Наковальня счастья

      «Убивал их вроде бы Хаку, а угробилось почему-то моё кимоно. Но лучше уж кимоно, чем мы», — мысленно вздохнула Рэна, капризно сворачивая кимоно, чтобы запечатать его в свиток. Выкинуть его под соседний куст было бы не самой лучшей идеей — незачем оставлять улики. Когда сюда явятся люди в поисках пропавшей команды оининов, лучше бы им ничего не найти. Но думать об угробленном кимоно было куда лучше, чем думать о трёх трупах неизвестных шиноби. — «Хотя уж я-то знаю, что их там ждёт. Если повезёт — торги с вредной бюрократкой, а если не повезёт, то просто выпнут в другой мир. Или ещё куда-нибудь на исправительные работы. Интересно, такое есть?» — рассеянно продолжила размышлять Рэна, наблюдая за тем, как Хаку собирает маски. Впрочем, лучше было бы и дальше отвлекать себя капризными мыслями насчёт кимоно, но это всё же было не самой хорошей идеей. Как и зацикливаться на осознании того, что они, не уточняя, просто выпилили трёх человек. Хотя убивал-то их Хаку… Кстати об этом. Ей-то, по сути, ни горячо, ни холодно от их смерти, а вот Хаку…       Рэна зацепилась за мелькнувшую в голове мысль и направилась в сторону Хаку.       — Ты как? В порядке? — едва приблизившись, поинтересовалась она. Убивать зайцев это одно, но вот так скоро убивать людей…       — Мы, конечно, не знаем, за кем они шли, — неопределённо пожал плечами Хаку. — Но, вероятно, за кем-то из нас. И они молчали. Хотя я несколько раз спросил.       — Логично, — признала Рэна. — Но я спрашивала не об этом. В порядке ли ты? — эти-то шиноби уже были мертвы, и, соответственно, волновали её мало. Зато живой Хаку, который, возможно, не очень хорошо себя после случившегося ощущал, был весьма себе актуальной проблемой.       Хаку снова неопределённо пожал плечами.       — Я пытался добиться от них ответа, но они предпочли драться. Значит, ничего хорошего мы бы не услышали. Забуза-сан бы даже спрашивать не стал.       Ну, последний аргумент, определённо, всё решал. Тем не менее, внятного ответа она так и не получила, что не могло не настораживать. Рэна искренне пожалела, что не умеет читать мысли, похлопала себя по щекам и помогла спрятать трофейные маски ему в рюкзак. Мало ли, действительно пригодятся. После чего, не слушая вялых возмущений, осмотрела Хаку и убедилась, что тот не пострадал. Тело, по крайней мере, лечения не требовало. Спрашивать о его состоянии в третий раз Рэна не решилась.       Хоронить преследователей, которым не повезло, не стали. Кто-нибудь из своих их через пару дней и так найдёт. Дотоном и катоном они не владели, а сжигать их в ручную, рискуя лесным пожаром, было бы идиотизмом. Копать же могилы для неудавшихся палачей они тем более не собирались. Вдруг те были не одни? Они тщательно проверили, не оставили ли в округе каких-либо зацепок, способных навести на их след и, сделав вид, что всё в порядке вернулись на дорогу. Продолжать изображать безобидных путников казалось им очевидным вариантом. Одежда Хаку даже кровью не запачкалась, да и в целом совершенно не походила на одежду шиноби, а Рэна просто накинула на себя сверху целое кимоно, как и в прошлый раз. Благо в лесу было достаточно прохладно, чтобы не заботиться о лишнем слое одежды. Да и всегда можно было попросить Хаку закинуть ей льда за шиворот. Представив себе это, она едва не захихикала.       