За сутки до войны

Время определенно для людей не союзник. Быстрое, когда не надо, и заторможенное, когда нет сил ждать. ...Луна поджимает губы и кутается в форменный плащ королевского гвардейца. Потирает руки в грубых перчатках и вороватым взглядом пробегает по пустому залу. Уже в пятнадцатый раз за минуту. Как будто в издевку окружающая реальность меняться не отказывается. Те же каменные серые стены, отполированные полы, флаги с гербом их королевства. Луна шипит раздразненной змеей и в детском порыве заправляет за ухо короткую прядь темно-алых волос. Ждать Луна не умеет и не любит. Точнее откровенно ненавидит, до какого-то невропатического зуда и дергающегося глаза. Неопределенность пугает, а женская натура первого рыцаря Зефилии услужливо рисует в воображении мрачные картины, одну хуже другой. Разорванные договоры, начавшиеся столкновения, тысячи трупов невинных людей... Луна чертыхается и меряет широкими шагами тронный зал. Семьдесят от окна до стены и обратно. Если вдуматься, не так уж и много. Но более чем достаточно, чтобы успеть ощутить очередную волну острого бешенства, накатывающую откуда-то из желудка прямо в мозг. Где-то на подкорке черепа звенит мысль, что ничем хорошим это ожидание не закончится, и надо что-то делать уже прямо сейчас! Сию секунду! Немедленно! Срочно! ...если приказать подчиняющемуся ей отряду начать подготовку через десять минут, то у них будет шанс выступить за два часа до рассвета; минут за сорок они преодолеют городскую черту, а затем короткими путями поедут на запад и тогда... Когда за спиной раздается размеренный стук каблуков, девушка резко обрывает незаконченную мысль и оборачивается на звук, при этом, совершенно не стесняясь неуместной эмоциональности и непривычно-встрепанных волос. -Ну, что?- выдыхает она, совершенно забывая о правилах субординации. ...какие сейчас, к черту, правила? Королева Зефилии устало качает головой и окидывает своего телохранителя рассеянным взглядом. Голубые глаза в липком полумраке кажутся чересчур бледными и выцветшими. Совсем измученными. -Пока не знаю,- отвечает правительница,- Мои магические сферы молчат. По-видимому, переговоры еще продолжаются. В бессильной злобе Луна стискивает зубы почти до боли и нервно сжимает пальцами рукоятку подпоясанного меча. Почему, мать их, так долго?! Сколько можно тянуть?! Да - да, нет - нет, и разбежались! Либо по своим делам, либо готовиться... ...готовиться... готовиться... им нужно готовиться! Почему, мать их, никто не хочет этого признавать?! Глядя на рыцаря, королева вздыхает и подходит к ней буквально вплотную. Хотя она ее старше не на одну сотню лет, а все-таки ниже на полголовы и выглядит почти ровесницей. Пристально вглядывается Инверс в лицо и обеспокоенно накрывает ладонью вцепившиеся в меч пальцы. Луна чувствует, как от этого простого жеста у нее по позвоночнику бегут мурашки, а желудок завязывается узлом. -Сколько ты не спала?- спрашивает Воплощение Великой Раградии. Луна морщится и старается за длинной челкой скрыть воспаленные из-за недосыпа глаза с залегшими темно-синими кругами. -Сутки, наверное. -Луна,- укоризненно поправляет ее королева. -Максимум двое,- сразу же сдается Инверс, физически неспособная врать этой женщине,- Не больше, я вам клянусь. Ей не верят, но не отчитывают. Лишь сжимают пальцы теснее и вымученно улыбаются тонкими губами, накрашенными ярко-сливовой помадой. Луна отмечает, что на этой даме такой цвет вызывающим не кажется. У Вечной Королевы Зефилии длинные иссиня-черные волосы, белоснежная кожа и холодные руки. А еще у нее дар влюблять в себя всех рыцарей королевства, и сила Цефеида здесь, увы, не спасает. Принадлежность к одному полу тоже. Пальцы воина слегка расслабляются, и правительница аккуратно переплетает их со своими. Через толстую кожу перчатки нельзя ощутить всю холеность ладоней, зато ее можно вообразить. -Все хорошо,- ласково шепчет королева,- Все будет хорошо. Луна шумно сглатывает и переводит взгляд за окно. Столица королевства мирно спит, укутавшись в ночную темноту как в теплое покрывало, и смотрит свои цветастые сны. А где-то там, далеко-далеко отсюда Лина со своей напарницей ближе всего к эпицентру событий. Ближе всего к возможной войне... Коротает время в дешевой гостинице и ждет сигнала к дальнейшим действиям. Луна хочет быть там же, вместе с ней, но не может. Разрывается между воинским долгом и родственными узами. Между двумя любовными чувствами. Идентичными и совершенно разными по своей сути. -Вы сами-то в это верите?- надрывным бормотанием фыркает Инверс,- Что все будет хорошо и в остальную наивную чушь? Королева вновь тяжело вздыхает и отводит глаза в сторону. -Очень стараюсь в это верить,- отзывается она,- очень... Луна опять возвращает к ней взгляд и думает, что еще никогда в жизни ей не было так страшно. Новая война с монстрами - если боги-драконы не сумеют продлить своеобразный пакт перемирия - стоит на пороге. И на этот раз уже не на страницах фолиантов истории, а совершено взаправду, по-настоящему. К чему все это приведет? К неописуемому процветанию или тотальному уничтожению? Сейчас ответа не знает никто. ...