Она вернулась!

***Эх, такая глава слилась в топку… Уже написав очередную главу внезапно выяснил, что местность и население описанные в ней не соответствует канону. Пришлось почти полностью переписывать текст, выкинув целый кусок эпика. Даже настроение писать пропало. А ведь там было всё! И перестрелки, и погоня, эпичный махач и превозмогание… Какая жаль. Лан, может потом омак набросаю.*** Проснувшись в полной темноте Влад не сразу смог сообразить где он. В голове словно поселились молотобойцы, отнюдь не нежно массируя мозг молодецкими ударами пудовых кувалд. Оторвав лицо от утоптанной земли, впивавшейся в нос и щёку мелкими камушками и прочим мусором, путешественник попытался перевернуться с живота на спину и не сдержал стон от прострелившей спину боли. К позвоночнику словно доску прибили ржавыми гвоздями, раздирающими плоть при попытке извернуться, а стянутость расползлась уже на плечи и почти до самой задницы. Внезапно Влад насторожился. Что-то не давало ему покоя кроме собственного самочувствия. Пиканье! Чуть слышное пиканье события на планшете. Так как получить сообщение в этом мире он ни от кого не мог, то это было оповещение системы о сработавшей сигнализации. Поняв, что не услышал довольно громкого верещания сирены, когда кто-то пересёк охранный периметр, Влад замер, вслушиваясь в тишину, но так и не услышал никаких признаков чужого присутствия. Седалищный нерв тоже молчал. Дотянувшись до планшета, мироходец засветил экран, держа устройство на вытянутой в сторону руке, чтобы вероятный противник не сразу смог определить его местоположение. Осмотрев в свете экрана нишу, Влад убедился, что рядом никого нет, и всё же перевернулся на спину, морщась от неприятных ощущений. Приняв обезболивающее, исследователь некоторое время лежал, дожидаясь пока молотобойцы в черепной коробке успокоятся, и лишь после этого аккуратно, по стеночке, сел. Судя по времени срабатывания сигнализации в сообщении системы, его нашли уже через полчаса после того как Влад вырубился. Наведённый сон оказался достаточно крепок, чтобы путешественник не проснулся от сирены. Вот только непонятно, почему они не воспользовались беспомощностью мироходца, когда для этого представилась возможность. Раздевшись до пояса, Влад осмотрел свои плечи и бока, на которые из-за спины начала выползать радужная сеть, а потом опять сфотографировал спину. Картина поражения магией внушала отчаяние скоростью распространения. Если так пойдёт дальше, то первопроходцу осталось всего несколько дней. Пятно серого камня между лопаток уже разрослось до размеров ладони и, по всей видимости, проросло вглубь, то ли охватив позвоночник, то ли окаменив и его часть тоже. Сколько времени займёт окаменение спинного мозга, в этом случае, не ясно, но вряд ли много. Проснуться однажды парализованным… бр-р-р, но похоже именно это Влада и ждёт. Мысленно посылая проклятья на голову синей лошади, чьё колдунство послужило катализатором окаменения, путешественник вышел на улицу, в робкий свет раннего утра заглядывающий в нишу от входа. Первое что встретило его на выходе — корзинка, битком набитая вчерашними покупками. Тщательно отмытые от дорожной пыли, в которой они валялись, продукты были заботливо переложены упаковочной бумагой. Что ж, намёк был достаточно ясен. Извини, мол, что так получилось, претензий больше не имеем. Вот только у Влада эти претензии были. Но тут скорее себя надо винить. Проведи он первый контакт аккуратнее, может и удалось бы всё решить мирно. — Поздно пить боржоми, когда почки отвалились, — вздохнул первороходец. Первой мыслью было оставить корзинку здесь, но, подумав, Влад решил, что лошадкам не было смысла вредить путешественнику посредством её содержимого. Проще было прирезать по-тихому во сне. Да и гордыню показывать нет смысла. Слишком уж это будет по-детски. К тому же, власть имущие кобылы могли принять это за отказ от извинений, что могло повлечь ухудшение отношений вплоть до посылания по следу мироходца отряда спецназа. В качестве превентивной меры, так сказать. Хрустнувшая неподалёку ветка заставила Влада вздрогнуть и развернуться к возможной угрозе. Резкое движение вновь прострелило спину болью. Маленькая пони, почти жеребёнок, шла по краю леса, вглядываясь в траву. К её спине