Магазинчик

      Открылась дверь, зазвонил небольшой, но довольно громкий колокольчик. Стоящий за прилавком темноволосый молодой человек встрепенулся, оторвал взгляд от бумаг, которые до этого внимательно изучал. Его лицо озарила широкая, радостная улыбка. — Привет! — Здравствуй, Жень.       Вошедший в помещение парень тряхнул головой, отчего и без того растрёпанные светлые волосы пришли в полный беспорядок. Пнул ногой дверь, которая никак не хотела закрываться самостоятельно, и подошёл к прилавку. В обеих руках он держал по пластиковому стаканчику с кофе, от которых все ещё шёл пар. — Как обычно, Жень, карамельный латте, как ты и любишь. — Блондин поправил сьехавшие с носа круглые очки и облокотился на стойку, стараясь придвинуться как можно ближе к стоящему рядом парню. Тот не стал отодвигаться, только улыбнулся. — Ты меня балуешь, Артур. Не стоило, серьёзно. — Пустяки, Жека. Я же знаю, что у тебя никогда нет времени сгонять за кофе, ты с утра до вечера здесь. А мне нетрудно, ты же знаешь, какой я разгильдяй. В универе уже лет сто не появлялся. Болтаюсь весь день где ни попадя, ничем полезным не занимаюсь. — И как тебя только не отчислили ещё, прогульщик? — парни засмеялись. — А если опять заикнешься про деньги, — Артур сердито посмотрел на Женю, наклонившись к нему совсем близко. — я обьявлю тебе бойкот и перестану приходить в магазин. — Насовсем? — Женя широко распахнул глаза. — Насовсем. — Артур усмехнулся, но увидев как вытянулось лицо парня поспешил добавить. — Да шучу я, Жень, шучу. Просто хочется сделать тебе приятное, а ты упираешься. Обидно, знаешь ли. — Ты тратишь на меня ежедневно деньги вот уже больше полугода, а я ничем не могу тебе отплатить. Мне неловко, понимаешь? — Женя смотрел куда-то в сторону, изучая написанные на прикрепленных к стене плакатах ценники, хотя прекрасно знал их все наизусть и мог с закрытыми глазами сказать сколько стоит, например, чайная роза, или хлорофитум.       Артур вздохнул. Нет, ему было известно что у Женьки из живых родственников только двоюродный брат, и что тема денег весьма болезненна для парня, вынужденного самостоятельно зарабатывать на жизнь. Что Женя чуть ли не ночует в магазине иногда, что работает сверхурочно не жалея себя. Синяки под глазами тому прямое подтверждение. Пусть Попадинец и отпирается, говоря что это у него хроническое. Шарифов знал это, но не понимал, почему парень так загоняется, когда дело касалось денежного вопроса. Ну хочется Артуру угостить приятеля, так что, тому обязательно каждый раз отбиваться?       Тут ещё было дело в том, что Женька не знал кто такой Артур, а блондин не спешил раскрывать свою личность. Парень был вовсе не студентом-прогульщиком, а вполне себе отличником, исправно берущим награды на различных конкурсах и олимпиадах ещё со школы. Которая, по правде говоря, кончилась совсем недавно. Об этом он тоже врал Жене, притворяясь студентом. На самом же деле, парень учился в колледже, и был вовсе не «простым пацаном», а сыном богатого предпринимателя. Происхождение являлось основной причиной, чтобы придумывать себе другую жизнь и перевирать факты. К Шарифову, сыну большого человека, вечно набивались в друзья личности, в ином случае не обратившие бы на него внимания. Поэтому когда зайдя в цветочный магазин однажды, чтобы переждать дождь, он познакомился с обаятельным парнишкой, Артур внезапно захотел подружиться с ним. Ему было все равно, что парень старше его лет на семь, что у него наверняка своя жизнь, в которой нет места взбалмошному малолетке, что сейчас закончится дождь и он уйдёт из уютного магазинчика навсегда.       Он ушёл почти ночью, когда Женя уже закрывал магазин, а на следующий день вернулся, принеся с собой кофе. И стал приходить каждый день. — Новые цветы привезли? — Нет, поставщик звонил, сказал что машина задерживается. Что-то случилось по дороге. Так что, наверное ближе к обеду. — Женя нервно передернул плечами, стараясь скрыть волнение. Владелец магазина предпочитал сваливать все дела на единственного работника, а сам заходил раз в месяц, проверял что да как. Соответственно, за все ошибки попадало несчастному Попадинцу, который не всегда даже мог повлиять на ситуацию. Как сейчас, с задержкой.       Вообще, дела в магазинчике шли неважно. Цветы были не особо нужны людям, поэтому покупали их редко. Притоки покупателей были только по праздникам, да и то не всегда. Женя большую часть времени проводил в одиночестве, либо же, с недавнего времени, в обществе Артура. Парни обсуждали все подряд, начиная от тайны перевала Дятлова, и заканчивая теорией о существовании мегалодона в наши дни. Шарифов обожал смотреть на Женьку, когда тот увлекаясь собственным рассказом переставал сдерживаться и начинал активно жестикулировать. Попадинец просто фонтанировал эмоциями в такие моменты. Было понятно почему он избрал профессию актёра. Это было действительно Его. Правда, с работой не ладилось. С тех пор как Женя закончил ГИТТИС, ему дали роли в нескольких мюзиклах, и в одном любительском фильме. Кино Артур честно посмотрел и был не особо в восторге. Простенький, не очень продуманный сценарий, банальные декорации, деревянные актёры. Но все это одним своим присутствием вытягивал Женька, чья игра показалась Шарифову великолепной. Сам парень так не считал, смущенно отмахиваясь от восторженного приятеля, выискивал ляпы и несостыковки в ленте.       Кажется, именно тогда Артур начал засматриваться на Женю и воспринимать его не как простого друга. Случайные прикосновения заставляли парня отчаянно краснеть и заикаться, а если они случайно сталкивались взглядами, и не прерывали зрительный контакт дольше десяти секунд, то Шарифов буквально таял, и окончательно терял связь с реальностью. Попадинец, казалось, ничего не замечал, а к странностям младшего товарища относился со снисхождением и смехом.

