Home Sweet Home/Дом, милый дом

Прошли недели, и каждая из них была такой же загруженной, как и предыдущая. Иосиф продолжал предсказывать и проповедовать о разрушении, коррупции, проявляемых повсюду знамений. Было легко поверить в слова Иосифа, ведь было видно, куда катится наш мир; но это не означало, что Рук верил. Хотя их отношения, как родственных душ, сложились достаточно легко, вопрос религии был больным местом. Обычно их перепалки часто заканчивались тем, что Рук скрипел зубами и избегал Иосифа, запираясь в комнате, а Иосиф был разочарован. Сейчас же Рук пусть и раздражался от лекций о конце света, он все равно скучал по Иосифу. Он был напряжен из-за новостей, ему было одиноко. Иаков был так же занят. Но в отличие от Рука, Стэйси был необходимым и нужным элементом в жизни его пары. Стэйси было легче работать с Иаковым, поскольку старший брат был предан не столько самой религии, сколько Отцу. Это значило, что Стэйси редко беспокоился о такой теме и начал получать удовольствие от времяпрепровождения со своей половинкой. Иаков даже не сомневался, что сможет выкроить время для Стэйси. От мысли, насколько легко давалась им связь, Рук злился и задумывался. Он собирался разорвать этот порочный круг пренебрежения, и сделает он всё сегодня вечером. *** Иосиф ударился спиной о стену, зашипев сквозь зубы. Он даже не успел ступить за порог дома, как Рук набросился на него, отталкивая с небывалой силой. Поцелуи были быстрыми и резкими, Рук был на грани, он уже поскуливал. От его стонов Иосиф сгорал изнутри; он и пальцем не успел дотронуться до своего возлюбленного, насколько тот нуждался в нём. Одна эта мысль была ему приятна, но чувство вины также закралось в подсознание. Как долго его бедная пара так страдает? Он пальцами скользнул вверх по спине Рука и мягко очертил метку, что вызвало хрипящие стоны его пары, срывающиеся с его губ. Не выдержав более, Иосиф схватил Рука за бедра и начал мягко толкать его назад, не разрывая поцелуя. Когда Иосиф, наконец, добрался до дивана, коснувшись рукой его плеча, он повалил свою пару на мягкую поверхность. Рук уставился на Иосифа мутными от желания глазами, приоткрыв рот. Он уже хотел вцепиться в пояс чужих джинсов, моля о продолжении, но Иосиф опередил его и сам торопливо расстегнул ремень, мучаясь с пуговицей. В тот момент, когда его член освободился из плена ткани, теплый и такой желанный рот Рука принял его всего. Было неописуемо мокро и тепло, Иосиф запрокинул голову, выдыхая от облегчения. Оба были готовы, но они хотели насладиться друг другом в полной мере. Недели пролетели в мгновение ока, у них не было возможности остаться наедине. Иосиф проповедовал, а Рук держался подальше от фанатиков. То, что он был с Иосифом, не означало, что он хотел с головой погрузиться в сумасшедшую религию. Рука тяготило отсутствие Иосифа, не было возможности целоваться и просто быть рядом, когда ему заблагорассудится. Но теплая плоть на языке была подобна чаю со льдом в теплый летний полдень, подобна раю. Вкус был солоноватым, но предэякулят добавил нотку сладости, и запах Иосифа сводил с ума. Он пах сосной и медом с нотками естественного запаха. Рук закрыл глаза и глубоко вдохнул, прежде чем расслабить горло и полностью вобрать в рот возлюбленного. Громкий стон Иосифа был знаком того, что он сделал правильный шаг. Он прижался носом к самому основанию и снова застонал, прежде чем вновь отпустить, чтобы вдохнуть и обвести языком головку. Он опустил руку на зад Иосифа, чтобы тот не двигался, а другой ласкал его яйца, что вызвало облегченный стон. Затем он лизнул нижнюю часть члена и поцеловал бедро, глядя на Иосифа сквозь полуопущенные веки. Сквозь ткань пижамных штанов Рука явно виднелся бугорок, и он опустил одну руку вниз, чтобы коснуться себя. Иосиф вдруг резко произнес: — Нет, — единственное слово забеспокоило Рука, ведь он думал, что сделал ошибку, прежде чем Иосиф схватил его за волосы, останавливая. — Не прикасайся к себе, пока я не скажу. Я хочу кое-что попробовать, и мне нужно, чтобы ты расслабил горло, — голос у него был тихий и хриплый, но хватка крепкая и уверенная, Рук едва смог кивнуть головой. Иосиф слегка улыбнулся в ответ и снова толкнулся в податливый рот. Рук дрожал, закрыв глаза и заставляя свое горло расслабиться. Первый толчок Иосифа был