Когда-нибудь

      На улице была отвратительная погода. Лютая жара не давала мне покоя, а солнце слепило мне в глаза настолько, что хотелось себе их выколоть. Но в основном, так проходят мои обычные повседневные дни. Жалобы на погоду и постоянные утренние час пики, которые заставляют меня приходить на работу не в очень хорошем настроении. Постоянно проезжающие машины, крики и обычные громкие разговоры людей — это просто многонаселённая столица, которая отличается своей крупнейшей городской экономикой мира.       Раньше, я не предавал значения ни к чему подобному из данных характеристик, лишь задумывался, но теперь мне просто на это всё равно. Даже узнав чуть больше о других, неизведанных мною странах, меня бы это не интересовало, хотя когда-то я бы мог придать этому какое-то значение. Теперь, моё представление о мире перевернулось и я начинаю иметь свою позицию и свою точку зрения. Означает ли это, что я стал взрослее, благодаря этим качествам, понять я не в силах.       Когда-то, я был тем ещё дураком, а может быть это лишь моё мнение. Как бы то ни было, я считаю, что это так. Меня обожали многие, были фанаты, были те, кто вдохновился моими успехами в карьере, если можно это так назвать, и мне очень нравилось это. Мне казалось, что я — лучший из лучших, и думал, что моя судьба — стать идеальным в своей карьере, а также стать непобедимым в бейблэйде, но судьбе не суждено было случиться. Я будто перерезал ей горло и она перестала дышать, а потом и вовсе исчезла.       Я точно знаю кем я был в свои тринадцать лет. Эгоистом, незнающим себе цену в своих поступках. Я пытался жить так, как мне говорили, так как другие считали нужным, и тогда я поддался дешёвым рассказам о лучшей жизни, но, всё-таки, смог выбраться из этой ямы. Может, мне и нравилось когда-то раздавать своим фанатам улыбки, радость и огоньки какой-то надежды в глазах, но отныне, такого шанса мне не представиться.       Зак Рассвет. Это лишь никчёмный псевдоним, который, я, не то, что слышать, а даже вспоминать не хочу. Моё приветствие заставляло всех ликовать, когда-то, я и сам обожал это новоё имя, но всё иногда заканчивается. Теперь, отныне, я — Зенкуро Курогане, обычный двадцатилетний тату-мастер, живущий повседневной, и одновременно скучной жизнью. Видимо, теперь, ко мне прильнула совсем другая судьба, которая стала для меня лучше старой.       В моей внешности ничего особо не изменилось, поэтому бывшие фанаты, всё-таки замечают меня на улице. Половина моих фанатов, в основном, девочки, которые, при виде меня, на улице поднимают такой визг иногда, что хочется просто сквозь землю провалиться. Они выпрашивают мой автограф, а потом, без зазрения совести, и без моего разрешения начинают фотографировать меня, что дико бесит, но я стараюсь держать себя в руках. Некоторые просто проходят мимо, иногда краснея, а иногда просто находясь в шоке.       Длинные жёлтые волосы с красными прядками до сих пор оставались при мне, но уже были завязаны резинкой, которая не давала им путаться. Бирюзовые широкие глаза и, как многие уверяют, «сногсшибательная» улыбка приносят мне немного проблем. Закончив карьеру певца, многие из модельных агентств приглашают меня работать у них, но мои постоянные отказы уже душат меня. Всё, что им нужно — моя внешность, и пытаясь заманить меня деньгами, они лишь подливают масло в огонь. Если бы работа была бы мне интересна, я бы с удовольствием работал там, ведь это не моя чрезмерная гордыня перечит им, а моё собственное мнение. Постоянные переезды скоро сведут меня в могилу, так как убегать от этих попрошаек, у которых весь бизнес освоен на модельной карьере, просто доводит меня.       Единственным, чем я хочу заниматься — это набивать татуировки людям. Может показаться это странным, но это мой выбор — это выбор, который я сделал сам, и наверное, в первые в своей жизни. Я занимаюсь этим уже три года, и это единственное занятие, которое мне не надоедает за все эти годы. Мне приятно брать в руки тату-машинку и протыкать кожу людям, делая прекрасные эскизы. Может показаться это неприятным, ведь людям бывает жутко больно от этого, но нельзя ли потерпеть немного и получить бурю неизведанных тебе эмоций, увидев на теле что-то особенное, которое отличает тебя от других?       