Чупа-чупс

У Чжао довольно дурацкая привычка — в какой бы ситуации он ни находился, всегда и везде у него во рту оказывается чупа-чупс. Шэнь Вэй сейчас изо всех сил пытается спокойно рассказать шефу подробности нового дела, но как это возможно, если перед тобой сидит Юньлань и сосет чертов леденец!? Медленно так… Обычный леденец, который продают во всех ларьках со сладостями. Разноцветный, размером с пол-ладони, на длинной палочке, приторно-сладковатый. Что тут такого? Просто конфетка, то и дело обхватываемая чуть припухшими, словно после крепких поцелуев, губами. Чупа-чупс исчезал в этих губах, а потом выскальзывал скользким, чуть поблескивающим от влаги. Шэнь одернул себя от лишних мыслей, усердно стараясь не обращать внимание на чертову сладость. А Чжао, казалось, и не замечал душевных метаний аж запнувшегося в своем монологе друга, продолжая свое незатейливое дело. Слушает и лакомится конфеткой. Тянет за палочку, вытаскивая леденец, и снова загоняет за щеку, по-прежнему беспечно продолжая слушать профессора. Нервно глотнув и насильно переведя взгляд от губ Юньланя, Вэй глубоко вдохнул через рот и продолжил рассказывать о своей очередной теории, теребя в руках ручку. Шэнь медленно терял терпение, находясь рядом с Чжао. Проклятый чупа-чупс перетягивал всё внимание на себя, заставляя профессора чувствовать то, что обычно было ему чуждо — стыд и смущение. Ещё немного и Шэнь вот-вот загорится от стыда, потому что это было невыносимо. Шеф все продолжал причмокивать, посасывая лакомство и гоняя его между щеками. Покрасневший до самых ушей, Шэнь уже был готов отдать все, лишь бы эти умелые губы сомкнулись на его члене… Боже, о чем он думает? Он раньше себе никогда такого не позволил бы. Вот черт. Ещё раз одернув себя, Вэй просто терпел и старался не воображать слишком пошлых сцен. Да, Шэнь уже порядком возбудился, но хорошо, что сидя за столом, эрекцию можно было скрыть. Время тянулось медленно, а член все никак не хотел опадать. Наоборот, он становился все тверже, стоило Вэю хоть на секунду взглянуть на, сосущего леденец Юньланя. А сам Юньлань продолжал издеваться, облизывая языком высыхающий леденец, то обводя его вокруг так, что губы притрагивались к липкой поверхности. Язык ещё раз прошёлся по всей длине, а потом спустился к палочке, слизывая скатившуюся туда капельку слюны. На этом моменте Шэнь подавился собственными словами и, не выдержав, резко стукнул по столу ладонью, от чего ручка выскользнула из его рук и полетела на пол. Юньлань, чуть ли не подавившись своим чупа-чупсом, дернулся от неожиданности и вопросительно взглянул на профессора. — Тебе ещё не надоело? — обречённо спросил Вэй, стараясь не смотреть в глаза другу. — Что? Чжао, сделав самый невинный взгляд, снова посмотрел на Шэня, вопросительно подняв брови. — Тебе правда так обязательно есть леденец во время нашего разговора? — У тебя ручка упала, — отвечает Юньлань, быстро переведя тему, и соскальзывает вниз. Шэнь внезапно дёргается, когда что-то ёрзает между его ног, а затем чьи-то руки дотрагиваются до его брюк. Он подпрыгивает на собственном стуле и выдает тихое: «черт». Когда Вэй видит у себя между ног Юньланя, у него удивлённо приоткрываются губы и распахиваются глаза. Сердце колотится в груди, а член по-прежнему твёрже камня. — Ты что вытворяешь? — повысив голос, шипит Шэнь, дёргая коленом, пытаясь убрать руки со своей ширинки, которая многозначительно выпирает из брюк. Юньлань видит это и улыбается как какой-то кот, которому перепало всё и сразу. — Помогаю тебе, — шепотом отозвался Чжао, придвигаясь ближе. Шэнь хотел что-то ответить, но не смог, так как на этом моменте горячая ладонь, бесшумно расстегнувшая ширинку, скользнула вверх, пробираясь под резинку боксеров. Юньлань легким движением сжал член у головки, размазывая большим пальцем выступившие капельки смазки. — Черт…— подал голос Шэнь, прикрывая глаза. Теперь весь стыд куда-то пропал, оставив после себя лишь дикое возбуждение, — Продолжай. Недолго думая, Чжао сразу же накрыл горячую плоть губами, которые были липкими от сладости, от чего из груди самого Юньланя вырвался тихий стон. Вплетя пальцы в волосы Чжао, Шэнь нетерпеливо надавил сверху, прося взять глубже, и Юньлань, медленно опустив голову, пытался принять до конца немаленьких размеров член. Он подался ещё вперед, насаживаясь, заглатывая почти до самого конца, чтобы вершина едва ли не упиралась в глотку. Шэнь не мог понять, как он не давился им, но это было настолько приятно, что он с уверенностью мог сказать, что раньше ему никто такого минета не делал. Кусая губы от удовольствия, Вэй плавно поднимал и опускал бедра в такт движениям, слушая тихие всхлипы снизу. Расходившиеся волнами, потоки наслаждения вызывали приятную дрожь во всём теле. Сквозь прикрытые глаза, Шэнь пристально наблюдает за Юньланем, который сейчас старательно скользит кончиком языка по члену, словно сосет один из своих любимых леденцов. Его скулы сейчас полыхают румянцем, а взгляд затуманен. Сказать, что такой Юньлань нравился Шэню — ничего не сказать. Губы Юньланя сжимают член до восхитительно накатывающей волны наслаждения. Видимо навык сосания чупа-чупсов не прошел даром. Вэй испустил долгий стон, вцепляясь пальцами во всклокоченные волосы и, не выдержав, кончил прямо в рот, крепко держа Юньланя за затылок. Шэнь пытается отдышаться, отходя от экстаза, в то время как запыханный Чжао вылез из-под стола, вытирая рот рукавом. — И что ты делал под столом? — стараясь сдерживать улыбку, спросил Вэй. — Ты ручку уронил, — как ни в чем не бывало ответил Юньлань, но потом вновь лезет под стол, — Сейчас только ручку подниму.