Никто не выживет в одиночку

      Этот город, кажется, никогда не уснёт. Он всегда кипит как бурлящий котел, готовый вот-вот взорваться. Город свободы. Город наслаждений, так вроде бы прозвали Берлин. Когда ты впервые оказываешься здесь, ты ощущаешь себя белой вороной. Другой юмор, другие люди, считающие себя самыми лучшими во всей стране.       Так было и с Гереоном. Первое время ему также казалось, будто он попал на другую планету. Но всё меняется, не так ли? Теперь он в Берлине, работает в убойном отделе.       Гереон закурил, поправляя воротник пальто. Он огляделся по сторонам, Шарлотта снова опаздывала, но он уже привык к этому.       — Вот ты где, — Шарлотта подошла к нему сзади. Гереон не сразу к ней обернулся. Он продолжал курить, почему-то опять ощущая, что нервничает.       С Шарлоттой он всегда ощущал себя неуверенным юнцом, который лишь только начал познавать все прелести общения с прекрасным полом. В его жизни не так было много женщин, и порой ему казалось, что есть только одна — Хельга, но это казавшееся чувство прошло. Рассеялось, словно пыль над Берлином.       Гереон не думал, что это произойдёт в один миг. Казалось бы, Хельга всегда его поддерживала, всегда была с ним, но с ними случилось то, что случается со многими в их время: они стали чужими друг другу. Может, в этом виновато появление брата, ведь перед лицом Бога Хельга была чужой женой.       Всё рассыпалось слишком быстро, хотя казалось, что это навсегда. Всего лишь несколько месяцев мучений, стремлений склеить треснувшую чашку, но ничего не вышло. Дважды в одну реку войти нельзя, хотя хотелось бы попробовать.       Хельга ушла от него, а Гереон так и не смог задушить в себе странное чувство, которое родилось в его душе после работы с Шарлоттой. Никто не мог подумать, что в итоге они сблизятся. Общая работа, сложные дела, прогулки по ночному городу. Они всегда были в гуще всех событий, наблюдая то за демонстрациями коммунистов, то за шествием фашистов. Это было странное время, но такое счастливое, и вот они вместе.       Гереон обернулся к Шарлотте. Она была облачена в новый красный костюм, в котором появилась сегодня впервые на работу. Шарлотта Риттер стала совсем другой. Она попрощалась с прошлым, забрала сестру и переехала в съёмную комнату, перестала ходить в клубы, чтобы заработать марку за случайный секс. Шарли изменилась, но Гереон совсем не представлял как, ибо он совсем не знал, какой она была на самом деле. Но это не имело никакого значения, потому что он принял её такой, какой она была, со всеми её секретами и тайнами.       — Мы, кажется, и договаривались, что увидимся именно здесь, — просто ответил Гереон, приобняв девушку.       — Нет, — она задорно улыбнулась, а Гереон стал ещё серьёзней, чем обычно. — Мы договаривались, что тот, кто придет первым, найдёт столик.       — Похоже, сейчас придётся ждать, — Гереон посмотрел через блестящую витрину в зал ресторана. — Или можем пойти в другое место.       — Думаю, что сейчас это будет трудно сделать, — Шарлотта достала из маленькой сумочки пачку сигарет. Она всё никак не могла найти зажигалку, но знала, что она точно есть у Гереона.       Он машинально вытянул её из внутреннего кармана пальто, зажигая её. Шарлотта поднесла свою сигарету. Она затянулась, ощущая, как табак расслабляет мозг и голову.       — У меня есть идея получше, — начала Шарлотта, стряхивая пепел на асфальт.       — Что за идея? — непонимающе спросил Рат.       — Не задавай лишних вопросов и просто иди со мной, — она решительно взяла его за руку, и Гереон понял, что возражений и отказа она не потерпит.       Ему нравилась за это Шарлотта. За решительность и за силу духа. Она не была похожа ни на Хельгу, ни на многих других женщин. Шарлотта была совсем другой. Она принадлежала к новой породе людей, и, как считал сам Рат, именно за такими будущее.       Шарлотта снова улыбнулась ему, когда они оказались рядом с метро. С ней он не ощущал себя одиноким в этом огромном городе. С ней было легче понять, что из себя представляет Берлин, чем он дышит, о чём думают его жители. Шарлотта стала его проводницей, и, наверное, это одна из причин, почему их дружба переросла в нечто большее, чем просто деловое общение.       С ней не нужно было играть. С ней Гереон был собой, хотя у них было много моментов, когда он лгал ей, но именно к ней он шёл за советом. Именно её выбирал для того, чтобы исповедоваться. Без Шарлотты он давно бы пропал, и Рат это знал.       Они зашли в метро и вышли на остановке, где теперь жила Шарли. Рат догадывался, что она задумала, но просто не хотел делиться с ней своим случайным открытием.       Он никогда не был у неё дома, хотя прошло уже достаточно много времени, когда она сюда переехала. Шарлотта взяла его за руку, и они вместе поднялись по полутёмной лестнице. Она открыла дверь и сняла туфли, хотя и хозяйки сегодня не было дома, но совсем не хотелось будить сестру.       Рат последовал её примеру. Он снял туфли, повесил пальто на вешалку. Обнял за плечи Шарлотту, но она игриво оттолкнула его.       — Не сейчас, — прошептала она, угадывая его мысли. — Сначала…       Шарли так и не договорила, она потянула его за собой. Минув узкий коридор, завешанный милыми картинами, они оказались на кухне. Комната была просторной и светлой, и Гереон сразу же отметил, как Шарлотте повезло. Он вспомнил, как Риттер рассказывала о своей пожилой хозяйке, жившей на вдовью пенсию. Дети у неё давно умерли, и она осталась одна, наверное, поэтому она так заботилась о Шарли и её сестре.       — Так, раз ужин не удался, то придётся его готовить, — Шарлотта сама не верила в то, что говорила.       — Ты готовить? — Гереон прижал е к кухонному шкафу. — Верится на самом деле с трудом.       — Однако, тебе придётся это сделать, — Шарлотта улыбнулась, и на её щеках появились маленькие ямочки.       Признаться, ей не пришлось готовить, и она знала об этом. Шарлотта просто достала ужин, который оставила хозяйка. Гереон тихо смеялся вместе с Риттер. Но ему было всё равно. Может быть, Хельга и была хорошей хозяйкой, но не это порой самое важно в отношениях.       — Гереон… — выдохнула девушка, когда мужчина застал её врасплох.       Она обернулась к нему, целуя его в уголок губ. С ним всегда было так хорошо. С ним она была собой. Гереон Рат, этот полицейский из Кёльна, не должен был стать для неё единственным и любимым, но это всё же случилось. Возможно, она пропала. Бесповоротно, но сейчас Шарли было всё равно.       Он поцеловал её, и Шарлотта сразу же стала искать обнаженные части его кожи. Она торопливо отодвигала воротник белой рубашки. Сердце громко стучало в груди, и каждый удар передавался Гереону. Шарли снова выдохнула его имя. Рат подхватил её на руки.       Он угадал, где находится её спальня, и она оказалась такой, какой он себе представлял всё это время. Эх, несколько часов забытья, простого счастья, где есть только двое.       — Я всё думаю, когда всё это прекратится, — Шарлотта положила голову Рату на грудь.       — Не дождёшься, что это закончится, — и они оба засмеялись.       В Берлине в их времена ничто не может быть вечным, и они оба в это прекрасно верили, но так хочется верить, что в самом шумном и свободном городе Европы есть что-то больше, чем отношения на одинокую ночь.