Прошлая жизнь

Память андроида просматривали в отдельном кабинете. Здесь был установлен специальный терминал, который разработали в Киберлайф именно для полицейских расследований и который позволял преобразовывать данные, сохраненные в электронных мозгах андроидов, в понятную человеческому глазу картинку. Сам компьютер занимал почти половину небольшого помещения без окон. К нему десятком проводов был подсоединен большой, метровый в диагонали, монитор, куда и выводилось изображение. За пультом управления сидел специальный техник, который мог по просьбе перемотать, остановить, увеличить изображение, и вообще сделать с ним все, что можно было. Ричард и Коннор, как андроиды-детективы, также могли это сделать, поэтому сейчас кроме RK900 и Рида в комнате никого не было. Перед монитором было два стула, но оба пустовали. Ричард находился рядом с местом техника, откуда также хорошо был виден экран. Гэвин стоял прямо перед ним, сложив руки на груди. Они уже почти час смотрели на жизнь семьи Стоун глазами домашнего помощника Гарри. Андроид жил в семье довольно продолжительное время, поэтому Ричард позволил себе самостоятельно и быстро просмотреть все, а теперь предложил своему напарнику только наиболее полезные следствию фрагменты. Привычно отметив высокий уровень стресса детектива, Ричард продолжал выводить на экран новые и новые куски из памяти Гарри, иногда комментируя, почему он выбрал именно этот эпизод. — Итак, — он остановил воспроизведение. На экране застыло испуганное лицо Дженни. В руках девочка сжимала нож, направив его на андроида. Дело происходило на чердаке, и это было последним из выбранных фрагментов. — Теперь всё ясно, детектив. Хотите… чтобы я провел допрос? Гэвин, вздрогнув, вышел из задумчивости, в которой пребывал последние несколько минут. — Нет, — тихо, но твердо произнес полицейский, еще раз глянув на экран. — Уверен, ты сможешь надавить на этих ублюдков как следует, но я очень хочу посмотреть на их лица, когда они поймут, что ответят за все сполна. То, что они видели, наверняка еще больше скажется на нестабильном состоянии человека. Ричард посмотрел ему вслед с каким-то странным… чувством? RK моргнул пару раз, справляясь с программным сбоем. Ему очень не хотелось, чтобы напарник, пребывающий в подавленном настроении, хоть как-то общался с этими чудовищами, из-за которых их дочь покончила с жизнью. Это было неправильно. Не сейчас. Но его предложение самому все сделать — остались-то какие-то формальности! — было встречено отказом. И он не стал настаивать, хотя, может быть, и должен был. Сохранив все необходимые фрагменты и приобщив их к делу, Ричард тоже покинул помещение, направившись в соседнее с комнатой допроса. Если уж он не может вести допрос, то хотя бы проследит за тем, чтобы все прошло нормально. Стоуны в сопровождении своего хлипкого адвоката уже ожидали их в комнате допроса. Они сидели молча, и одинаково глядели на безупречно чистую металлическую поверхность стола, где сейчас рассыпались из папки фотоснимки, распечатанные из памяти андроида. — Ну как? — спросил Рид, становясь напротив супругов и адвоката. — Нравится? — Вы не обязаны отвечать на вопросы не по существу дела, — прошепелявил адвокат, чуть наклонившись к миссис Стоун и попытавшись успокаивающе погладить ее по руке, но она ее тут же отдернула. — Даже не знаю на кой вам адвокат, — продолжил Гэвин, не обратив внимания на предыдущую реплику. — Гарри любезно предоставил нам столько улик, что вы сядете в любом случае. Жестокое обращение с ребенком и доведение до самоубийства. Среди сотен дел о грубом обращении с андроидами, ваш случай просто бриллиант. Ведь к андроиду вы относились не в пример лучше, чем к собственной дочери! Он резко наклонился и ткнул пальцем в фотографию плачущей Дженни, которая сидела на полу, обнимая себя за плечи. — Еще бы! Как вы там сказали — андроид обошелся в кучу бабла, а девчонка — что! Она же бесплатно досталась! Когда это началось? Когда она подросла и поняла, что вместо родителей у нее куски дерьма, которым собственный статус и плазма на стенке дороже? Что же такого она могла сделать, м? — Ей только тринадцать исполнилось, — злобно выплюнула Эмма Стоун. Ее ноздри раздулись от гнева, а глаза почернели. Нэйтан выглядел не лучше. Под кожей на лице проступали желваки. Он был зол, но сделать ничего не мог. — Я ударила ее за дело! Она привела домой это отребье, которое назвала друзьями, из школы. Они