Кофе с ликёром

Коннор смотрит в пустоту. Если быть точнее – на соседние дома и дорожки, стоя на балконе, но его взгляд устремлен в одну точку, потому что мозг занят размышлениями и неохота засматриваться на что-то определенное. Он снова проводит вечера не у босса, обсуждая планы на грядущие операции, но у Гэвина, беседуя о жизни и попивая остывший от долгих разговоров кофе. Что-то в остром на язык полицейском видит он родное, теплое. Даже если и скажешь что-то левое, можно не бояться, что его это заденет – он заденет в ответ. Взаимности Коннору всегда не хватало, даже и в такой форме. — Место, чтобы меня убить, ищешь? — Гэвин подошел на балкон к Коннору, заметив, что тот надолго притих. Он встал сбоку от него, опираясь на перекладину. Рискованно: нечаянно наклонился назад и поминай как звали. — Ага, — делает андроид глоток ещё теплого и пахнущего напитка, - с тобой хотел посоветоваться: тебя с балкона скинуть или в квартиру откинуть? — Да ну нахуй, смерть неудачника — грохнуться с балкона. — Усмехается Гэвин, глядя на собеседника, — лучше уж на родной квадратуре. — То есть то, что у меня есть планы тебя грохнуть, тебя не смутило, ты хочешь сказать? — Андроид нахмурился с недоброй улыбкой и перевел взгляд на Гэвина. — Умирать-то от чего-то надо. Тебе этого может и не понять, ведро с болтами. — Пожимает тот плечами, опустошая свою чашку и разглядывая ее дно, очевидно потому, что встречаться взглядом с андроидом не хочется и неловко. — Но если это будут твои руки - хуй с ним, не так страшно будет. — Почему? — Задаёт Коннор вопрос искренне непонимающе и не переставая глядеть на Гэвина в попытках узнать больше из его взгляда. — Ну, ты это сделаешь быстро. Красиво. Чисто. — Гэвин внезапно для Коннора отрывается от своей чашки и, встретившись с ним взглядом, подошел ближе, чем до этого. — В конце концов, я просто не могу перед тобой сопротивляться. — Уверен? — Подзадоривает Коннор, — или просто еще не срабатывал инстинкт самосохранения? От него не убежишь. — Все-то у тебя люди одинаковые. А может я могу его побороть. — Вперед и с песней. — Допивает и Коннор свой кофе, пока Гэвин поворачивается к двери в комнату спиной и глядит вниз. 12 этаж. Как говорил великий Кинг, опасно всматриваться в высоту: что-то начнет нашептывать и подстрекать прыгнуть вниз. Но Гэвина это не останавливает. Он приподымается на перекладину, становясь на уровень выше, но и с тем ближе к тому, чтобы сделать кувырок с этого гребаного балкона. Коннор переводит взгляд на экстримала. "Нашел чем пугать" – думает он. Человек все-таки, голова на плечах прыгнуть не даст. Как программа у андроидов, она будет держать его в узде... Но ведь существуют девианты. Гэвин подымается на вторую перекладину. — Ты стебешься? — спрашивает Коннор, который не столько переживает за Гэвина, сколько эта картина просто не особо ему нравится. — Слезь. Прыгать же не будешь. — Откуда тебе знать, хах? — Не перестает Гэвин смотреть вниз. — Ты же просто гребаный андроид. — Гребаный андроид, который знает человеческую природу. Слезь, я тебе сказал. Как же хочется добавить "ещё ебнешься сейчас" или "я не собираюсь за тебя переживать"! Но Коннор не хочет показать Гэвину, что это проявление заботы. Коннор не может себе этого позволить. Он же преданная хозяину машина. Гэвин ставит ногу на третью перекладину. — А если подумать, на какой черт сдался я тебе? — Гэвин нервно смеется, что буквально кричит Коннору о том, что этот цирк пора бы заканчивать. — Отвлечение от босса, который динамит? Диод замигал желтым. Он прав? — Даже не думай, блять, его сюда приплетать. О тебе речь идет, а не о нем. Слезай, пока тебя я не столкнул. — Дерзай. — Гэвин поднимается на третью перекладину и встает в полный рост лицом к Коннору. Держать равновесие удается только опираясь на оставшуюся перекладину. Он глядит на Коннора таким спокойным взглядом, но предлагает ему невозможное. Толкнуть его самому. — Ты в край чтоли ебнулся? — Андроид не терпит и подходит сам, дабы вразумить шутника. – Ты сказал, что хочешь сделать это сам – пожалуйста. Коннор понимает, что он не сможет этого сделать, хоть так сильно и грозится. Минимум потому, что лишняя кровь невинного на руках ему не нужна. Максимум – это не будет кровь Гэвина. Не его. Он этого не заслуживает. Да, ебет мозги профессионально. Да, заводит с полоборота. Это его проблемы, но не