Undertale. RealRPG

(Спустя две недели. Решающие сутки) Вскочив с кровати в стиле Папируса, я счастливо рассмеялась, раскидывая руки в стороны, будто желая обнять весь мир и парочку соседних впридачу. Сегодня ровно полгода, как я осела у Дингса и Гриллби. За это время случилось много хорошего и грустного, весёлого и ужасного, и я ничуть не жалею, что свои последние полгода жизни как Чары Фриск я провела здесь. Эти короткие пять месяцев, три недели и шесть дней пролетели так незаметно, но оставили в моей Душе много тепла и доброты, которые я унесу с собой к монстрам. Сегодня последний день моей человеческой жизни, и я проведу его на полную катушку. С этой мыслью я одела домашний халатик, пушистые тапочки, заплела волосы в косу и спустилась вниз, ведь завтрак никто не отменял. Сегодня я была в ударе: бисквиты самых разных форм и узоров, печеньки с мармеладом и шоколадом, пряники с начинкой из джема и пирожные всех видов, которые я смогла вспомнить и воспроизвести. Я уже молчу про цветочный чай, который мне полюбился почти как чай папы-Азгора. Наконец, когда с завтраком было покончено, я достала сахар, выдавила сок из десяти грейпфрутов, купленных ещё вчера в супермаркете, и принялась варить карамель, припомнив старый мамин рецепт. Хотелось, чтобы после моего отбытия Дингс и Гриллби ещё долго не оставались без моих вкусняшек. Я ведь ничего не беру с собой, кроме воспоминаний. На душе было нехорошо от мысли, что я оставлю их, но им и вдвоём хорошо. К тому же... Когда я наконец окажусь дома, то смогу потом посетить этот мир как гость, даже Гастера могу с собой привести. Ведь там моё всемогущество будет обыденным делом. На запах сладостей пришли и мужчины, мгновенно осветившиеся румянцем при виде меня. Дело было в том, что я сидела за столом и аристократично пила чай, оттопырив мизинчик... В одном белье. Халатик, в котором я готовила, болтался на спинке стула, на котором я сидела. При виде краснеющих мужчин, я хихикнула, изящно ставя чашку на блюдечко и вставая. - Доброго утра, дорогие мои! Хорошо ли вам спалось? - мягко улыбаясь, спросила я, обходя их. - Завтрак на столе, угощайтесь! Смотрите не съешьте всё, этого вам надолго! А я ухожу гулять на весь день, к ужину не приду! - и я ушла, отключая звуковой файл на телефоне. Ещё вчера вечером я напечатала текст, воспроизвела его голосовым набором и записала звук на телефон. Говорить жестами не хотелось, а шёпот не передаст моего игривого настроения. А жаль... В комнате я переоделась в белоснежное платье с алой каймой по подолу и рукава, надела алые туфельки и повесила на плечо клатч на цепочке. В него отправился телефон, карта, мои документы... и записка, написанная для оправдания. Конечно, я обвинила в своей смерти Сайруса Боннера, типа разбившего мне сердце. Чтобы, если я не смогу утянуть его с собой, ему всё равно жизнь мёдом не казалась. Так что к последнему полёту я была готова. Из дома выбиралась через окно, использовав капельку магии Виндингса. За эти две недели, с момента "знакомства" с Сайрусом, я научилась впитывать и копить необходимую для магии энергию из других людей. Достаточно было лишь мимолётного касания, чтобы часть жизненной энергии перешла из человека ко мне. Основным моим "донором" был, разумеется, Сайрус, который так и норовил коснуться моей руки в ресторане или баре, или прижаться в ночном клубе или вечеринке во время танца. Я же этим беззастенчиво пользовалась, изображая то неловкость, то развратность, то мягкость с капелькой порочности. Этакий ангел, спустившийся с небес, дабы познать плотские радости обычных людей. Впрочем, всё это было недалеко от истины, вот только Сайрус об этом не знал... Ну и хорошо, что не знал, так спокойнее. И вот, стоило мне дойти до конца улицы, как на своём красном спорткаре ко мне подкатил Сайрус со своей улыбкой на пол-лица и сияющими глазами. - Эй, девушка! Прокатиться не желаешь? - позвал он, смеясь. Я улыбнулась: - А что, есть планы? Привет, Сай. - одновременно с улыбкой в парня полетела магия Виндингса, снова связавшая нас общей иллюзией. Тот улыбнулся: - Ну, у меня сегодня весь день свободен, может, проведём его вместе? - Отличная идея! Я сегодня на закате отбываю, так что буду рада повеселиться перед отправлением. - и я решительно нырнула в машину, ощутив обжигающий