были приторочены перемётные сумки, в которые кобылка складывала срываемые губами травинки. Влад стоял неподвижно, надеясь, что микролошадка его не заметит, но та, не дойдя десятка шагов до больших кустов, которые скрыли бы путешественника, остановилась передохнуть. Рассеянно скользнув взглядом по окрестностям, пони замерла, распахнув до предела и так огромные глазищи. Поняв что его заметили, Влад фыркнул и, прихватив корзинку, скрылся в расщелине. Путешественник как раз одевался, когда свет от входа частично перекрыло маленькое тельце, и светло-коричневая любопытная мордашка заглянула в нишу. Хлопки крыльев с улицы заставили её оглянуться, а потом и выйти. Обратно она уже не вернулась. Видимо преследующие мироходца пегасы должны были предотвращать «лишние» контакты. — Интересно, а города при моём приближении будут эвакуировать? — усмехнулся Влад, подгоняя подрастрепавшуюся за эти дни разгрузку. *интерлюдия* — Сестра, это то, что я думаю? — Да, то самое яйцо. Я уговорила драконицу отдать его мне. Решила, что стоит самой убедиться в тех словах об оставившей яйцо жизни. — М-м-м… странно. Оно определённо… не содержит жизни, но что-то я чувствую. — Ты права, Луна, это яйцо сложно назвать мёртвым, но и живым оно тоже не ощущается. Оно словно… Впрочем, лучше показать. Смотри. — Ух ты! Сестра, твоя магия… она впитывается! И растёт! То что в нём — растёт! — Именно, Луна! Я полагаю, что это «уснувшее» яйцо. У дракониц иногда появляются такие «уснувшие» яйца. Примерно, одно на несколько тысяч. По неизвестным нам причинам такие яйца не развиваются, рассеивая магию передаваемую им матерями, но не погибая окончательно. Чаще всего драконицы оставляют их в старых гнёздах на кучах собирающего магию золота, что не даёт яйцам погибнуть окончательно, но и вылупиться они сами по себе не могут. Изольда, так зовут эту драконицу, рассказала мне, что поступила так же больше тысячи лет назад, когда у неё не вылупилось своё яйцо, но по пути к родным горам она нашла в пустыне ещё одно медленно умирающее яйцо. Она забрала его в своё гнездо, и не смогла бросить сразу двух не родившихся дракончиков, погрузившись рядом с ними в глубокий сон на века. — Получается, этот… это существо не забирало жизнь дракончика? — Не забирало, Луна. Я не знаю что случилось в пещере той ночью, почему большая часть магии покинула яйцо, но это существо не убийца. — И что ты будешь делать с этим яйцом? — Оставлю в сокровищнице вместе с ещё одним, найденным мной почти восемьсот лет назад. Рядом с золотом им ничего не грозит. — Мы могли бы попробовать вылупить его, старшая сестра, напитав своей магией. — Увы, Лу, боюсь, это нам не под силу. Я уже пробовала, но чем больше магии отдаёшь яйцу, тем быстрее она рассеивается. В истории Эквестрии известно только об одном случае вылупления «уснувшего» яйца. — Ты о том случае с Твайлайт и Спайком? Я читала об этом, но до сих пор не понимаю, как у единорожки-жеребёнка это получилось. — Ну, это довольно просто. Твайлайт — Элемент Магии и потенциально способна использовать всю магию нашего мира. И пусть до этого ей ещё расти и расти, но в тот день… в день экзамена пробудился не только её Элемент, сестрёнка, и хоть и не надолго, но магия откликнулась на зов Твайлайт, объединив все шесть Элементов Гармонии. Откликнулась и пробудила Спайка. *** Очередной городок Влад обошёл стороной. Частью назло пегаске, слетавшей туда предупредить население о приближении «монстра», частью из-за отсутствия необходимости заходить в этот город. Продукты были в наличии, мелочей докупать тоже не нужно было. Лошадки даже заменили часть купленного путешественником на более качественные, как они думали, аналоги, и даже от себя кое-что добавили. Например, взамен разлитого в дорожную пыль касторового масла, которое мироходец брал для пропитки кожаных элементов снаряжения, подсунули пузырёк подсолнечного, судя по запаху. Пришлось смириться, что ботинки теперь пахнут едой. А вместо брусков похожего на хозяйственное мыла сунули пластиковую (!) бутылочку цветочного шампуня. Так что на ближайшей стоянке придётся стирать одежду шампунем… Добавили к джентльменскому набору зубную щётку, опять же пластиковую, и совершенно земного вида тюбик с зубной пастой. То ли в качестве намёка, то