и именно сейчас этот ответ так им нужен. *** ...Нага закатывается задорным смехом и кокетливо устраивается у какого-то мужика на коленях. Залпом осушает его кружку пива и причмокивает пухлыми губами от удовольствия. Расплачиваться она предпочитает не деньгами, а благодарным поцелуем в небритую щеку. В небольшой таверне пьяный гул, нескончаемый хохот и хмельной смрад. На лютнях играют второсортные музыканты, им подпевают какие-то пьяницы, а мир умещается в одной забегаловке. Нага резво вскакивает на ноги и соблазнительно покачивает округлыми бедрами, прекрасно осознавая, что от подобного зрелища встает у всех присутствующих мужиков, а у баб завистливо поджимаются губы. Нага самодовольно фыркает и откидывает за спину длинные волосы. Наследница трона кружится под нескладную какофонию в эротическом танце, открыто призывая каждого из присутствующих ее хотеть. До боли в паху и сведенной челюсти. Она в очередной раз пытается доказать себе, что намного красивее скончавшейся матери. Лучше этой мертвой в стократ. Почему-то сейчас это особенно важно... Нага не отказывается, когда очередной "ухажер" настойчиво тянет ее за свой столик и заказывает выпить какого-то пойла. Миловидная официантка приносит бутылку дешевого рома и сверлит Нагу укоряющим взглядом. Та в ответ только усмехается и посылает девице воздушный поцелуй. У последней пунцовеют щеки, и она поспешно удаляется прочь. Нага отхлебывает прямо из горла, не обращая внимания на обжигающую нёбо горечь, и старается не помнить, что сегодня все может быть в последний раз... Нага смеется громче, чтобы забыть, что сейчас ей просто до одури страшно. Страшно настолько, что хочется рыдать и биться в конвульсиях. Рвать на голове волосы и сгрызать до мяса ногти. Можно еще залезть под стол и не вылезать оттуда до первого пришествия Золотого Владыки - тоже идея вполне неплохая. Нага давится ромом и заходится глухим кашлем, напополам с истерическим смехом. На глазах выступают слезы, и еле заметно трясутся руки. Нага не понимает, как Лина может оставаться спокойной? Как может дрыхнуть в одном из замшелых номеров наверху, ожидая магического зова Зефилии?.. Как раз от него-то и будет зависеть, будут ли они дальше продвигаться на север или же с чистой совестью повернут на восток. Первый вариант будет означать начало войны с расой монстров, в которой они, возможно, сдохнут вне очереди. Очаровательно, восхитительно, просто прелестно... Сейчас Нага как никогда завидует мертвым, а заодно и простому люду. Наивные идиоты понятия не имеют, что происходит за кулисами целого мира. Разумеется, какая страна будет вываливать главные политические секреты на стол и поднимать поспешную панику? Кому нужны массовые помешательства и бесконтрольные безумства, если есть хоть малейший шанс всего избежать? В человеческой природе надеяться на лучшее до самого конца. К королевским особам, их приближенным и ведущим колдунам это, разумеется, тоже относится. Ведь, по сути, все они просто люди, а разговоры про голубую кровь - обычная чушь. ...красная... она у всех красная... а еще липкая, мерзкая и густая. Нага раздраженно отталкивает какую-то страшную небритую рожу, настойчиво лезущую к ней целоваться, и, схватив со стола первую попавшуюся бутылку рома, пошатываясь, идет в сторону лестницы. Длинные пальцы свободной руки цепляются за перила лихорадочной хваткой, и девушка неимоверными усилиями поднимается вверх по ступеням трактира. За спиной слышится пошлый свист, разочарованный вой и пьяные призывы вернуться обратно. Она еле доковыливает до второго этажа, где расположены номера для гостей, и наугад находит нужную дверь. Когда Нага вваливается в комнату, Лина с постным выражением лица сидит на кровати и якобы думает о чем-то своем. Наследница трона подозрительно щурится и смачно хлопает входной дверью. -С кем... ик... с кем ты была?- заплетающимся языком шипит брюнетка. Инверс поворачивает к ней голову и вопросительно изгибает бровь. -Ты о чем?- как ни в чем не бывало, переспрашивает она. Из-за ее спокойствия Нага начинает злиться. -Ты..ик... ты явно не одна была. Я... ик... я это чу... чувствую... ик... -Странно, что ты вообще можешь что-то чувствовать или хоть как-то соображать. От тебя перегаром за милю несет. -На... на вопрос отвечай!.. ик... -Не перед тобой мне отчитываться, Нага,- огрызается Инверс, сверкая глазами,- Тем более, это твое воображение. Явно нездоровое. Никого тут нет и не было. Наследница Сейруна громко икает и, залпом осушив остатки рома, роняет бутылку прямо на пол. Та вопреки ожиданиям, не разбивается, а катится куда-то в сторону кровати. Нага, как будто бы, следует за ней по инерции и падает на матрас около Лины. Утыкается носом рыжей в бедро и бубнит что-то нечленораздельное ей в штаны. Инверс раздраженно фыркает и ободряюще похлопывает напарницу по голове. -Нормально все будет, нормально, не волнуйся. -...уф-фу-фу-ф... -Да не помрем мы с тобой, не помрем. И не из такого выбирались. Помнишь тот случай шесть лет назад? И ничего, живы же, ну. -...