Добравшись до своей остановки, я сразу заметил свой автобус. Видимо, я уже настолько привык к своей повседневной жизни, что теперь постоянно прихожу ровно тогда, когда приезжает водитель. Автобус наконец прибыл, остановившись, он немного поскрипел колёсами и открыл мне дверь.             — Хей Закиро, давно не виделись, — с улыбкой отозвался водитель, махая мне рукой. Я сел на свободное место и обречённо выдохнул.             — Ты каждый день мне будешь так говорить? — поинтересовался я. Водитель-Мацухито, как было принято его называть, лишь посмеялся в ответ, и, закрыв двери, поехал вперёд.       Я редко видел, чтобы этот автобус был забит людьми. Всем всегда хватало место, и никто не стоял, ожидая свою остановку. Сегодня, как обычно никого, в общем, не оказалось. Только мать с ребёнком на руках и её дочка чуть повзрослее. Как бы то ни было, мне до них дело нет, я всегда нахожу, чем заняться в пятнадцати минутной поездке. Обычно, я постоянно разговариваю с водителем, и узнаю из его жизни всё больше и больше нового. За эти три года, он хорошо узнал меня, как и я его. Он знал, когда мне бывает жутко скучно, он сразу это понимает, и поэтому начинает рассказывать свои истории из жизни. Я могу улыбнуться, пытаясь сдержать смех, могу успокоить его в трудный для него период, а могу и вовсе прикрыть лицо рукой от стыда, ведь, сделает он что-то постыдное, а стыдно, почему-то, становиться мне. На самом-то деле, он человек хороший, нужно лишь найти с ним общие интересы.       Когда у Мацухито просто нет настроения, и ему нужно самому собраться с мыслями, то я просто смотрю в окно, наблюдая за новыми постройками и старыми зданиями. Сказать честно, ничего из этого меня не удивляет, даже наоборот, становиться ещё скучнее, но когда ты смотришь на них постоянно, ты понимаешь, что ты уже в пути к своему любимому месту, где ты точно отдохнёшь от всех и от всего.       Автобус затормозил, вновь скрепя колёсами и открыл двери. Я встал и попрощавшись с водителем, вышел. Он лишь помахал мне и поехал дальше, а я, обернувшись, стал немного счастливее. Казалось бы, зачем радоваться какому-то салону, но для меня это был не просто салон, а родной дом, который всегда согревал меня.       «Хех, я, наверное, слишком помешен на своей работе» — усмехнулся я и вошёл в здание. Тут, как всегда, было всё чисто, благодаря ежедневной санитарной уборки Сето. Он был участником моей группы, который, после моего ухода, решил помогать мне в моей, так сказать, новой отросли, и он прекрасно с этим справляется, уборка и правда его конёк. На работе сейчас лишь я и администратор, который, видимо, опять спит без задних ног из-за постоянных гулянок. Накагаси всегда был таким легкомысленным, даже когда я в первые пришёл по объявлению. Никогда его не осуждал, ведь он итак работает прекрасно, лишь утром в таком угрюмом состоянии ходит, и то лишь когда того разбудят.       Зайдя в комнату, в которой я постоянно занимаюсь своим любимым делом, я полностью её оглядел. Всё-таки, Сето старается лучше некуда. Благодаря ему, моя комната всегда чистая и проветренная от лишних запахов. Для прохлады у нас есть кондиционер, который заставляют меня просто работать на полную катушку.       Взглянув на рабочий стол, я заприметил книгу бронирования. Обычно, её мне всегда кладёт Накагаси, когда приходит на работу, чтобы я знал, во сколько начнётся сеанс. Тщательно проверив записи и посмотрев на время, я был очень рад, что скоро у меня будет постоялец. Неважно девушка это, или же парень, главное — что я получу удовольствие. Может, я до сих пор остался эгоистом? Кто знает, но мне даже нравится быть таким эгоистом.       Приготовив и включив всё, что понадобиться в работе, я вновь посмотрел на время. Всё-таки, мне нужно перестать так серьёзно относиться к своей профессии. Моё подсознание так и кричит: «хочу большего, хочу ещё!». Все мои знакомые и близкие положительно восприняли моё рвение стать тату-мастером, хотя, нередко, уговаривали меня продолжить карьеру певца, или хотя бы не оставлять бейблэйд, но я твёрдо настоял на своём. На самом-то деле, я — жалкий и ничтожный. Чтобы решить свою дальнейшую и новую судьбу, понадобилась помощь кое-кого, и если бы не Она тогда меня спасла, то никто другой бы не смог это сделать.             *Flashback*

Пять лет назад.

