***
- Боишься, что Ричард снова распылит тебя на атомы, как в детстве? Однажды он уже победил тебя! – кричит Рон, и Ричард морщится. Он прекрасно понимает, что друг напуган, но можно было быть и повежливее, всё-таки Тёмный лорд минимум втрое старше их. Впервые с кошмаром всея Англии Поттер встречается на международной выставке. Это происходит почти случайно, и ему чудом удаётся удержать друзей от хватания за палочки – только всемирного скандала им и не хватает для полного счастья. Директор Дамблдор уже лет восемь твердит о возвращении давнего врага; лет пять, как для этого есть все основания. Но так уж получается, что до этого Ричард Поттер – Избранный, Мальчик-Который-Выжил и просто Герой Англии, – этого мага вживую не видел. На вид, тот чуть старше присутствующего здесь же Люциуса Малфоя, у него тёмно-вишнёвые глаза, бледная, почти фарфоровая кожа и коротко стриженные, тёмные волосы, элегантно зачёсанные назад. Дорогой чёрный костюм и блестящие лаковые туфли придают сходство с бизнесменом или мафиози, и Ричард с товарищами – типичные подростки в рваных джинсах и кедах, смотрятся на его фоне откровенно нелепо. Нет смысла скрывать: молодой человек немного разочарован – и родители, и директор, и все остальные члены Ордена Феникса прожужжали ему все уши, что тёмный маг давно утратил человеческий облик. Хотя, конечно, на магловской территории выглядеть подобно змее чересчур даже для этого человека. Вопрос лишь в том, что он тут делает, да ещё в компании магических аристократов? Тем временем, Тёмный лорд устало и иронично вздыхает: - Молодой человек, - он придавливает вскинувшегося рыжего взглядом. – Я не отрицаю, что в то время не отличался адекватностью поступков. Однако могу вас уверить, что ничего противозаконного в тот вечер совершать не собирался. Но и исчезнуть, - на губах волшебника появляется усмешка, - меня заставил отнюдь не молодой Поттер, стоящий передо мной, а его брат. - У меня нет братьев, – нахмурившись, поправляет Ричард. - Да? Как странно, – маг переводит на него взгляд колдовских глаз. – Я точно помню, что в кроватке в ту ночь сидели двое – идентичные близнецы, только глаза разные – у одного карие, у второго зелёные. …дальнейший разговор он помнит отрывочно. Горло перехватывает, а взгляд стекленеет. Ричард не замечает, как его усаживают за какой-то столик в кафе и начинают нехитрый рассказ. Сознание выхватывает отдельные фразы: - …пришёл договориться… дома никого не было, а на самом здании разве что маглоотталкивающие стояли, даже сигнализации нет… детский плач со второго этажа было слышно даже на улице… пошёл проверить, как любой нормальный маг… дети увидели и испугались… стихийный выброс… Родители говорили ему, что в тот вечер было собрание Ордена Феникса, потому он совсем не удивлён, что дома никого не было. Его и в детстве это коробило. - Вообще, малыш был сильный, - доверительно сообщает ему тёмный маг. – Не каждый взрослый потянет принудительную аппарацию взрослого, сильного волшебника в Тибет! Я там почти пятнадцать лет провёл по его милости. - А шрам? – Ричард проводит пальцем по своему лбу, очерчивая бледную, зигзагообразную отметину. - Люстра упала, осколками задело, – пожимает плечами лорд Гонт. – В общем-то, твоему брату я, по сути, должен оказался, если бы не он, всё могло бы закончиться по-другому. Передавай ему привет… и мою благодарность. Лорд чинно поднимается из-за стола, расплачивается за чай, который, оказывается, успел заказать, и почти уходит, но потом останавливается, будто вспомнив что-то. - Ах, да… - подняв палочку, он произносит: - Клянусь жизнью и магией, что всё, сказанное мною Ричарду Поттеру, является правдой. Люмос! Кафе, оказывается, магическое…***
Где-то в этот момент молодой археолог, увлеченно раскапывающий гробницу давно и прочно дохлого фараона в компании своих товарищей по профессии, удивленно и оглушительно чихает. Вспоминает кто-то что ли?***
После столкновения с Тёмным лордом, слишком мирным, по сравнению с тем, каким его живописали родители, дома был скандал. Ричарда обвинили в беспечности и глупости: - Как ты мог, пойти с ним? Ты подверг свою жизнь и жизнь своих друзей опасности!!! – отец бушевал под одобрительными взглядами матери и директора. Молодого Поттера проверили всеми методами на отравление, воздействие легилименции, артефактов и проклятия. Пригласили самого директора! И только спустя пять часов нотаций и обвинений удосужились спросить, что же там произошло. - У меня, правда, есть брат? Кажется, родители предпочли бы сразиться с самим Волдемортом, чем рассказать ему правду. Но слова тёмного мага, что это не Ричард изгнал его из Британии, вынуждали идти на уступки. А также приоткрывать свой истинный, не самый приглядный облик сыну. Да, есть. Нет, не умер. Отдали сестре матери - мальчик предположительно стал сквибом и не пришедшее письмо в Хогвартс лишь подтверждало печальные мысли. Нет, медики не осматривали, а зачем? Нет, не общаемся. Нам жаль. Было ли родителям действительно жаль старшего брата или они жалели об упущенной возможности, Ричард не знал. Он во многом перестал понимать их очень давно, и, не находя в себе силы что-то сделать, только наблюдал. Они мечутся по комнате, вслух рассуждая, как быть и что делать. Находящиеся рядом члены Ордена Феникса подбадривают, подсказывая идеи. - Может быть, он поступил в другую школу? - Может быть, магия в нём до