Запахи

Я возвращалась в свою комнату, до отбоя осталось только два часа. Удовлетворение от общения с друзьями и легкая усталость вынуждали меня неосознанно улыбаться. Даже мысль о том, что завтра снова придется провести половину дня на скучных академических занятиях, не могла испортить моё настроение. Я свернула, чтобы срезать путь. Главное не попасться: это «территория» стражей, а не новичков. Одна из дверей была приоткрыта: всего лишь кабинет. У стражей было много рабочих помещений; когда-то я думала, что знаю Академию Святого Владимира, как свои пять пальцев, но эта уверенность разбилась в дребезги, когда мой инструктор провёл меня по паре коридоров и показал несколько мест, о существовании которых я и не догадывалась. Я уже приготовилась незаметно прошмыгнуть мимо, когда взгляд упал на тёмную фигуру внутри. Дмитрий. Один. Я тихонько вошла, прикрыла дверь, беззвучными шагами добралась до мужчины и, прильнув к его спине, обняла за плечи. Он вывернул руку и запустил пятерню в мои волосы. Он любит их, я знаю. Наши отношения заметно прогрессировали за последнее время. Мы еще не встречались, но уже и не избегали друг друга, не отрекались от своих чувств. Это пришло со временем. Просто в какой-то момент мы оба поняли: тщетно делать вид, что ничего нет, мы уже любим друг друга, и любовь наша никуда не денется. Оставляя всё, как есть, мы уже подвергаем Лиссу опасности, а значит нужно двигаться дальше. Нет больше смысла обрекать на страдания себя и друг друга. Я отступила на шаг и встала рядом, на письменном столе перед ним лежала кипа документов или отчётов. — Что это? — Да так. Нужно разобраться с бумажной волокитой. — Ответил он низким бархатным голосом. Некоторое время Дмитрий вглядывался в напечатанные буквы, хотя я была уверенна, что они у него не складывались в слова, а затем впервые посмотрел на меня. — Опять нарушаешь правила? — Я не должна здесь находиться. — Нет, я с тобой. Он снова отвернулся и, взяв лист, погрузился в раздумья. А я принялась разглядывать любимые черты. Взяла его за руку, наши пальцы переплелись, закрыла глаза, наслаждаясь теплом его присутствия, он не отвлекался. Дмитрий не меньше меня любит действовать и ненавидит пустые формальности, наверное, поэтому сейчас ему было особенно приятно, что я рядом. Я нагло забрала у него лист, развернулась, уселась на стол, обвила руками его шею и накрыла его рот своим. Мужчина отвечает мне тем же, обнимает за талию и крепко прижимает к себе. — Я люблю тебя. — Я-то как тебя люблю, девочка моя, — шепчет он мне на ушко. Нас обоих увлекает поцелуй, тихий, обжигающий. Дмитрий углубляет его, вторгаясь в моё личное пространство — нет, не моё, и уж точно не личное, — наши языки сплетаются в безудержном, понятном только нам двоим танце. Я растекаюсь в его руках. Мои ладони скатываются по его спине к краю футболки, кончики пальцев касаются обнаженной кожи. Дмитрий резко останавливается. — Ты ещё маленькая. — Берёт меня за запястья, запечатляет поцелуй на тыльной стороне обеих ладоней. — А кто-то говорил, что в день совершеннолетия я резко повзрослею. — Мне исполнилось восемнадцать в прошлом месяце. Дмитрий подарил восхитительную подвеску в виде маленького светло-розового шарика, заключенного в другой, сделанный из серебряных завитушек шарик, на изящной цепочке. (Сама я так и не сказала ему, чего хочу). — Настоящий мужчина не должен отказываться от своих слов, — скорее спросил Беликов. Одну руку Дмитрий обернул вокруг моей талии — какое же счастье снова оказаться в его объятьях! — второй подхватил меня под попу, и отнёс на кожаный диванчик — узкий, но чёрт с ним! Мужчина ушёл, оставив меня одну, я собралась заканючить в знак протеста, но он запер дверь, подпёр ручку спинкой стула (у других стражей тоже есть ключи) и вернулся ко мне, сев на край дивана. Я растянулась, он припал губами к шее, его руки легли на талию, стягивая с меня джемпер. Дмитрий накрыл меня собой, забирая в своё полное распоряжение. *** Не знаю, сколько времени мы пролежали в объятьях друг друга — дыхание давно успокоилось, клонило в сон — прежде, чем Дмитрий встал и начал одеваться. Я демонстративно отвернулась к стенке, всем своим видом стараясь показать, что совершенно не хочу следовать примеру: перспектива расстаться с ним сейчас и провести всю ночь одной в холодной постели жутко угнетала. Мужчина не обратил внимания, просто, закончив, закутал меня в пыльник и подхватил на руки. — Куда? — вырвалось у меня. Не могу сказать, что пугало больше: сам факт того, что под пыльником на мне не было даже нижнего белья, или что мы можем на кого-то нарваться. — Ко мне, — спокойно ответил страж. Дмитрий поставил меня на ноги перед дверью и отпер её, я вошла в его комнату и остановилась в центре. Воздух напрочь пропитался Беликовым. Я была здесь всего однажды — под действием принуждения вожделения, но могу запросто заявить, что ничего не изменилось. Атмосфера в комнате стала одной сплошной аурой дампира — сильного и свободного, верного собственным принципам мужчины, не того, с которым я так легко фамильярничала сейчас, а с которым когда-то познакомилась, неприступного Бога. — Я никуда не уйду. — Он уже устраивался на кровати, выгнул бровь. — Здесь пахнет тобой. — Когда ты закончишь академию, мы будем жить вместе. Там тоже будет пахнуть мной. — На лице мужчины сверкнула хитрая улыбка. — Хотя, конечно, если хочешь, можешь остаться в академии инструктором, а я поеду с Василисой в Лихай. (Мы решили, что стражем Лиссы буду я, а он откажется, но — чёрт возьми! — должность стража принцессы слишком престижна. Для карьеры Дмитрия это будет шаг назад. Я проигнорировала выпад, прекрасно понимая, что он просто дразнится.) — Нет, — ответила я, забираясь к нему под одеяло, и изо всех сил стараясь запомнить атмосферу в воздухе, потому что так больше не будет никогда. — Там будет пахнуть любовью и счастьем, одним на двоих. Я легонько прикоснулась губами к его губам, заглянула в теплые, безмерно глубокие, угрожающие утянуть и навеки заточить в своём забвении глаза, уложила голову ему на грудь, наши тела переплелись в одно целое, и позволила себе забыться, окутанной его любовью и нежностью.