у-фу-фу-у? -Знаю и все, не нервируй меня. Нага бурчит что-то еще, а затем одной рукой хватает приятельницу за живот и опрокидывает на кровать - та даже возмутиться не успевает. Наследница Сейруна коряво приподнимается на локтях и нависает над Линой подобно мегере. -Я... я тебя хочу... ик...- заплетающимся языком заявляет она. Инверс фыркает и страдальчески закатывает глаза. -Угомонить, Нага. -Нет, серьезно... ик... я тебя хочу... -А я тебя нет. -Врешь! Нага целоваться не любит. А, может, просто не умеет. Она кусает любовнице губы, оставляет засосы и царапает кожу. Лина сопротивляется только для вида и первые минуты две. Огрызается, выкручивается, а затем, подловив момент, опрокидывает Нагу на спину и уже сама нависает над ней. В отместку вжимает в старый матрас и смотрит в залитые глаза строго. -Мы не умрем. Не умрем и все. Я тебе обещаю. Нага, наконец, позволяет себе разрыдается и обнимает напарницу за шею. Пальцы у нее дрожат, и их хватка почти параноидальная. У нее по щекам горячие слезы, которые она прячет в вороте Лины. -Поклянись мне! -Клянусь. От этой клятвы ничего не зависит. *** Лина сидит на двуспальной кровати и нервно сгрызает внутреннюю сторону щеки. Сверлит убийственным взглядом часы и про себя считает секунды. Причудливые тени от маслянистой лампы скользят по стенам, а откуда-то снизу слышится приглушенный гам из таверны. По звукам там весело, и Нага, наверняка, отжигает по полной. Вот уж кто, похоже, не думает, что весь мир Цефеида на пороге войны, а сами они, возможно, будут брошены в самое ее пекло... ...что же делать? Что им теперь со всем этим делать? Магическая сфера на столе не подает никаких признаков жизни, вызывая у Инверс острое бешенство и желание ее разбить. Или, например, выкинуть в окно, на голову какому-нибудь отвратительному пьянчуге. Лина ничего не говорит, когда в одном из углов снятого номера сначала появляется темная тень, а еще через секунду материализуется сам Кселлос. Какое-то время жрец зверя просто стоит на месте, удачно парадируя предмет интерьера. Лина не выдерживает первой. -Заранее прибить пришел?- скептически уточняет она, хохотнув. Шутка, в сложившейся ситуации, получилась удачной. Мазоку только качает головой и, показательно отставив свой посох в сторону, подходит ближе к кровати. -Переговоры еще идут,- в несвойственной ему серьезной манере оповещает он,- Чем они закончатся секрет даже для меня. -Что, хозяйка даже не намекала?- фыркает Лина, ни разу не веря. Хотя откровенной лжи за этим прохвостом замечено не было. Кселлос только разводит руками. -Госпожа Зелас обычно ставит меня перед фактом, а не делится собственными предположениями или же настроениями,- просто отвечает он. Инверс поджимает губы и, подобрав к себе скрещенные ноги, старается усесться поудобнее. Пружины в матрасе противно скрипят и впиваются в копчик. -Как думаешь, у них есть шанс договориться?- спрашивает девушка, смотря куда-то поверх плеча собеседника, будто надеясь там что-то увидеть. Например, их недалекое будущее. Кселлос как-то неопределенно вздыхает и, не спрашивая разрешения, садится около колдуньи. Ему такая бестактность несвойственна. Это намекает, что он тоже выбит из привычной колеи. -Шанс есть всегда,- философски отвечает монстр,- Вопрос только в том, будет он реализован или же нет. -Ясно... На некоторое время они замолкают. -Ксел, скажи честно, тебе же хочется войны?- неожиданно задает вопрос Лина, развернувшись к жрецу всем корпусом. Мазоку удивленно вскидывает брови и непонимающе смотрит на нее. -Прошу прощения?.. -Ну, это в твоей природе и все такое,- Инверс беззлобно пожимает плечами и не предъявляет никаких претензий,- Тебе, наверное, натерпится начать новый крестовый поход на драконов. Попутные разрушения, невинные жертвы и остальные радости жизни. Поди, соскучился по всему этому. Монстр морщится и как-то неопределенно цокает языком. -Вы, конечно, правы, говоря, что разрушение в моей природе, госпожа Лина, но сейчас, как по мне, война бы была весьма некстати. -Почему это? -Потому что в коем-то веке у меня и без нее появились интересные занятия. Лина догадывается, что он намекает на их знакомство, но все равно не может быть уверенна до конца, а потому предпочитает промолчать. Пока думает, Кселлос берет ее руки в свои и не спеша гладит большими пальцами хрупкие ладони. Лина показательно кривится, но рук не вырывает. -Если война начнется, тебя отправят по мою душу?- опять интересуется она. Мазоку качает головой, не прерывая своих действий. -Не знаю, может, и нет,- отзывается он,- Фронт моей хозяйки находится на западе, а вы с госпожой Грацией, насколько я понимаю, продвигаетесь к северу. Хотите попытаться одолеть господина Дайнаста? -Если все начнется, то да. -Что ж, не буду скрывать, если у вас все получиться, то особо расстраиваться я не буду. У Лины против воли вырывается очередной короткий смешок. -Не удивительно,- парирует она,- Для меня было бы сюрпризом, если бы такой, как ты, вообще мог кому-то посочувствовать. На столь нелестное замечание Кселлос лишь наигранно-трагично вздыхает. -Зря вы так, госпожа Лина,- укоряет ее он,- Вот если что-нибудь случиться с вами, я буду очень огорчен. -Да неужели? -Совершенно верно. В конце концов, я вас люблю, госпожа Лина. По-своему, разумеется. -Ну, да, весьма "по-своему", это точно. Мазоку усмехается уголком губ и, подавшись ближе, прижимается своим лбом к ее. -Мы с вами похожи, госпожа Лина,- протяжно выдыхает он,- Вы не находите? -Н-да уж...