            — Это был ваш единственный и неповторимый Зак Рассвет! — крикнул я на всю арену своим прекрасным фанатам. Те просто ликовали от восторга, в их глазах я видел огонёк восхищения, мне нравилось смотреть на их лица или это всего лишь маска, которая заставляет меня так думать?             — Спасибо за игру, — в голосе малыша Яматоги явно читалась грусть и досада, но он всё равно улыбался и не унывал, ведь его фанаты были рады такому интересному поединку. Забрав свой бей с арены, он пошёл прочь со сцены.             — Ты ещё победишь меня, Акира, я уверен, — с улыбкой и с какой-то гордостью крикнул я ему.       Наступила недолгая пауза, а после неё, он лишь повернулся и улыбчиво кивнул. Всё-таки, он интересный и загадочный паренёк, думаю, у него всё ещё впереди.             — Спасибо вам всем за вашу поддержку, я вас всех люблю, — становилось как-то слишком обыденно. Говорить одни и те же слова, показывать одни и те же движения, иногда украшая и то, и другое. Так и должно быть?       Я наконец-то ушёл со сцены, и, не заходя в гримёрную, сразу пошёл к чёрному выходу. Подходя всё ближе и ближе к двери, я слышал чьи-то разговоры всё громче и громче. Прислушавшись, но не придав этому значения, я распахнул дверь и увидел толпу фанаток, которые, при виде меня, начали пищать и кричать, подходя ко мне всё ближе и ближе.       Я смог встать на четвереньки и пробраться к выходу из этой толпы, но это давалось мне всё сложнее и сложнее. Ещё минута и я уже «вижу свет в конце туннеля». Снова встав на ноги и отряхнувшись от дорожной пыли, я посмотрел в сторону фанаток, которые рыскали внизу, и всё же оглянулись назад. Теперь, они и вовсе погоню начали. Если я приведу их в самый центр города, то мне точно несдобровать. Не только получу нагоняй от менеджера, но и призову в эту толпу больше людей. В этот момент, я не мог найти решение на вопрос. Если остановиться сейчас, то они меня живьём сожрут!       На каком-то повороте я просто выдохся, а сзади были слышны девичьи крики и топот. Видимо, здесь, мне и суждено умереть. Я не успел отдышаться и понять, что произошло, как вдруг меня кто-то потянул за руку с такой силой, что я упал в какую-то коробку. Впереди себя, я увидел девочку, ростом ниже меня, которая не дала даже слово сказать. Она лишь шикнула, разглядывая моих фанаток через мусорный бак.       Девичьи вопли стали постепенно утихать, а я просто смотрел на эту девчушку, которая только что спасла меня во всех смыслах, и просто не мог отвести от неё взгляд.             — Фьюх, — она спокойно выдохнула. — Видимо, ты спасён, — её голос был необычным. Он не был писклявым или женственным, а каким-то тяжёлым, но в то же время, приятным. — Тебе нужно быть поосторожнее, звездочка, — сказала она улыбнувшись, протягивая мне руку помощи.       Её улыбка была широкой и мягкой, из-за тонких губ, которых почти не было видно. Не теряя времени, я принял помощь, но так и не мог ничего выдавить из себя. Я был просто в замешательстве, и такое было со мной впервые. Нежно-розовые волосы до плеч немного завивались, что делало её причёску необычной. Фиолетовое платье до колен, чёрные колготочки и белые туфельки подчёркивали образ маленькой девочки-бунтарки. У неё были густые, не длинные ресницы и широкие фиолетовые глаза, в которых можно было утонуть, если долго смотреть в них.             — Спасибо, что спасла меня, я очень благодарен, — сказал я, чеса затылок и широко улыбаясь. Её улыбка сменилась на недовольство и презрение.       — Почему ты так лицемерно себя ведёшь? — презренно поинтересовалась она. — Тебе же не нравится это. Я не приму твою благодарность, пока ты не скажешь это от чистого сердца.       