Коннора. Его это не заботит. Его заботит чашка кофе вечером. Его заботит его хохот по каждой грязной шутке. Его заботит, что его выслушают. Его заботит, что его поймут, пускай и не всегда правильно. — Такой я только херней и не страдал, ага. Коннор дергает Гэвина за толстовку на себя, чтобы он хоть немного дальше стал от этого блядского края балкона. Но, видимо, андроид не рассчитывает силу, и Гэвин не только слетает на балкон, но и чуть ли не падает вместе с Коннором, на которого налетел. Самым важным умением в человеческой психологии, которому научился Коннор, как считает он сам, является объятие. Оно заменяет слова и делает физически и ментально ближе к обнимаемому. Не сочту нужным сказать, что не просто так про это вспомнила. Стоило Гэвину руками коснуться груди Коннора, чтобы не свалится прямо на него, как тот сам прижимает его к себе и крепко обнимает. Ответа от Гэвина долго ждать не пришлось. Они так и стоят. Гэвин тепло дышит Коннору в грудь. А тот гладит недосуицидника по спине, автоматом следуя инструкции по предотвращению шокового состояния, но с чего бы вдруг включилась эта программа? Программа-то "убить любого, кроме Камски, без препятствий" как-то не так хорошо сработала... — Ну что, доволен, железка? Почему не столкнул меня нахуй? — Поэтому что ты придурок и успеешь ещё свалиться сам. — Ты просто не хотел руки марать? Скажешь "да" – он точно прыгнет, но на этот раз без тебя. Скажешь "нет" – у него появятся вопросы. — Не захотел толкать и все. Без причин. Нахуй иди с такими вопросами. — На твой? — Хохочет Гэвин и поднимает глаза на Коннора. — Очень смешно, пиздец. — Отводит взгляд тот, но объятия не прекращает. — А я не шутил. На роже Гэвина расплывается чеширская улыбка. Ручонки тянутся к шее Коннора. Не успевает андроид даже поглядеть на наглеца, как тот притягивает его к себе, жмурится, словно девственница для смелости, и впивается в губы. Кажется, сейчас кому-то дадут смачного леща, а после романтик улетит с балкона, как и собирался. По-крайней мере, так бы Коннор поступил случись такое средь бела дня. Но ему нравится? Определённо: он отвечает, втянулся в поцелуй, прикрыл глаза рукой поглаживает щеку Гэвина, пока тот роется у него в волосах. Где-то там на фоне всплывают ошибки системы, мол, это предательство по отношению к Камски. Но посудите сами – какое это предательство? Не подался же сам Коннор с горя по любовникам шастать. А рядом с ошибками системы выскакивает уведомление об отчете алкотестера. Неудивительно, на трезвую голову Гэвин бы не начал нести чушь, прыгать с крыш и лезть целоваться к киллеру. Хотя, последнее под сомнением, учитывая, как близко он подпустил к себе Коннора и как свободно он чувствует себя рядом с ним. Андроид отстраняется, позволяя партнеру перевести дыхание. Дыхалку-то себе он курением угробил - мама не горюй - так что его жарких поцелуев надолго не хватило. Глубоко вздохнув несколько раз, Гэвин сначала поглядел на Коннора, который был ни разу не удивлен такой выходкой (или же он так выглядел), потом усмехнулся и уткнулся носом в грудь андроида. — Я ждал, что ты мне въебешь. — Бубнит Гэвин, попутно зевая. — Скажи спасибо, что не выебал. — Шутит Коннор, от чего герой-любовник хихикает, хлопая ладонью по груди, на которой расположился. — А че, так хотел? — Прерывисто и с неконтролируемым смехом подхватывает Гэвин. — Пьяный ты жопе не хозяин, я не смел посягнуть. Как протрезвеешь, так и поговорим. Гэвин мямлит что-то невнятное, пока Коннор гладит его по спине. Осторожней, так можно его и усыпить. Хотя, он это уже и сделал. Гэвин сейчас свалится с ног. Нужно довести его до спальни, пока он совсем не отключился. Но нет, и после этого, он не хочет отпускать Коннора. Тянет его на себя за руку, пока тот сидит рядом на кровати. Делать нечего: андроид ложится рядом, приобнимает спящего, а у Гэвина появляется большой плюшевый медведь, вокруг которого можно обвиться, как душе угодно. У Коннора же – целая ночь впереди, чтобы подумать над кое-чем. На утро, конечно, Гэвин благополучно всё забыл. Что-то напоминало только похмелье. Додумался тоже: смешивать кофе с ликером. Знал бы Коннор об этом раньше, не было бы лишних поводов для головной боли или программного сбоя. Но с другой стороны – он бы никогда в жизни не узнал, что кто-то его действительно полюбил. А примет ли это Коннор – вопрос всего-то небольшого времени.