— Представляю… — Дилан выдохнул.
Ну надо же. Никогда он ещё не встречал человека, который бы вот так вырубался, стоило ему только войти в комнату. Даже Дил, и то, после работы не засыпал сразу, какое-то время еще рассматривал фотки… его фотки.
Дилан подвинул стул спинкой к кровати и сел на него, сложив руки на эту же спинку. Красивый. Очень красивый. Интересно, Дил хоть немного ему нравится? Хотя бы как друг… парень наклонил голову набок. Чуть осмелев, он потянулся рукой к его чёлке, убирая её с глаз, покачнувшись на стуле чуть вперёд, а затем всё же упал. Парень поджал плечи и взглянул на Томаса. Спит, надо же. Даже такой грохот не разбудил.
О’Брайен решил укрыть его одеялом, предварительно сняв ботинки с носками и рубашку, а затем сложил их на тумбе сверху. Сам взял в руки учебники и засел за домашние задания. На глаза попалась та самая тетрадка. Дил вырвал оттуда последний листок с их перепиской и скрепкой прилепил на стену. Рамки, увы, не было.
Томас спал так крепко, что даже его, наверное, война не разбудит. Ничего не снилось ему — это и так было понятно, ведь когда человек спит крепко, то сны редко снятся. Точнее, снятся и очень много, но вот только Томас вряд ли их запомнит.
Сначала он проснулся через два часа и увидел спину Дилана, а затем снова провалился в сон. Даже после сна хотелось спать… такое ощущение, будто он год не спал, а не всего лишь какой-то месяц.
Дилан делал работу, изредка поглядывая на спящего Томаса и через какое-то время покончил с уроками. В первый раз сделал домашку, считай, за хрен-знает-сколько времени. Парень притащил из коридора рюкзак Томаса и открыл его тетради. Томасу сейчас будет не до домашки, поэтому Дил решил сделать всё за него. Тем более, надо было просто переписать то, что он прорешал. Парень посмотрел в тетради… Которых было неимоверно много. И учебники… Стоп, это же не их школьные? Вернее, не все… Физика для студентов? Третий курс? Он что, серьёзно со своими знаниями хочет сразу поступить на третий? Дил стал листать его тетради. Так, это школьная, ещё одна… Ага, вот.
Что? Институтские лекции? Откуда?.. Нет, только не говорите, что этот пацан еще и в универе успевает учиться. Дилан выдохнул и взялся за голову.
— Боже, Томми, в тебе столько сюрпризов…
Неожиданно Дилан услышал звук открывающего окна и кинул всё на стол, а сам выбежал в коридор.
— Мам, привет, — парень улыбнулся и помахал ей рукой, закрывая за собой дверь снаружи. Лучше ей не знать, что у них… гость. А Томас всё равно не услышит ничего.
— Привет. Что, с уроков отпустили? — перелезая через окно, спросила мама, тепло улыбнувшись.
— Мам, они закончились часа три назад. Уже почти семь вечера, — Дилан подошел и обнял ее. — Давай я поесть что-нибудь найду? Я принёс еды из школьной столовки…
— Прости, что-то я за временем совсем не слежу… Нет, милый, я убегаю уже, кушать не успеваю. Позвонили из клуба, попросили прийти пораньше, — мама пошла на кухню и быстро выложила на стол все лишние вещи из своей сумки, а затем запихнула туда сменную неглаженную одежду с сушилки. — Мэгз заболела, надо подменить её… Так что я сегодня, считай, поменялась с ней сменами. Буду где-то в три ночи, высплюсь хоть по-человечески. Поешь сам, — она потрепала Дилана по лохматой чёлке и снова тепло ему улыбнулась.
***
Мама. Только от её улыбки становилось всегда так хорошо на душе.
Джулия О’Брайен, темноволосая кудрявая женщина, очень красивая, умная, трудолюбивая, улыбается всегда так солнечно, что кажется, будто она самый прекрасный человек на земле. Хотя так и есть. Умеет поддержать, всегда поймёт… Просто идеальная мама, которая достойна лучшего. Два высших образования, всегда хотела стать актрисой, правда, увы, за спиной нет ни одного фильма. Никто так и не оценил её талант…
Кроме Марка Роя. Отца Дилана. Он тогда был начинающим режиссёром, мать ему приглянулась, и он предложил ей роль. В итоге его проект, увы, сорвался, оба остались без работы. Мама всегда о нём хорошо отзывалась, несмотря на то, что он бросил её одну с ребёнком на руках в нищете, в которую сам же их и затянул.
Мама говорила, у них была любовь, настоящая, та самая, единственная. Джулия готова была пойти за ним на край света, и нищета её не испугала, хотя их семья с каждым годом скатывалась всё ниже и ниже… А потом беременность, родился Дилан. Марк с самого начала не хотел его принимать, настаивал на абороте, но Джулия уговорила его оставить ребенка и не бросать их. Но с тех пор, как появился Дилан, мать отцу стала больше не нужна. Спился, подсел на наркотики. Дилу с рождения дали фамилию матери. Марк остался только с таким условием, почему-то ему было важно, чтобы его фамилия не светилась.
Джулия восемь лет оттягивала развод, любила его, верила, что все может измениться, но потом в один день… Просто собрала Дилана и сказала, что они теперь пойдут жить в новый дом. С тех пор об отце ни слова. Что тогда случилось Дилан не знал, только со слов матери, что папа их выгнал из дома.
***
— Я люблю тебя, мам. Обещаю, закончу школу и ты у меня будешь самая счастливая, и тебе не придется работать на двух…
— Милый, я и так самая счастливая. Я ужасно горжусь тем, что у меня такой сын, хоть и прогульщик…
— Мам!
— Что, неужели ты думаешь, что я не знаю про твои пропуски, а? — она хитро улыбнулась. — На то я и мама, чтобы всё знать.
Она никогда Дилана не ругала. Как бы он не накосячил, всегда была ему поддержкой и опорой. А Дилан в ответ старался помогать ей, как только может, ведь она была у него единственным родным человеком.
— Ладно, я побежала, — она чмокнула Дилана в щеку и перелезла через подоконник. Дил тоже поцеловал её через окно перед тем, как она начала спускаться. Каждый раз, когда кто-то из них уходил, второй всегда стоял у окна и провожал взглядом. Как и сегодня.
Потом Дил вернулся в комнату. Томми ещё спал. Дилан не выдержал и достал фотокамеру. Хотелось сфотографировать каждую мелочь, запомнить навсегда этот, возможно, единственный момент, когда Томми так близко с ним… Такой прекрасный… Чёлка снова падает на глаза, он снова морщит носик, а затем черты его лица расслабляются, и он снова спокойно спит. Маленький Ангел…
