***
— Почему ты не в белых доспехах? — вопрос правящего лорда никак не шел из головы. Они вдвоем стояли на стене уже, кажется, полдня как. Лана осторожно потерла переносицу. Не могло быть полдня. Бой у ворот длится от силы пару часов. С переменным успехом. Не будь у Альянса осадных башен, все решили бы лучники. Но техники слишком много. Отсюда не видно деталей — взрывы, вспышки, движение воинов противника из резервов, похожих с такого расстояния на муравьев. Вопрос не выходит из головы. — Потому что я больше не Щитоносица, — так она ответила. Доспехи на Лане черные, орденские, с червлением на наплечниках и перчатках, грудь закрывает гербовая накидка с фениксом — тоже обычная, лишь дополнительная строчка на канте выдает командира. Открытый полушлем не дает волосам лезть в лицо. Литой щит из легкого титана непривычно тяжелит руку. У нее было слишком мало времени, чтобы снова привыкнуть. От щелчка, выстрелом разнесшегося в утреннем воздухе, Эллана вздрогнула. Задумалась. Взгляд фокусируется на взметнувшихся над стенами снарядах, расчертивших небо дымными зелеными хвостами. Сердце болезненно сжимается. — Это… — Эффективные методы, — цедит сквозь зубы Лор’Темар, не отрываясь от зрительной трубы. — Сильвана переломила бой. «Почему ты не в белых доспехах?» Потому что в этой войне нельзя остаться в белом. По той части поля, что видна с восточной стены, растекается ядовитый туман, от него беспорядочно бегут человеческие фигурки. Лорд-регент складывает трубу — и так ясно, что враг отступает. Лана чувствует какую-то смутную неправильность в происходящем. Ее подташнивает — такое иногда бывало… где? Где? В Нордсколе. — А это что?! Она вскинула голову одновременно с тем, как регент со щелчком вновь расправил трубу. Над Тирисфалем парил корабль. Воздух одномоментно выстыл, словно наступила зима. На плечи надавила тяжесть творимой поблизости магии. Укрытую зеленым туманом долину озарила ледяная вспышка. — Проклятая ведьма, — вырвалось у Лор’Темара. — Праудмур. Корабль в небесах развернулся правым бортом. Полыхнула аркана — и камни Лордерона содрогнулись. Лана на рефлексе вышагнула вперед, прикрывая сброшенным на руку щитом правящего лорда. — Они пробили стену справа от главных ворот! — Защитник королевы банши. Спускаемся. Они сбежали по старой щербатой лестнице во двор. Натанос со своей группой бойцов появился там же буквально через минуту. — Расставляй своих лучников по флангам, Терон. Они прорвались, но вынуждены будут растянуться на улицах. Мы их удержим. Конница рыцарей крови остается в тылу, первую линию укреплений занимают аптекари. Лана вновь оказывается на стенах вместе с правящим лордом. Он командует стрелками, у нее приказ защищать. Покуда он сам не отдаст другой. Альянс тоже не заставляет себя ждать долго. Их мало, как и предсказывал Гнилостень, — узкие городские улицы не дают большой армии развернуться, защитники связывают нападающих боем, растягивая их силы еще больше. Но все меняется в один миг. Реальность рвется. У Ланы встают дыбом волоски на теле. Непроглядная тьма глядит из рваных порталов. — Предатели Умбрия… — произносит Лор’Темар. Его голос дрожит от ярости. — Убить их! Вот он, приказ. Лана прыгает со стены. Воздух вспарывают сотканные из света крылья — на миг, у самой земли. Она встает и сразу же вскакивает в седло. — Уничтожить рен’дорай! Конница срывается с места. Дойти до предателей им не дают: кроме них на поле боя самоходные гномьи машины. Нападающие и защитники смешиваются, первая линия аптекарей с чумометами заморожена ледяной ведьмой. Талассийские жеребцы в тяжелой броне прокладывают себе дорогу грудью, под их мощными копытами хрустят доспехи и кости. Лана пробивается. Рядом мелькает рогатка, прямо из-под ног ее лошади бросается в сторону тонкое тело. Она успевает увидеть взметнувшиеся синие волосы, острое бледное лицо, пустые глаза с сапфировым отблеском. Ее меч рассекает клубящуюся Бездной пустоту. Лана резко оборачивается. Наполненная магией