спину взгляд. Короткий взгляд в зеркало заднего вида опознал Гриллби. Ой... (Спустя девять часов) Закат всегда прекрасен, особенно если смотреть на него с вершины горы или крыши самого высокого небоскрёба в городе. По иронии Судьбы таким небоскрёбом оказался отель, принадлежащий семье невесты Сайруса. А сейчас уже жены: они поженились через неделю после знакомства Сайруса со мной. Я даже на их свадьбе была, хоть и недолго. Зато букет поймала благодаря своему довольно высокому росту. О, как на меня все смотрели! Но я лишь улыбнулась, и унесла букет с собой, позднее разобрав его на отдельные цветы и сплела венок из них. Так вот, этот отель отошёл Сайрусу в качестве приданного, и теперь парень его владелец. И мы в данный момент находимся как раз на его крыше. Сайрус привёл меня сюда, явно рассчитывая завершить сегодняшний день в горизонтальной плоскости, но у меня были иные планы. Повеселились мы на славу. Сначала позавтракали в ресторане на набережной, где подавали вкуснейшие морепродукты, потом гуляли по этой самой набережной, наслаждаясь свежим морским бризом, а обедали уже в другом ресторане, где были крайне вкусные блюда японской кухни. После обеда мы отправились гулять в парк, где было просто кишащее утками озеро. Мы вместе кормили их кусочками хлеба, отрывая их каждый из своей половины батона, потом пошли к другому озеру, где уток не было, но жили огромные зеркальные карпы. Остатки хлеба мы отдали им, после чего купили по мороженому и пошли к выходу из парка. Прогуляли мы долго, солнце уже к закату плывёт. Покинув парк, Сайрус пригласил меня в клуб, где танцы начинались с началом заката. Разумеется, я согласилась, чувствуя, что жизненную энергию парня лучше поберечь, а подзарядиться не помешает. Там нас и застукал Гриллби на пару с Дингсом. Пришлось раскинуть иллюзию и на них, после чего объяснить ситуацию. Оказалось, что доктор так за эти полгода и не рассказал огнеголовому всё необходимое, поэтому пришлось мне. В итоге Гриллби схватил меня за плечи, пытаясь отговорить, но я в отчаянии отобрала часть его жизненной энергии, заставив покачнуться от слабости, и сказала, что никуда я не исчезну, а там, быть может, ещё и навестить смогу, правда, уже в другом качестве. Это его хоть немного, но успокоило, а Дингс так и вовсе сиял от радости... правда, своей или Гастера, не уточнялось, но наверное обоих сразу. И вот так я и оказалась на крыше вместе с Сайрусом. Тот, не понимая, почему я помчалась на крышу, едва нас пропустили внутрь, сейчас мялся в пяти шагах от меня, а я стояла на самом краю и смотрела на солнце прямым взглядом. - Вот и конец... - мой голос в иллюзии слегка подрагивал. - Как-то не думала я, что это произойдёт так скоро... Совершенно не думала... - и хихикнула. - Что? Чара, почему мы на крыше? - в голосе парня было непонимание. - Совсем скоро это закончится. Осталось лишь сделать последний шаг. А сейчас... - тут я обернулась, зная, что мои глаза переливаются пламенем всех цветов радуги: я изменила иллюзию в районе радужек. - ... ты будешь осуждён. За каждый удар по открывшимся тебе душам, за каждую боль, причинённую людям, любившим тебя. Когда я только прибыла, этот мир казался мне раем: яркие краски, красивые пейзажи, чистые чувства людей и остальных здешних обитателей... Но позднее я поняла, что красота этого мира щедро перемешана с грязью, подлостью и низменными пороками. Ты самое яркое тому подтверждение, Сайрус Боннер. Поэтому я приняла решение наказать тебя. - Что? Ты... не человек. О чём ты говоришь? - похоже, Сайрус впечатлился. - Помнишь нашу первую встречу? - хихикнула я. - Нет, не ту, где ты предложил помощь. Наша первая встреча произошла на улице, примерно в полдень. Увидев тебя тогда, я была оЧАРОвана: волосы цвета первого снега, глаза цвета первой секунды рассвета... Но один твой взгляд разрушил образ: такой безразлично-брезгливый взгляд, что ты кинул на меня, уронил моё восхищение в грязную лужу вместе со мной. О, как я разозлилась! Тогда я сотворила шторм, подпортивший тебе образ. Это была отличная месть: ведь при вопросе о твоём виде, будто ты в фонтане купался, правда вызвала бы смех - весь шторм был не более чем направленной на тебя иллюзией, и никто ничего не заметил. Хотя одежду тебе помяло вполне реально. - тут я демонически