Погибель моя

Я отдал бы всё, только б эта безумная сказка не коснулась ни строчкой меня, обошла мой дом стороной. Мне страх застилает глаза что болотная ряска — до жути боюсь управлять я своей же страной. Растили меня как бесстрашного принца, и всё же так жутко, боюсь что я даже сейчас приоткрыть один глаз. Мой ужас не то что сбить с толку может — стреножить. А суть его вся в звучании нескольких фраз. Я кукла советников… Что там, бесправное чучело! Моя власть эфемерна и призрачна точно любовь. Годами меня воспитанием, догмами мучали теперь чтоб изгваздать уродливой магией кровь. Как глупо мне было считать, что я стану владыкой. Что я буду решать кому жизнь, кому смерть, кому мир; что я буду известен и знати, и варварам диким; и что в честь мою никогда не закончится пир. Моя мать, ненавидя меня всей душой, улыбалась и шептала сквозь бледные губы мне в уши слова: «Что богиня удачи тебе в лицо рассмеялась — голосами будет полниться твоя голова». Я не верил ей, ведьме прекрасной, жила что лишь злобой на отца моего, что принудил её стать женой. Князь глупый не слушал; хотел он лишь чтобы спала она с ним на перине пуховой одной. Погибель моя в венце с яшмой и резьбою, наденут что мне на чело через четверть луны. Неужто же я нелюбим так судьбою, что станет мой разум похожим на жуткие сны? Я сяду на княжеский трон — и в то же мгновенье взорвутся виски голосами и шумом извне. Я раньше считал, что родиться в замке — везенье… Уж лучше б сожгли мою мать в своё время в огне.