***

      Артур поделился своими душевными терзаниями с единственным другом из колледжа, меланхоличным минчанином Валентином. Тот посмотрел на Шарифова не мигая, отчего парню стало неуютно: взгляд ледяных голубых глаз пронзал насквозь и откровенно пугал неподготовленного человека. — Так. То есть ты утверждаешь что влюбился в продавца в цветочном магазине и не знаешь как ему признаться, потому что боишься разрушить вашу дружбу. Я правильно понял? — Угу. — А от меня ты что хочешь, Артур? — Я не знаю как мне признаться ему в своих чувствах. — Конон терпеливо вздохнул. — Это ты уже говорил. А от меня тебе что надо? — Помоги! — Шарифов сложил руки в молитвенном жесте. Валентин отшатнулся. — Ты хочешь… — Он на мгновение замолчал, подбирая слова. — Чтобы я помог тебе закадрить взрослого мужика? — В твоей интерпретации это звучит как-то не так. — Это уже не мои проблемы. Так же, как и твои любовные похождения. Точнее их отсутствие, хех. — Ну Вааааль. — Только не ной! — парень закрыл руками уши. Шарифов мог быть совершенно невыносимым, если хотел. — Ну помоогиии, ну пожааалууйста.       Артур донимал друга весь день. К седьмому уроку Конон весь извелся и уже не знал что будет проще: помочь Шарифову, или придушить несносного очкарика. — Ну Валееечкааа, миленький, родненький. — Ещё одно слово, Шарифов, и эта тарелка полетит в твою голову. — для убедительности парень приподнял блюдце, с остатками овощного салата. Они сидели в кафетерии колледжа после занятий и восполняли запас энергии потраченный за часы учёбы. Артур с унылым видом ковырял вилкой котлету и не забывал канючить, доводя Валентина до белого каления. В конце концов терпение последнего лопнуло. — Ладно, я помогу тебе. — И тут же Конон обломал воспрявшего было духом друга. — Но я не знаю как. Так что план придумываешь ты, я лишь корректирую, может быть, и привожу в исполнение то, что будет зависеть от меня. Только заткнись и дай мне поесть спокойно, Стерлингов тебя подери. И учти, если твоего ненаглядного Женю посадят за педофилию, то я не виноват. — Спасибо, спасибо, спасибо, спасибо, спасибо!!! — Шарифов подскочил и крепко обнял Валентина. — Задушишь, дебил!