расхохоталась. - Наверное, этим бы всё и кончилось, если бы однажды мой домовладелец не вернулся с работы жутко пьяным. От его рассказа во мне всё перевернулось: ты оказался ещё более ужасным, чем мне показалось при первой встрече. Детская шалость со штормом уже не показалась мне достаточной местью. Тогда я решила сделать что-то действительно ужасное, подстать тебе. Следующая наша встреча произошла уже в том переулке, где ты налетел на меня. Не стану врать, что я это планировала, но это столкновение было просто даром Судьбы. Я с огромным удовольствием накинула на тебя иллюзию, и ты увидел перед собой девушку, равную тебе по статусу, а брендовые шмотки лишь усилили эффект. Разумеется, ты отреагировал так, как я и ожидала, даже не заметив странностей: ведь я разговаривала, не открывая рта. А когда мы пожали руки... О! Честно, ты меня невероятно удивил. - тут я повернулась к Сайрусу лицом, освещая его ошеломлённую физиономию радужным светом. - Это... Магия? Люди так не умеют... - похоже, у парня реальный шок. И пофиг... - Да. Это магия. Вот только такое очень дорого стоит. Речь не о деньгах: за магию я расплачиваюсь своей жизненной энергией... Или энергией тех, из кого её вытягиваю. Ты, несмотря на ужасное нутро, был буквально переполнен жизненной энергией, и наше рукопожатие тут же перекачало часть этой энергии в меня. С тех пор я почти постоянно на наших встречах тянула из тебя энергию, восполняя потраченную на поддержание иллюзии нашего разговора. Ты ведь наверняка замечал, что спустя час после нашего расставания ты начинал ощущать усталость, а после ночи крепкого сна это ощущение пропадало? Ведь замечал? По глазам вижу, что замечал. Само собой, только твоей энергией я не ограничивалась, поэтому вечеринки и клубы были настоящим спасением: не хотелось осушить тебя раньше срока. Спорю на что угодно: после нашего там появления тебя переставали туда пускать, верно? - тут я хихикнула, видя ещё большее ошеломление в глазах парня. - Вижу, я права. Так вот. Это всё ты заслужил в полной мере. И теперь я хочу дать тебе выбор. Сегодня я возвращаюсь... в свой мир. И предлагаю тебе пойти со мной. Ты более чем заслужил посетить мой мир: в нём нет ничего, кроме бесконечного мрака, там некуда идти, не на что смотреть, не с кем поговорить. Более чем достойное наказание для подобного тебе. Меня же ждут другие миры, другие существа... Или можешь просто отдать мне оставшуюся в тебе энергию, умерев здесь. Решать тебе, разумеется. - и я повернулась боком, чтобы солнце озаряло меня подобием ангельского нимба. - А... - это всё, что выдавил Сайрус, прежде чем предпринял попытку убежать. Правда, у него это не вышло: ноги подкосились, и парень упал на колени. - Даже не пытайся сбежать. В живых ты не останешься всё равно. - теперь я перестала добавлять в голос эмоции, отчего тот зазвучал совсем уж нечеловечески, бесчувственно, как ледяная статуя. - И чего так трястись? Всех однажды настигает расплата за грехи. Не каждому предлагают такой щедрый выбор. Но если ты будешь пытаться уклониться от него, я просто убью тебя прямо здесь, без всякого выбора. - я повела рукой, меняя иллюзию: теперь на мне был белый балахон, похожий на наряд Смерти, а за спиной развернулись радужные крылья. - Я бы на твоём месте выбрала первый вариант: там ты сможешь заслужить прощение грехов своих. Побудешь во мраке лет триста, обдумаешь своё поведение, искренне покаешься - и я решу, куда тебя отправить. Можно даже обратно в этот мир, если очень повезёт. Всё лучше, чем я выпью тебя досуха, уничтожив этим Душу без права восстановления. Хотя можешь остаться здесь и так! - безэмоционально рассмеялась я. - Всё равно с оставшимся количеством энергии долго ты не протянешь, а о своём статусе можешь забыть: всё, что тебя ждёт - это обитые матрасами стены в жёлтом доме, ведь правда из твоих уст будет для всех сумасшествием, а соврать ты не сможешь. Но в этом случае даже не мечтай о помощи от меня. Ну, как тебе? Молчание повисло над крышей: казалось, что само время остановилось, ведь солнце будто прилипло к небосводу, расцвеченному в розанжевые тона. Сайрус, всё время стоявший на коленях, выглядел так, что мертвяки краше: полопавшиеся сосудики окрасили его глаза в алый, невероятно-голубые глаза поблёкли до серого цвета, будто