ли по доброте душевной. Почти сразу за городком начинался лес. Более дикий чем встречающиеся последнее время, но не дотягивающий по этому параметру до самого первого. Уже не парк, но ещё не тайга. Так, пригородный лесок, разве что без привычного повсеместно разбросанного мусора. Этот лес тянулся до середины следующего дня, когда Влад вышел к попутной речушке. Вернее, тянулся-то он дальше, оставшись по правую руку от путешественника, да и на другом берегу тоже продолжался на сколько хватало глаз, но вплотную к воде не подступал, оставив между собой и рекой заливные луга. Мироходец подумал было сделать себе плот, но предпочёл и дальше идти пешком, чтобы не смущать встречающихся на этой водной артерии местных микролошадок, то и дело проплывавших вверх и вниз по течению на всевозможных лодочках. Не то чтобы трафик был очень плотный, но он был, а вкупе с отношением местных к человеку это могло доставить определённые проблемы. Проще уж так, пешком, с возможностью в случае необходимости скрыться в лесу. Весь этот и следующий день река тянулась в нужном направлении, предоставляя свои услуги по добыче пропитания в качестве добавки к продуктам из «дико-западного» городка. Преследующие первопроходца вегетарианцы-пегасы кривились и плевались на своих облаках, пока Влад, посмеиваясь, разделывал пойманную рыбу, но не лезли со своими советами «о вкусном и полезном», как это обязательно сделали бы вегетарианцы-люди. Видимо, сочли рыбьи жертвы более уместными, чем если бы мироходец принялся есть животных. Было у Влада подозрение, что попробуй он поохотиться, и пегасы не стали бы отсиживаться на своих сырых подсрачниках с мордами великомучеников, вынужденных присматривать за дикарём, а попытались бы отбить у него добычу и желание охотиться вообще. А уже очередным утром, спустя всего пару часов с рассвета, на другом берегу показался большой портовый город. Река здесь впадала в большой залив округлой формы. По берегам этой бухты располагалось множество небольших лодочных причалов, а со стороны города весь берег был одной протяжённой пирсовой зоной с приличного размера кораблями. По всей видимости, город был крупным транспортным узлом для морского торгового пути, а не местом добычи пропитания наподобие рыболовецких портов у людей. Вплавь перебравшись через реку, Влад решил встать лагерем, несмотря на поджимающее время и растущее пятно окаменения на спине. Оно продолжало увеличиваться. Быстрее чем в самом начале, но не так быстро как под действием той снотворной магии синей минилошади. А вот распространение радужной сетки приостановилось, видимо, дожидалось, пока камень разрастётся до определённого размера. Проверив, первым делом, спину, Влад тщательно выстирал одежду с необычайно мылким шампунем, а потом и сам вымылся. Полноценно, впервые за всё время со своего «попадания». — Первый раз моюсь шампунем Лошадиная Сила, — тщательно намыливая подмышки бормотал первопроходец. — Главное, самому шерстью не обрасти, как эти кошко-лошади. Мало ли этот шампунь стимулирует рост волос. Не хотелось бы бриться… везде. Кстати да, побриться бы не помешало, — почесав разросшуюся щетину решил Влад. — Осталась одна проблема — найти бритву. Разложив вокруг мокрую одежду, мироходец со стоном раскинулся на траве в позе звезды, чувствуя себя абсолютно чистым и безмятежным. Выбросив из головы мучающие его последнее время мысли о скорой кончине он просто наслаждался минутой покоя. Травинки впивались в чувствительную кожу поясницы и с обратной стороны колен. Ветерок ласкал влажную после купания кожу. Глубокое голубое небо с редкими облачками… и пегасихой в синем трико, свесившейся с края одного из местных неестественных облаков… — Извращенка! — выкрикнул в небо Влад, набросив на срамное место мокрую футболку. Пегасиха, фыркнув, отвернулась, свесив с края облака огненно-рыжий хвост. — Мда, как говорил Робинзон Крузо: ракушка не похожа на голую женщину только первые 5 лет. Отвернувшись от извращенки пегаски, Влад задумался о преодолении водной преграды. Судя по всему, море, что тянулось за этой бухтой, продолжалось до того самого, разведанного атмосферным спутником горного хребта, окружённого лесистыми предгорьями. Если бы на пути не было этой большой воды, путешественнику пришлось