Нетепло

- От этого холода никуда не спрятаться! - - Недовольно сказала Эся, кутаясь в тоненькую кофточку. - Что дома, что в школе никак не согреться! Поскорее бы кончилась зима… - Тебе ли говорить об уходе зимы? Помнится, кто-то собирался уезжать в центр для одарённых детей почти на месяц. Там-то будет тепло. Это мы, обычные люди, останемся здесь страдать от холода. - В голосе Евы не было обиды, только желание поднять настроение. - Я надеюсь, что ты не умрёшь от анорексии в моё отсутствие. - Не беспокойся, обязательно доживу до твоего возвращения. Эся улыбнулась подруге, а потом прозвенел звонок, и девушка окунулась в свои мысли. Как там будет? Она прочитала много описаний и отзывов об образовательном центре, но ведь она — не другие люди! Как там будет для неё? Какими будут ребята, кураторы? Страшно. Эся волнуется перед каждой поездкой куда-либо, а сейчас она ещё и не может поверить! В этот центр не приглашают кого попало, он только для достойных. Школьный день подошёл к концу, наступила любимая часть дня Эси — нахождение на улице. Странно, что человек, плохо переносящий холод, любит снежные улицы и ветреный воздух. На самом деле, Эся любила надеть на себя тёплую кофту и куртку, штаны с начёсом, замотаться в шарф… Только тогда она на некоторое время чувствовала тепло. Поскорее бы уже уехать из ледяного ада! Из трубы валил дым, значит, можно немного погреться у печки. На пороге Эсю чуть не сшибли собаки, точнее щенок, которого завела бабушка. Вторая собака — Долли, совсем уже старушка — лежит на своей подушке и храпит почти круглые сутки. - Бабушка! Когда этот придурок уже будет жить на улице?! - Да ведь холодно ещё! Весна наступит, а там посмотрим. - Такие шавки должны уметь переносить холод! - Тут она заметила, что у бабушки мокрые волосы, значит, она их мыла. - Ну и куда ты собралась? - Девчонки позвали меня в город на выходные. - А меня взять ты не подумала? - Сказала Эся без злобы и упрёка, скорее, просто по привычке. - Ну что тебе там делать? Будет только наша компания, наше веселье. Тебе будет скучно. Да ты ведь и не очень любишь девчонок. - Девчонки… Валидолу взять не забудь своим девчонкам. Нашла же, как обозвать. Эся ушла в комнату. Когда она снимала школьную форму, холодный воздух начал безжалостно кусать её. Девушку спас тёплый халат. На плите стоял суп, вид плавающих в нём капель мясного жира отбил у Эси аппетит. Она налила себе горячего чаю и села у печки. Вытянув ножки, замерзшая уже начала отогреваться. Она думала о том, что нужно составить список вещей, собрать сумку, позвонить родителям, сделать уборку… У бабушки зазвонил телефон. Интересно, звонит кто-то из так называемых девчонок или её опять позовут на работу вне смены? Бабушка поприветствовала Серёжу. Это папа! Он никогда не звонит просто так. Из разговора Эся поняла, что папа собирается привезти её брата сюда, а саму девушку увезти в город и проводить на самолёт. Видимо, мужчины приедут завтра вечером, а бабушка уезжает утром. Целый день свободы! Но как она, купидон своего брата, может упустить его прибытие и не воспользоваться? Эся побежала в комнату и набрала номер Сони: - Соня, ты ещё не уехала? Вот и не уезжай. Нечего тебе дома делать, когда Коля приезжает. Завтра вечером! А утром бабушка уедет. Отпрашивайся ко мне на выходные, а то уеду, и некому будет ваши свидания прикрывать. Собирайся скорее, я жду. Встретить? Я и так отморозила себе себя! Нет, сама дойдёшь. Не забудь взять тёплые вещи, у нас не тепло. Она хотела позвонить брату и обрадовать его новостью о выходных с любимой девушкой, но решила, что это будет сюрпризом. Как же здорово быть купидоном! Эся побежала готовить комнату к приходу подруги. Хотя, навряд ли она была именно подругой, скорее