Она вернулась!

— Всё ещё не спишь? — зашла в кабинет Селестии её младшая сестра. — Завтра приём послов Зебрики, а ты опять будешь выглядеть уставшей. Однажды они могут обидеться. Тени словно скользили по пятам ночного диарха, перетекая с пола на стены, цепляясь коготками за колонны, тревожа узорчатый потолок. Её сестра сидела возле окна и смотрела на пусть и заметно поблекшие радужные всполохи на северной части неба, но всё ещё отчётливо видимые из зала с потушенными огнями. — Извини, Лу. Я скоро пойду, — не оборачиваясь пообещала Селестия. — Всё ещё беспокоишься о том чужаке? Мы всё равно не могли отменить эффект окаменения. Любая наша магия могла лишь ускорить его. К тому же, теперь он не страдает, — и помолчав добавила: — Но если это так важно для тебя, ты могла бы пригласить Твайлайт с подругами, чтобы они сняли своё заклинание. — Они ещё не готовы, — вздохнув, повернулась к сестре дневной диарх, и повторила: — Они ещё не готовы. Я пробовала накладывать диагностические заклинания, но даже сейчас, полностью обратившись в камень, его тело сопротивляется любой магии. Даже в сокровищницу его пришлось перетаскивать вкопытную. Боюсь, если раскаменение будет таким же медленным поначалу, как и при окаменении, то он погибнет. Возможно позднее, если бы у моей ученицы уже был опыт подобного… Мы могли бы, у нас получилось бы пересилить это сопротивление, но Элементы Гармонии больше не откликаются на наш зов. Всё что нам остаётся — это ждать. Ждать пока Твайлайт сможет сравниться с нами по силе и искусству. — Всё равно не понимаю, если всё, что нам остаётся — это ждать, то какой смысл изводить себя? — притопнув копытом возмутилась Луна. — Потому что я ошиблась. В очередной раз, — горько добавила Селестия и поднялась на копыта. — Смотри, — и зажгла светильник над небольшим столиком, до этого неясной тенью стоявшим чуть в стороне. — Это тот механизм, что принесла Спитфайр из Кристальной Империи? — уточнила ночной диарх, разглядывая переплетение каких-то трубок и странных деталей. — Да. Я не узнала его сразу, так как в нем кое-чего не хватало, — призналась Селестия и подняла с пола напоминающие скорлупки сегменты. — Это мне принесли отправленные за чужаком гвардейцы, когда их отпустили из госпиталя, — с этими словами Принцесса приложила скорлупки к механизму. — Яйцо? Драконье яйцо! — воскликнула Луна. — Именно. А вот что взорвалось в сокровищнице, — кивнула на другой столик Селестия, зажигая над ним ещё один светильник. — Яйцо пролежавшее в сокровищнице восемь столетий, — погладила она копытом другой, словно разломанный изнутри с чёрными потёками копоти на стенках, корпус такого же устройства, как и на первом столике, — и то, что мне отдала драконица Изольда, — нажав магией на верхнюю часть, она открыла третье яйцо. С виду совершенно целое, но с почти полностью разбитым механизмом внутри. — Так вот что чужак имел в виду, говоря, что яйцо принадлежит ему… — прошептала ночной диарх. Селестия обошла столики вокруг и открыла второй, обгоревший корпус. И Луна поняла, чего ещё не хватает в первом. — Тот шар! В этих двух есть шар, такой же как он носил с собой! — Я сделала запрос в Кристальную Империю, — словно не заметив восклицания сестры продолжила дневная Принцесса, — и там нашлась одна пони, которая работала в замке при прежнем Короле. Сомбра где-то добыл это яйцо и проводил с ним какие-то эксперименты незадолго до своего изгнания… и исчезновения Кристальной Империи. — Значит, это устройство повинно в исчезновении ЦЕЛОЙ ИМПЕРИИ? — неосознанно перешла на Кантерлотский ночная Принцесса. — Тише, Лу, ты разбудишь наших подданных. — Извини, — опустила ушки Луна. — Но если чужак виновен… — Не думаю, — перебила сестру Селестия. — Иначе ему не было бы нужды её возвращать. Ты ведь помнишь, как я показывала тебе яйцо в прошлый раз? — с этими словами, дневная Принцесса направила магию на один из шаров и тот начал постепенно наливаться свечением. — Видишь, сами по себе эти яйца мертвы, но что случится, если наполнить шары магией до предела? — Постой! Остановись! — внезапно до ночной Принцессы дошло, что могло случиться в этом случае, и она запаниковала. Она не хотела исчезать как Кристальная Империя на неопределённый срок. Селестия лишь хихикнула, прекращая заклинание. — Успокойся, Лу, чужак их сломал. — Всё равно! Я не хочу так… исчезнуть! — Луна, я думаю, что чужак пришёл из своего мира за ними, — не прекращая посмеиваться, пригладила Селестия вставшую дыбом шёрстку сестры. — Чтобы подобное случившемуся в Кристальной Империи никогда не произошло вновь. — Не пугай так больше! — Ты знаешь, я решила изменить экзамен в своей школе, — вдруг призналась успокоившаяся Селестия, вновь обходя по кругу столы с яйцами. — Больше никаких драконьих яиц на экзаменах. — Да уж, — передёрнулась Луна, — представляю, что случилось бы, если бы ты дала Твайлайт на её экзамен ЭТО яйцо. — Исчезнувший Кантерлот, — как само собой разумеющееся признала дневная Принцесса, — и вечная ночь с вернувшейся Найтмер Мун в качестве единственной Принцессы. — Значит мы должны были отблагодарить чужака не только за возвращение Кристальной Империи, но и за то, что подобное больше никогда не случится? А вместо этого мы… — Хуже всего, — вновь перебила сестру Селестия, — что эти яйца, по-видимому, способны открывать путь между мирами. Я поняла это, собрав осколки одного из наименее повреждённых кристаллов внутри. Та же форма, что описывается в трудах Старсвирла. Понимаешь Луна? — Тот шар, он собирался использовать его для этого? А мы… — с трудом сглотнула комок в горле ночной диарх, — мы отобрали у него единственный способ вернуться домой? — Да, Лу, — вновь подошла к выходящему на север окну солнечная Принцесса. — А он всё равно предпочёл уничтожить опасное для нас устройство… — и добавила шёпотом: — С улыбкой на губах.