fate

эрлендур поднимает голову и снова замечает на себе взгляд бьорна. он ухмыляется и смотрит в ответ. бьорн ухмыляется тоже. они оба заинтересованы друг в друге, и эрлендура забавляет игра, в которую они оба играют. сейчас их семьи обедают вместе, обсуждая короля из англии, и хотя они с бьорном участвуют в дискуссии с самого начала, к ее середине они уже поглощены доской с фигурами, стоящей между ними. бьорн ведет в этот раз, но эрлендур не собирается сдаваться, потому что ставка — раненная гордость проигравшего, и они оба слишком высокомерны для этого. — твой ход, — вполголоса говорит бьорн, поставив наконец фигуру на клетку, и тянется к кувшину, чтобы подлить себе эля. эрлендур задумывается, пытается предугадать следующий ход бьорна, исходя из его предыдущих, пока лодброк все суетится с посудой. он ставит свой стакан на стол слишком громко, и эрлендур отводит взгляд от доски, с приподнятой бровью смотрит на него, а бьорн тянется через стол, подливает эля в стакан эрлендуру и фыркает, наткнувшись на немой вопрос на лице сигфреда. — всегда рад послужить моему принцу, — ирония в его голосе такая неприкрытая, что это даже смешно, и эрлендур только закатывает глаза, переставляя наконец свою фигуру. — интересное решение, — тянет бьорн, и его пальцы постукивают по поверхности стола прямо рядом с краем доски. эрлендур думает о том, какого было бы взять его руку сейчас и попросить не быть таким раздражающим, но он категорично отметает эти мысли в сторону, потому что прикосновение однозначно означает надежду найти в этом человеке свою вторую половину, и сейчас эрлендуру меньше всего хочется надеяться на несбыточное или, еще хуже, влюбляться в сына рагнара лодброка. это было бы неудобно и повредило бы отцу, поэтому эрлендур не может позволить этому произойти. тем не менее, он кладет руку прямо рядом с постукивающими по столу пальцами бьорна, заставляя их замереть на мгновение, но это ничего не значит — это просто их глупая игра в кошки-мышки, просто очередной шаг к развязке, где они в конце-концов окажутся в одной постели, а потом разойдутся в разные стороны, потеряв друг к другу всякий интерес, потому что такова реальная жизнь, и в ней вряд ли есть место наивной любви. бьорн криво ухмыляется, делая ход, но эрлендур замечает легкий румянец на его щеках и едва видимую дрожь пальцев, когда убирает свою руку из опасной близости к чужой и берет из тарелки яблоко. фигура, которую бьорн ставит на доску неровно, падает, и эрлендур цокает языком, но тянется, чтобы поднять ее. он не замечает, что бьорн, инстинктивно, тянется тоже. их пальцы соприкасаются. — боже, — на выдохе говорит ательстан, потому что бьорн шипит от боли, хватаясь за запястье, и эрлендур прижимает пульсирующую от боли руку к груди. черные пятна краски на их коже вдруг окрашиваются темно-синим. — всеотец один, — стонет рагнар, откидывая ложку в сторону с громким звуком, и бьорн вздрагивает, ошарашенно смотрит на отца, все еще сжимая собственное запястье. хорик грозно хмуриться и тяжело недовольно вздыхает, рассматривая бьорна, как внезапную, но неизбежную неприятность. — что ж, — говорит лагерта, — боги сделали забавный выбор. гуннхильда, сидящая по правую руку от мужа, улыбается, почему-то, довольно и кивает на слова лагерты. эрлендур смотрит на них, переводя взгляд с матери на лагерту, с лагерты на отца, но не может, /не может/ посмотреть на бьорна. он /не хотел/ этого. бьорн прочищает горло, привлекая к себе внимание, и эрлендур титаническим усилием воли заставляет себя перевести взгляд на него, а бьорн смотрит ему прямо в глаза, и его лицо почти ярко-красное, а на руке, неловко повисшей в воздухе, видно синее пятно. эрлендур хочет умереть прямо здесь и прямо сейчас, чтобы не иметь дело с последствиями неожиданного открытия, но еще больше он хочет поцеловать, наконец, бьорна, потому что груз «нельзя» резко сменяется одобрительным «нужно», и осознание собственного идиотизма накрывает с головой. — нам нужно поговорить, да? — говорит лодброк спустя несколько мгновений напряженного молчания и подрывается с места, не дожидаясь ответа, а потом хватает эрлендура за руку, чтобы вывести его из комнаты. (место, где пальцы бьорна сжимают его запястье, будто обдает теплом, и сигфред думает, что это лучшее чувство в его жизни, пока бьорн не прижимает его к стене в ближайшей пустой комнате, и их губы не встречаются в неловком первом поцелуе, а эрлендур понимает, что готов пересмотреть свое мнение). в зале для обедов лагерта понимающе ухмыляется, и рагнар снова устало стонет. судьба никогда не проигрывает.