Я был поражён таким словам в мою сторону. Никогда не был тем, кого ненавидят настолько, что даже лицемером называют. Я даже в свою защиту ничего не сказал. Может, она права?             — Хорошо, и как мне доказать, что я искренен с тобой?— поинтересовался я, подходя к детской площадке. Почесав подбородок, она задумалась.             — Нужно выбить всю твою искренность, — радостно ответила она, подходя всё ближе и ближе ко мне, быстро шевеля пальцами.             — Я не думаю что это хорошая иде… — я не успел договорить в тот момент.             — Ба-бах! Наступление на врага! — она прыгнула на меня и начала щекотать. Её руки будто были по всюду. — Нужно устранить эту лицемерную бяку, которая прилипла к тебе. — и она начала щекотать ещё быстрее.             Я хохотал, как ненормальный, и казалось, что я потеряю сознание в тот момент. Лучше бы потерял, так как было невыносимо щекотно и уже дышать было сложно, но что-то было по своему приятно, снаружи казалось, что я от смеха помру, ну, а внутри было такое необычное чувство открытости. Будто камень с души свалился и я позабыл о всех заботах и проблемах, что преследовали меня.             — Ну как там? — сказала она, приблизив ухо к моим устам. — Мы победили?             — Уже давно! — крикнул я ей в ухо. Она перепугалась из-за такого неожиданного крика. — А теперь время пришло избавляться от твоих бяк, — сказал я, запрыгнув на неё.       Она боится щекотки не хуже меня. Сама смеётся тут вовсю, еле пытаясь сдержать смех и вымолвить: «о боже» или «прекращай». Наконец, я закончил свою миссию и устало лёг на песок возле неё. По её лицу было видно, что она счастлива.             — Вот я и увидела твои настоящие эмоции, — вдруг сказала она с улыбкой.             — Так вот какие должны быть искренние эмоции, —             — Угу-угу, — кивая подтвердила она. — Кстати, тебя же Зак зовут, верно?             — Почему так не уверенна? — спросил я, встав на ноги и садясь на качели.             — Ну, вроде слышала это имя от тех девчонок, которые гнались за тобой, — сказала она, садясь на соседние качели и раскачиваясь на них всё выше и выше.       Значит, для этой девочки, я совсем не являюсь кем-то особенным. Я и не самый лучший блэйдер, и не известный вокалист, и модельной внешности меня тоже обделили. Подумав над всем этим, я начал задаваться вопросом: «а надо ли мне всё это?». Всю ту карьеру, какую я строил ещё с детства, должна как-то влиять на мои личные жизненные цели? Если меня перестало устраивать то, что мне навязали ещё с детства, то я должен как-то меняться? А если мне никогда не хотелось этого всего? Видимо, маленькому, ещё непонимающему эту жизнь ребёнку, легко рассказать о лёгкой и богатой жизни, но лёгкая ли она на самом деле?             — Слушай, — вдруг начал говорить я. — Что бы ты сделала, если бы с детства на тебя надели маску, которая заставляла бы тебя быть тем, кем ты не являешься, — смотря на бледно-жёлтый песок, я и не думал останавливаться. — Маска не просто сковывает тебя, она меняет твоё восприятие на окружающий мир, и ты просто не понимаешь, кто ты есть на самом деле.             — Нужно просто снять эту маску и походить без неё какое-то время, — сказала она и слезла с качелей. — Мы сами решаем, кем нам быть. Никто не должен навязывать нам своё мнение. А если у тебя что-то не получается, значит, ты не полностью впрягся, чтобы достичь этого, а значит, тебе не особо-то это и нужно. — Она повернулась ко мне и посмотрела на палящее яркое солнце. — Но это лишь моё мнение, оно может быть у меня и у тебя. Всё в наших руках.             — Спасибо, — сказал я, опустив голову вниз и улыбнувшись.             — Угу, ну до встречи, звёздочка, — это последнее, что она тогда сказала. Она просто исчезла, а я даже не спросил, как её зовут.

Интересно, а погода была всегда такой ужасной?