- скептически хмыкает колдунья,- и я совершенно от этого не в восторге.... Кселлос сжимает ее ладони сильнее и чуть приоткрывает один глаз. -Заключите со мной контракт,- просит он. Лина вздыхает и внимательно разглядывает пряжку на его плаще. -Хозяйка с этим подослала? -Вы сами знаете, что нет. -Что ж, а ты знаешь мой ответ, Ксел,- она не говорит прямо, но отказ в ее словах очевиден. -Знаю,- покорно соглашается монстр,- но, мы же определили, что шанс есть всегда. -Не в этом случае. -Вы настолько боитесь собственную сестру? -Я настолько ценю собственную независимость. И уничтожать все бытие, которое меня более-менее устраивает, мне не хочется. Темный жрец молчит какое-то время, а потом выдает: -Вы просто цепляетесь за физическое существование, как и любое живое существо, и это не дает вам возможности заглянуть за грань, госпожа Лина,- начинает он внезапную проповедь,- А ведь есть шанс посмотреть на все с нашей точки зрения. С моей, если вам так будет проще. -В смысле? -"Уничтожение" не значит "забвение" в том смысле, в котором вы его понимаете. После этого весь наш мир вернется к его истокам, в первородный Океан Хаоса. Сольется в единое целое с Первоначальным Разумом в вечное и незыблемое. Разве это не прекрасно, госпожа Лина? Мы бы стали с вами одним целым и уже навсегда. Инверс качает головой и опять прикусывает внутреннюю сторону щеки. На этот раз до крови. -В это верит твоя раса,- отстраненно замечает она. -Именно,- кивает монстр, возможно, излишне эмоционально,- потому что это истина. -Не знаю... вот мы верим по-другому,- возражает колдунья. Кселлос против воли брезгливо кривится. -Вы сейчас про Рай и тому подобные глупости?- догадывается он,- А вас не смущает, что подобное место описывается только в книгах людей? Даже у драконов и эльфов подобного нет. -Это неважно,- Лина слегка шевелит пальцами в его твердой хватке и шумно втягивает воздух,- Но если я права, то после смерти нам в любом случае не пересечься. Я буду в совершенно другом месте с другими людьми. Мазоку удрученно вздыхает, как будто ее слова его очень расстроили. -Почему у человечества такое завышенное самомнение, и все вы поголовно уверенны, будто бы только ради вас Верховный создал какой-то свой особенный мир?- хмыкает он. -Потому что моя раса - любимая раса Золотого Владыки. И даже ты не можешь с этим поспорить. Жрец Зверя не находит, что на это ответить, и по инерции сжимает девичьи ладони сильнее. Для него вещи, наподобие Рая, приравниваются к сказкам. У людей во все века была богатая фантазия и развитое воображение. Но с фактом, что они - любимцы Создателя, не спорит никто. Именно они созданы по первому образу и подобию, и именно ему подражают почти все другие творения, если имеют такую возможность. Но главное даже не это... По сути, только люди свободны по-настоящему и вольны выбирать сторону света или тьмы по собственному усмотрению. Из этого следует, что только над ними не властна судьба. За это остальные расы их ненавидят, презирают и безбожно завидуют. Зародыш этого чувства Кселлос чувствует в самом себе даже сейчас. И из-за этого хочется свернуть рыжей шею!.. Но что если она окажется права, и после смерти ее ждет не Океан Хаоса, а какой-то другой невиданный мир с бескрайним простором и вечной свободой, в который самому Кселлосу дорога заказана? От подобного предположения становится мерзко... и почти страшно... -Ну, надо же...- Лина тем временем усмехается и наклоняет голову набок,- мы, кажется, с тобой совсем перенервничали, раз уже перешили к теме религиозных взглядов. -Да...- хрипло выдыхает монстр,- наверное, вы правы... Внезапно за дверью слышатся переваливающиеся шаги и отборные ругательства. Прежде чем Кселлос понимает, в чем дело, ведьма вырывает свои руки из его ладоней и поспешно отстраняется. -Тебе пора уходить,- в ее голосе отчетливо звенит указание. -Чт... -Я хочу, чтобы ты ушел! Немедленно! Возможно, будь Джушинан человеком, у него бы от такой наглости перехватило дыхание. А ведь только что они делили такой трогательный, почти интимный момент. -Прошу прощения? -Это Нага. Я не хочу, чтобы она тебя видела. Уходи! Монстр морщится и, показательно медленно поднявшись с кровати, подходит к стене, где стоит его посох. -Как грубо, госпожа Лина,- удрученно вздыхает он, изображая на лице скорбное выражение,- Ведь мы уже можем никогда не увидеться. Как друзья, разумеется. Инверс кривится и передергивает плечами. -Мы никогда и не были друзьями! -Думаете? -Уверена. -Да, наверное, так и есть. Неожиданно мазоку подходит ближе и, наклонившись, коротко целует колдунью в губы. Она даже не краснеет, как с ней обычно это бывает. -До свидания, госпожа Лина. -Прощай, Кселлос. Он растворяется в воздухе ровно в тот момент, когда входная дверь открывается. *** ...величественные своды главного Сейрунского храма в очередной раз напоминают насколько маленький и хрупкий человек по сравнению с вечностью целой Вселенной. Люди живут быстро, быстро и умирают, это прописанный Владыкой закон. ...