Величество! — вбежавший в комнату паренёк был весьма симпатичным. Черные вьющиеся волосы, точеный профиль и тонкая талия. Но одет он был весьма вызывающе: черные трусы-боксеры и майка в сетку. Больше ничего на нем не было.  — Покорми меня. Я не дотягиваюсь, — капризно приказал Нерон. Раб поклонился, опустился на колени перед матрасом и стал класть в рот своему господину по одному насекомому. Император, до этого бравший еду из рук раба аккуратно, неожиданно обхватил губами его указательный палец и стал посасывать. Мальчик едва сморщил нос, но возмущаться не стал. Вытащил палец изо рта господина и взял следующего таракана. Вдруг Нерон резко поднялся на матрасе и впился измазанным в тараканьих кишках ртом в пухлые губы Спора. Парень отпрянул, его замутило. Но Нерон схватил его за волосы и потянул на себя. Пробившись языком за губы, Император упёрся в плотно сжатые зубы. Тогда второй рукой Нерон сжал щеки раба, заставляя открыть рот. Сжал с такой силой, что на нежной коже тут же начали наливаться багровым два кровоподтёка. Проник в рот паренька языком, соленым, с привкусом сушеных тараканов, Нерон стал вылизывать его. Из глаз Спора покатились слезы. Император отстранился, взглянул на сморщившегося, плачущего раба, гадко ухмыльнулся, а потом размахнулся и влепил тому звонку пощечину. Спор едва не упал. Он начал отползать, держась за горящую щеку.  — Пошел вон! — коротко приказал Нерон. Паренёк мигом вскочил, и, запинаясь, побежал к выходу. Хлопнула хлипкая дверь. Затихли быстрые шаги убегающего. Нерон лег на спину, прикрыл глаза и воспроизвел в памяти заплаканное лицо своего раба, которого месяц назад поймали на территории Римлян. Рука главаря потянулась к ремню. Он расстегнул его и достал уже налившийся кровью член. Вспоминая вкус губ мальчика, его заплаканное и испуганное лицо, звук удара, Нерон мастурбировал.        По всему зданию слышались страстные стоны и крики.  — Да, Дорифор! Отымей меня как грязную шлюшку! — Нерон стоял раком на некогда дорогом, но теперь побитым молью ковре, и стонал, прогибаясь в спине. Стоя сзади на коленях его имел Дорифор — крупный мужчина с волосами по всему телу. В комнатке стоял плотный запах мужского пота, мочи и спермы. Дорифор вошел особенно глубоко, содрогнулся в сладкой судороге и глухо застонал. Нерон выгнулся ещё больше, вскрикнул и пустил струю жёлтой жидкости прямо на ковер. Его партнёр вышел из растянутой дырки, которая тут же начала сжиматься и разжиматься, словно требуя еще, и молча стал натягивать штаны. Нерон так и остался полулежать с поднятыми кверху вовсе не привлекательными, обрюзгшими ягодицами. Из анального отверстия сочилась белесая субстанция.