бы идти до цели не меньше недели. Точнее не сказать, так как метод определения собственного местоположения с помощью триангуляции был больше не доступен. Маячок последнего аварийного комплекта переместился к первому, тому, что в замке. Всё, что ещё могло помочь мироходцу в определении собственных координат — старые кадры аэрофотосъёмки местности, до которой он ещё не добрался, компас и расстояние до замка. Пришлось по памяти восстанавливать весь путь, рисуя его прямо на «тумане войны». Местность, городки, стоянки и переходы. Весь курс картографии пригодился. — Было бы неплохо раздобыть местную карту. Вот только вряд ли меня пустят в книжный магазин, — усмехнулся Влад, — не с моим ростом. Мимо проплыла очередная лодочка с семьёй микролошадей. Самец-пегас, что-то весело насвистывая, сидел на вёслах, хотя на носу плавсредства лежала шорка с верёвками для скоростного буксирования. Маленькая понька крутилась на корме, пытаясь уследить за двумя непоседливыми жеребятами, пегасёнком и единорожком, то и дело оттаскивая их от борта. — Вот странно, это разные виды или всё же один? — от нечего делать, пока сохнет одежда, принялся рассуждать первопроходец. — Если эти детёныши не приёмные, то, получается, что один. Тогда — расы? Раса пони, раса пегасов, раса единорогов… Бизоны в минус — это явно другой вид. А те две крылато-рогатые минилошади? Мутация или очередной вид? Других смесков мне не встречалось, а значит участки генома, отвечающие за расовые признаки, не совмещаются. Мда, было бы интересно как следует изучить этот мир, — тоскливо вздохнул Влад, заведя руку под спину, чтобы в очередной раз потрогать каменную блямбу. Как будто та могла куда-то исчезнуть. Лодка, тем временем, пристала к берегу метрах в пятидесяти выше по течению, а семейная пара начала раскладывать всё для пикника, с любопытством, но совершенно без страха косясь на путешественника. Детёныши всё порывались подбежать полюбопытствовать, но понька была начеку, перехватывая их за разноцветные хвосты и, по всей видимости, убеждая не мешать отдыхать странному чужаку. Рыжая пегаска в синем трико слетела к ним со своего облака и принялась что-то втолковывать, некультурно тыча в сторону человека копытом, на что пони просто отмахнулась. Мол, не бросается с рычанием, да и ладно. — Сразу видно мультивидовый мир, — вздохнул Влад, которому стало безумно стыдно за свои первые шаги в этом мире, когда он настроил против себя всех, кого только смог. — Если в мире много разумных видов, то такой мир обречён на мирное сосуществование и терпимость к другим разумным, иначе уничтожит себя в бесконечных крестовых походах всех против всех. Один я тут со своими земными ксенофобиями… Как варвар, честное слово. Спустя несколько часов, когда одежда основательно подсохла, успевший подремать путешественник собрался в дальнейший путь, решив попробовать себя в роли действительно мирного путешественника. Помахав на прощание рукой семейке микролошадок, на что те ответили аналогичным жестом, Влад выдвинулся в сторону портового города. — Даже жестикуляция у них привычного, земного вида, разве что с поправкой на отсутствие пальцев. Город встретил мироходца суетой обычного торгового центра. Местные шныряли по своим делам, практически не обращая на чужака внимания, иногда протискиваясь у него чуть ли не между ногами. Выскакивали из всевозможных заведений, чтобы тут же скрыться в других. Тащили по брусчатке тяжёлые телеги от складов к кораблям и обратно. Стояли и громко общались на улицах. От неумолчного писка на грани ультразвука у первопроходца даже голова разболелась. Было довольно интересно понаблюдать за всеми тремя расами микролошадей. Никакой дискриминации по расовым или половым признакам, хотя определённое разделение труда явно присутствовало. Например, телеги чаще всего тащили пони-самцы, погрузкой же чаще занимались пегасы, учёт и сверку грузов по спискам вели единороги. Впрочем, встречались и пони, мусолящие во рту карандаши, и пегасы, запряжённые в телеги, и грузчики-единороги, от то и дело вспыхивающих сиянием рогов которых Влад периодически вздрагивал. — Психологическая травма на всю жизнь… — пробормотал мироходец, высматривая посудину поприличнее, — оставшуюся. Путешественник выбрал пару парусных корабликов, не