просто девушкой её брата. Да, именно Коля был ключевым звеном их общения. Соня пришла с лёгким макияжем (как Коля любит) и аккуратными кудрями. Первым делом, конечно же, сажают гостей за стол. Эся налила чай, достала сладости, нарезала яблок, сделала бутерброды. Худая Соня сначала отнекивалась, но потом с удовольствием начала жевать бутерброд, забыв о помаде. На кухню зашла бабушка и спросила, почему девушки не едят суп. - Вообще-то, мы пьём чай, - раздражённо сказала Эся. «Как будто бы ты этого не видишь», - подумала она. - Ну и что? - Недоумевала бабушка. - Похлебали бы супчику, хотя бы юшку. Юшка… Это слово каким-то образом негативно действовало на Эсю, проще говоря, звучание слова «юшка» её раздражало. Эся решила промолчать, чтобы бабушка не сказала этого слова ещё раз. - Завтра вечером приедет отец с Колей. - Сказала бабушка, присаживаясь за стол. - Мы знаем. - Ответ получился грубым, хотя не должен был звучать так. - Ты собираешься красить здесь ногти? А мест других нет что ли? - Здесь свет хороший. Что я вам, помешаю? - Ты совсем? Нечего вонять тут лаками, когда мы едим! В комнате тоже нормальный свет. - А почему ты так со мной разговариваешь? - Я всегда так разговариваю, пора бы привыкнуть. - А я не хочу привыкать. - А я не хочу дышать лаком. Бабушка вздохнула и ушла в комнату. Некоторое время чаепитие продолжалось молча, но Соня прервала молчание: - А Коля знает, что я здесь? - Нет. Я подумала, что это станет неплохим сюрпризом. Если хочешь, я ему напишу. - Не надо! Пусть будет сюрпризом. Девушки улыбнулись друг другу. Их беседа покатилась куда-то в дебри, к противным сплетням, без которых не может жить ни одна девушка, тем более в их возрасте. Обсуждали разное: одноклассниц, соседей, учителей, кто с кем и от кого… Разговор о других изредка прерывался фразами о себе на подобии «А вот я...» или «Как по мне...» Чай уже остыл, а пирожные начали черстветь. Час прошёл или целая вечность, никто не знает. - А почему телевизор выключен? - Зашла на кухню бабушка с зелёными в красную крапинку ногтями. - Потому что мы его не смотрим. - Эся хотела ответить равнодушно, но без раздражения совсем не получалось. - Как можно проводить свой досуг без телевизора? - Сказала бабушка, взяв пульт. - Очень просто. - На этот раз Эся уже не скрывала раздражения. - Коля всегда с включенным телевизором сидит. - Я — не мой брат! Не надо нас сравнивать! Эся не любила, когда её сравнивают с другими, потому что она — личность, а не какой-то там член общества, где всех можно подогнать под одного. Девушка вспомнила день, когда бабушка увидела тройку по химии в дневнике Эси и сказала: «А у твоей матери всегда была пятёрка». И ведь знала же, что на больное давит. Да и вообще, где мамина пятёрка по химии сейчас? Эся махнула Соне рукой, чтобы та шла за ней в комнату и оставила бабушку с её любимым телевизором. Взгляд Сони сверлил Эсю, последовал вопрос: - Почему ты так отвечаешь ей? - Как? - Грубо. Она же не хочет тебя разозлить. - Но именно это она и делает. Она меня не понимает, не слышит. Точнее, она слышит что-то своё и совсем не думает, что сказать. - Думаешь, она лучше понимает, когда ты грубишь? - Я не грублю! - Ты со стороны себя слышала? Тебе бы было неприятно, если бы она так говорила с тобой. - Вот поэтому мы почти и не разговариваем. - Как это? - Ну, вот так. Ты математику сделала? Эся всегда переводила тему, когда не знала, что ответить. Не может же она дать загнать себя в тупик! К разговору об общении с бабушкой уже не возвращались. Единственное, когда Эся вспомнила о ней, когда пришло время желать спокойной ночи. Спать после этого девушки, конечно, не легли. Утром комната бабушки была пуста, куртка не висела на привычном месте, а