но это неважно. Совершенно неважно. Любая жизнь всегда бесценна. Верховная жрица Сейруна смиренно стоит на коленях перед статуей Великого бога-дракона. Голова покрыта капюшоном от белоснежной служительской рясы, а руки сложены в молитвенном жесте. Ярко-зеленые глаза прикрыты, а губы почти беззвучно шевелятся, повторяя заклинательную молитву снова и снова. Опять и опять. ...спаси и сохрани, огороди от бед и несчастий, не дай этой тьме поселиться в сердцах... Молитвы всегда ее успокаивали. Давали надежду на светлое будущее. В молитве она забывала про страх, чувствовала что что-то свыше оберегает ее и дорогих ей людей. Так было всегда, с раннего детства. Она не помнит своего первого слова, зато помнит свою первую молитву - прославление королей-драконов в день Великого Равноденствия. Любимый отец научил ее этому. Сейчас молитва единственное, что позволяет священнице не сойти с ума и дает силы пережить эту ночь. Что же наступит с началом рассвета никому неизвестно. Неожиданно в благоговейной тишине храма слышится скрип массивных дверей, и гулкие шаги по каменному полу. -Сильфиль, я тебя искал, а ты оказывается тут. Девушка поднимает голову и насильно давит из себя улыбку. Вымученную, разбитую и усталую. Но для него она будет улыбаться, даже находясь на смертном одре. -Милый Гаури... Мечник смотрит на нее сверху вниз своими синими глазами, а в них бесконечная забота и трогательная любовь. Правда Сильфиль сама не понимает, это любовь мужчины к женщине или скорее брата к сестре. Спрашивать она боится. -Я... в последние дни я совершенно не могу спать...- смущенно признается священница, опуская ресницы,- поэтому предпочитаю приходить сюда и хотя бы молиться. Разумеется, это не много, но я надеюсь, что Цефеид меня слышит. Гаури в ответ искренни улыбается, как умеет только он, и чуть наклоняет голову вбок. -Лина как-то сказала, что если Цефеид не слышит тебя, то он вообще никого не слышит,- замечает мечник, отмахнувшись рукой. Сильфиль чувствует, что краснеет, и поспешно опускает голову. Лина никогда не говорила ей подобного лично. Наоборот, Нелс всегда казалось, что черная колдунья считает ее служение пустой тратой времени. А оказывается... оказывается... -Милый Гаури, я... я так боюсь за госпожу Лину... я... мне... мне так стыдно, что я не могу сделать для нее больше... для нее и для всех нас. -Но это не правда!- мечник излишне эмоционально мотает головой в знак протеста,- Ты очень много делаешь, Сильфиль! Без тебя мы бы все уже были мертвы! И не только мы. Ты столько людей спасла своей белой магией. Буквально вытащила их с того света. Ты - верховная жрица всего Сейруна. Зел говорит, что тебя уже приравнивают к лику святых. Ты незаменима, Сильфиль! Для нас всех и для жителей этой страны. Здесь каждый это знает и подтвердит! И от этих слов, идущих от самого сердца без всякой насмешки, девушка понимает, что к глазам подступают непрошенные слезы, но она сдерживается. Сжимает пальцами подол своей рясы и терпит. -Милый Гаури... я... спасибо вам за вашу поддержку. Если бы не вы и не остальные у меня бы уже давно опустились руки. Но то, что я знакома с такими потрясающими людьми, как вы, как госпожа Лина, господин Зелгадис и госпожа Амелия, придает мне сил двигаться дальше. С вами мне кажется, что нет ничего невозможного. С вами я совсем ничего не боюсь. -Это с тобой нет ничего невозможного, Сильфиль. Ты настоящая волшебница. К горлу внезапно подступает ком слез, который не получается проглотить, а перед взглядом все расплывается. И хотя Сильфиль не может заставить себя поднять голову, чтобы посмотреть на мечника, догадывается, что сейчас он улыбается шире. -Я... знаете, милый Гаури, сейчас я... молилась за госпожу Лину. Глупо, правда? Она бы, наверное, на меня разозлилась. Мне кажется, госпожа Лина совершенно не верит в молитвы. Габриев только пожимает плечами и переводит взгляд на величественную статую бога-дракона. -Да, Лина правда не из тех, кто полагается на молитвы,- признает он, подумав,- и, наверное, она бы правда разозлилась, если бы узнала, что кто-то за нее молится. Но... не на тебя. Думаю, ты единственная, чью бы молитву она приняла. -Почему? -Потому что только твоей молитве за нее она бы поверила. -Милый Гаури... И слез больше не сдержать. Они бегут по щекам и шеи, попадают за ворот и тают на коже. ... верит... госпожа Лина в нее верит. Сильфиль прячет лицо в широких рукавах белой рясы, скорее напоминающие крылья птицы, и отчаянно старается перестать плакать. Ей стыдно и радостно одновременно. Мечник тем временем подходит ближе и добродушно кладет свою широкую ладонь ей на голову. Многозначительно молчит и как-то потерянно улыбается. Может быть, все правда будет хорошо... *** Малый зал королевского дворца Зоанны окутан успокаивающим полумраком. В камине мирно потрескивают двора, а рядом в массивном кресле сидит изящная фигура молодой королевы. У девушки в руках нитка с иголкой, а на коленях походная мантия. Губы сосредоточенно поджаты, а брови чуть заметно хмурятся. ...