самых крупных, так как аренда крупнотоннажного судна явно влетит в копеечку, и не быстроходных курьеров, что могут перевернуться, если Влад начнёт ворочаться во сне на палубе. А вот такие каботажники вполне могли бы взяться за доставку негабаритного пассажира. С одной из посудин как раз спускался капитан, устроив предварительно разнос команде. Капитанша, если быть точнее. Вообще, соотношение самок к самцам в этом мире явно не в пользу последних. — Интересно, какие у них тут взаимоотношения полов? С одной стороны, я ещё не видел табунов, только пары, но при таком соотношении… В общем, не завидую я местным мадамам. Альфонство, наверное, цветёт и колосится. Ну или лезбиянство, так как проститутов на углах тоже не видать. Проводив взглядом салатовую поньку с ярко-жёлтой гривой до кабака, судя по кружке пива на вывеске, Влад продолжил обход порта, но так и не нашёл более подходящего перевозчика собственной тушки на тот берег синего моря. Вернувшись к кабаку, он уселся возле дома напротив, опёршись рюкзаком на его угол, и принялся мучить планшет, который начал глючить из-за нехватки энергии. Видимо, металл электродов уже сильно разъело гальванической коррозией. Спустя пару часов яркая капитанша вышла наконец из кабака и, скользнув по человеку безразличным взглядом, порысила в сторону своего кораблика. Неловко поднявшись с помощью копья и приглушённого мата, Влад догнал поньку и, наклонившись, дотронулся до её спины. Смешно подпрыгнув от неожиданности, поняшка развернулась к путешественнику, уткнувшись взглядом ему в колени. Забавно приоткрыв в удивлении рот, микролошадка подняла взгляд до его лица и отступила на пару шажков. Влад даже подумал, что та сейчас бросится наутёк, но понька переборола испуг и вопросительно пискнула. Присев на корточки, что заставило лошадку нервно дёрнуть хвостом, первопроходец показал ей на планшете заранее открытую часть карты дальнего берега моря и принялся объяснять. — Ты, — тычок пальца в поньку, — меня, — ещё один в себя, — туда, — тычок сначала в море, а потом в береговую линию на экране планшета. Задумчиво почесав затылок под треуголкой, более подходящей пирату чем честному капитану, лошадка пискнула и поманила Влада за собой. Дойдя до трапа, с сомнением смерила взглядом путешественника и дощатую лесенку без перил. Мироходец пожал плечами и спокойно перешагнул прямо на борт, вызвав этим заметную осадку кораблика. Палуба выдержала, хотя и опасно заскрипела под весом немаленького человека. Пришлось сесть, чтобы распределить вес на большую площадь. На странное изменение в положении судна из полубака на палубу выскочил понь в поварском колпаке и, заверещав как резаный, скрылся с глаз долой. Впрочем, ненадолго. Спустя уже пару секунд он опять выпрыгнул из дверей воинственно размахивая… шваброй? «Смертоубийство» пресекла капитанша поднявшаяся на борт, всего одним повелительным взмахом копыта спровадив вояку готовить ужин. Зайдя на пару минут в кормовую надстройку, понька вернулась уже с рулончиком карты в зубах. Раскатав её перед путешественником, капитанша вопросительно пискнула. Влад же, радуясь удаче, сфотографировал этот без преувеличения шедевр местного картографического искусства и, совместив изображение с имеющейся на планшете картой, уверенно ткнул пальцем в цель своего путешествия. Обойдя по кругу стремящуюся свернуться бумагу, поняшка чему-то кивнула и вновь вопросительно пискнула, свернув карту в рулон. Видимо насчёт оплаты. Скинув со спины рюкзак, мироходец вывалил перед собой некоторое количество монет и самоцветов, приготовившись торговаться. Для начала, отсчитав тридцать монет и десяток самоцветов, Влад пододвинул их к внешне безучастной капитанше. Та сгребла монеты и брезгливо пошерудила копытом в кучке драгоценных камней, отобрав парочку аметистов. Остальные камни вернула путешественнику и требовательно что-то пискнула, мол, сыпь ещё. Не знающий цен на морские круизы мироходец вопросительно поднял бровь. Задумчиво потрогав нижнюю губу, поняшка накрыла копытом кучку из тридцати монет и отстучала вторым четырнадцать раз. — Четыре с половиной сотни? Ты охренела? — возмутился первопроходец. Отобрав ещё семьдесят монет и восемь аметистов, он с недовольным видом двинул их к грабительнице. Та, так