собаки требовали завтрак. Нил, этот мерзкий щенок, снова чуть не сшиб Эсю с ног! Девушка пригрозила ему, чтоб тот не смел своим лаем будить соню Соню. Долли, хромая на обе лапы, старалась приблизиться к хозяйке, но мелкий проныра не давал ей и шагу ступить. Наполнив собачьи миски заранее приготовленным варевом, Эся стала думать, что же приготовить для себя и Сони. В холодильнике стоял вчерашний суп, на завтрак такое они точно есть не будут. Можно приготовить овсянку на молоке, они как раз недавно купили его у местного молочника. На вид овсянка не отличалась от собачьей еды, но пахла, определённо, лучше. Как же холодно. Вечером ещё можно прильнуть к батарее или посидеть у печки, но утром, когда ночной ветер находит тайные щелки и выдувает остатки слабого тепла, почти невозможно вылезти из-под одеяла, холод сразу пронизывает тело. Печку Эся топила плохо, поэтому до приезда отца надеяться на тепло не приходилось. А ещё выходить на улицу и кормить кур! Пернатые черти, Эся до ужаса их боялась, каждый поход в курятник сопровождался криками и палкой. Нет, её не клевали и не пугали, она просто их терпеть не может, особенно взгляда, взгляда убийцы, взгляда демона. Соня наконец-то проснулась, они сели завтракать. Или обедать. Эся решила, что лучше занесёт дрова, а вот Соня пойдёт кормить кур. Дрова, вода — это для Эси раз плюнуть, она занималась тяжёлой атлетикой. Но затопить печку… Соня вызвалась помочь. До самого вечера девушки занимались подготовкой к приезду мужчин. Точнее, Соня готовилась; убирала комнату, протирала пыль; а Эся собирала сумку. Потом они вместе придумывали, как застать Колю врасплох. К вечеру разогрели суп и поставили готовиться новую кашу для собак. Послышался шум мотора. Соня живо побежала прятаться за шкаф в комнате, Эся спрятала её обувь и куртку. Зашёл Коля, высокий и худой, в короткой куртке, целиком в чёрном. Сестру он будто и не заметил, сразу прошёл в комнату. Эся недовольно сказала: - А меня уже нет что ли? Есть будешь? Я суп сварила. - Потом. - Отмахнулся брат и хотел лечь на кровать. - А поздороваться ты со мной не хочешь? Коля выпрямился и посмотрел на сестру с высоты. В кого он такой высокий? Даже выше мамы! То ли дело она, Эсмиральда, миниатюрная, аккуратная. Брат смотрел на неё и еле слышно выдавил «Привет», когда Соня вышла из-за шкафа и тихонько подкралась сзади. Чего Коля точно не ожидал, так это того, что его девушка прыгнет на спину и закричит в ухо, что очень скучала. Эсе тут было уже не место, она закрыла дверь в комнату и пошла встречать папу. Конечно же, они обнялись, так принято. Эся предложила папе суп, но тот сказал, что ему будет достаточно чая. Девушка обиделась на мужчин, ведь суп грели не для собак! А счастливые псы путались под ногами. Папа сказал, что они поедут в город в понедельник. Эся успеет прогуляться, ведь самолёт только во вторник утром. Конечно, было бы куда лучше, если бы они уехали в воскресение, но спорить с отцом девушка не стала. Эся ушла в комнату бабушки. Девушка не любила приезды брата именно потому, что приходилось освобождать комнату, которая некогда принадлежала ему. В целом, не так плохо, ведь экс-комната Коли была самой не прогретой в доме, а ноутбук можно носить с собой хоть куда. Но они, влюблённые, будут спать на замечательной огромной кровати, будут… Об этом Эсе думать не хотелось. На следующий день, когда Коля не захотел есть манную кашу с песком (на самом деле это была корица, но для брата Эся с удовольствием бы посыпала и песком), чем расстроил сестру, она послала его ко второй бабушке вместе с отцом. Эся жила с бабушкой со стороны мамы, а на набережной улице жила бабушка со стороны папы. Почему они не живут все вместе — большая загадка. Девушки решили