***

       В банде было не спокойно. Народ волновался. Противники, группировка Парфийцев, одерживала победу уже в третий раз, отвоевав половину спорной земли. Но это никоим образом не трогало главаря. Собравшаяся в полном составе банда ждала объяснений от своего командующего. Наконец, из единственной комнаты с дверью вышел Нерон. Он удивленно оглядел собравшихся и подозвал к себе Спора. Раб приблизился на расстояние чуть больше вытянутой руки. За последние два месяца он сильно изменился: кровоподтёки, синяки и царапины теперь постоянно были на его хрупком теле. Взгляд прекрасных черных глаз стал испуганный. Мальчик пугался внезапных шумов, резких движений. Его запястья были багровыми от грубых сжатий сильных пальцев.  — Зайди в комнату, милый, — Нерон обратился к Спору сладким, приторным голосом. Спор исчез за дверью. Вперёд выступил широкоплечий мужчина по имени Гальба. — - Мы недовольны, — кратко выразился он. — Недовольны чем?! — во властном голосе Императора послышались истеричные нотки. — Всем. Нас зажимают Парфийцы, нам не хватает пищи, полтерритории сгорело, теперь там пепелище! — вперёд выдвинулся и встал рядом с Гальбой Гай Нимфидий. — - Мы поговорим об этом позже, — тоном, не терпящим возражений, объявил Нерон и скрылся за дверью.        Спор стоял, прижавшись к стене. Его била крупная дрожь. В комнате воняло мочой и потом. Нерон, нежно улыбаясь подошёл и приобнял парня за плечи. Подтолкнув, повел к гинекологическому креслу, которое появилось тут вчера. Заставив Спора залезть на него, Император одним движением стянул трусы с мальчика. Раб сжался, пытаясь спрятать небольшой светлый член. Паренёк дрожал, дрожал и комочек, сжатый меж стройных ног. Нерон, взглянув на дрожащего несчастного вдруг залился сатанинским смехом. Резко смолк. — Ноги раздвинь! — приказ прозвучал в пустой комнате гулко, — Потерпи немного, сейчас будет чуточку больно. Мерзко хихикнув, мужчина встал на подножку кресла и облизал губы Спора. Потерся стояком о бедро мальчика. По лицу раба потекли крупные слезы. Он не знал, что будет, но был уверен в одном — будет очень больно и унизительно. Привязав руки и ноги паренька грубой веревкой к стулу Император довольно улыбнулся. Улыбка была щербатая и черная. Достав откуда-то шприц, Спор не заметил откуда, Нерон вонзил иглу в нежную кожу вокруг члена и яичек раба. Спор дернулся и вскрикнул.  — Не хочешь, чтобы было больно — не дергайся! — крикнул Император. Он продолжал втыкать иглу и вводить понемногу обезболивающее под кожу раба.  — Дорифор! — крикнул Нерон, выглядывая за дверь. В комнату вошёл дурно пахнущий волосатый мужчина, — А ну-ка помоги, — Нерон сунул в руки вошедшего тиски и кивнул на бледного Спора. Мальчик был вне себя от ужаса. Дорифор подошёл к нему, поглядел бездумным взглядом в глаза паренька и сжал тисками его яички, в том месте, где они соединяются с паховой областью. Спор закричал, срывая голос. Он стал дергать руками и ногами, пытаясь освободиться, но это было бесполезно. Нерон привязал его крепко. В это время Император достал скальпель и подошёл к Спору. Парень, увидев в руках мучителя острое лезвие забился ещё сильнее. Нерон, произнес имя Дорифора и тот, несильно замахнувшись, ударил Спора по лицу мощной рукой. Голова несчастного мотнулась в сторону. Хрустнули позвонки. Парень потерял сознание. Нерон приблизился к привязанному и наклонился над его членом. Ткнулся носом в лобок и глубоко втянул запах. Опустился чуть ниже и широко лизнул яички Спора, затем вобрал их в рот. Раб приоткрыл глаза. С уголка губ стекала слюна с кровью. Глаз начинал заплывать. Медленно подняв голову, он посмотрел на своего господина. Нерон замер держа небольшую мошонку во рту и аккуратно прикусывая ее. Вдруг блеснул скальпель. Император резко с силой провел им за тисками, одним движением отсекая нежную плоть от паха. Спор задохнулся и снова потерял сознание. Дорифор аккуратно подставил под льющуюся кровь большую миску. Выпустил яички из тисков и положил их на тарелку, стоящую на полу подле кресла. Нерон в это время раскалил скальпель в огне газовой горелки и стал прижигать открытую рану. Мальчик забился. Он был не в себе. Слюна стекала по подбородку на грудь, из глаз лились слезы, а из носа от напряжения пошла кровь. Паренёк обмочился. Нерон подставил лицо под струю и улыбнулся. Бросив скальпель, он достал из штанов член и стал водить по нему рукой. Сзади подошёл Дорифор и обхватил кривоватый ствол своей мозолистой рукой. Резко провел вверх-вниз. Нерон издал стон и стал толкаться в руку. Глядя на бессознательное тело Спора он кончил через пару фрикций, спустив семя на лобок и сжавшийся член юноши.

***

       Спор вошёл в комнату. Тут по-прежнему пахло потом и мочой. Нерон лежал на матрасе. Его эрегированный член торчал под лёгким покрывалом. Спор, смотря неживыми глазами на своего хозяина, подошёл. Сняв покрывало, он скинул тонкие штаны неясного цвета. Когда-то они были белыми. Переступив одной ногой через повелителя, парень руками раздвинул ягодицы и стал аккуратно приседать на член. Головка легко скользнула в разработанную дырочку. Нерон блаженно улыбнулся и погладил юношу по груди. Грубые пальцы скользнули по нежным розовым соскам. Спор, не отрывая взгляда от своего господина начал размеренно двигаться. Император немного постанывая, подмахивал бедрами. Спустя три минуты он кончил, излившись в раба. Спор встал, по внутренней стороне бедра потекла вязкая белая жидкость. Он повернулся и, не обращая внимания на наготу и влажность между ног, вышел. Нерон закрыл глаза и уснул.

***

      Гальба схватил топор и повернувшись к Гаю Нимфидию процедил: Я это больше терпеть не собираюсь! Гай покачал головой и, взяв мачете, кивнул в сторону полуразвалившегося здания. Они двинулись по дороге.        Спор вошёл в комнату Императора. Нерон сидел на матрасе и изучал какую-то книгу. — На вас собираются напасть, — кратко сообщил он. — Кто? — лениво спросил Нерон.  — Гай и Гальба, — голос юноши был бесстрастным.  — Ты врешь! — император закричал, — Этого быть не может!  — Я предупредил, — Спор пожал плечами и вышел. Нерон со стоном отчаяния кинул книгу в стену. Выбежал за дверь, но в здании никого не было. Найдя железный заостренный штырь, Нерон нацелился себе в горло. Надавил. Показалась капелька крови. Он с визгом отбросил орудие и стал бегать по кругу. Услышав голоса приближающихся к зданию людей, император поднял штырь снова. Приставил к горлу. Подумал: «Какой артист погибает!» и проткнул себе шею. Вошедший в комнату Спор увидел своего господина в луже крови и штырем в трахее, пробившим артерию. Присев, юноша равнодушно попытался найти пульс. Его не было. Он встал, повернулся и механическими движениями подошёл к матрасу. Подняв его, он извлёк скальпель в прозрачном пакете с зиплоком. Достав его, он всмотреться в свое отражение в нем. Распахнулась дверь.Спор вздохнул и одним движением насадил себя на скальпель, уперев его в кирпичную стену. Гальба опоздал.