нерешительным и не таким глубоким, как ожидал Рук. Но каждый последующий толчок становился все более уверенным, отчего Рук периодически давился. Слюна стекала по его подбородку, слезы скатывались по щекам, его волосы взъерошены и взлохмачены, глаза были слегка покрасневшими, а губы — припухшими. В глазах Иосифа он выглядел сюрреалистично, великолепно и покорно. От одного этого слова по спине мужчины пробежала дрожь, он чувствовал себя собственником и в то же время радовался, что у него есть такая пара. Если он продолжит думать об этом, точно кончит первым. Иосиф остановился и замер, сделав резкое движение рукой, чтобы Рук повернулся. Он направил Рука в нужное положение, наклонил его над диваном и приподнял задницу до нужного уровня. Раздвинув ягодицы, Рук выставил свою дырочку на обозрение, голодный взгляд Иосифа был многообещающим. Его дырочка была скользкой, явно уже подготовленная. — Вижу, ты не только хотел угодить, но и не мог себя полностью сдержать. Думаю, это еще один случай твоей ненасытной похоти, — голос Иосифа был по-прежнему ровным, как ни странно, даже в такой ситуации. Рук застонал: — Ну же, Иосиф, пожалуйста, сейчас хоть не оголяй мои грехи, — его просьба была удовлетворена, но это не означало, что его пара была рада этому. Тем не менее, пальцы скользнули по его спине, играясь со входом. Без предупреждения два пальца вошли полностью, а третий все еще дразнил пульсирующую дырочку. Рук сладко стонал в подушки. Он знал, что Иосифу тоже нравится, он любил слушать, как Рук предается своим желаниям и называет его «Отец». Три пальца стали подарком за послушание. Иосиф нашел тот заветный комочек нервов и начал массировать его простату в течение нескольких коротких минут. Пальцы грубо выдернули из теплого прохода, но затем последовали нежные поглаживания. Оба уже устали ждать, их время подходило к концу. Крупную головку приставили ко входу, но Рук в одно мгновение подался назад. Опьяняющее чувство охватило обоих, теплясь в нутре. Оба испустили тяжелые вздохи удовлетворения, стоны уже были сведены к другим непристойным звукам, наполнявшим комнату, жар был восхитителен. Толчки Иосифа были точными, попадая прямо по тому месту, от которого у Рука брызнули слезы из глаз от сладостной неги. Звук громкого шлепка пронесся по комнате, Рук был так потрясен, что затих. То, как боль медленно оседала на коже, все еще разгоряченной страстью, опьяняло его. Теперь он скулил и стал умолять. Иосиф же был счастлив продолжить, возможно, от двенадцати шлепков Рук рухнет на подушки, практически вопя от удовольствия. Толчки были настолько неравномерными, что Рук начал бессвязно бормотать. Иосиф, что удивительно, кончил первым, яркий оргазм обрушился, словно цунами, но он продолжал толкаться, рыча и после излился в свою податливую пару. Рук закатил глаза, и его рот открылся в тот момент, когда он почувствовал горячую сперму внутри. Сам он в немом крике достиг пика, сжимая рукой диван так, что костяшки пальцев побелели. Иосиф тяжело дышал, на плечи Рука сыпались влажные поцелуи. Рук едва реагировал, но единственное, что он мог сказать, было: «Постель… Пожалуйста». Сказано было так тихо, почти жалобно, но ему просто хотелось понежиться с комфортом. Ему хотелось пить, но он знал, что Иосиф позаботится о нем после того, как доберутся до постели. И был прав. В тот момент, когда его спина коснулась мягкого плюшевого одеяла, Иосиф отошел в сторону и принес все необходимое. — Прости, что был груб сначала, я просто… скучал по тебе, — Рук стеснялся признаться. Исповедь согрела сердце Иосифа, и он прижался к Руку. — Я должен извиниться, тяжёлые сейчас времена, и я пренебрег тобой. Но такого не случилось бы, если бы ты сопровождал меня везде и стал бы еще одним символом для нашего народа. Страх пропитал каждый нерв Рука, от фразы «наш народ» ему хотелось закатить глаза и высказать все, что думает. Но он промолчал, ни к чему ссоры после такого сногсшибательного секса. В глубине души он знал, что Иосиф был прав, он просто не знал, что именно он боялся отпустить и почему. Отбрасывая в сторону ненужные размышления, он запустил пальцы в волосы своей пары, массируя время от времени кожу головы так, как нравилось Иосифу. Хаос, несомненно, продолжится, но Рук был рад, что смог урвать крохотный момент счастья с Иосифом.