же как и Влад ранее, вопросительно подняла бровь. Потом вздохнула и, забрав деньги, начала что-то пищать, тыкая копытом в море, на редкие облачка, солнце, полубак, изобразила ветер и что-то совсем странное, непонятное. После чего решительно отстучала ещё три сотни монет и сорок аметистов. Внимательно «выслушав» выступление, Влад тоже начал вещать тыкая пальцем в те же места, что и понька ранее. Ветер матом вьюгу кроет Фиги снежные крутя. То в сугроб по пуп загонит, То уронит не шутя… *интерлюдия* — Выглядят как новые, но… они точно в порядке? — Не беспокойся, Луна, Элементы не так-то просто повредить. Реджинальд, передайте мою благодарность мастеру Гемстоуну. — Ваше Высочество, вести из Балтимера. Существо направляется в Королевство Грифонов на корабле. — Королевство Грифонов? Что ему могло понадобиться у грифонов? — Не знаю, Луна. Надеюсь, это не приведет к политическим проблемам. *** После получаса «торгов», когда Влад уже охрип, перечитав почти все детские стишки и страшилки, человеку и пони удалось сойтись на тридцати пяти аметистах и двухстах семидесяти монетах. Что составляло почти треть от всех добытых у драконицы сокровищ. Путешественника неприятно разочаровала низкая стоимость самоцветов, на которые он возлагал гораздо большие надежды. Аметисты поняшка считала примерно по монете за штуку, а всё остальное вообще брать отказалась. Возможно, у ювелира мироходец получил бы за них больше, но искать специалиста по камням было откровенно лень, да и капитанша могла за это время уйти в рейс. Забрав свою долю, поняшка приволокла с камбуза кока с какой-то засаленной книгой и принялась выпытывать чем питается человек. Рецепты были снабжены поясняющими картинками ингредиентов, так что отобрать себе более-менее съедобные блюда удалось без труда. Тыкая пальцем в картинки, Влад составил своё меню на всё плавание. Если честно, у него вопрос пропитания вообще из головы вылетел, настолько привык к ежедневной утренней рыбалке в последние дни. Но теперь похоже придётся забыть о рыбке до конца плавания. Не хотелось бы портить отношения с вегетарианской командой. Команда, кстати, подобралась занятная. Кроме капитанши и кока в неё входили ярко-алый пегас и синяя единорожка в качестве матросов, зебра-медик и мелкий понёнок-юнга. Ну или просто чей-то детёныш. Точно понять чей Владу так и не удалось, так как относились к нему все одинаково. Заглянув в трюм через люк в палубе, путешественник решил остаться наверху. Лучше уж вытянуться в полный рост на свежем воздухе, чем скрючиваться в три погибели в тесноте воняющего солёными огурцами трюма. Отошли от пирса только к следующему утру. Весь вечер лошадки таскали какие-то ящики и корзины, успокоившись только заполночь. Ночью Влад последний раз сошел на берег и, добравшись до края пирсовой зоны, справил естественные потребности организма. Вот, кстати, ещё одна проблема. Как это делать во время путешествия? Смущения перед микролошадками Влад не испытывал и вполне мог отлить с борта, не обращая внимания на окружающих. Но это по-маленькому. А как быть по-большому? Свешивать задницу за борт с риском перевернуть кораблик, или гадить «на газетку»? Озадаченный первопроходец не сразу вернулся на борт, сходив до ближайших зарослей за лопушками для этой цели, а когда вернулся с охапкой зелени, обнаружил на своём брезентовом ложе несколько сложенных рядками матрацев. Как раз, чтобы жопу и спину не намять на твёрдых досках пола. Утром, когда кораблик вышел из бухты, состоялся первый завтрак, вечером-то Влад поужинал своими запасами. Сначала кок выглянул из полубака и окинул взглядом мироходца, оценивая размер необходимой ему порции, а потом вытащил из расположенной рядом кладовки тазик. Для него тазик, а для Влада просто не очень глубокую миску. В качестве чашки сошло пожарное ведёрко, ну, а кушать пришлось поварёшкой. На представление собралась вся команда, тоже вдруг захотевшая позавтракать на свежем воздухе. Не обращая внимания на перепискивания веселящейся команды, Влад с удовольствием съел свою порцию какой-то каши с кусочками фруктов, закусив целой буханкой белого хлеба с компотом из сухофруктов. — Наконец-то нормальная еда, спасибо, — поблагодарил он довольного кока, вернув тому начисто вылизанную