Когда эта комната успела стать такой тихой, а кровать — большой?
Мы заблудились в днях вина и букетах пышных роз. Твоя рука в моей. Я сжимала её так сильно, пока этого никто не видел. Проходя мимо музея, который успел нас запомнить, ты всегда сравнивала себя со статуями, что так и пылились под солнцем на улице, якобы украшая вход с кустами колючих роз. И я не спорила с этим, ведь ты действительно очень красива. Идти рядом с тобой, — это всё что я хочу, чтобы смеяться и любить. Именно из-за тебя я всё ещё тут, именно ты заставила меня возжелать остаться тут. Стою у угля и смотрю лишь вдаль. Но, Джинни, где же ты сама сейчас? Ты наливала мне вина, согревала мои плечи своим пледом, пока пламя костров освещало берега. Мы часто убегали из домов, помнишь? Почти каждую ночь встречались в одном и том же месте, с одним и тем же бокалом вина в трясущейся руке, разводили один и тот же огонь, чтобы не замерзнуть. Твоё лицо в тусклом свете всегда выглядело печальнее, но чертовски привлекательно для меня. однажды я тебя поцеловала. Но ты была пьяна, поэтому лишь рассмеялась. Помнишь, у тебя были проблемы? Ты плакала на моём плече, а я осушала твои слёзы словами. А после мы уже бежали против ветра, глотая жадно воздух, и крича во все лёгкие: « Это моя жизнь! » Мы были безумны. Мы были свободны. Но лишь друг с другом мы могли спрятаться, мы могли убежать далеко-далеко. Мы уходили в море, оставляя всё гореть в ярком пламени, способное освещать берега и наши исчезающие в лёгком ночном тумане спины. Когда ты шла за мною хвостиком, зарываясь пальчиками ног в мокрый песок, а в руках держа свою обувь, я чувствовала тепло, что ни один огонь не способен дать. Это чувство приятно обжигало кожу, будоражило кровь и воровало дыхание. И где это все? Где эти ночи? Где бокалы в моих руках и мои губы на твоих, слизывающие капли оставшегося вина? Я больше не слышу наших криков и не вижу тумана. За спиной ощущаю непривычный холод и до сих пор оглядываюсь, чтобы найти твои глазки и почувстовать вновь это жгучее, чертовски приятное чувство. Всё становится обыденным. И лишь в этой сказке ты королева. Мои глаза наполняются слезами, и в моей груди колючая нужда в тебе зарождается уверенными иглами. Подставь своё плечо, утри мне слёзы, скажи, что всё будет хорошо. Ты мне нужна, Ким Джинни,но ты больше не придёшь.