истопить баню. Папа обожал париться, особенно в бане, да и с Коли надо смыть городскую дурь. Пока Эся носила дрова и воду, Соня готовила ужин, который Коля, конечно же, с удовольствием съест. Растопив печь в бане, Эся села за стол и стала наблюдать за Соней. Нежная бабочка с тонкими изящными руками вместо крыльев порхала у плиты. Хрупкие ножки суетливо бегали, перепрыгивая через Нила, а очертания фигуры не портил даже бесформенный халат. И как она, статуэтка с витрины, досталась её брату? Он конечно, симпатичный, но такая заноза! - Соня, можно взять твой телефон, послушать одну песню? - Конечно! Блокировку помнишь? Эся не могла послушать музыку со своего телефона, потому что ему было уже много лет, как и той версии «Вк», которую он поддерживал. Новую версию скачать не получалось, а в старой музыка не воспроизводилась. На ноутбуке же интернет закончился, а платить за новый месяц не стали, ведь Эси не будет почти всё это время. Девушка уже давно увлекалась одной музыкальной группой, знала все их песни, а тут новая, такое нельзя пропустить! Солист, голос которого невозможно не узнать, нежно пел, как бы обращаясь к поклоннице, общаясь с ней. «Я прошу тебя, ну хватит плакать», - пел он. Эсе не хотелось плакать, но состояние грусти одолело её. Она правда узнала в этой песне себя! Эсе казалось, что группа знает, что творится в душе девушки. Пару месяцев назад вышла песня, в которой были строчки: «Сердце, тебе так хочется всё понять...» А на прошлой неделе солист пел: «Мне ничего не надо, ничего и нет». А сейчас из динамика звучали строки: «Позвони ему, дура, даже если он занят». Всё вокруг растворилось в песне, Эся ставила её на повтор три или четыре раза, закрывала глаза и слушала. Когда песня закончилась в очередной раз, девушка прошептала: - Какая классная… - Хочешь позвонить ему, дура? - Соня спросила с усмешкой, даже немного издевательски, но никак не серьёзно. - Да… - Ответила Эсмиральда без шуток. - Правда? - Да… Эту историю в школе знали все, вплоть до учителей. В их школу пришёл новенький, на весь район он славился тем, что не пропускал ни одной юбки. Бабник, так о нём говорили все, кто его знал. Так уж получилось, что у Димы с Эсей завязалось общение. Девушка часто шутила по поводу того, что уже половина школы в него влюблена, а он говорил, что будет встречаться с первой, кого увидит, и смотрел на неё. Эся только смеялась и переводила тему. Однажды они гуляли. - Ну что, ты так и не спускался к Алине? - Весело спросила Эся. - Чего бы я к ней спускался… - Ну как же?! Она ведь специально ходит под вашими окнами, ждёт тебя. А ты… - А мы с парнями их вчера яблоками закидали. Я лично попал Алине в голову. Эся усмехнулась и села на траву, пожелтевшую в некоторых местах, но ещё сочную и мягкую. Забавно, она, как и трава, будет увядать постепенно, пока не ссохнется. Дима сел рядом, очень близко. Юноша хотел взять её за руку, но Эся застала его врасплох вопросом: - Ты хочешь мне что-то сказать? Она, конечно, уже знала, что нравится Диме, поэтому и флиртовала с ним. Сколько девушке говорили, чтоб она была осторожнее, ведь он жуткий бабник! А Эсмиральда, между прочем, сродни ему, мужница (баб-муж; ник-ница). У неё было пять или шесть парней, но ни с одним из них ничего серьёзного, больше двух месяцев не выдерживал ни один. Вот и сейчас она испытывала к Диме нежные чувства, но точно знала, что это не любовь. Будут ли эти чувства завтра — тайна даже для неё. Дима засмущался, начал что-то мямлить, это позабавило Эсю. Она сверлила его взглядом и ждала, когда же он скажет, подтвердит её знания. - Я не могу сказать, когда ты вот так смотришь! - Он уткнул голову в колени. - Без проблем, я могу не смотреть. Эся закрыла глаза ладонью и