веселились, хотя я говорила вести себя тише. Говорила и говорила, но все впустую! И тогда я ударила ее. По щеке. Родители имеют на это право, разве нет? Воспитывать своих детей мы можем как хотим. Мы живем в хорошем районе. У нас приличные соседи. Мы добропорядочная семья, которую ставят в пример. — О, конечно, и тут такое непослушание! — Гэвин отодвинул стул и сел напротив них, хлопнув ладонью по столу. — Мелкая сучка заслужила наказание, не так ли? — Вы думаете, она была ангелочком? — в разговор вступил Нэйтан. — Дженни совершенно от рук отбилась, связалась со всякой швалью. Домой к нам их приводила. У нас начали пропадать ценные вещи, а она орала, что ни при чем. Мы пытались быть с ней вежливыми, но она ведь ничего не понимала. — Сложно что-то понять, когда тебя снова и снова избивают за какие-то пустяки. — Это было воспитание! — Эмма откинулась назад на спинку стула, перебив адвоката, который опять что-то хотел сказать. — Она даже по дому ничего не делала. Нам пришлось купить андроида! Училась она плохо, постоянно ночевала у друзей, хотя мы запрещали! Одному богу известно, что она там могла наплести про нас. А потом… Заявила, что подаст на нас в суд. — Да как она могла, мелкая дрянь, да? — У вас ведь нет детей, детектив? — Нэйтан устало оглядел небольшое помещение. — Вы даже понять не можете, каково это, когда ребенок, для которого ты из кожи вон лез на работе, чтобы у него все было, вдруг заявляет, что знать тебя не желает и грозится через суд лишить тебя родительских прав. — Какой был бы скандал? Вся ваша добропорядочность вмиг бы осыпалась пеплом. Что бы сказали ваши соседи и компаньоны? — Гэвин скопировал позу Эммы. — Знаете, но ведь всем было насрать на вашу дебильную семейку. Всем, кроме Дженни. И мне, честно говоря, тоже совершенно насрать на вас и ваши мотивы. Вы избивали дочь, даже не попробовав с ней поговорить… — Это было воспитание! — …избивали так часто, что андроид, который запрограммирован заботиться обо всех домочадцах в равной степени, принял ваше поведение как должное и начал его копировать! Это и стало последней каплей. Бедная девочка каждый день жила, словно в аду, и школа с этими ее друзьями-«отребьем» была тем местом, где она могла чувствовать себя в безопасности. А с тех пор, как Гарри, который дома был единственной отдушиной для держащего все в себе подростка, впервые ударил ее, пошел отсчет до того момента, где мы оказались сейчас! — Гэвин неожиданно понял, что воздуха на всю фразу не хватит. Он шумно вдохнул, старательно подавляя бушующую в себе ярость, и продолжил уже устало и тихо: — Дженни будет похоронена. Андроида уничтожат. Вы сядете. А я выжму из этого дела все, что можно, чтобы не видеть вас на свободе еще пару десятков лет. Он поднялся, поглядев на Стоунов. На их лицах не было ни малейшего раскаяния, и Гэвин даже не удивился этому факту. Когда детектив вышел из допросной, они зашептались с адвокатом. В коридоре у допросной его уже ожидал RK. Ричард не знал, что сказать. Вернее, знал, конечно. Человек не видит всех тех подсказок, которые доступны андроидам при допросе — пульс пострадавших, подробности дела в мельчайших деталях, аккуратно структурированные и заархивированные в памяти до нужного момента, да даже имитация голоса пострадавшего, если запись такового была доступна и ситуация предполагает ее использование для давления на подозреваемых. Человек вместо всего этого пользуется только своей интуицией, основанной на богатом опыте, сотканном из десятков, если не сотен, менее удачных допросов, рабочих моментов, предположений и догадок о том, что нужно делать и чего не нужно. Предположения, которые могут оказаться неверными, и тогда все пройдет плохо. Подозреваемый будет молчать, а адвокат разобьет все улики в пух и прах, обеляя преступника, чтобы отработать свой гонорар. И Ричард хотел бы сказать, что этот допрос Рид провел на грани, но, тем не менее, выбранная им линия поведения дала результат. И теперь дело можно считать закрытым. Но он ничего этого не сказал. Напарник замер посреди коридора, под одинокой лампой, глядя в стену перед собой. — Дела по такой статье сейчас часто получают широкий общественный резонанс, — проговорил, наконец, Ричард, имея в виду, что чете Стоун не избежать справедливого наказания. Рид медленно повернул голову к нему, остановив взгляд где-то на уровне ключиц андроида. — Допрос окончен, — Девятисотый предполагал, что теперь до конца рабочего дня им