посыпанные пеплом, лицо осунулось, как у голодающего, и побледнело до смертно-серого тона. Теперь его облик ничем не походил на того красавчика, каким Сайрус был на первой нашей встрече. Руки парня тряслись, как у эпилептика, когда он схватился за волосы, запрокинул голову назад и заорал, как психопат. Мне не было его жаль: свои муки он заслужил, как никто другой. Хотя на дне Души шевелилась жалость, ведь Ангел Милосердия не может быть безжалостным... Но всё это перекрывало чувство долга, придавившее жалость многотонным монолитом. Такие люди, как Сайрус Боннер, недостойны гордого звания человека: подобных ему существ называют нелюдями, и это точно отражает суть: настоящий человек не стал бы причинять страдания тем, кто его любит. Только нелюди способны на это. Мне было искренне жаль Гриллби, что купился на этого нелюдя и пострадал от него, поэтому я не сожалела о сделанном. Теперь, даже если Сайрус попытается избежать наказания снова, его жизнь долго не продлится: энергии в нём осталось совсем на донышке. А значит, долго он не протянет. Сайрус же, перестав кричать, уронил руки на колени... и заплакал. Беззвучно, но горько и безутешно. Казалось, что он окончательно свихнулся, но вдруг... - Я... Иду... С тобой... - выдавил Сайрус, вставая на ноги. Слабость и усталость уже начали на него наказывать, и я улыбнулась, видя, как его шатает. - Правильный выбор. Молодец, Сайрус. Иди сюда. - я протянула ему руку, затянутую в белоснежную перчатку, и парень, доковыляв, принял её. - Я рада, что ты выбрал этот вариант, значит, что-то человеческое в тебе ещё осталось. Не бойся, теперь я позабочусь о тебе. Триста лет пролетят быстро, вот увидишь. - Но... Кто... Ты? - выдавил парень, поднимаясь на парапет крыши. Мне пришлось его поддерживать, чтобы не рухнул вниз... раньше срока. - Я? Там, откуда я пришла, меня называют Ангелом. Одни зовут Ангелом Смерти, другие Ангелом Милосердия... Но ещё меня называют Странницей. Потому что я люблю путешествовать по разным мирам, изучать их и их жителей. Может, когда твои триста лет истекут, я подарю тебе право путешествовать по мирам, как я... Это действительно интересно. Но сейчас лучше посмотри на солнце. - я развернула голову парня к закату. - Когда оно коснётся горизонта, мы с тобой полетим к своей Судьбе. Смотри и запоминай. Сайрус кивнул и уставился на солнце, не замечая слёз, текущих по его щекам от режущего глаза света. Я же, чувствуя, что накопленная жизненная энергия потихоньку кончается, отключила иллюзию разговора, оставив лишь внешнюю иллюзию балахона и крыльев. К счастью, долго ждать не пришлось: солнце наконец коснулось горизонта, и я взяла Сайруса за руку. Тот тут же оторвал взгляд от солнца и посмотрел на меня. Я же только кивнула, после чего мы вместе сделали шаг в пустоту. Правда, я изменила иллюзию, будто мы летим на солнце, а удар о землю изобразила как вспышку света, что была, когда я вылетела из Подземелья, очнувшись в больнице. Вырубило нас мгновенно... *** Мрак небытия, в котором мы оказались, был мягким и бархатным. Я улыбнулась, наслаждаясь почти забытым за полгода ощущением свободы, а Сайрус вздрогнул, явно не понимая моей радости. - Ты чего так радуешься? - возмущённо спросил он, а я лишь засмеялась. - Да ну тебя! Я дома полгода не была, вот и радуюсь. Всё получилось... - Полгода? Ах да, я забыл. - фыркнул парень, отчего градус моего веселья упал. - А ты не забыл, что тебе здесь триста лет торчать в одиночестве? Я-то могу уйти хоть сейчас, миров много, а тебе здесь жить. Так что настраивайся, вспоминай молитвы, если учил хоть когда-то... А то свихнёшся окончательно, а мне безумный Странник без надобности. - фыркнув, я отвернулась от парня. - Ой-ёй... Ладно, прошу прощения, это просто шок. - склонился тот. - Кстати, вот мы улетели сюда... А в моём мире что получилось? - я на это лишь хихикнула. - Ох, Сайрус... Ты что, ничего не понял? Это я не человек, могу перемещаться куда угодно. А вот для людей переход в иной мир возможен лишь после смерти. Так что ты официально упал с крыши отеля, куда пришёл с девушкой посмотреть на закат. Чистая случайность, ветер в спину толкнул... Никаких обвинений, не считая письма в сумочке девушки, в котором написано, что их смерть лежит на твоей совести. Там уже наверняка приехала