***

— И это твой план? — Ну да, а что? — Ничего, если не считать что он больше похож на «А потом они поцеловались. А потом потрахались.», чем на продуманную стратегию. И этим ты занимался две недели? — А ты можешь предложить что-то получше? — Оскорбленный Артур вскинул голову и чуть не уронил очки. — Что угодно, блять, будет лучше! Дебил. — Валентин ударил себя ладонью по лбу, искренне не понимая: Шарифов правда такой идиот или только прикидывается? Идея сумасшедшего влюблённого была проста, банальна и имела непосредственное отношение к работе «будущей пассии» Артура, как окрестил неизвестного ему лично Евгения Конон. Приближался день святого Валентина (Нет, Шарифов, я не буду купидоном, хрен тебе!) и безмозглый очкарик подумал, и решил: а почему бы не выбрать для признания именно эту дату? План был такой: 1. Артур приходит на большой перемене к Женьке, как и обычно. 3. Покупает букет цветов (тех, которые нравятся Женьке). 4. Уходит быстрее обычного, намекая перед этим на то, что этот букет для самого прекрасного и важного для Артура человека. 5. Вечером караулит Попадинца у магазина после закрытия и вручает эти цветы.       На этом продуманная часть плана заканчивалась, а дальше Шарифов краснел и мямлил что-то неразборчивое. Конон вздохнул. — И что должен делать я? — Ну… — Ладно, придумаешь, скажешь. И кстати, ты пропустил второй пункт. А мне пора на биологию.

***

      Артур был полон решимости признаться Жене именно сегодня. Он долго готовился, придумывал речь, по нескольку раз на дню меняя, казалось бы, уже готовый текст. Все должно было быть идеально.       Идеально признаться не получилось.       Когда Шарифов ворвался в магазин, его ждал величайший облом, который можно было только представить. За прилавком стоял не Женя. Офигевший от такого поворота событий Артур, сумел лишь резко затормозить, чтобы не врезаться в прилавок и спросить. — А Женьки нету? — После чего мысленно дал себе пощечину. Всё-таки, привитые ему с детства правила этикета не позволяли вести себя так. Да и тупо вопрос прозвучал. Вдруг этот человек знать не знает Женю? Но светловолосый парень-продавец не обратил внимания на несоблюдение посетителем правил хорошего тона, и рассмеялся. — Ты Артур, да? — в ответ на удивленный кивок он пояснил. — Жека много про тебя рассказывал. Но я думал, что ты постарше будешь немного. Я Леха, кстати. Двоюродный брат Жени. — А он сам где? — Шарифов чувствовал глубокое разочарование. Алексей улыбнулся и заговорщицки понизив голос сообщил. — Ушёл на репетицию. — Да ладно! Его всё-таки взяли куда-то? — Ага, причем давно уже, на самом деле. Пару месяцев так точно. Просто в этот раз сдвинуть репетицию нельзя было, вот Жека и попросил меня подменить его. Но вообще-то он просил не говорить. — Почему? — Артуру стало обидно. Парень увидев выражение лица Шарифова снова засмеялся. — Извини, причину назвать не могу, но точно не потому что ему хотелось от тебя скрыть что-то просто так. Просто они с Мариной работают, так что занят. — Не дослушав до конца, Артур скомканно попрощался и выскочил за дверь.       На улице его ждал Валентин, злой и замерзший. Поддавшись на уговоры одноклассника он не пошёл сегодня на занятия, поперся за Шарифовым в качестве моральной поддержки, о чем теперь сильно жалел. В теплом, обогреваемом корпусе колледжа сейчас как раз должен был начаться семинар по биологии, а он стоял на морозе и ждал безмозглого дебила Артура. Мало того что он пропускал интересную информацию мимо ушей, так ещё учителя наверняка заметят что его нет и отметят прогул. Поэтому когда Шарифов наконец появился, Конон собирался хорошенько обматерить друга, но увидел его расстроенное лицо и притормозил. — Ну что случилось? Он все понял и отверг твои высокие чувства? — Его не было! Вообще! Женька просто не пришёл сегодня. — Ну, значит у тебя ещё есть шанс. Вот если он откажет, то… Кстати, то что будет? Вены вскроешь, или под поезд бросишься? — Нет у меня никакого шанса.— Угрюмый Артур поднял повыше воротник и до крови закусил губу, отчаянно пытаясь не заплакать. — Почему? — У него есть девушка, Марина. — Оу… Да, действительно нет шансов. — У Шарифова в глазах стояли слезы. — Ну, — Валя попытался отвлечь его. — На семинар по биологии мы уже опоздали. Так что предлагаю пойти куда-нибудь погреться. И пожрать заодно. Я понимаю, конечно, что ты рассчитывал сегодня на более приятное общество, но довольствуйся тем, что есть. — Ладно. — Парень безвольной куклой повис на руке друга, который поволок его в сторону метро, всячески стараясь отвлечь впавшего в уныние Артура от грустных мыслей.