      Это был первый и последний раз, когда мы встречались. Больше, я её не видел, хотя пытался найти. Она была для меня лучиком света, который спас меня от лицемерной и жалкой жизни. Кажется, теперь, тату салон, стал меня волновать меня меньше, чем эта защитница лицемерных бяк. Почему именно сейчас я жалею о том, что не нашёл её в тот день?       Мои мысли перебил стук в дверь. Посмотрев на время, я понял, что пришёл клиент, и пора начинать сеанс. Вновь открыв тетрадь с записями, я понял, что сейчас должна зайти девушка.             — Входите, — серьёзно проговорил я.       Тогда, я точно не поверил своим глазам. Сверху красовалась полупрозрачная белая рубашка, а на талии сидела чёрная юбка-карандаш. Чёрные капроновые колготки обтягивали стройные ноги, а заканчивалось всё чёрными туфельками. Нежно-розовые волосы, уже длинные густые ресницы и широкие ярко-фиолетовые глаза полностью дополняли образ.             — Здравствуйте, — её улыбка так и осталась широкой и нежной, а голос стал женственнее, но, в основном, ничего не изменилось. — Я хочу сделать тату на запястье, надеюсь, вы профессионал своего дела, — она и правда обо мне забыла? Может, это и к лучшему. Я просто не понимаю, что делать в подобной ситуации. Ту, которую я ждал всё это время, обманывая себя самого в том, что у меня есть единственный дом, который только и делал, что помогал мне целых три года, на самом деле, был лишь иллюзией.             — Что будем бить? — это единственное, что я смог выдавить из себя сейчас.       Появился какой-то ком в горле, и от него становилось не по себе. Учащённое сердцебиение, покалывание в груди и ниже живота. Почему я не могу объясниться перед ней? Душа так и рвётся на новые необдуманные поступки, крича: «да расскажи ты ей уже! Не томи!», но разум не позволял так быстро сказать, что чувствуешь. Во мне, за долгое время, появились сомнения и разногласия.             — Вот это, — заявила девушка, показывая эскиз на старом жёлтом листке. Там были красивые маленькие птицы и возле них прекрасные узоры. Явно рука мастера.             — Хорошо присаживайтесь, — сказал я, проводя взглядом на кресло. Она сразу села в него, пытаясь удобно устроиться. Наконец у неё получилось задуманное, и она тут же посмотрела на меня, уверяя, что она готова.       Тем временем, подготовив тату-машинку, я подошёл к ней, и, сев рядом, начал бить первые линии. Для удобства я поддерживал её руку, и во мне будто срабатывало тысяча фейерверков. Одновременно было так прекрасно, но в то же время, что-то сильно кололо. Я думал, что когда-нибудь, на сердце станет меньше ссадин, и я подойду тихонько сзади, но уже не защекочу, а крепко обниму и не отпущу больше.       Прости, что узоры разные, просто от прикосновений трясёт. Почему, именно от твоей кожи я теряю разум? Лучше бы я вообще не начинал этим заниматься. Чёрт, я пьянею от твоего аромата сладких духов. Если я потеряю рассудок из-за тебя, что тогда? Я знаю. Ты не будешь виновата в этом, ведь ты одна из тех людей, которые живут так, как им хочется. Я и правда жалкий.             — Не унывай, звёздочка моя, — на мою голову опустилась нежная ладонь и потрепала мою макушку. Этого мне хватило, чтобы понять, что не всё потеряно, и подняв голову, я посмотрел в её широкие ярко-фиолетовые глазки, которые заставляли меня тонуть в них.       Больше ни о чём не думая, я кинулся ей в объятия и сжал её крепко-крепко. Её сладкие духи смешались с ароматом малинного шампуня, что меня ничуть не удивляло. Снаружи она и правда стала взрослой, но внутри, она всё также осталась той маленькой девочкой.             — Я… — принцесса вдруг начала шмыгать носом. — Я больше не хочу уходить, — сказала она и начала плакать.             — Больше я тебя никогда не отпущу, — ухмыльнулся я, и начал поглаживать нежно-розовые волосы маленькой принцессы.             — Значит, теперь, ты будешь моим принцем? — поинтересовалась она, вытирая последние слёзки рукавом блузки.             — Конечно, если, к тебе не прилипнет лицемерная бяка, — серьёзно заявил я.             — Не прилипнет, честно-честно, — уверенно и надёжно проговорила она. — Ой, — после этого я уже не выдержал и начал смеяться на весь салон. — Э-это… я это интуитивно сказала! — начала оправдываться она, но без толку. Остановить мой смех было просто невозможно.             Прошло минут десять, и вскоре, я выдохся. В последний раз, я так смеялся, когда она щекотала меня в детстве, но это было даже поприятнее щекотки. Всё-таки, эта маленькая принцесса — единственное чудо, которое научило меня чувствовать.             — Нужно закончить твоё тату, — сказал я, уже беря машинку в руки.             — Нет, — отрицательно покачав головой, принцесса посмотрела на незаконченный узор и широко улыбнулась. — Этого достаточно, чтобы врезаться в мою память, а ещё это жутко больно, я еле сдерживалась, чтоб не заплакать, — обречённо заявила она.             — Ладно, — я подошёл тихонько сзади и обнял её, залезая носом в волосы, которые пахли малиной и конфетами.

***

      — Минами Тайко, вы готовы быть моим спутником по жизни? — прошептал я на ушко маленькой принцессе, запутываясь в её кудрявых волосах и обжигая её ухо своим горячим дыханием.             — К-конечно, — ответила она покраснев.