полиция, медики и прочее, что в таких случаях бывает, так что установят это быстро. Или ты надеялся после трёхсот лет вернуться в родное тело? Да оно бы всё равно померло позднее, если бы выжило! - и я расхохоталась, выплёскивая стресс. Сайрус молчал. Только вот в его взгляде была буря эмоций. Я же, отсмеявшись, вздохнула, глядя на надувшегося парня тяжёлым взглядом. - Неужели ты не слышал моих слов на крыше? Я не собиралась отпускать тебя живым. Разница была лишь в том, что если бы ты смог сбежать с крыши, то умер бы лишь немногим позднее. Да и ждать смерти тебе было бы тяжелее. А так я сделала твою смерть быстрой, красивой и безболезненной. И шанс потом возродиться оставила, хотя могла бы просто не делать этого. Впрочем... Моя судьба мало отличается от твоей. Я, если бы решила остаться в том мире, всё равно умерла бы через пару недель, максимум месяц. Магия слишком сильно подточила моё здоровье, так что ничего бы особо не изменилось... Разве что вернуться сюда я бы не смогла, просто исчезнув... Да ещё и утянув за собой несколько миров, которые посещала. Там остались дорогие моему сердцу существа, и так подставить их я просто не могла. Хотя шанс был. - тут я отвернулась, вздохнув поглубже. - И зачем я это тебе рассказываю... - Вот и я не понимаю! - из мрака вышла фигура в тёмно-синем балахоне без рукавов, под капюшоном которого клубился чёрный туман. - Что это вообще такое? Зачем ты притащила сюда эту гнилую Душу, да ещё что-то ей говоришь? - А? И тебе привет. - нарочито ехидно фыркнула я. - Интересные у тебя приветствия после полугода разлуки, надоедливая псина. - и счастливо улыбнулась. - Хотя я всё равно рада тебя видеть. - Да уж. Даже эти полгода на лезвии косы тебя не изменили, Чара Ириталь-Фриск-Дриимурр. - фыркнул Хранитель, превращаясь в белого пёсика и запрыгивая мне на руки. - Хотя теперь первые две части фамилии более неактуальны, третья под вопросом, а имя вообще стоит сменить. Но я этому только рад, разумеется. Ты успешно прошла последнее испытание, поздравляю! Отныне ты принята в ряды Демиургов-Хранителей наравне со мной. Тебе остаётся выбрать себе имя, которым ты будешь называться в новой жизни, и получить знак власти. Выбирай тщательно, сменить потом не выйдет. - Ну, за этим дело не станет. - я ласково погладила Пса-Демиурга по голове. - Имя я решила оставить Фриск, раз уж меня знают под ним довольно многие, а фамилия... Пасси. Вместе звучит как ПассиФриск, похоже на Пацифист. Ведь именно этот путь привёл меня сюда. А знак власти... Я же остаюсь для монстров Ангелом Милосердия и Смерти одновременно, так что знаком для меня будут радужные крылья и коса, с древком в виде кости с пикой на конце и радужным лезвием. - я, отпустив Пса на пол, тут же создала себе косу, о которой упоминала только что. Едва я сжала древко в руках, как крылья за моей спиной исчезли, а белый балахон почернел почти как мрак вокруг. - Вот так. Теперь те, кто достоин смерти от моих рук, будут видеть меня такой, а достойные спасения увидят крылатого ангела в белых одеждах. Годится? - Более чем. Отлично придумала, Чара... Нет, Фриск. - и Пёс снова принял форму человека в тёмно-синем балахоне. - Властью Совета Демиургов, я, Тоби Фокс, Демиург-Хранитель, дарую ПассиФриск право быть одной из Демиургов, хранить и защищать от гибели существующие миры и творить новые - по собственной воле, и при одобрении Совета. В качестве бонуса дарую ПассиФриск право судить и карать людей и монстров, даруя им смерть или спасение, а также право применять силы Демиурга в каждом из миров в рамках созидания либо разрушения неодушевлённых предметов, без нанесения вреда случайным одушевлённым существам. Будь достойна этого дара, и используя его во благо всех миров и Совета Демиургов. Да будет так!!! - и в следующий миг я ощутила мощный толчок изнутри, от которого глаза зщажмурились, а дыхание перехватило. Открыв же глаза, я увидела, что всё ещё нахожусь во мраке небытия, но на мне серый балахон, коса в руках, а за спиной радужные крылья. Хихикнув, я крутанула косу в руках, заставляя её со свистом рассечь пространство, а коса так и сделала, разрезав ткань небытия, оставляя за собой радужный шлейф, похожий на хвост кометы. В разрезе мелькнул обрыв, где я сидела с Гастером перед отбытием, но я взмахом руки заделала