улыбнулась. Через мгновение улыбка исчезла, повисло неловкое молчание. Секунда, две, три… Вдруг по её телу побежали мурашки, бабочки в животе стали биться об органы, а сердце застучало, как тревога — он её поцеловал, нежно, робко, легонько коснулся её губ и тут же отпрянул. Девушка убрала с глаз ладонь и посмотрела в глаза Диме, он щурился от солнца и сгорал от стыда, даже вспотел. Эсе захотелось утонуть в его глазах, только бы он раскрыл их пошире, чтоб она смогла нырнуть. - Что это было? - Спросила Эся. Она всё прекрасно понимала, но ей нужно было, чтоб он сказал, сам сказал. - Ты мне нравишься, - прошептал он, глядя прямо в глаза. - И ты мне. - Улыбнулась девушка. Новость о том, что Эсмиральда вскружила голову бабнику, известному на весь район, разлетелась по школе, да и по району, быстро. Часто говорили, как они хорошо смотрятся вместе, как за них рады. Особенно забавно это звучало от его бывших девушек. Наверняка их обсуждали, сплетничали, без этого никак. Дима покупал Эсе мороженое, провожал домой, писал милые сообщения, звонил… Что ещё нужно девушке? Да, он бабник, она мужница. Может, именно поэтому они идеально подходят друг другу! Может, именно теперь они остепенятся. Может, это и есть любовь, к которой стремятся люди… Любовь? Дима был влюблён в её, безусловно. Но Эся… Она не могла сказать, что любит, потому что не было любви. Была симпатия, нежность, влюблённость… Но не любовь. Эсе было с ним хорошо, она даже была уверена, что её чувства перерастут в любовь! Да, она скоро окончит школу, уедет в город, а ему нужно будет учиться ещё год. Но ведь это совсем не страшно! Если любовь, то и на расстоянии любовь! Коля с Соней уже три года вместе, два из которых он в институте, а она в школе. Скоро они снова будут рядом, возможно даже вместе жить. Что же мешает Эсе? Ей ведь и ждать придётся всего год! Когда класс Эси ходил в поход, девушка даже написала стихотворение о том, что скучает по Диме и думает о нём. Рядом с Димой она чувствовала себя маленькой девочкой, принцессой, хотя часто издевалась над ним, напоминая о незначительной, но всё же разнице в возрасте. А на каникулах она совсем не скучала по нему. Может, это потому, что они не виделись всё это время, но чувства Эси исчезли. Нет, не до конца, оставались ещё в сердце маленькие расточки, но и те увядали, как осенняя трава. Эся часто думала, что же делать, но решила ничего не предпринимать пока. Ей показалось, что она сможет всё обдумать и решить во время пребывания в детском центре. Поездку эту она ждала почти полгода, ещё до выпускного класса, до Димы… Эта поездка должна многое решить. После каникул перед поездкой она была в школе всего один день. Дима провожал её домой. Он говорил, как будет скучать, как не хочет этого расставания. Эся же думала о том, что по возвращении, скорее всего, расстанется с ним. Когда они прощались, Дима смотрел на неё с таким трепетом и любовью, что Эсе стало стыдно за свои мысли, но и перестать думать об этом она не могла. Так девушка и осталась в плену Диминого взгляда и собственных мыслей о нём. Эся хотела забыть его хотя бы на время, пока они далеко. Она свято надеялась, что чувства вспыхнут с новой силой после долгого расставания, мечтала о том, чтобы расточки чувств выжили, проросли и вновь расцвели. Но Дима не давал ей забыть себя, очень часто писал. Эся старалась игнорировать, но непрочитанные сообщения мозолили глаза. Он стал раздражать девушку. Когда он в очередной раз написал ей, она не выдержала: «Ты можешь хотя бы на время забыть обо мне?!» «Что???» - Дима явно не ожидал этого. «Можешь отстать хоть ненадолго?» «Может, мне навсегда отстать?» «Как хочешь,» - ответила она, совсем не размышляя. «Ну, не буду отвлекать,» - написал он. С