***

— Артур, пойдёшь сегодня после уроков в парк? Там 5D кинотеатр снова начал работать. Да и аттракционы всякие тоже. — Спасибо, но что-то не хочется. — Парень покачал головой и словно бы оправдываясь добавил. — Мне домой надо.       Конон в очередной раз убедился что с Шарифовым что-то не так. С тех пор как в феврале попытка признания в любви провалилась, он впал в настоящую депрессию. Казалось бы, просто попробуй ещё раз в другой день, но нет. С того момента в Артуре поселилась твердая уверенность, что у него ничего не выйдет и Женя его отвергнет. Масла в огонь подливал тот факт, что Попадинец, оказывается, жил своей жизнью и не спешил делится всей ею с приятелем. Шарифов же упорно этого не понимал и всячески отрицал, как маленький ребёнок.       Он не заходил к Женьке в магазин уже больше месяца.       Больше всего Валентина в этой истории напрягало состояние друга. Раньше жизнерадостный и слегка буйный, теперь парень ходил с вечно печальным лицом, пребывал в постоянной задумчивости, не свойственной прежнему Артуру. Он как будто бы поблек. Вдобавок, перестал краситься и теперь отросшие русо-рыжеватые волосы, до этого небрежно, но всё-таки относительно аккуратно уложенные, напоминали больше воронье гнездо, чем причёску. Грустные глаза, апатично смотрящие в пустоту, слегка дрожащие руки, наводили на мысли о недостатке сна. Руки… Конон ухватился за ускользающую мысль. Что-то изменилось ещё и тут. Точно, раньше Шарифов носил рубашки, рукава которых вечно подворачивал до локтей. Теперь же их сменили водолазки с высоким горлом. Исключительно чёрного цвета, прежде одежда парня была куда более разнообразной. Неужели… — Артур, а покажи-ка мне руки. — Валя заговорил вкрадчиво, растягивая буквы, нацепив при этом на лицо приторную улыбку. — Зачем? — Парень на всякий случай отодвинулся. — Надо, Артур, надо. — И прежде чем друг драпанул куда-то, схватил его за запястья.       От зоркого взгляда Конона не укрылось то, что Шарифов хоть и на несколько мгновений, но зажмурился, прикусил губу, как будто старался сдержать вскрик. Что ж, ещё одно доказательство его теории. Оставалось лишь проверить. Валентин задрал рукав водолазки и к собственному неудовольствию обнаружил именно то, о чем думал. — Так. И что ты можешь сказать в свое оправдание?       Запястье было испещрено кровавыми линиями. Артур молчал. — Какого хрена, Шарифов?! Я тебя спрашиваю, какого хрена?! — Ну… Просто захотелось. — Вскрыться просто захотелось? Блять, какой же ты дебил. — А тебе-то какая разница? — Шарифов почти прошептал это, старательно отворачиваясь. — В смысле, какая разница? Ты сейчас серьёзно? Ты мой друг, как бы, дебил. И мне, очень хочется иметь живого друга, а не дохлого, такой я странный. — А смысл? — Чего? — Какой смысл жить? — Тяжёлый случай. Слушай внимательно: сейчас я отвожу тебя домой и ты ложишься спать, ясно? Ты просто, блять, ложишься в постель, накрываешься одеялом и дрыхнешь. Понял? — Угу. — Мне это, блять, совсем не нравится. Вот просто вообще. — сквозь зубы бормотал Конон, волоча Артура за собой. Нужно было срочно что-то делать, и кажется, он придумал что.