его. Подкинув косу в воздух, я заставила её исчезнуть, а сама расправила крылья, любуясь на переливы интерференции цвета на них. Хлопнув ими, я подняла ветер, который встрепал балахоны мне и Тоби, а Сайруса заставил вздрогнуть от резкого порыва воздуха. Тот мигом вскинулся: - Эй, а про меня никто не забыл? - А? Ой, действительно, надо сначала с проблемой разобраться. - фыркнула я, имея ввиду наглого парня. - Тоби, прости, что я притащила его с собой, но с этим парнем всё совсем не так просто, как я думала. Знаешь, я предполагаю, что он своего рода отпечаток родного мне монстра. Я про Санс'Айруса говорю, того, с кем я объединила свою Душу. В конце концов каждая параллель имеет отражения, и в остальных мирах есть отпечатки Санса, отличающиеся от него, но всё равно связанные. Так что я более чем уверена, что он именно такой. Просто ему не повезло с местом рождения, поэтому он так сильно испортился. Но я не хочу всё оставлять так, ведь от того, сможет ли он исправиться, зависит довольно многое. Мне бы хотелось где-то на миллениум отойти от дел, изучать миры как-то лениво, а триста лет не такой большой срок. Так что я подумала, что пусть он примет эту должность, когда очистит Душу от гнили. Хочу пожить спокойно, без суеты, способности освоить как следует, наконец! - Ну, если ты думаешь так, то пусть. Но как ты собираешься его учить, если хочешь отдохнуть? В небытии опасно оставлять кого-то, ты ведь понимаешь. Или решишь запереть его в своём подсознании, как когда-то Ириталь? - Ну, вообще-то я именно так и хотела поступить. Создам в подсознании кусочек бесконечного мрака, пусть ходит там, учится, молится... И следить удобно, и соответствующие образы подкидывать... Там попривыкнет когда, можно будет пару книжек ему организовать, чтобы учился, да и присмотр опять же. Ведь этот кусочек можно и отключить от восприятия, если бузить начнёт. - пожала я плечами. В конце концов никто и не собирался оставлять гнилую Душу без присмотра. Тем более что артефакт, всё ещё прячущий мою Душу, мог сгодиться в качестве тюрьмы для этого парня. А может, и нет... - Ладно. Делай как хочешь, я всё равно буду за тобой приглядывать эти триста лет, на всякий случай. Ты ещё неопытный Демиург, тебе понадобится куратор. - вздохнул Тоби. Я же похлопала его по плечу, успокаивая. - Рассчитываю на твою помощь, Тоби. - эти слова были сказаны с мягкой улыбкой, а затем я рывком обняла пушистого Демиурга. Тот даже не дёрнулся. После этого диалога мы обсудили план и подошли к Сайрусу. Тот стоял, пялясь вниз: под ногами вместо гладкого пола были глубины космоса, как я когда-то видела, медитируя у Напстаблука дома. Зрелище действительно чудесное. Стоило парню посмотреть на меня, как Тоби ударил его в спину, Сайрус вздрогнул и растаял во мраке, оставив после себя лишь сердечко Души. Та была голубой с розовыми разводами, иссечёная грязно-коричневыми линиями гнили. Розовые разводы означали страх, а сам голубой цвет Души значит Терпение. Я шустро поймала Душу в артефакт, тут же почерневший до матово-чёрного цвета, что будто бы поглощает любой свет, падающий на него. Смешно, но саму Душу было видно, хотя и слабо. Тяжело вздохнув, я аккуратно опустила сферу артефакта, сжавшуюся до размеров яблока, в карман балахона. - Ну, вот и всё. Теперь он там заперт. В таком состоянии артефакту хватит для подпитки фонового излучения Души, а его внутреннее пространство просто бесконечно. Поставлю теперь артефакт на подставку, буду раз в год заходить и проверять, как он там. Неплохо, да? - и я захохотала, не в силах терпеть облегчение в груди. Я и не замечала, что артефакт незримым камнем давил на сердце, а теперь, когда тяжесть пропала, осознала это. - Как легко, свободно!!! - Только не надо показывать своё счастье здесь, Фриск! Иди домой, тебя там заждались! - засмеялся вместе со мной Тоби. Я от этого вздохнула, усмиряя радость до поры. И правда, что это я... Меня там ждут, а я прохлаждаюсь... Призвать Косу Демиурга вышло легко: я просто повела рукой, ловя древко, а затем резким взмахом руки вспорола ткань небытия, открывая путь. В разрезе было звёздное небо с тонким полумесяцем на нём. А когда я отбывала, было полнолуние... Значит, там прошло лишь две недели, тогда как у меня полгода. Очень удачно я попросила у папы отпуск на две