тех пор он ей не писал, а она спокойно выдохнула, хоть и чувствовала себя последней стервой. Бросить парня по переписке — отвратительно. Хуже только передать через других людей. Эсмиральда всегда считала, что подобные разговоры должны проходить тет-а-тет. Но она не смогла дотянуть отношения до приезда, до возможности поговорить в живую. Возможно, она бы всё нормально ему объяснила. Возможно, она бы не потеряла его совсем. Возможно, она бы передумала расставаться. Возможно. Но всё уже сделано. Эся поступила паршиво, она это понимала и чувствовала вину. Девушка очень надеялась, что бабник быстро забудет о ней, что не нужно грызть себя, ведь всё уже случилось, ничего не вернуть. В детском центре она даже испытывала лёгкую симпатию к одному мальчику из отряда. И ей признались в любви, но не тот мальчик. Обидно, конечно, когда чувства не взаимны, но врать ему Эсмиральда не собиралась и честно сказала, что тому не на что надеяться. Разбить сердце двум за одну смену, да уж, Эся… Возвращаясь домой со своей делегацией, Эся оказывала знаки внимания одному парню, совсем без чувств, а так, чтобы доказать самой себе, что она ещё та мужница, которой была. У них не было близости, но свои мысли о том вечере, когда она учила его целоваться, девушка вспоминает с отвращением. Ей бы очень хотелось забыть, но такие мысли скапливаются в голове мусором, и никуда от них не деться. Дима вёл себя, как всегда. Эся успокоилась — значит, всё в порядке. Но потом ей многие рассказывали, как он страдал, ходил поникшим, совсем не жил. Эся надеялась, что он переболел. На новогоднем вечере для старшеклассников Эся посмотрела на Диму совсем по-другому, ей показалось, что она дико нуждается в нём. Никто, кроме подруги Евы, не знает, что Эсмиральда в тот вечер плакала по нему, сидя в раздевалке. Она плакала, потому что набралась смелости, подошла к нему и попросила остаться на вечере, но Дима всё равно ушёл, ему нужно было уйти. Дима вернулся позже, но к этому времени Эся уже ушла, а слёзы всё лились и лились. Ева рассказала подруге, что Дима ухаживал за их одноклассницей Машей, гулял с ней. Эся не могла поверить в это, старалась настроить себя против чувств, в голове даже родились строки: «Просто переживи, разбейся, разорвись в клочья. Забудь о луне, о любви...» Она написала несколько строф, призывающих забыть о прошлом. На новогодних каникулах девушка старалась забыться, гуляла в городе с парнем, которого тоже зовут Дима. У них чуть не дошло до близости, но Эся вовремя остановила себя. Она в ужасе вспоминает о том вечере, когда чуть было не совершила ошибку. Она никому никогда не расскажет об этом, даже Еве. Дима, её бывший, спрашивал Эсю, зачем она просила его остаться. Девушка призналась, что чувства вновь проснулись. Дима ответил, что и у него ещё есть чувства, но возвращать отношения не стоит, потому что он совершал ошибки. А она не совершала? Эся плакала, страдала, но, кажется, успокоилась. Они даже один раз гуляли вместе, просто гуляли, ничего больше. Соня не ожидала услышать от мужницы, что её чувства вернулись. Услышать от Эси такое… Словно солнечный удар. Соня, конечно, была в шоке. Тут вернулись мужчины, пришло время идти в баню. Девушки пошли вместе. Пока Соня мылась, Эся сидела в её телефоне, зашла в видеозаписи. На одном из видео Дима с её одноклассницей Надей бесились, она прямо висела на нём, а он смеялся. Что-то внутри кольнуло Эсю. Она увидела несколько фотографий, где Дима и Надя сидят рядышком, она положила ему голову на плечо… Если бы Эся знала, что увидит это, она бы ни за что не зашла в галерею телефона Сони. Соня вышла из бани, тяжело дыша. Баня оказалось для неё слишком жаркой, девушка чуть ли не упала в обморок! Эся буквально несла