нити плетутся и переплетаются, жизнь будет долгой и счастливой, об этих победах сложат легенды... Многие ее современники недооценивают магические заговоры или проклятия, предпочитая им боевую магию, но Мартина знает, что именно из малого создается великое. Шаг за шагом, медленно, зато прочно. Каждый новый шов, каждый узор на ткани незаметно, но неотвратимо переписывает историю. Переписывает и меняет. В их пользу, разумеется. И если нужно она без труда перешьет все мироздание. -Мартина?.. а вот ты где,- шаги у Зангулусу тяжелые, но сама подходка плавная. Он останавливается за креслом королевы и, облокотившись о его спинку, с интересом смотрит на занятие супруги,- А я-то все думал, куда делся мой любимый походный плащ. В ответ девушка что-то по-змеиному шипит "дражайшему" мужу, но от своего дела не отвлекается. Накладывает на внутреннюю подкладку очередной почти незаметный шов и уверенно тянет стежок за нитку. -Что делаешь?- интересуется Зангулус, после недолгого молчания. -Защитное проклятие,- даже не глядя, выдается ответ,- на тот случай, если какая-нибудь тварь покусится на твою жизнь. Ей сразу же прилетит в обратку и насмерть. Мужчина усмехается и наклоняется ниже, с любопытством разглядывая какие-то странные, но, определенно, завораживающие знаки. Если приглядеться, то общая картина напоминает некие древние руны в окружностях. Подобные Зангулус видел на страницах фолиантов в королевской библиотеки, хотя, конечно, разобрать их не мог. Да и не собирался. В мире есть занятия интереснее. -А я-то все гадал, зачем ты тайком умыкнула походные одежды ребят, пока мы были в Сейруне,- смеется он без всякой издевки,- Даже служительскую рясу Сильфиль. Интересно, а так вообще можно? Она же храмовая дева, а тут все-таки проклятие, пускай и наудачу. В ответ Мартина опять шипит что-то нечленораздельное и красноречиво морщится. Девичья рука с иглой даже не дернулась. -Надо готовиться,- отвечает она,- Я не верю в перемирие. Ни сейчас, ни месяц назад в Сейруне. Лина и Грация тоже не верят. -Ты их спрашивала? -Я видела их лица. Мне хватило. -Но твои придворные маги говорят, что шанс у нас есть. Они даже сейчас в тронном зале следят за сферами с поражающим оптимизмом. На них посмотришь - так проблем вообще нет. -Эти старые недоумки ничего не понимают в современной действительности,- брюзжит королева, хмурясь сильнее,- Я оставила за ними их звания только потому, что отец попросил. Плюс не сегодня-завтра эти мумии окочурятся, а на их место уже есть замена. -Ладно, все с тобой ясно... Зангулус качает головой и присаживается на подлокотник. -Пойдем в спальню,- предлагает он,- Если хочешь сделать мне приятное, сделай это лучше в кровати. Ответом ему становится короткий, но испепеляющий взгляд. Тот самый, от которого всех рыцарей королевства бросает в холодный пот. В гневе правительница Зоанны страшна. Для всех, кроме ее мужа. И он единственный во всей стране, способный ей перечить и при этом оставаться в живых. -Я занята! -Завтра закончишь. -Завтра может быть поздно! -Если все начнется, то у меня в любом случае будет пара часов перед отъездом на фронт. За это время как раз все успеешь. -Я не могу заговаривать впопыхах! Это тонкое искусство. Все надо делать вдумчиво и не спеша. -Мартина... -Я сказала, что закончу СЕГОДНЯ!!! Королева невольно срывается на крик, из-за чего ее рука дергается, и игла случайно протыкает кожу. На указательном пальце выступает кровь. Девушка коротко вскрикивает и, не думая, засовывает его себе в рот. -Великий Цефеид, ну что мне с тобой делать?- Зангулус красноречиво вздыхает и, не обращая внимания на убийственный взгляд супруги, берет ее пораненную руку в свою. Аккуратно дует на ранку и слизывает капающую кровь с пальца. Мартина хмурится сильнее, но на ее щеках расцветает румянец. -Ты должен ко мне вернуться,- недовольно бурчит она,- и я сделаю для этого все возможное. Зангулус улыбается и прижимается губами к ее тонкому запястью. -Я вернусь,- обещает он. -Ты должен!- зачем-то повторяет она,- Если ты этого не сделаешь - я никогда тебя не прощу! Мужчина кивает. -Я знаю. -Я даже запрещу тебя хоронить или читать поминальную Цефеиду! Помрешь не как король, а как какой-нибудь нищий на улице! -Договорились. А теперь пойдем в спальню? Королева показательно кривится, но все-таки откладывает плащ с вышиванием и не спеша поднимается на ноги. Зангулус ухмыляется и тоже встает. -Я люблю тебя. -Еще бы не любил! *** ...он всегда знал, что это случится. Рано или поздно это должно было произойти. Перемирие между богами и монстрами не может длиться вечно и, вероятнее всего, закончится этой ночью. Солнце еще успеет подняться, как столицу белой магии сотрясет новость о новой войне. Люди и драконы, эльфы и гномы, а также многие другие расы - в этот раз на фронт пойдут все. Остаться в стороне ни у кого не получится... ни у одной страны или города... От этих мыслей Зелгадис хмурится сильнее и многозначительно складывает руки на груди. Он никогда не был оптимистом, всегда предпочитал готовиться к худшему. Это качество не раз его спасало. ...