сих пор спит? - Может быть… - Петуния должна знать!.. Родители собираются в дом магловской родни, про Ричарда, кажется, и вовсе забывая. Наверное, это должно быть обидно и больно, но, к своему удивлению, молодой человек чувствует только усталость. Интуиция шепчет, что ничего толкового мать с отцом не узнают, даже несмотря на то, что вместе с ними отправляется Дамблдор. Молодому человеку немного любопытно, что те стали бы делать и говорить оставленному много лет назад сыну, но не настолько, чтобы напрашиваться следом. У него есть иные планы, которые, шепчет что-то внутри, куда вернее всего остального. Они ведь близнецы, верно? Даже если не магические, - почти мифические проявления высшей воли магии, - они всё равно связаны. Мистическая связь близнецов описана даже у маглов. И пусть Ричард не помнит брата, не знает, но когда-то - безмерно давно и слишком мало, - они росли вместе. Спали в одной колыбели и девять месяцев провели в одной утробе. Этого достаточно. В Блэк-хаусе поистине обширная библиотека. Найти нужную книгу недолго. Ричард уже видел её мимоходом, когда здесь сидела Гермиона, готовящаяся к экзаменам. Тогда подруга обфырчала тоненький труд какого-то чистокровного мага-медика на тему кровных связей. Вот и пришло время узнать, кто прав.***
- Значит, Поттер? - его брат сидел на большом деревянном ящике, в который археологи складывали находки. Из приоткрытой крышки в небо смотрел каменный лик статуи с замершей на позолочённых губах полуулыбкой. Ричарду Поттеру она казалась насмехающейся и жестокой. Гарри Поттер выглядел моложе своих лет, был дружелюбен и завершал своё сходство с ребёнком, беспечно побалтывая спущенной с ящика ногой. Вторую он подвернул под себя, опираясь на неё свободной рукой. - Ты не выглядишь удивлённым, - замечает Ричард, оглядывая песочный пейзаж египетской пустыни в Долине Царей. - Ну, это было ожидаемо, - пожимает обнаженными плечами человек, ближе которого у Ричарда могло не быть, но волею судьбы так и не случилось. Брата не смущало палящее солнце, безжалостно раскаляющее белый песок, он не прятался в тени тентов и не носил головного убора, рассекая по пескам в одних лишь шортах. Пустынное солнце лизало светлую спину, не поддающуюся загару, и, кажется, не доставляло ему ни малейших неудобств. Он один из самых молодых и известных археологов мира, найти его было непросто даже с кровной связью, но почему-то искать за океаном пришло в голову только бывшему Избранному, которого после “разжалования”, не стремились посвящать хоть во что-нибудь. Словно закрываясь от бракованного образца. - Ожидаемо? - Ричард смотрит на него, неуверенный до конца чего ждать. - Конечно, - Гарри вытаскивает из кармана шорт какой-то фантик и неторопливо начинает складывать из него оригами. - Может быть, я и не живу в Англии, но слухи доходят даже до нас. Бумажная фигурка журавля расправляет крылья на ладони археолога, подхватывает потоки ветра и уносится. Слишком далеко и высоко, чтобы не видеть в этом магии. “Значит, он всё-таки маг”. Эта мысль, почему-то казалась невероятной, хотя разыскивая брата, Ричард не думал, что он может им не быть. Он вообще не думал о магии. - Так что же… ты приехал сюда, чтобы попросить меня вернуться и… чего там от меня хотят эти полоумные? - брат смотрел на него с любопытством, не омрачённым иными чувствами. - Не то что бы… - гриффиндорец рассеянно провёл рукой по своему ящику, на котором сидел, чувствуя, как собирается песок и пыль под пальцами. - Я просто хотел встретиться с тобой. Мне было интересно, какой ты. Гарри усмехнулся. - Ты встретился. Разочарован? - Нельзя разочароваться, если ничего не ждёшь. - Философски. - Как есть. Ричард пожал плечами и поднял взгляд к небу. В этой части Египта не было гоблинов и их разрушителей проклятий. Те работали только с пирамидами, поэтому встретить иностранных магов здесь, казалось странным. - Почему именно Египет? - спросил он. - Ветер. Песок. Небо. Свобода. Никому нет дела до того, кем ты являешься, - пожал плечами брат. - Если смотреть с этой точки зрения, действительно отличное место. Удивительно, как хорошо они понимали друг друга, словно пребывая на одной волне. Казалось, лишь только встретившись взглядами, они разом оказались в одном измерении, в котором, чтобы общаться, не требовалось даже говорить. Они о многом молчали. Ричард не спрашивал Гарри, откуда тот узнал о магии и обо всём остальном. Ведь не от маглов же, верно? Дурслей в перипетии волшебного мира не посвящали. А Гарри не интересовался, почему Ричард приехал один, почему ничего не требует и не выкатывает претензии. Ответы на эти вопросы были неважными, они просто не имели смысла. Где-то в глубине души у каждого жила непоколебимая, спокойная уверенность: всё нормально. Не хорошо. Не отлично. Просто нормально. Ровно. - И что теперь? - Ничего. Изумрудные глаза столкнулись с карими, и два молодых человека одновременно усмехнулись. Действительно. Что может быть дальше? Просто жизнь. Ни один из них не горел желанием что-то кому-то доказывать, кого-то за что-то наказывать, карать… Жизнь всё расставит по своим местам. А тратить душевные и моральные силы на глупости поистине бессмысленно. Понимание этого стояло за их спинами, твёрдо осознаваемое и неумолимое. Наверное, совсем не странно, что им не надо было произносить это вслух. Просто потому что они братья. Пусть и незнакомцы друг другу.