стрела разбивается о ее щит, одевшийся в золото. Взгляд снова выхватывает бледное лицо в толпе. Свет с серебристой титановой пластины срывается бликом, вспыхивает рубиновая инкрустация в форме птицы. Кажущийся бесплотным диск врезается лучнику в горло, сверху падает сотворенный Светом клинок. Но Лана уже не смотрит. Здесь хватает врагов, а убивать этих совсем несложно. Совсем не так, как на Кель’Данасе. Их все равно оттесняют назад. Ледяные глыбы с отрекшимися давно разбиты, перемолоты лошадиными копытами и стальными ногами гномских механоботов. Теперь преимущественно конница сдерживает врага. Тут и там мелькают светлые вспышки. — Все назад! — врывается в шум битвы трубный крик Бейна Кровавое Копыто. В Лане что-то обрывается. У нее заняты обе руки, она не может скомандовать отступление. К счастью, вместо нее это делает правящий лорд. Чистый голос эльфийской трубы играет сигнал со стен. На оставленной ими позиции взрывается алхимическая цистерна, ядовито-зеленый газ захлестывает людей и укрепления, отрезая нападающих от войск Орды. Слышится второй взрыв. Конь под Ланой встает на дыбы. Она цепляется за поводья и пригибается к лошадиной шее. Требуются секунды, чтобы успокоить животное, заставить встать и снова слушаться всадника. Лана невольно оглядывается через плечо. Площадь залита зеленым туманом. Она замечает еще одну цистерну. И еще. И еще. Вспоминает: они расставлены по всему городу, принятые за алхимические аппараты — резервуары с чумой. Вот в чем план, вот где последний козырь! Крики умирающих в этой гнили людей сливаются в тонкий вой, тянущийся на одной ноте, сверлящий голову. В золотистых вспышках где-то в гуще зеленого марева Лане мерещится распускающийся огненный цветок… — Командор!!! Вынырнувший сбоку Алор перехватывает ее поводья. — Уходим отсюда. Он тянет пританцовывающую лошадь, пока Лана не разворачивает ее собственной рукой прочь от площади. Они пускаются в галоп по опустевшим улицам Лордерона, чтобы вернуться в Подгород и уйти подземными ходами и порталами. А за их спинами снова звенит разбитое стекло и течет ядовитая зелень.***
В Оргриммаре, как обычно, жара. Ее парни расположились в тени под скалой, где не так пекло солнце. Лана машинально пересчитала их по головам — снова. Все живы, все в порядке. Заметили ее — встают один за другим. Она дала им еще несколько секунд и зашагала к временной стоянке. — Вольно. Еще день остаемся в Оргриммаре. Поставьтесь в ге… — Лана чуть было не сказала «гетто» по старой привычке и с досадой тряхнула головой. — Где-нибудь рядом с посольством. И можете отдыхать. Она кивнула сама себе, словно не замечая хмурых, растерянных лиц, и двинулась дальше. Хотелось найти сестру, если та здесь, конечно. Но ее не могло не быть здесь. — Командор… — Алор нагнал ее у самой арки, перехватил за плечо, не сразу решившись поднять взгляд. Тонкие губы сжались в линию. — Салтерил. Эллана посмотрела ему в глаза. То же смятение, что и у остальных, те же вопросы. Она едва заметно кивнула: — Ну? — Для чего нам такая война? — спросил Алор шепотом. Лана медленно выдохнула. Наверняка он долго формулировал — времени было достаточно, пока она торчала в посольстве, отчитываясь перед Лиадрин. Вопрос, за которым стоит еще множество: и про вождя, и про чуму, и про сожженный Тельдрассил. Все то же, на самом деле, что спрашивала она у себя. Лана перевела взгляд на своих ребят, жадно следящих за их разговором. Неслышно вздохнула. Это не то, что стоило обсуждать здесь, в столице, и тем более — под окнами посольства. Но если она оставит их сейчас, смятение пустит корни, прорастет, распустится ядовитыми цветами сомнений. Сделает уязвимыми. Позже может стать слишком поздно. — Я отвечу. Но что именно ты хочешь понять? — громко, зная, что отряд слушает, переспросила Лана. Она прищурилась, давая им время подумать. — Зачем воевать Кель’Таласу? Почему эта война именно такая? Для чего вообще нужна война? — Лана невесело усмехнулась и отвернулась от своего