i'm sure you already know

что может быть ужаснее, чем портить свою жизнь? определенно, портить жизнь кого-то другого, — думает мино, нежно проводя пальцами по мягким локонам сынюна. младший выглядит так умиротворенно, так безмятежно — и он всегда такой, спокойный и беззаботный, немного меланхоличный, но это преодолимо. сынюн мило ворочается во сне, сбрасывая чужую руку, и мино поднимается с постели, с едва слышным вздохом покидая комнату. все дело вот в чем: он знает, что сынюн любит его — боже, он уверен, что сынюн просто по уши влюблен в него. и вовсе не на словах, нет. сынюн просто очевидный; и растерянный в то же время. то есть, он прекрасно понимает, что любит мино, но не знает, как показать ему это. как будто тот взгляд, которым он смотрит на него, не выдает всю его любовь. или тот факт, что он не раздумывая прибежит на сообщение от мино « можешь прийти? ты мне нужен » вне зависимости от времени суток, или то, как настроение мино влияет на его собственное. или... или то, как он непринужденно свел счеты со своей прежней правильной жизнью — его совершенно очевидно успешной жизнью — целиком и полностью, лишь бы остаться с мино. мино долго смеялся над ним в тот день, когда сынюн промок насквозь, потому что бежал к нему через проливной дождь. все его тело дрожало, такое бледное и холодное. — все в порядке, — тихо говорит сынюн, когда заходит в квартиру, переодевается в теплую одежду и накидывает на плечи одеяло. мино прекращает это веселить, когда он вдруг вспоминает, что прошло уже три месяца, а сынюн за это время ни разу не возвращался домой.

—

они бежали настолько быстро, насколько было возможно, сынюн впереди — потому что он всегда был лучше мино во всем, и бег не был исключением. более того, он был в силах побежать еще быстрее. но не стал. мино спотыкается о камень и, замешкавшись, едва не падает, чем пользуется полицейский, мгновенно хватая его сзади. сынюн опасливо оборачивается и даже не думает о том, чтобы продолжить убегать, и мино уверен, что он боится за него больше, чем за себя. « ты большой идиот, юн. » копы прижимают их к машине, держа их руки за спиной, пока обыскивают карманы. собравшись с духом, мино осмеливается обернуться на сынюна и обнаруживает, как младший обеспокоенно смотрит на него. мино выдавливает из себя улыбку, а его сердце, кажется, раскалывается на тысячи мелких кусочков, когда сынюн улыбается в ответ самой подлинной. « ты большой идиот, юн. »

—

сынюн — безнадежный романтик, мино же просто безнадежен. время от времени он притворяется, что и понятия не имеет, что все стихи, все прозы и тексты сынюна написаны о нем самом. просто из-за того, что сынюн и не догадывается, что мино знает все. однажды в одну ночь, когда они пили и кололись, сынюн, напившийся до положения риз, подергал мино за рукав, пока тот впрыскивал эфедрин в свой организм. — мино, — позвал он, на что старший вопросительно хмыкнул. — почему всегда получается так... что я пишу о тебе в словах до тех пор, пока они не устают быть анаграммами твоего имени, но ты... ты никогда не отвечаешь тем же? — не знаю, — мино ведет плечом, отбрасывая в сторону шприц, после чего забирается на колени сынюна, потому что хочет притвориться, что он вовсе не трезв ни капли, и поэтому не вспомнит этот вопрос на следующее утро. или на следующее после него. или на следующее. или на следующее.

—

мино не может забыть, как они сидели на крыше его машины с бутылками пива в руках. тогда бутылка сынюна была еще полной, в то время как его опустошилась почти сразу же, как только они забрались туда. — смотри, звезда падает! — чуть ли не прокричал сынюн, указывая пальцем в небо, а другой рукой взволнованно тряся мино за плечо. — загадывай желание! тогда старший посмеялся над ним, сказав, что он слишком наивен и ведет себя как ребенок, раз верит во что-то подобное. но когда сынюн расстроенно отвернулся, он возвел глаза к небу. « я хочу полюбить тебя в ответ » — произнесенное одними губами желание.

—

спустя три года сынюн все еще ничего не говорит на эту тему, привычно делая вид, что не влюблен в мино, несмотря на то что все его действия продолжают говорить об обратном. сынюн заходит в гостиную, приветствуя мино, сидящего на диване с листом бумаги в руке. он выглядит немного нелепо с торчащими во все стороны волосами, свободной рукой сонно потирает глаза, после чего берет со стола кружку с кофе. когда сынюн приближается к старшему, он узнает, что: 1) в его руке не бумага, а фотография, и 2) это его детская фотография, где он стоит с золотой медалью на шее и забавно усмехается. сынюн ничего не говорит, а мино кладет фотографию и обреченно трет лицо. — боже, — выдыхает он. — я и правда испортил тебя.