недели, ну оооочень удачно... Хихикнув, я помахала рукой Тоби, мгновенно испарившемуся во мраке, убрала Косу и раскрыла крылья, влетая в разрез, мигом пропавший за моей спиной. Небо над горой Эбботт встретило меня лёгким бризом, сиянием звёзд и молодым полумесяцем, будто улыбающимся своему Ангелу. Из разреза я вышла чётко над заснеженной вершиной горы, поэтому, сделав пару кругов, я приземлилась на самый пик. Ветерок, пахнущий морской солью и хвоей, рванул ткань белого балахона, приветствуя меня, и я раскинула руки, будто обнимая воздух. Ветер, отреагировав на это, тут же закружился вокруг меня плотным вихрем, и я позволила себе откинуться назад с распахнутыми крыльями, ложась на ветер как на матрас. Тот, подхватив меня под крылья, понёс куда-то, но я смотрела в небо и ни о чём не думала, доверившись ветру. Наверное, в пути я задремала, ибо проснулась в знакомых цветах. Их медовый аромат едва ощущался, потому что цветы были закрыты на ночь, но даже так улыбка сама вылезала на лицо. Видимо, ветерок решил продолжить традицию, опустив меня на усыпанную золотыми цветами поляну, откуда я начала свой путь по этому миру как Чара Фриск. Теперь я начну свой путь в бесконечность как ПассиФриск, Демиург-Творец и Ангел Равновесия, защитник известных миров и создатель новых, с той же самой поляны. Вот только теперь путь мой пойдёт не через каверну, ведущую в Подземелье, а через бесконечное небо над головой. На этой мысли я накинула на себя невидимость и взмыла в воздух, прихватив с собой букет из золотых цветов с поляны. В моих руках цветы раскрыли лепестки, наполнив воздух вокруг меня ароматом мёда и трав. Полёт длился недолго: над обрывом, откуда отлично видно рассвет, я увидела маленькую фигурку, сидевшую на краю и смотревшую вдаль, на горизонт. Подлетев ближе, я поняла, что это Санс. Что он забыл на рассветном обрыве среди ночи, я не понимала, но отчётливо чувствовала ауру печали и надежды, окутывающую скелета плотным облаком. Сердце в груди мощно врезало по рёбрам, сбивая дыхание, но боли не было - было желание обнять, прогоняя печаль любимого. Сейчас я радовалась, что скрыта невидимостью, а значит, могла кое-что сделать. Зависнув чуть под углом от места, где сидел Санс, я подняла букет золотых цветов над головой и несколькими движениями рук превратила его в дождь из лепестков. Ветер послушно подхватил лепестки, роняя их небольшими порциями над скелетом, я же улетела на закатный обрыв, начав напевать вполголоса песню, что пела под ритм барабана. Невидимость я не снимала: это был просто небольшой тест на веру. (Тем временем на рассветном обрыве) Проснувшись за час до рассвета от странного ощущения под рёбрами, Санс подумал, что произошло то, чего он так боялся: сброс, что вновь вернёт привыкших к свободе за девять лет монстров обратно в Подземелье, стерев воспоминания всем, кроме него и, возможно, Гастера. Но комната, где скелет спал, была всё той же, что в их с братом и отцом доме, а не в Снежнеграде. Облегчённо вздохнув, Санс хотел снова улечься спать, но сон не шёл. Выглянув в окно, скелет определил по небу, что до рассвета ещё часа два, а значит, есть время посидеть на обрыве, встречая рассвет раньше всех монстров. Сейчас такой привычной всем улыбки на лице у него не было, но всё равно, перед кем улыбаться, если все спят? Даже Гастер наверняка посапывает перед своим экраном, уронив голову на руки, а про Папируса и говорить нечего: он всегда встаёт в одно время, только если очередной сброс не приносит ему кошмар, от которого младший подскакивает среди ночи. Так что скелет, одев водолазку и куртку, переместился на обрыв, который приметил после исчезновения Фриск. На нём было очень удобно смотреть на рассвет: небо в первую секунду перед появлением солнца становилось сверкающим, как сердце пламени. Сегодня на обрыве было безветренно, что весьма удивляло: почти всегда на горе свистел ветерок, а тут будто куда-то сбежал. Пожав плечами, Санс усерлся на обрыв, свесив ноги в розовых пушистых тапочках вниз, и погрузился в себя, ожидая, когда небо посветлеет, предвещая рассвет. Мысли, как всегда в моменты одиночества, перескочили на Фриск. У той, по словам Гастера, уже должно пройти полгода, и если она решит не возвращаться, то этот мир просто исчезнет вместе с её смертью в том