***

— Здравствуйте, чем могу помочь? — Добрый день. Евгений? — Да. — Мне нужно с вами поговорить. — Слушаю.       Женя натянуто улыбнулся, не совсем понимая чего от него хотят. В то же время, отказать в чем бы то ни было потенциальному покупателю он не мог. Хотя разговаривать с ним не хотелось. Да и вообще ни с кем не хотелось разговаривать. Что ему может рассказать этот парень с откровенно наглым и высокомерным лицом? Вряд ли это что-то интересное. — То что я сейчас скажу вы можете воспринять как несмешную и глупую шутку. — Ну? — Вы знакомы с Артуром Шарифовым? — Шарифовым? Очень смешно. Стоп, Артуром? — Ага. — Ох, ты ж. Да ладно? — Уверяю вас, я совершенно серьёзно. — А вы тут причём? — Я его друг. — Однокурсники? — Одноклассники. — Улыбнуться и сделать паузу. Занавес, единственный зритель этого мини-спектакля подбирает с пола челюсть. — Нет, мне конечно казалось, что он мелковат для студента, но чтоб вот так… Спрашивается, зачем было врать про возраст? Сколько ему на самом деле, кстати? — Шестнадцать. — Ясно. Слушай, а куда он пропал вообще? — Женя осознав возможность узнать что-то об Артуре забыл про нарочитую вежливость. — Ооо, это очень интересная история. — Валентин ухмыльнулся так, что собеседник внутренне содрогнулся. Валя умел внушать ужас, если хотел. — Так что там? — Итак, я начну. Некоторое время назад один наш общий знакомый осознал, что его чувства к некому продавцу цветов далеки от приятельских. Все вопросы в конце. — Парень успел остановить открывшего было рот Евгения. — Так вот. Он долго думал как бы ему признаться и пришёл к выводу, что идеально подходящий момент для этого — день святого Валентина. И вот, он пришел в магазинчик четырнадцатого февраля… — Меня не было в тот день! — Женька резко перебил Конона. — Да, я знаю. В этом-то и дело. Подменявший тебя двоюродный брат сказал ему про твою девушку и Артур впал в жесткую депру. — Подожди, какую девушку? — Ща… — Валентин задумался на минуту. — Вспомнил, Марина, кажется. — Чего? — Попадинец знатно прифигел и чуть не выпал из-за прилавка. — Марина не моя девушка! Леха это знает и сказать такого не мог. — Значит, этот придурок, я Шарифова имею в виду, что-то напутал, сам придумал и себя накрутил. — И из-за этого он больше не приходит? — Да. Но это ещё не всё. Собственно, если бы все кончилось этим, меня бы здесь сейчас не было. Но — этот придурок занялся селфхармом. — Что?! — Да я сам в шоке. — Валя пожал плечами. — Заметил только сегодня, поэтому и пришел. Помоги. — С него внезапно слетело все напускное безразличие, фальшивая надменность. Парень впился пальцами в прилавок. — Меня он уже действительно пугает. Весь такой поникший, мрачный, эти порезы… Я понимаю, что Артурка не нравится тебе как парень, но, пожалуйста, помоги вытащить его из этого состояния. — Женя серьёзно посмотрел на него. — Что мне нужно делать?