а спасет ли их что-то на этот раз? Стоя на балконе королевского замка и наблюдая за тем, как медленно облака плывут по небу, химера думает о том, как же все-таки внешнее спокойствие противоречит тому, что на деле происходит. Абсолютное несоответствие кажущегося и действительного. ...интересно, как она там без них?.. без него? Пожалела ли о своем решении? Весьма сомнительно, такие, как она, ни о чем не жалеют. -Господин Зелгадис? Он даже не поворачивается на этот оклик, предпочитая подождать пока принцесса сама подойдет к нему и встанет рядом по правую руку. На Амелии ее привычное повседневное платье, не самое нарядное, но определенно изящное. -Ты разве не должна сейчас быть с вместе Филионелом и Кристофером?- спрашивает ее воин, не отрывая взгляд от желтых огней ночной столицы,- Или уже все стало известно? Принцесса качает головой и облокачивается корпусом о мраморные перила широкого балкона. -Нет, пока ничего не ясно, но отец решил дать мне перерыв,- поясняет девочка, удрученно вздыхая,- Он сказал, что их с дядей более чем достаточно и мое присутствие необязательно. Плюс с ними еще несколько министров, советники и придворный маг. И все, не моргая, следят за сферами. Я в этом случае погоды не сделаю. -Вот как... -Да... Вы, случайно, не видели господина Гаури? Я только что наткнулась на одного из солдат его отряда, и он спросил меня, где капитан. -Где-то полчаса назад я видел, как он выходит за пределы дворца. -В такое время? -У Сильфиль ночная литургия. -О... На несколько минут они замолкают. -Господин Зелгадис? -М? -Мы победим? Химера вздыхает и закрывает глаза. -Я не знаю, Амелия. -Но как вы думаете? -Я думаю, что это будет сложно. -Госпожа Лина говорила также. Только от нее это звучало обнадеживающе. При упоминании о черной колдунье внутри у воина все сжимается. -У Лины... определенный талант говорить о самых катастрофических вещах с поражающим наплевательством,- замечает он. -Вы имеете в виду с оптимизмом? -Ну... для нее это что-то из общего разряда. -Вот как? Наверное, вы правы. И хотя Амелия умолкает, Зелгадис догадывается, что она хочет сказать что-то еще. Это видно по нервно переплетенным пальцам и по сжатым в тонкую линию губам. Но он не собирается ей помогать и самостоятельно о чем-либо спрашивать, она должна решиться сама. -Г-господин Зелгадис... -Да? -Я... я хотела спросить... это правда? -Что именно? -Что вы хотели отправиться на север с госпожой Линой? Принцесса выразительно краснеет, а он по-прежнему на нее не смотрит. -Правда. -Почему? -Потому что считал, что это будет целесообразно. -А почему передумали? -Я не передумал. Она мне отказала. Предпочла твою сестру. Не нужно обладать навыками прорицателя, чтобы понять, что в голосе воина звучит обвинение. Правда, не совсем понятно, в чей адрес. Амелия краснее сильнее и смущенно опускает голову. -Госпожа Лина и сестра... я удивилась, что они так близки. -Не ты одна. Тогда все удивились. Принцесса рассеянно кивает и, не говоря более ни слова, покидает балкон. Кажется, она заплакала. Зелгадис думает, что, возможно, был с ней чересчур резким, но ему нечего ей предложить. Амелия ищет утешения. Ей страшно, как и всем им, но с этим она будет справляться сама. По сути, неважно находится кто-то рядом или нет, твой страх не пройдет просто от того, что кто-то возьмет тебя за руку и пообещает, что все обойдется. Мир, к сожалению, устроен иначе. ...не ври себе хотя бы сейчас... Зелгадис вздыхает и признает, что иногда тебе правда достаточно, если кто-то просто побудет рядом. Проблема состоит в том, что в подобные моменты хочется быть рядом с определенным человеком, а он не всегда выбирает тебя... *** На совете золотых драконов царит непривычная тишина. Каждый прибывает в своих личных мыслях и не решается начать обсуждение. По сути, обсуждать еще нечего. Ближайшее будущее пока неизвестно. И для последней жрицы храма Огненного короля-дракона это непривычное положение дел. Филия устало вздыхает и уныло смотрит на магический кристалл в центре залы. На него поглядывают и остальные драконы. Кто-то открыто, кто-то украдкой. Минуты тянутся непозволительно долго, из-за чего нарастающая в голове паника только усиливается. У Филии дрожат руки, и пересыхает во рту. А еще у нее болит голова и учащается дыхание. Ей кажется, что еще немного, и она упадет в обморок у всех на глазах. ...какой же это будет позор! Настоящий позор! Просто... -Госпожа Филия... Девушка вздрагивает и вопросительно оборачивается. -Господин Милгазия,- она уважительно кланяется, когда к ней подходит один из служителей Милосердного Аквалорда,- Вы что-то хотели? Мужчина встает в шаге от нее и отрицательно качает головой. -У вас очень опечаленный вид,- поясняет он, оглядывая девушку своими глазами,- Мне показалось, что вам одиноко. Филия грустно улыбается и смиренно пожимает плечами. -Так и есть,- соглашается она,- В конце концов, быть единственным представителем Огненного короля-дракона немного... тяжело. -Понимаю,- Милгазия чуть заметно кивает, но выражение его лица не меняется,- Мне жаль, что вам пришлось проделать весь этот путь. Я знаю, что вы отошли от дел жрицы и сейчас занимаетесь воспитанием сына. -Это не то, что я имела в