миску-тазик. Позавтракавшая команда вернулась к своим обязанностям, а Влад засел за приключенческую книжку в планшете, краем глаза поглядывая на слаженную работу лошадок. Единорожка с пегасом ловко управлялись с парусами, подтягивая и ослабляя концы по командам капитанши. Сама салатовая поняшка стояла за штурвалом, перекладывая судно с галса на галс, отслеживая малейшие изменения неудобного встречного ветра. Детёныш носился по палубе с деревянным мечом в зубах играя в пирата. Кок постоянно бегал мимо с тазиками, полными то овощей-фруктов, то очистков. Зебра же почти всё плаванье безвылазно торчала у себя в каюте. Идиллия. Если бы не два пегаса, перелетающие с облака на облако, следуя за кораблём, можно было бы представить, что все жители этого мира относятся к человеку так же, как и друг к другу — мирно, без пушек и окаменяющего радужного колдунства. — Интересно, если окаменение доберётся до спинного мозга здесь, на корабле, — поморщился от испорченного последней мыслью настроения Влад, — что они будут делать с моей парализованной тушкой? Вряд ли выбросят за борт. Впрочем, будь что будет. Сама команда, кстати, поглядывала на преследователей с недоумением. Наш пегас даже слетал узнать, какого овоща тем надо, а потом несколько минут шептался с капитаншей. В результате настроение испортилось не только у Влада, но, к чести капитана, понька так и не изменила своего отношения к мироходцу. Дни тянулись за днями, штиль сменялся крепким ветром, а расстояние до оставшихся в замке аварийных комплектов продолжало расти. Команда привычно отворачивалась и почти не краснела мордами, когда пассажир подходил к борту расстёгивая ширинку. Для по-большому, кстати, Владу выделили деревянную бадью после того, как он, чуть не перевернул однажды ночью кораблик, и проломив перила, выпал с голой задницей за борт. А уж как рыжая пегасиха повеселилась… Мелкий понёнок притащил откуда-то книжку с картинками, аналог учебника по естествознанию или, скорее, энциклопедии, и, целыми днями попискивая, что-то показывал в ней первопроходцу, знакомя того с обитающими в его мире видами и расами, а также географией стран и континентов. Оказалось, разумные виды не ограничивались уже известными Владу, в действительности их было намно-о-ого больше. Начиная от яков на крайнем севере до верблюдов в южных пустынях. Десятки разумных видов на ста с лишним страницах книги. Например, в местности, через которую путешественнику предстояло пройти, проживали грифоны. По крайней мере, выглядели эти странные птице-кошки совсем как грифоны из земных мифов. А несколько южнее обитали драконы, с представительницей чьего племени Владу уже довелось столкнуться. И пусть текст книги оказался напечатан странными значками в виде подковок, голов и звёздочек, напоминая больше всего какую-нибудь таблицу символов, но и самих разноцветных картинок хватило для понимания всего многообразия разумных существ в этом мире… и того, что связь с родным миром Влада определённо была. Если и не в настоящем, то в не очень далёком прошлом уж точно. Десятки фактов и фактиков указывали на это. Множество мифических для землян существ, похожие технологии и предметы обихода. Да что говорить, один жёлтый школьный автобус чего стоит, или чашки с ручками под отсутствующие у лошадок пальцы. Паровозы, архитектура, зубная паста в тюбиках и многое, многое другое. Просмотр книги каждый раз вводил Влада в ступор, даря чувство нереальности происходящего. В последний день плаванья, когда на горизонте уже уверенно можно было рассмотреть береговую линию, мироходец, в качестве благодарности за ликбез по реалиям этого мира, подарил понёнку нож из набора для выживания. Небольшой клинок в пластиковых ножнах с пластиковой же ручкой. Лёгкий, не тонущий, с ярким оранжевым навершием. В зубах радостно носящегося по палубе детёныша выглядевший почти мечом. Капитанша недовольно покачала головой, но отбирать подарок не стала, просто изготовив на лезвие деревянную накладку, чтобы жеребёнок не поранился. Высадившись в тихой бухточке, Влад добавил к оплате ещё полсотни монеток, так сказать, за доставленные неудобства в виде испачканной бадьи и сломанных перил, после чего тепло распрощался с вышедшей проводить его командой и отправился к видневшимся вдалеке горам.