***

— Валь? — Да? — Зачем мы сюда пришли? — По делам. — Конон ответил на в очередной раз заданный вопрос. — Зачем ты меня с собой потащил? — Потому что такого дебила как ты оставлять одного нельзя. — Зануда.       Шарифов отвернулся от друга и от нечего делать начал рассматривать рекламные плакаты. Концерт Киркорова, ледовое шоу по мотивам детского мультика, приглашение в недавно открывшуюся пельменную, установка стеклопакетов. От скуки смешавшейся с отвратительным настроением хотелось выть, а уткнувшийся в телефон Валька его демонстративно игнорировал. Зачем только с собой потащил? Артур надвинул капюшон чёрного кардигана поглубже, закрывая лицо. — И долго нам ещё здесь стоять? — Буквально пару минут.       Конон со злорадством наблюдал за тем, как вытягивается лицо Артура, как скучающее выражение сменяется на испуганное. Из-за поворота быстрым шагом вышел Женя. Шарифов попытался бочком отойти в тень и скрыться за углом, но Валентин придержал его за воротник, тихо зашипел приятелю на ухо. — Хрен тебе, никуда не сбежишь. — Женя приблизился к парням и остановился напротив Артура, не глядя при этом на него. Шарифов тоже отвел глаза в сторону. Воцарившееся было неловкое молчание прервал бестактный Конон, стремящийся как можно быстрей покончить со всей этой историей. — Полагаю, вам есть о чем поговорить друг с другом. С вашего позволения, я откланяюсь, но, — Он многозначительно кашлянул. — учитывая что некоторые могут попытаться всяческими способами избежать, возможно, немного неловкого разговора, я буду поблизости. Наблюдать.       И не обращая внимания на невразумительный писк одноклассника свалил. Правда, недалеко, чтобы в случае чего предотвратить побег Артура. Остановившись метрах в десяти он прислонился к стене каменной девятиэтажки и уткнулся в телефон, делая вид, что ему совершенно не интересны намечающиеся разборки. Женя и Артур остались одни. Шарифов весь сжался, стараясь сделаться как можно неприметнее. — Ну… — Женька замялся, не зная что сказать. — И что это было? В смысле, почему приходить перестал? — Просто… — Парень шмыгнул носом. — Просто ты… В общем, ты мне нравишься… — И поэтому, — Осторожно уточнил Попадинец, уже узнавший об этом от Вали. — Ты решил внезапно объявить байкот. — Нет. Ну, то есть тут такое дело… Я хотел тебе сказать… Тогда… На день святого Валентина… Но у тебя… У тебя… — Что у меня? — У тебя же девушка есть… Вот я и подумал, что нет смысла признаваться. Да и приходить после того, как твой брат это сказал… — Во-первых, никакой девушки у меня нет, и Леха тебе сказать такого не мог. Мы с Мариной однокурсники, играем вместе. Дружим давно и крепко, но не более. Во-вторых: ты чего про Возраст-то врал? — Я боялся, что ты не захочешь со мной общаться, когда узнаешь сколько мне лет. Типа, что я настолько тебя младше. — Мда… Дурдом.       Они замолчали надолго. Оглушенному внезапной тишиной Артуру показалось что он слышит, как в наушниках стоящего невдалеке Вали играет любимая другом «Агата Кристи». — А зачем руки кромсал? — Ну… — Мазохист малолетний. — Женя тяжело вздохнул. Потом, впервые за время из разговора, посмотрел в глаза Шарифову. — Послушай, Артур. Я не могу ответить тебе взаимностью, прости пожалуйста, слишком много всего против этого. Ты действительно намного младше меня. Черт, да тебе ведь даже восемнадцати нету ещё. Мы из совершенно разных слоев общества. К тому же, — Он осторожно сжал ладонь Шарифова, аккуратно поглаживая её слегка шершавыми подушечками пальцев. Тот робко поднял голову. — Для меня ты друг. Хороший, прекрасный друг, но увы, не более. И знаешь, мне хотелось бы верить, что у нас что-то бы вышло если бы не все это, но верится с трудом. Мы можем общаться. Как раньше уже не получится, понимаю, но мне очень не хотелось бы тебя потерять. И может быть… Может быть, если мы и дальше будем проводить время вместе, если к твоему совершеннолетию ты все ещё не остынешь, то мы сможем попробовать. — Обещаешь? — По впалым щекам катились слезы, но Артур нашёл в себе силы, чтобы попытаться улыбнуться. Губы дрожали, голос от волнения сел. Женя кивнул. — Обещаю.       Шарифов громко всхлипнул и резко шагнув вперёд обнял его. Женька зашептал что-то успокаивающее, обнял в ответ. Неизвестно сколько они так простояли, может, минут десять, может двадцать. Артур беззвучно плакал уткнувшись в Женино плечо, выплескивая всю накопившуюся за прошедшие месяцы боль. Потом Попадинец осторожно отстранил от себя заплаканного, но немного успокоившегося парня. — Ты мне тоже кое-что пообещай. — Да? — Не делай с собой больше ничего, ладно? — Ладно. — Артур кивнул. Женька мягко улыбнулся. — Хочется верить. Очень хочется верить.       Но почему-то верится с трудом.