виду,- девушка краснеет и поспешно поднимает руки,- Для меня честь быть здесь, среди остальных представителей королей-драконов, просто... не думаю, что достойна подобного. Но после того, что случилось с моим храмом, к сожалению, нет никого более компетентного на эту роль. -Для нас для всех потеря храма Огненного короля-дракона стала тяжелейшим ударом и невосполнимой утратой,- и хотя это дежурная фраза, Филии кажется, что Милгазия искренен,- Эта жертва наших собратьев никогда не забудется и останется в памяти всех поколений, даю вам слово. -Да, спасибо. Неожиданно Филии кажется, что краем глаза она уловила, как кристалл в центре зала подал признаки магической активации. Но стоит ей резко повернуть голову, она понимает, что ошиблась. Обычный отблеск на прозрачной поверхности. -Все в порядке?- в голосе Милгазии звучит беспокойство. -Я... да...- у девушки против воли вырывается короткий смешок, и она усмехается,- Простите. Просто нервы уже на пределе. -Абсолютно с вами согласен,- подтверждает мужчина,- Хочется просто пережить эту ночь. -Именно так. На некоторое время они замолкают. Правда молчание долго не длится. -Госпожа Филия, могу я задать вам один вопрос? Про себя драконица думает, что один он уже задал, но вслух этого, разумеется, не говорит. -Д-да, конечно. -Я знаю, что вы близкая подруга сестер Инверс,- Уль Копт не понимает, с чего он это решил,- Скажите, они не делились с вами своими предположениями о том, какой исход может быть у этой войны? Филия вздрагивает и прилагает максимум усилий, чтобы в паническом порыве не схватить себя за плечи. Такой детский жест в попытке защититься. ...войны еще нет... войне нет! Еще есть шанс всего избежать! -К сожалению, я не могу сказать, что являюсь близкой подругой госпожи Лины или госпожи Луны,- возражает девушка, взяв себя в руки,- С госпожой Луной я лично встречалась всего один раз, и в остальное время мы переписывались, а с госпожой Линой последний раз мы виделись почти два месяца назад, когда все только начиналось. -И все-таки вы даже не обсуждали это? -Я... простите мне мою дерзость, господин Милгазия, но, насколько я знаю, Луна Инверс является первым рыцарем королевства Зефилии и личном телохранителем его Вечной Королевы. Неужели вы, как служитель Аквалорда, не знаете о настроениях, которые присущи в окружении Воплощения Великой Раградии? Вопреки опасениям, дракона эти слова не задевают. Во всяком случае, ничто на это не указывает. -Вы совершенно правы, госпожа Филия,- подтверждает он,- Простите, что решил слукавить. Мне правда известно, что на официальных уровнях говорится по этому вопросу. В частности мне известна позиция первого рыцаря Зефилии и ее сестры, но я надеялся, что вы смогли бы сообщить мне что-то более... неофициальное. -Как я уже сказала, мы, к сожалению, не особо близки. -Но вы же путешествовали с госпожой Линой и ее командой. -Не так долго, как вам кажется. Я могу назвать их дорогими людьми, я за многое им благодарна. Они - настоящие герои. По сути, они не раз спасли этот мир, и я надеюсь, что была им хоть как-то полезна. Но я не думаю, что госпожа Лина доверяет мне настолько, что стала бы делиться своими настоящими соображениями по поводу сложившейся ситуации. Зная ее, могу предположить, что она доверят только очень узкому кругу людей. Даже не всем в своей команде. Думаю, от силы у нее есть два-три человека, которым она верит всецело и безоговорочно, но я, как вы понимаете, в этот круг не вхожу. -А как насчет Джуушикана? При упоминании этого имени Филия чувствует, что бледнеет. -А что насчет него?- переспрашивает она, стараясь говорить спокойно. -Ему она доверяет? -Она не безумна! -По-вашему, она бы могла... принять его сторону? -Сторону монстра?! Ни в коем случае! -Я понимаю ваше негодование, госпожа Филия,- заверяет Милгазия,- Я, ни в коем случае, не хотел вас задеть или оскорбить этим именем. Просто поймите, когда я впервые встретил госпожу Лину в горах Катаара, это... существо было в ее отряде. Мне показалось, что Демон Демонов имеет виды на эту девушку. -Кселлос? -Как вы знаете, у расы монстров есть... определенная слабость к человеческим женщинам. Тем более, если речь идет о сильных волшебниках. Он мог бы попробовать ее обмануть и при этом переманить на сторону монстров. -Она бы никогда не пошла на такое! -Вы уверены? -Абсолютно! Госпожа Лина не пойдет против сестры, и ее саму подобное отвращает! -Что ж, вы меня успокоили. Спасибо за это. Филия рассеяно кивает и, не в состоянии более смотреть на собеседника, отворачивается. В голову лезут воспоминания, которые девушка хочет забыть. Но у нее все в порядке с памятью, и при этом она не слепая. Она помнит, те короткие секунды, когда Кселлос смотрел на Лину. В прищуренных глазах монстра жрица Огненного короля-дракона отчетливо видела интерес и признание, а еще... похоть? И сейчас Филия невообразимо корит себя за то, что тогда смотрела только на Кселлоса. Ей стоило перебороть как-то странное чувство и посмотреть на Лину тоже. Чтобы сейчас быть абсолютно уверенной, что темная волшебница брезгливо отмахнется от протянутой руки монстра, если тот все-таки решится ее подать.