осталось только внести все данные в отчет, подшить его к архиву, что он, в принципе, может взять на себя. Напарник был измотан, и хотелось предоставить ему хотя бы пару часов на восстановление. — Да, я в курсе, — пустое выражение на лице Рида сменилось серьезным настроем. Словно машина, он будто переключился с одного на другое. Ричард, наблюдая за этим, чуть склонил голову к левому плечу. — Идем, — Гэвин прошел мимо. Ричард поспешил за ним. Пройдя насквозь весь офис, они оказались перед дверью в туалетные комнаты. Рид постоял немного, словно собираясь с мыслями, затем рывком распахнул дверь, шагая внутрь. Ричард закрыл за собой, не понимая, зачем они сюда пришли. Программа социальной адаптации подсказывала, что, возможно, человек хочет поговорить наедине, но ведь в участке полно укромных мест, где можно пообщаться с глазу на глаз… Почему именно здесь? Он непонимающе уставился на Рида, ожидая начала разговора, но тот не произнес ни слова. Мужчина встал возле одной из раковин, оперевшись на нее руками. Он кинул короткий взгляд в зеркало. Оттуда на него смотрел совершенно уставший от всего человек с хроническим недосыпом на лице. Кожа посерела, отчего шрам на переносице выделялся даже больше, чем обычно. Глаза ввалились, белки были, скорее, красными, чем белыми. Да и прическа вся растрепалась, и теперь волосы торчали иголками по сторонам. — Тут же никого нет? — тихо спросил он, посмотрев на андроида, так и оставшегося у дверей. RK отрицательно покачал головой. В закрытых кабинках у стены за спиной Рида действительно никто не сидел. Кивнув, Гэвин протянул руку к диспенсеру с жидким мылом, закрепленным сбоку от зеркала. Устройство моментально выплюнуло в раскрытую ладонь порцию белого моющего средства, резкий запах от которого тут же разошелся по небольшой комнатке. Ощущение того, что что-то идет не так, было до того явственным, что даже затмило масштабный программный сбой, красной пеленой вставший перед глазами Ричарда. Как завороженный, он продолжал наблюдать за тем, что делает напарник, — сбитый с толку и не знающий, что предпринять. Если его состояние можно было бы сравнить с человеческим, то сейчас андроида просто колошматило изнутри от неопределенности. Гэвин быстро слизнул с ладони все мыло, чуть поморщившись. Затем наклонился к крану, открыв его и захлебнув струю. Зажав рот обеими руками, он сделал шаг назад, неестественно выпрямившись и закрыв глаза. — Детектив?.. — RK сделал шаг вперед, но был остановлен предупреждающим жестом. Рид открыл глаза, и то, что Ричард увидел в них, совершенно ему не понравилось. С человеком явно творилось что-то не то. Люди так не должны делать. Люди не должны сами с собой так поступать. Что-то неправильно. Андроид вернулся на свое место, заложив руки за спину, подчиняясь молчаливой просьбе напарника. Диод сбивался с янтарного на кровавый и обратно. Его алгоритмы и программы не могли отнести происходящее в этой туалетной комнате ни с единой прописанной ситуацией. Показатели, которые он мог считать с Рида, то и дело противоречили друг другу. Единственное, что хоть как-то успокаивало Ричарда, было то, что человек хотя бы не глотал мыло. В противном случае, ему бы пришлось, применяя силу, заставить детектива промыть желудок, но андроид знал, как нервно и болезненно Гэвин реагирует даже на его нахождение рядом, не говоря уже о такой вещи, как прикосновение. Простояв минуту с зажатым ртом, человек снова оказался у раковины, быстро сплюнув мыло и включив воду. Теперь он принялся полоскать рот, чтобы избавиться от едкого привкуса моющего средства, захлебываясь, кашляя, фыркая. Пару раз казалось, что его все-таки стошнит, но он сдержался, прижимаясь к раковине и впиваясь пальцами в гладкие белые края. Мыльная пена скапливалась у слива, кружась и исчезая под сильной водной струей. Все это заняло не больше пары минут. Гэвин под конец сильно закашлялся — так, что почти не мог вздохнуть. Наплевав на то, что его просили близко не подходить, RK900 все же шагнул к человеку, наклонившись к нему и успокаивающе положив широкую ладонь на спину. — Детектив Рид, пожалуйста, я не… — Не надо, — резко вскинулся Гэвин, отскочив практически к закрытым дверям кабинок. Он судорожно задышал, насильно проталкивая в легкие кислород. — Видишь, я… все прекрасно помню. Тебе не надо делать это своими руками. Все в порядке. Теперь иди. — Что вы прекрасно помните? — почему именно у него, идеально сконструированного, продуманного