мире. Просто однажды все не проснутся. Умирать Санс не хотел, но выбора не будет. Если кто и спасётся, то это будет Гастер: его шесть частей в других параллелях просто не дадут ему исчезнуть, притянут как магнитом к той, что окажется сильнее остальных. Возможно, что он окажется в её родном мире, где сможет узнать, что с ней произошло. От этой мысли вокруг скелета возникло облако из печали и надежды. Оно было таким плотным, что возвращение ветра было упущено... Лишь прилетевший вместе с ветром аромат медовых цветов, растущих вокруг каверны Подземелья, был замечен скелетом, вскинувшим голову к небу. Горизонт уже начал светлеть... но тут на него полетели золотые лепестки, окутывая таким родным медовым ароматом, каким всегда пахла Фриск, носившая на голове венок из засохших золотых цветов. Душа гулко врезала по рёбрам скелета, и тут небо засияло пронзительно-голубым светом, после чего первый луч солнца ударил по его глазам. Санс тут же закрыл лицо руками, приходя в себя, но тут ветер донёс... - Снова слышу этот шепот прибоя. Кто я, где моё сердце - знает лишь одна вода. Как быть? Не пойму я, что со мною. Но зовёт вновь меня море, как будто я его волна. Далеко, легко; уплыву, уйду. На краю Земли я тебя найду. Встанем мы одной - Вечною водой, Упадём с небес... - голос Фриск, такой родной... Но откуда летит эта песня? Санс тут же вскочил, расправляя крылья, и полетел на песню, что указывала путь. - А в глазах каждый день Океан бескрайний меня зовёт за горизонт. Ты так близко уже, но ещё Такой дальний, но всё пройдёт. Для тебя лишь зазвучит сердце моё! - казалось, что голос звучит сразу отовсюду, а ветер ещё больше запутывает, налетая с разных сторон. Но Санс недаром имел Душу Терпения: он рвался на голос, терпя неудачи раз за разом. - Знаю, мы найдём свой тихий остров. И пусть будет всё не просто, но я уже умею ждать. Знаю, поздно задавать вопросы. Пусть гремят в небе грозы, но им придётся нас понять. Мы пойдём вдвоём. Мы с собой возьмём Всё, чтоб [веять] нас ночью или днём. Мы кометы две, огненным дождём упадём с небес. - звук становился всё отчётливей, и это говорило о том, что осталось совсем немного - и он увидит Фриск, поющую эту песню для него, Санса. У скелета перед глазами стояла её улыбка, которая придавала сил продолжать путь. И он продолжал... - Как сияет закат на волнах хрустальных! Он за собой меня зовёт. Лишь тебе мне так хочется открыть свои тайны. Мой мир плывёт, и мой час пробьёт - все перевернёт. А в глазах каждый день Океан бескрайний меня зовёт за горизонт. Ты так близко уже, но ещё Такой дальний, но все пройдёт. Для тебя лишь зазвучит сердце моё! - и вот наконец ноги в тапочках опустились на камни закатного обрыва. Но никого на нём не оказалось. Лишь ветер буянил, взмётывая песок и мелкие камешки, которые летели в пустоту. Санс, с таким трудом прорвавшийся сквозь ветряной заслон, стоял на обрыве, чувствуя в груди разрывающее на части ощущение разоЧАРОвания... Даже каламбур с именем Фриск не помог заглушить боль. Вот только сквозь боль прорывалось ещё одно чувство, что требовало сделать три шага в сторону обрыва... И это было не желание суицида, разумеется. Это была надежда. Та самая, что заставляла Санса надеяться, что Фриск вернётся, верить в её любовь, мечтать о их встрече за эти две недели. Сил терпеть почти не осталось, и скелет сделал шаг к обрыву. Ветер усилился, трепля крылья Санса, но тот даже не заметил этого, прислушиваясь к своей Душе. Надежда стала сильнее, и это заставило сделать ещё шаг. Остался лишь один... И Санс сделал его. Надежда в Душе буквально вскипела, а сам скелет наконец увидел, что поднимаемый ветром песок упорно огибает один участок... напоминающий очертаниями человеческую фигуру. Хлопки ткани длинного наряда тоже достигли слуха Санса, и тот вздрогнул. Теперь он видел стоящую прямо в полуметре от него фигуру одного с ним роста, и ветер, поняв это, исчез, как не было. Вот только Санс этого снова не заметил: вытянув руки перед собой, он обнял фигуру, утыкаясь носом в балахон. От ткани пахло золотыми цветами... - Фриск... Я нашёл тебя, мой Ангел... - выдавил Санс, и невидимость исчезла, открывая вид на белую ткань балахона, в который была одета девушка. Руки обвили плечи скелета поверх куртки, а голос Фриск сказал: - Молодец...