адъютанта, устремив взгляд мимо рыцарей, на небо в просвете между рыжих скал. — С тех пор, как я выучилась владеть мечом и Светом, войны всегда находились. Запределье, Нордскол, Пандария… Одни из них казались правильными, другие — нет. Но причины были всегда, причем — у обеих сторон. Даже у Лича. Ужасные, непостижимые для нас, но были. Сейчас же эта причина куда прозаичнее — владения. Территории, ресурсы… Азерит. Это действительно мощный минерал, и в первую очередь — для военного дела. Если ты думаешь, что Альянс, завладев им, не направил бы оружие на нас… — Лана на секунду сжала губы и выплюнула: — Ты наивен. Она повернулась и посмотрела на Алора, чуть подняв подбородок. — Я знаю, что есть недовольные тем, что Орда развязала эту войну. Знаю, они считают, что ответ Штормграда правильный… и праведный. Но я была в Андорале, в землях, принадлежавших некогда Лордерону. Знаешь, что я там видела? Голодных штормградских крестьян, — раздельно произнесла Эллана. — Они тоже вели «праведную» войну, очищая плодородные земли от нежити. А теперь пойди к главным воротам, где стоит лагерь беженцев из Подгорода. Спроси у них, где они родились. Каждый первый ответит: в Лордероне. И это они отбивали свою землю у Плети, когда Штормград делал вид, что чумы не существует. А живой человеческий генерал, — процедила она сквозь зубы, — готовился казнить своих союзников из Кель’Таласа. Алор смотрел упрямо и хмуро, но Лана кожей чувствовала, как меняются взгляды остальных. Она выбрала правильный рычаг, и теперь нужно было только дожать. — Не бывает праведных войн, — припечатала она. — Не ударь мы сейчас, через год Альянс нашел бы другой повод, только был бы сильнее и диктовал уже свои условия. Тебя смутила чума на поле боя? А огнедышащие танки? Управляемые механоботы? Заклинания массового поражения? Нет разницы, от чего умирать, — отчеканила Эллана. — Нет разницы, чем защищаться, когда враги пришли в твой дом. И если бы Сильвана не выкосила своей чумой половину их армии, эта армия уже маршировала бы к нашим перевалам. Дав им всего пару секунд на осознание, она с мрачной уверенностью закончила: — Но рано или поздно, они все равно придут. И отстоять Кель’Талас нам будет помогать не праведный король Штормграда, а мертвая эльфийка на орочьем троне. Вокруг образовался странный вакуум, противоестественная для Оргриммара тишина. — Мы правы, — тихо сказала Лана, зная, что ее услышат. — За нами Кель’Талас. За нами — наши близкие, те, кого мы клялись защищать, кого мы любим. Поэтому мы — правы. Не они. Она вдруг поняла, что почти в точности повторяет слова Хариса, ее наставника, сказанные им в Запределье. — Мы должны защитить наше будущее. Лана неожиданно мягко, светло улыбнулась и, осторожно вывернувшись из-под руки Алора, зашагала прочь, не став смотреть, скольких проняла ее речь, как не смотрела, сколько из них пошли за ней тогда, в Ледяной Короне. В этот раз адъютант догнал ее уже под аркой. Схватил за руку, развернул к себе. — Салтерил, ты же… Ты же просто врешь нам напропалую, — едва слышно выдохнул он с искренним восхищением. — Ты же… Лана сжала его пальцы и привстала на цыпочки, так что их лица почти касались друг друга. — Я сделала тебя своим адъютантом, чтобы ты заставлял меня сомневаться, Алор, — прошипела она. — Чтобы критиковал каждое мое решение, вынуждал выверять каждый шаг. Но вам… Вам я сомневаться не позволю. Не теперь, когда война стоит на нашем пороге. У нас есть приказы — и мы их исполним. — Тебе же всегда было плевать на приказы… Ты делала так, как считала правильным! — Я делаю. — Ты ведь была под Ангратаром… — прошептал он. — Праведных войн не бывает, — повторила Лана. — Здесь я сказала вам правду. Она выпустила его ладонь, и рука Алора просто соскользнула, более ей не препятствуя. Крик донесся уже в спину: — И поэтому ты пойдешь за ней?! — Я пойду, потому что вождей на поле битвы не меняют, — бросила Лана через плечо со злостью. — Ставьте лагерь. Мне нужно найти сестру.