Я Бетти Купер и я самый опасный человек в Ривердейле после Черного Капюшона…
потому что Я с ним говорила, потому что Я спровоцировала его, потому что Я выбираю следующую жертву. Но не эта тайна гложет мою душу. Не страх перед убийцей холодит кровь. Не темень вокруг страшит меня. Я боюсь себя самой и той темноты, что проснулась во мне с появлением Черного капюшона. Темноты, которую я давно ощущаю в себе, которая вскипела во мне, когда я услышала его голос в трубке и которую стало сложно сдерживать после того, как Он заставил меня примерить Маску на себя. Темнота во мне просится наружу, бурлит во мне искушая до помутнения рассудка, и я сжимаю кулаки, прорезая кожу на ладонях, позволяя боли разрушить мысли, отвлечь. Он появился в моей жизни неожиданно, перевернул ее с ног на голову и изменил, да так, что теперь ничего не будет прежним. Я ненавижу убийцу стольких человек и всем сердцем желаю ему кары, достойной стольких убийств. Но больше всего меня выводит то, что с каждым его звонком, письмо, действием, я стала ощущать свою вину за его грехи, и эта вина становится все тяжелее. Я боюсь его следующего звонка, он вранья и недомолвок в животе холод и пустота. Никогда не хотела врать своим друзьям, а теперь ложь - спутница моей жизни. Но этого Черному Капюшону не хватило. Не понимаю как, но он почувствовал всю черноту моей души, он дал понять, что я - это он. И он прав, я это чувствую. Мое отражение в зеркале в маске поставило огромную точку в прошлом, будущее полно тьмы. Все, что мне известно о нем — большие зеленые глаза с мелкими морщинками на глазах, крупное телосложение и грубый низкий голос, который я слышу в трубке телефона. Не знаю, меняет ли он его, звоня мне, но ничего похожего я не слышала от людей рядом со мной, его голос темный, плотный, душный. Моя темнота как магнитом тянется к его темноте, жаждет соприкосновения с ним, и я не могу совладать с ней. Каждый раз, как он звонит мне и вынуждает сделать что-либо ужасное, страх и тьма во мне смешиваются в гремучую смесь и воспламеняют меня, кожа начинает гореть, воздух кажется плотнее и толще, не давая нормально дышать, легкие с трудом вбирают в себя нужный кислород и цепляются за него, не выпуская из себя. Это самые мучительные и самые прекрасные минуты. Ничто и никогда еще так не пугало и не возбуждало меня так сильно, как эта темнота.Я Бетти Купер и я хочу Черного Капюшона.
Я не знаю кто он, но того, что я знаю хватает, чтобы моя фантазия улетела к нему и в голове достроился его образ. Когда на город опускается ночь, даже луна прячется за темными, тяжелыми облаками, и мир обволакивает её темнота, все затихает, перестаёт существовать, ничего не мешает моим мыслям и чувствам. Холод одинокой постели приятен коже, когда та касается ее. Я закрываю глаза и отдаюсь чувствам, позволяя темной стороне взять надо мною верх, представляю его сильные огромные руки, заляпанные в крови, на своем юном хрупком теле, как они жадно и грубо прикасаются ко мне, задирая ткань атласной ночной сорочки, как шершавые ладони, недавно сжимавшие орудие убийства, ласкают тонкую нежную кожу, воспламеняющуюся от прикосновений, как они сжимают мои ягодицы до синяков, как плотный запах пота, и желания забивается внутрь меня, питая темноту внутри, как его губы исследуют мое тело, сминают губы в нетерпеливом, несдержанном поцелуе, с солоноватым привкусом крови, как зубы оставляют отметины на ключицах и шее. Как томный голос, полный страсти и желания шепчет мне о кровавых убийствах и планах, заставляя выгибаться, подставляя всю себя этому напору. Я опускаю руку в намокшие трусики, не переставая представлять Черного Капюшона, и начинаю ласкать себя, представляя, что это его руки сейчас во мне, что кровь с них смешивается с моим соком. Как Черный Капюшон ласкает клитор, опускается ниже, дразнит, манит, играется, как Он же играет с жителями Ривердейла, вынуждая их трепетать от страха, а меня от желания. Мне хочется чувствовать, что это Он входит в мое лоно, заполняя, порождая животное желание и невообразимый кайф от движений, от рук, сжимающих бока, от губ на невинном теле, от тяжести и жара его тела, от холодных простынок. Он груб и несдержан, вбивается в меня до боли, до спазмов, до слез в уголках глаз, до рыданий, которыми награждает меня накрывающий оргазм. И я чувствую, что это никогда не кончится. И мне кажется, что вместо слез и сока течет вязкая, соленая кровь, что вся постель в ней, что я вся в ней, в крови всех жертв Черного Капюшона, а значит и Моих жертв.