Сворачивать на тропинку в сторону какой-то деревеньки они не стали. Даже не раздумывали. Засветиться где-то среди местных после того, как пришибли шиноби другой страны неподалёку? Нашли дураков! Проще было придумать легенду, что они очень торопятся куда-нибудь. Хотя это тоже выглядело достаточно подозрительно, поэтому шли они до поздней ночи, чтобы уйти подальше. А то мало ли, вдруг где в окрестностях шляются патрули Конохи? А так можно прикинуться путниками, которые в тот момент, когда шиноби Кири кто-то убил, находились достаточно далеко впереди. Люди-то обычные путешествуют куда как медленнее шиноби. Да и мало кто согласился бы после такой стычки бессовестно идти по дороге на виду у всех. Рэна почему-то была уверена, что всякие нукенины обычно таскались по лесам. И прятались по пещерам. Поэтому она настояла, чтобы они заночевали, пусть и не в деревне, но неподалёку от дороги. Хаку, выслушав аргументы, достаточно легко согласился. Даже оценил её логику. Они с Забузой обычно предпочитали большую часть времени как раз таки шляться по лесам и прятаться в пещерах. Рэна не удержалась и позволила себе похихикать. Сейчас с ними не было такой компрометирующей вещи, как Кубикирибочо. Конечно, куча её свитков и экспроприированные маски оининов были тем ещё компроматом, но чтобы его найти, нужно было выдрать у них вещи. Хенге на волосах она держала исправно, совесть при мыслях об убитых ниндзя даже не шевелилась, поэтому Рэна легко отпустила ситуацию и занялась более приятным и полезным, со своей точки зрения, делом. Няшканьем Хаку.       Первым делом, после того, как они развели костёр и приготовили себе походной каши на ужин, Рэна попыталась затащить Хаку в свой спальник. Идея провалилась ещё на стадии предложения: кто-то должен был следить за окрестностями, пока один спал.       — При таком раскладе мы совсем не будем выглядеть безобидными путешественниками. Пока я шла до страны Волн, никто из крестьян так свой ночлег не караулил, — пробурчала Рэна.       — Но мы не можем позволить себе такую беспечность, — осторожно заметил Хаку, подкинув сухих веток в их небольшой костерок. — Если на нас кто-то выйдет, сделаю вид, что мне просто не спится, и совру что-нибудь.       — Проще будет притворяться обычными среди других людей, наверное, — покусав губы, протянула Рэна. — Хотя при них придётся быть вдвойне осторожными. Я привыкла жить в одиночестве, да и ты вряд ли часто и долго взаимодействовал с обычными людьми.       — Это верно. Но мы бы куда быстрее добрались до Отафуку, если бы присоединились к какому-нибудь каравану, — предложил Хаку. — Здесь неподалёку есть небольшой городок, оттуда часто возят в Отафуку фарфор.       — Хорошая идея. Можем попробовать.       — Прикинемся травниками? — уточнил Хаку.       — Можем рискнуть, — поддержала его Рэна. — Только надо бы мне всё-таки тогда более адекватную размерами сумку купить. А лучше рюкзак. Не то что бы мне хотелось таскать всё на себе, но притвориться не-шиноби с такой поклажей, как моя, всё-таки сложно. Жаль мне эта идея в голову раньше не пришла…       — Сделаем вид, что твой рюкзак испортился в дороге, и мы переложили всё в мой, может сработать, — поддержал её Хаку. — В конце концов, никто не будет заглядывать в номер и следить, откуда мы будем вынимать твои вещи. Можно будет себя как-нибудь обезопасить всё равно.       На том и порешили.       По сути вся их легенда была шита белыми нитками, но это было лучше, чем ничего. Они были свято уверены, что чем проще она звучит, тем меньше люди будут задумываться о том, что в ней что-то не так. К тому же они ничего никому не собирались говорить, пока их не спросят. Когда они добрались до города, то первым делом прикупили рюкзак — не очень большой, но всё равно повнушительнее, чем её сумка через плечо. Потом они успешно разузнали о том, что следующий караван с фарфором отходит через пару дней, умудрились немного поторговать травами и даже разузнали, где именно находится дешёвая, но относительно приличная гостиница.       Проблемы начались именно там. Для начала пожилая женщина за стойкой почему-то решила, что они молодожёны. Рэна не была в состоянии определить, с чего вдруг ей пришла такая мысль, а слабая попытка Хаку возразить успеха не возымела.       — …Ах, девочка, у тебя такой взгляд, прямо как у меня в молодости!.. — восторженно щебетала старушка, ища ключи от комнаты.       — Простите? — чувствуя себя несколько неуютно, поинтересовалась Рэна в надежде, что ответ поможет ей прервать этот восторженный поток мыслей. Хаку, стоящий рядом, кусал губы, а его щёки были немного красными. Ему тоже было неуютно, его «Мы вообще-то брат и сестра» было оборвано ещё на середине. Легенда терпела крах прямо на глазах.       — Я точно также смотрела на своего мужа, когда мы только поженились!       — Но как вы можете знать, как вы выглядели в тот момент, когда смотрели на другого человека?.. — попытался было ещё раз воззвать к разуму старушки Хаку.       — Ах, милый мальчик, всё это несущественно!.. Влюблённых ни с чем не спутаешь!— отмахнулась от него та, наконец, найдя ключи. — Вот моя дочь вышла замуж всего пару месяцев назад, ах, она выглядела совсем, как ты, дорогая!.. Не ошибусь ведь, верно, если скажу, что вы поженились недавно. Неделю назад, быть может?       — М-м-м-м, — неопределённо протянула Рэна, забирая ключи. Старушку не смущало даже отсутствие обручальных колец — хотя, в принципе, их здесь носили немногие.       — Ах, не смущайтесь, не смущайтесь! — всплеснула руками она. — Непременно спускайся на ужин, деточка, поболтаем немного…       Они с Хаку, неловко улыбаясь, поспешили удалиться.       — Второй этаж, третья дверь справа! — крикнула им вслед старушка.       Едва они зашли в комнату, Рэна заперла дверь на ключ и съехала по двери вниз, на пол, пряча лицо в ладони. Ей было так стыдно, как давно не было! Кто бы мог подумать, что проблема в их маскировке будет заключаться в ней!       — Я думала, таких людей не существует!..       — Что это такое было вообще?.. — одновременно с ней произнёс Хаку. Они оба были несколько дезориентированы таким внезапным напором, а грубить пожилой женщине язык не повернулся ни у кого.       — Неужели по мне так заметно, что ты мне нравишься?.. — жалобно поинтересовалась Рэна, всё ещё сидя на полу и не отрывая от лица рук. Всё так хорошо начиналось, если не считать трёх оининов, и тут… тут такое!       — Рэна…       — Я же всё испортила!..— ещё более жалобно продолжила она. Ей казалось, что ещё немного, и она просто расплачется.— Как нам, в таком случае, притворяться братом и сестрой?..       — Может быть, она просто преувеличивает, — присев рядом, попытался успокоить её Хаку.       — То есть ты хочешь сказать, что по мне не видно?.. — наконец отняв руки от лица, осведомилась Рэна.       — Ну я… — замялся Хаку, отведя взгляд чуть в сторону. — Не знаю. Я… Воспринимаю тебя как тебя… Ты ведь всегда себя так ведёшь и я никогда не думал о том, как это выглядит со стороны.       «Естественно! Я же пускаю на тебя слюни с нашей первой встречи!» — как-то несколько истерично думала Рэна. — «Почему я никогда не задумывалась об этом? Я просто… просто продолжала вести себя также, как и в стране Волн! Я прямо настоящий «мастер» маскировки!»       — Хоть ты и говорила мне, что я тебе нравлюсь, и я слышал то, что ты говорила Наруто насчёт меня, но ведь… — продолжил он.       — Я могла сказать ему что угодно, лишь бы он отстал — это ты хочешь сказать? — прищурилась Рэна, оборвав его практически на полуслове.       — Я хотел сказать, что это ведь не обязательно означало, что ты… влюблена в меня.       — Прости, — резко выдохнула она. — Я просто не думала… Не думала, что проблема будет в чём-то настолько… Настолько…       — Всё в порядке, — Хаку дотронулся до её руки и заглянул в глаза, в надежде успокоить. Эффект, однако, почему-то получился практически обратный.       — Мне казалось, я неплохо умею притворяться, но видимо роль безумной травницы намного легче, чем роль твоей сестры! Я ведь даже не осознаю, как именно я на тебя смотрю! Может, мне вообще не смотреть в твою сторону?..       — Нет! — поспешно воскликнул Хаку, прерывая её бессвязное бормотание.       — Что — нет?       — Мне нравится твой взгляд, — осторожно заметил он. — К тому же, сама подумай, будет странно, если сестра не будет смотреть на своего брата. Да и никто больше нам не говорил, что мы похожи на влюблённых. Может быть, во всём виновато воображение той старушки.       — Думаешь? — неуверенно отозвалась Рэна.       «Потому что я очень сомневаюсь, что дело в её воображении! По крайней мере, насчёт себя я уверена, а ты слишком мил!»       — Да, — Хаку мягко улыбнулся.       — Просто это было так неожиданно. Наверное, я действительно перенервничала… — прошептала она. — Мне показалось, я нас так сильно подставила…       — Стоит это проверить прежде, чем кидаться из крайности в крайность, верно? Не переживай так, хорошо?       — Ладно, но…       — Но?       Рэна покачала головой не в силах сформулировать мысль.       — Мне не хочется, чтобы ты так волновалась. Ты очень хорошо ко мне относишься, хоть я и не знаю, чем заслужил такое, — Хаку снова улыбнулся, сжимая её руку. — Мне кажется, что ты мне тоже нравишься. Во всяком случае я… Понял, что не слишком хочу считать тебя своей сестрой. Но и делиться твоим вниманием тоже не хочу, — едва слышно закончил он.       Рэна рассматривала его во все глаза — чего она точно не ожидала, так это услышать что-то подобное от Хаку, да ещё и так скоро! Неужели ей не послышалось? Или всё таки показалось?.. Это было почти признание? Да?       — Хаку… — вырвалось у неё восторженное. Нестерпимо хотелось его обнять и затискать. Даже сказать спасибо той старушке. Если бы не она, то когда бы она вообще услышала что-то подобное? Она ведь и не задумывалась об этом — ей просто хотелось быть рядом с Хаку. Она не думала о том, в каком именно качестве она будет находиться рядом с ним. Это почему-то казалось чем-то… само собой разумеющимся.       — Д-да?       — Ты такой милый! — Рэна всё-таки не сдержалась и кинулась его обнимать. Она чуть не свалила его на пол. — Мне хочется затискать тебя.       Хаку рассмеялся. Едва слышно, но это было настолько неожиданно, что заставило Рэну замереть.       — Я подумал, ты иногда путаешь меня с мягкой игрушкой… — заметил он сквозь смех.       — Это не так! — заверила его Рэна.              Если бабушку из гостиницы ещё можно было списать на досадную случайность, то вот следующую проблему Хаку игнорировать отказывался. Оказалось, что Рэна, притворяясь обычной девушкой, привлекала внимание. Хаку его, конечно, тоже привлекал, но почему-то казалось, что периодически свистят вслед всё-таки ей. Он редко сталкивался с подобным, когда путешествовал с Забузой-саном. Может быть, его вид не способствовал к проявлению внимания по отношению к идущему рядом чему-то мелкому и симпатичному.       У Рэны, однако, не было Забузы-сана под носом, который мог просто одним взглядом разогнать всех желающих познакомиться «с этой милой девочкой». Сам Хаку на что-то грозное и подавно не тянул — особенно когда требовалось притворяться обычным человеком, и нельзя было, грубо говоря, приставить что-нибудь острое к горлу неприятного человека. Он никогда не задумывался о том, насколько тяжелее жить обычным людям. Боль от воспоминаний о том, как хорошо было путешествовать с Забузой-саном, на некоторое время перекрыла непонятную злость на тех, кто провожал Рэну взглядом.       Когда он, разузнав, где и когда можно поймать управляющего караваном, вернулся в гостиницу, первое, что он увидел — Рэну, которая, мило улыбаясь, разговаривала с каким-то парнем. Стоило ему подойти, как тот поспешно ретировался, сославшись на неотложные дела.       — Наконец-то он ушёл! — всплеснула руками она.       — Ему было от тебя что-то нужно? — нахмурился Хаку. Он никак не мог определиться, что именно ему не понравилось в увиденной ситуации.       — Сначала он спросил, правда ли я разбираюсь в травах, потом купил заживляющую мазь и принялся рассказывать какие-то истории из своей жизни. Не понимаю, зачем, правда. Как я отвыкла от того, что девушек моего возраста всерьёз не воспринимают! — пожаловалась Рэна, пока они поднимались по лестнице в свою комнату. — Не стала грубить, не хотелось спровоцировать — мало ли что у него в голове. А скорость реакции нас выдаст ведь, — закончила она уже в комнате. — Я даже подумала, не начать ли мне притворяться склочной особой, но решила, что это отпугнёт от нас возможных клиентов.       — Думаю, нам не стоит больше разделяться, — пришёл к выводу Хаку.       — Наверное, — поддержала его Рэна и с досадой продолжила:       — Когда я ходила на рынок, ко мне сегодня подходили познакомиться пять человек! Пять мужиков сомнительной внешности! Я и не думала, что быть обычной девушкой так сложно!       Хаку ощутил, как внутри всё холодеет. Он был уверен в том, что услышанное ему очень не нравится. В голове мелькнула мысль о том, что, возможно, неплохо было бы переодеть Рэну в мужскую одежду. Когда он ходил в мужской одежде, его не так часто называли девушкой. С другой стороны, Рэна, в отличие от него, действительно была девушкой — и вряд ли такой примитивный маскарад поможет это скрыть. Да и ей, скорее всего, будет неудобно. И это вызовет ненужные проблемы, если люди поймут, что что-то не так.       К вечеру второго дня их пребывания в этом городе притворяться братом и сестрой хотелось всё меньше, а слова старушки про влюблённых вспоминались всё чаще. Они с Забузой-саном никогда не использовали подобное прикрытие, но он о нём, естественно, рассказывал. Пока они добирались с караваном до Отафуку, мысль становилась всё навязчивее.       В караване они представились братом и сестрой, травниками. Скучающие мужики посетовали на то, что такая красота, как у него, досталась парню, и переключили своё внимание на Рэну. И его совершенно не желали воспринимать как какое-либо препятствие. Вообще. Рэна тоже была не в восторге от оказываемого внимания, но это утешало мало. Внимание-то никуда не исчезало. Хаку старался всё время находится рядом, но этого было недостаточно… И удручало ещё больше.       Хаку никогда такого не ощущал. Ему казалось, что ещё чуть-чуть — и он просто не выдержит. А дорога всё не кончалась и не кончалась.              Рэну беспокоило, что Хаку часто хмурился. Ей даже казалось, что он чем-то очень-очень недоволен или даже зол. Сначала она думала, что, возможно, дело было в том, что стоило ей на следующий день после их прибытия в город, с утра пораньше отправиться на рынок, чтобы купить кое-какие продукты, пока Хаку искал управляющего караваном, как к ней стали подходить познакомиться. Достаточно много раз. Это несколько напрягало.       Когда она рассказала об этом Хаку, не то что бы он выглядел счастливым. Происходящее, на самом деле, напоминало несмешной анекдот. Но апогея идиотизм ситуации достиг в караване — мужики считали нормальным подкатывать к ней. Серьёзно. Она никогда не думала, что может оказаться настолько популярной. Возможно, дело было в том, что других девушек и развлечений поблизости не было. Вдвойне неприятней было чувствовать себя развлекушкой. К тому же их внимание было ужасно! И жутко нервировало, особенно всякие скабрезные шуточки.       Хаку с каждым днём становился всё мрачнее, и ей даже казалось, что она видела, как он стряхивает с пальцев лёд. Неужели на него так действовало размеренное путешествие с караваном? Рэна очень сильно сомневалась в этом. Они добирались до Отафуку целую неделю. Рэна, в итоге, ощущала себя так, словно жила на иголках. С другой стороны, она не могла перестать думать о том, что Хаку не хочет делиться её вниманием. Да за чёртову неделю она передумала столько всего, что уже просто не знала, что было на самом деле.       — Надо было что ли притворяться бабушкой с внуком и снова постоянно держать хэнге… — пробурчала Рэна. Они полчаса как прибыли в Отафуку и распрощались с караваном и теперь искали, где бы остановиться.       — Притворяться братом и сестрой было не самой нашей лучшей идеей, — мрачно заметил Хаку, выискивая взглядом нужную вывеску на зданиях. — Но постоянное хэнге тоже не лучший вариант.       — И что ты предлагаешь? — озадаченно поинтересовалась Рэна.       — Давай поговорим в комнате.       Рэна кивнула. До этого ей не приходилось слышать в тоне Хаку такое напряжение. Создавалось впечатление, что его что-то очень сильно беспокоит. Недорогую гостиницу они нашли не очень быстро, к тому же свободна была всего одна комната. Она, правда, была достаточно маленькой для двоих человек, но им было всё равно. Главное, что недорого — и ночевать не на улице. Ночёвка под открытым небом в городе выглядела бы подозрительно, а тратиться на дорогую гостиницу не имело смысла. И жаба, если честно, душила.       — Хаку? — осторожно позвала Рэна, стоило ему только запереть дверь.       — Я не уверен, понравится ли тебе моё предложение, но… — Хаку глубоко вздохнул. — Рэна, тебе ведь не нравится, когда к тебе проявляют нежелательное внимание, верно?       — Кому такое может понравиться, — фыркнула Рэна. — Разве что законченному мазохисту.       — Помнишь, как нас приняли за молодожёнов? — гораздо менее уверенно, чем до этого, продолжил Хаку.       — Такое забудешь… — поёжилась Рэна. Бабулька не оставляла её в покое, если случалось попасться ей на глаза.       — Мы можем притворяться мужем и женой, — абсолютно ровным голосом сказал Хаку.       Рэне показалось, что она ослышалась.       — Что? — нахмурившись, на всякий случай переспросила она.       — Прости, если это тебя обидело! — быстро отозвался Хаку.       — Нет-нет, повтори, — покачала головой Рэна. — Мне показалось, я не расслышала. Или не так поняла.       — Я сказал, что мы можем притворяться мужем и женой, — повторил Хаку едва слышно. И поспешно попытался объясниться. — Просто... Я много думал, пока мы сюда добирались и… Это самый простой способ избавиться от большей части нежелательного внимания. Я и не думал, что быть обычным человеком так… неуютно, — закончил он.       — Ты всё это время беспокоился за меня? — обрадовалась Рэна.       — Разумеется, — Хаку кивнул. Рэна ощутила необъяснимое облегчение.       Это объяснение плохого настроения Хаку ей нравилось. Нет, не так. Оно ей очень нравилось. Даже хотелось думать о том, что он не только беспокоился, но и, возможно, ревновал. Но это было бы уже слишком. Слишком хорошо. И, пожалуй, жутко эгоистично. Задумавшись об этом, Рэна поняла, что ей совсем не хочется, чтобы Хаку её ревновал. Она хотела, чтобы он был счастлив, а ревность трудно было отнести к положительным чувствам. Да и ей не слишком-то нравилось видеть у него такое выражение лица, к тому же он, в основном, во время пути отмалчивался на её вопросы насчёт его состояния, и это заставляло Рэну тревожиться.       — Мне очень приятно, — честно ответила она, прижав руки к груди. — Конечно, давай так и будем говорить! — Рэна счастливо улыбнулась.       — Ты точно уверена в этом? — на всякий случай уточнил Хаку.       — Да, конечно! — радостно подтвердила она. — Я так переживала эти несколько дней, а оказалось, что ты просто за меня беспокоился. Просто камень с души.       Хаку облегчённо выдохнул и, кажется, наконец, расслабился.       — Послушай... — немного неуверенно продолжила Рэна. — Притворяться мужем и женой это совсем не то, что притворяться братом и сестрой. Это… ну… сложнее.       — Я понимаю, — заверил её Хаку. — Муж и жена спят вместе, так что мы будем и дальше спать в твоём спальнике.       — Это само собой, но... Понимаешь, люди обычно наблюдательные, когда дело касается чужой личной жизни, — Рэна шагнула вперёд и встала почти вплотную к нему.       — В этом мы уже убедились, — невесело хмыкнул Хаку.       — Нам придётся вести себя убедительно. Я имею ввиду наши реакции друг на друга, — продолжила Рэна, мягко улыбаясь. — То есть… Муж и жена, как правило, спокойнее реагируют на близость друг друга. На прикосновения всякие, на поцелуи…       Она нервно облизнула губы. Искушение было слишком велико, чтобы промолчать, тем более, когда Хаку стоял прямо напротив неё, вернее совсем рядом с ней, и при этом выглядел так… Трогательно.       — Может… Может ты… Поцелуешь меня? — едва слышно поинтересовалась Рэна. Хаку удивлённо распахнул глаза. — То есть, на самом деле, однажды мы уже целовались, только вряд ли ты помнишь это...       — Помню, — так же почти неслышно отозвался Хаку, не отрывая от неё взгляда.       Рэна запнулась, не зная, что ей делать дальше.       — Хаку? — шёпотом позвала Рэна. Хаку наклонился к ней так близко, что они почти касались друг друга губами. Она затаила дыхание.       — Я... Я чувствую себя ужасно, — внезапно отшатнулся от неё он. — Мне кажется, я просто использовал подходящее оправдание, чтобы... чтобы...       — Использовал оправдание? — тут же выцепила главное Рэна. Она впервые видела у Хаку подобное выражение лица.       — Я... Меня просто… Так раздражают те, кто просто смотрят на тебя, мне кажется, что ты можешь уйти,— признался он. — А я... Я настолько ужасен, что хочу, чтобы ты осталась рядом!       — Я останусь, — заверила его Рэна. — Я же уже обещала тебе.       — Думать так… Хотеть, чтобы ты всегда оставалась со мной — нечестно по отношению к тебе. Да и… Дело не только в этом, — покачал головой Хаку. — Я... Я... Хочу, чтобы ты смотрела только на меня. Я чувствую себя таким эгоистом.       — Ох… — вырвалось у Рэны. — Поверь мне, я куда большая эгоистка, чем ты, — заверила его она, снова шагая навстречу. Сердце бешено стучало. Рэна протянула руки, прикасаясь пальцами к его щекам. — О, я намного хуже. Я хочу постоянно прикасаться к тебе, — продолжила Рэна, поправляя ему волосы. — Не важно, как именно. Я хочу быть единственной, кто сможет видеть такое твоё выражение лица. И о, да, я даже не успела задуматься о том, насколько этично по отношению к тебе просить, чтобы ты меня поцеловал — я просто попросила! Настолько сильно мне хочется!       — Рэна… — едва слышно выдохнул Хаку, зачем-то схватив её за руку.       — Ты чувствуешь что-то похожее? — наверное, её глаза лихорадочно блестели. Она была уверена как минимум в том, что её щёки горят — настолько ей было жарко.       Хаку судорожно кивнул. Просто находиться рядом с ним было уже недостаточно. Рэна, чувствуя, будто ещё немного и она просто взорвётся от радости, быстро поцеловала его в щёку. Хаку, казалось, выпал из реальности — таким удивлённым стало его выражение лица. Разглядывая его, она машинально облизала губы. А потом… Потом Хаку чуть наклонился и, так же быстро, как она до этого, поцеловал её в губы.       Рэна судорожно пыталась собрать мысли в кучу: смущённый и при этом решительный Хаку выглядел слишком восхитительно, чтобы она могла быстро справиться с приступом восторга.       Хаку выпустил её руки.       — Я… Я схожу, поспрашиваю о Цунаде Сенджу, — выпалил он. Хаку явно не знал, куда девать глаза. Рэна не успела как-то внятно среагировать, как он уже выскочил за дверь. По правде говоря, она и осознала-то произошедшее не сразу — ещё несколько минут стояла, прижав кончики пальцев к губам.       «Хаку меня поцеловал. Хаку меня поцеловал!» — у неё в голове крутилась одна и та же фраза. — «Это было настолько неожиданно, что я…кажется, была шокирована», — размышляла она десять минут спустя, сидя на футоне. — «Неужели он иногда чувствует себя также… Ну, когда я не успеваю одёргивать себя? С другой стороны… это же… это же было фактически признание! Я настолько рада, что даже не в состоянии нормально соображать!»