Чистосердечное признание

— Может быть, чаю, милорд? — тактично предложил Бонхэм графу. Его хозяин сидел за столом, устало потирая виски и с каким-то безнадежным выражением смотря на герра Эбербаха. — Пожалуй, это было бы неплохо. И кофе для майора. Дориан вздохнул, потом выпрямился в кресле и уставился на хмурого Клауса. — Итак, начнем с самого начала, майор. Значит, вы сегодня в полдень въехали в мой замок на танке, потому что… любите меня? Эбербах зыркнул угрожающе, но все же кивнул. — Именно поэтому вы разрушили забор с лепниной восемнадцатого века, уничтожили… — Розарий площадью в сорок квадратных метров, с более чем двадцатью сортами роз, общей стоимостью в десять тысяч фунтов стерлингов, повредили садовые дорожки протяженностью триста метров, общей стоимостью пять тысяч фунтов стерлингов, парковые насаждения численностью двенадцать штук… — Джеймс, хватит! — Дориан зло пнул бубнящий кофейный столик, под которым прятался его бухгалтер. — Итак, вы все еще утверждаете, что сделали это, потому что?.. — Дориан выдержал многозначительную паузу, обвиняюще смотря на майора. — Люблю тебя, — сердито выпалил Клаус; его уже начинала бесить такая избирательная непонятливость Эроики, хотя что тут может быть непонятного? Он же пел Дориану серенаду, ну ладно, военный марш, все равно никаких других песен Клаус не знал… но, главное же, спел — значит, этот пункт можно считать выполненным. Прогулки в интересных местах и увлекательные поездки тоже были — достаточно вспомнить все эти задания, неизменно оказывающиеся для них совместными. Следующим пунктом значилось «Прокатить вашу возлюбленную на машине», а какая машина может быть лучше танка? Правильно — никакая! Но что-то пошло не по плану: вместо того, чтобы восхититься и с удовольствием согласиться на прогулку, Эроика уже час читал ему лекцию в кабинете на тему древних развалин и ценности их для мира. — Боги, я никогда не слышал худшего оправдания! Ничего более правдоподобного вы придумать не могли? — прокричал Дориан, больше всего ему было обидно за забор и еще немного за розарий. Но розы можно посадить заново, а как реставрировать драгоценную стену, он ума приложить не мог. — Просто… просто убирайтесь с глаз моих и очень, я повторяю, очень постарайтесь не попадаться мне в ближайшее время. Лорд Глория удалился из кабинета, громко хлопнув дверью. Клаус не менее устало посмотрел вслед ретировавшемуся графу. Сейчас ему как никогда хотелось перейти к последнему пункту брошюры, которую отец однажды молча вручил ему — «Сделать предложение вашей избраннице в торжественной обстановке, в красивом месте» — но впереди было еще целых двадцать пунктов. А майор всегда любил придерживаться четкого плана. И он доведет эту миссию до конца, как бы Эроика ни сопротивлялся в процессе — ведь для последнего пункта в качестве весомого аргумента были припасены наручники и «Магнум». Вряд ли кто-то посмеет сказать ему, Клаусу Хайнцу фон дем Эбербаху, «нет» — с такими железными аргументами.