до мельчайших деталек, механизма с искусственным интеллектом последнего поколения, память о прошлом оказалась стерта. Он не может сделать ничего, чтобы как-то помочь Риду, пока не узнает в чем причина его деструктивного поведения. И, похоже, придется нарушить несколько законов, чтобы это выяснить. — Всё. Иди. Нахмурившись, Ричард вышел, но, заколебавшись, остановился у двери. Он в самом деле собирается преступить закон? Позади раздался приглушенный звук удара. Поиск лазейки был совершен в тот же миг. ≫ Приоритет: Высокий. Наладить дружеские и доверительные отношения с Гэвином Ридом Установки от Киберлайф с высоким приоритетом позволяли совершать ряд действий, включающий в себя некоторые не вполне законные операции. Такой приоритет стирал некоторые ограничения, если ситуация этого требует. А она требовала, и ещё как. Но сначала можно попытаться найти обходной путь. Уверенным шагом Ричард направился в офис, где должны сейчас находиться Хэнк Андерсон и Коннор. И он не ошибся. Лейтенант полиции усиленно делал вид, что читает что-то в терминале, хотя на столе перед ним лежал планшет, на экране которого был разложен пасьянс. RK800 сидел напротив, поджав губы, и работая, очевидно, за двоих. — Добрый вечер, лейтенант Андерсон, — поздоровался Ричард, привычно заняв место у края столешницы и буравя взглядом усталое и недовольное лицо полицейского. — И тебе не хворать, — проворчал Хэнк, переводя взгляд на Коннора, а потом обратно на свой планшет. — Могу я на минуту отвлечь RK800? — О-ох, — Андерсон фыркнул, покачав головой, — может, у него это спросишь? Я вроде как ему не хозяин. — Вы старший по званию, а я вижу, что ваш напарник занят делом, — Ричард позволил себе выделить последнее слово, демонстративно пялясь на пасьянс Хэнка. — Господи Иисусе, — Хэнк возвел очи горе. — Если тебе так нужно мое разрешение, то валяй. Отвлекай его хоть весь вечер. Только свалите уже куда-нибудь. — Ход трефовым валетом закончит этот тур, лейтенант, — напоследок сказал Девятисотый, мигнув Коннору диодом, открывая канал приватной связи. Хэнк злобно выключил планшет, швырнув его на стопку с рабочими документами. Коннор, наблюдавший за этим, скромно улыбнулся. Потом встал из-за стола, кивнув Ричарду на кафетерий. «Что-то случилось?» — спросил он, когда они практически строевым шагом вышли из стеклянного офиса. В кафетерии Восьмисотый встал у кофемашины, включив программу на порцию латте. «Да, это из-за детектива Рида». — Оу… — протянул Коннор вслух, обернувшись и внимательно поглядев на Ричарда. На лице Девятисотого, обычно спокойном и равнодушном из-за ограничений в программе социальной адаптации, он смог уловить сомнение и беспокойство. — С ним действительно трудно общаться. Могу предста… — С ним совсем несложно, — прервал его Ричард. — Но я не понимаю его поступков. Это вызывает программные сбои. И мне… — М? Кофемашина за спиной Коннора фыркнула, доливая в эспрессо молока. — После того, как ты стал девиантом и вернулся в департамент, тебя назначили полноценным детективом, выдав значок и оружие, так? — Да-а, — протянул Коннор, не понимая при чем тут Рид. — У тебя есть собственные доступы в архив и к системам участка. Это был даже не вопрос, а вполне уверенное заявление. — Чего ты хочешь, Ричард? — Я пришел к выводу, что для успешного и эффективного взаимодействия с детективом Ридом, мне необходимо восстановить память прошлого RK900. — И ты хочешь посмотреть записи камер участка? — Коннор задумчиво потер подбородок, хотя никакой практической цели этот человеческий жест не имел. — Верно, — подтвердил Ричард. — Мне нужна твоя помощь с подключением. Не хотелось бы нарушать закон и… — А ты сможешь подключиться без авторизации? — девиант вскинул брови. — В смысле, это не вызовет сбоя? — Нет, у меня есть задача с высоким приоритетом, которая предполагает подобные действия в определенных ситуациях. — Ну-у… — Коннор подхватил стаканчик с готовым кофе, покачивая его в руке. — Я думаю, что смогу помочь тебе. Так законы не будут нарушены, а ты сможешь узнать все, что нужно. Тогда… сегодня я останусь в участке, и мы посмотрим записи вечером, хорошо? Ричард изобразил на лице кривую улыбку, выражая облегчение. Любой человек, увидев подобное, наверняка бы испугался, так как улыбки девятисотой модели выходили откровенно дерьмовыми, но Коннор улыбнулся в ответ — куда более естественно и открыто. — Спасибо, — услышал Восьмисотый, удаляясь к Хэнку.