её на себе домой, а потом с криками гнала брата в баню. Коля не хотел мыться, не любил жар. Глупый, жил бы он здесь, в вечном холоде, от которого никуда не спрятаться, боготворил бы жар бани. Он всё же пошёл. Соня быстро пришла в себя, а Эся успела замёрзнуть. Хоть и топил печку папа, дом всё равно плохо прогревался. Хорошо, что халат не нужно освобождать для брата, как комнату. - Давно они так? - Спросила Эся. - Кто? - Не поняла Соня. - Я видела видео. И фотографии. Дима и Надя. - Ах… Мне жаль, что ты увидела. Они так всего один вечер, правда. Он пытался с ней… Но потом сказал, что не может забыть одного человека. Мы решили, что он не может забыть тебя. У них ничего такого не было. Мне жаль, что ты увидела… - Повторила она. - Всё в порядке. - Ты всё равно хочешь позвонить? «Позвони ему дура, даже если он занят», - вспомнила Эся. Дима не может забыть одного человека… Они решили, что он не может забыть Эсмиральду. Из-за какой-то Нади разочароваться в человеке, который говорил такое? Ещё чего! - Хочу, - тихо сказала она. - Позвони. В голосе Сони не было издёвки, насмешки, она сказала совершенно серьёзно. Позвонить ему, не быть дурой… Или быть? - Я позвоню. Но не сегодня. Завтра вечером. Попрощаюсь. - Ты хочешь вернуть отношения? - Хочу. Я такая дура… Почему я такая? - Потому что ты Эся! Потому что Эся. Ну да, это многое объясняет. А потом вернулся Коля, красный, пышущий жаром. Волосы прилипли к голове. - Коля, твоя ботва пожухла! - Крикнула Эся и потрепала шевелюру брата. Девушка вышла из комнаты, ей нечего делать с парой. Пусть любят друг друга, а она мысленно проиграет в голове песню, призывающую позвонить ему. Если завтра будет так же, она наберётся смелости и позвонит. Утром она приготовила завтрак на всю семью, на этот раз без корицы. Долли похрапывала на своей подушке, а Нил крутился под ногами. Эся хотела закричать на него, но её остановила мысль, что все ещё спят. Девушка положила ему еды и села за стол. Она смотрела на Нила и с ужасом осознавала, что не любит его. Она, заядлая собачница, не любит Нила! И она больше не собачница, больше не любит животных. Это так странно, осознавать изменения в себе. Когда она перестала любить животных? Перемены происходят так незаметно, так быстро и так постепенно. Эся посмотрела на старушку Долли. Долли она любит, это её собака, её маленькая крошка. Нет, она ещё не потеряла любовь к животным. Но Нила она не любит, он не её, он бабушкин. Но разве нельзя любить того, кто не её? Любовь — странная вещь. Она не раз спрашивала себя, а любит ли она родителей, бабушек. Она не скучает по ним, почти не думает. Любит ли она своих родных? Папа и брат с Соней проснулись, освобождая Эсю от ответа. Девушка ещё не раз сказала Коле о ботве на его голове, шутила по поводу будущего менеджера. Пришло время уезжать, папа пошёл заводить машину. Соня чуть ли не плакала, обнимая Эсю. А Коле было всё равно, как и ей на него. Ближайшие шесть часов ей предстояло трястись по дороге в город, о чём-то говорить с папой. О чём можно пообщаться с отцом? У них не было общих тем для разговора. Эся рассказывала ему о центре, в который поедет, говорила о происходящем в школе, о своей любимой музыкальной группе. Папа вроде слушал, но у него не было выбора, как-то это было автоматически. Он ей говорил о планах по будущей работе, о чём ещё можно спросить отца? Половину пути они проехали молча, слушали музыку. Мама была на работе, приехала домой только вечером. Она поцеловала дочку, но та отреагировала не так, как обычно реагируют на поцелуи мамы. Любит ли она маму? Она не скучает по ней, на поцелуи реагирует неправильно. - Что это у тебя? - Эся снова перевела тему, чтобы не оказаться в тупике. - Подруга с работы отдала мне свитер. Смотри, какой яркий, прямо как ты любишь. Да, Эся любила такие яркие цвета, и сам свитер довольно милый. Но не то хотела она услышать от мамы. Буквально несколько дней назад Эсмиральда остригла себе волосы почти в половину длины, просто ей так захотелось. Ни мама, ни папа не заметили новой причёски, хотя перемена была колоссальная. Ну, не заметили, и ладно, жизнь на этом не кончается, свитер и правда классный, а стрижка Эсе очень нравится. Разве остальное важно? Девушка ушла в комнату с маминым телефоном и вновь включила песню любимой группы. «Это не стыдно, если ты любишь,» - уверял её солист. Не стыдно, если любишь. А Эся любит? Возможно. Она не знает, любит ли. Но она знает, что нуждается в звонке. Эся набрала номер. Забавно, как она наименовала контакт «Мой Дима», так он до сих «её». Гудок, ещё гудок. Ещё не поздно бросить трубку, оставить глупую затею. - Да? - Послышался знакомый голос, такой близкий и далёкий одновременно. - Привет, - Тихо сказала Эся спустя несколько секунд молчания. - Я не отвлекаю тебя? - Нет, всё хорошо. - Они помолчали немного. - Тебя не было в школе. - Я улетаю. - Привезёшь мне магнитик с Юпитера? - Эся вспомнила, как писала ему, что улетает в космос. - Обязательно… Я знаю про Машу и Надю. Знаешь, я ничуть не лучше в этом плане. Я… «Я нуждаюсь в тебе, будь рядом со мной! - Хотела сказать Эся. - Пожалуйста, не найди себе никого, дождись моего приезда! Пожалуйста, скажи, что любишь меня, я отвечу тебе взаимностью! Мне нужно знать, что есть чувства, что я нужна тебе! Твой голос для меня, как наркотик! Я хочу обнять тебя и не отпускать! Дима! Мой Дима!» - Девушку ещё не нашёл? - Голос её звучал весело и непринуждённо. - Нет, но Екатерина Александровна хочет найти мне её. - Сам-то как думаешь? - Ну, не помешает. - Эся верила, что он шутит. - А я… - Ну же, Эсмиральда, скажи, что хочешь сказать! - А я непростительно часто думаю о тебе. Наверное, я просто глупая. - Не говори так. - В школе было что-нибудь интересное? Некоторое время они болтали о всякой ерунде. Эсе нужно было просто слушать его голос. Какая же она глупая, бросила его. Если бы Эся знала, как будет нуждаться в нём… - Сказала бы ты раньше, что уезжаешь. - Сказал Дима. - И что бы было? - Что-нибудь бы было… - Какое-то время они молчали. - Я скучаю. Эся не уверена, что последнюю фразу услышала верно, но ей очень хотелось, чтобы это было именно то, что она услышала. Девушка ничего не ответила, она не смогла выдавить из себя ни слова. Тогда Дима вздохнул и сказал: - Ну… Пока? - Да. Спокойной ночи. - Спокойной ночи, маленькая. Он назвал её маленькой, как осенью, когда они были вместе. Эсмиральда прокручивала в голове последнюю фразу Димы и не заметила, как наступило утро. Мама плакала, когда обнимала дочь на прощание. Эся тоже очень волновалась, первый самостоятельный полёт! Никто не укажет, куда идти, не проведёт с собой, не проверит по списку. Эсмиральда вроде бы уже выросла, но порой чувствовала себя маленькой и беспомощной. «Спокойной ночи, маленькая». В самолёте не было ничего страшного, в пересадке тоже. Но с каждым часом Эся всё больше боялась проснуться и осознать, что это просто сон и ни в какой образовательный центр она не летит. Но она долетела, её встретили в аэропорту кураторы, посадили в автобус, привезли, зарегистрировали. Соседки по комнате показались не очень дружелюбными, а кровать так и манила спать после утомительного перелёта. Эсмиральда ощущала себя самой счастливой и вспоминала, как Дима сказал ей, что обязательно будет писать. Но даже не Дима был тогда самым важным, а то, что она находится далеко от дома, рядом с морем, среди близких по духу, и впереди смена, полная событий и впечатлений...

<center>

</center>