Дива массового поражения

- Я пришел, - объявил шатен, входя в дом и закрывая за собой дверь. - Эдди! – воскликнула его мать. Ее голос звучал радостно, как жаль, что долго это не продлится. Он направился на кухню, где находилась его прародительница. - Пахнет вкусно, что ты готовишь? – спросил шатен, пытаясь успокоиться, но никак не мог решиться на то, что собирался сделать. - Торт к твоему дню рожденья, мы отпразднуем его вдвоем, - она широко улыбнулась и подошла к сыну, чтобы обнять его. - Не могу поверить, что тебе уже восемнадцать. Она сжала его в объятьях, Эдди несколько секунд безуспешно пытался высвободиться. Когда мать, наконец, его отпустила, он заговорил. - Да, теперь я уже достаточно взрослый, чтобы принимать собственные решения… правда? – произнес он медленно, как будто ожидая реакции на свои слова. Его мать смотрела на него, слегка нахмурившись, ожидая, чем все это закончится. Эдди тяжело вздохнул, он не был так уж готов к тому, чтобы открыто противостоять совей матери, но его терпение истощилось. - И поскольку я уже не ребенок и сам теперь могу решать, кем мне быть... Ты уже не можешь во всем меня контролировать, - он занервничал и отвел глаза, не в силах выдержать тяжелый взгляд совей матери. - На что именно ты намекаешь, Эдди? – мать всегда его подавляла, и он привык к с этим смиряться, но не на этот раз. - Я гей, мама. Ты не можешь мне этого запретить, я всегда им был. Лицо Сони все больше искажалось, пока шатен говорил это. - Я полностью, безнадежно и непоправимо влюблен в Ричи Тозиера, и ни ты, ни кто-то другой не в силах изменить этого. Глаза женщины раскрывались все шире и шире. - Нет. Только не этот парень, Эдвард, - она отрицала, не в силах поверить в услышанное, но это уже ничего не меняло. - Да, мама, именно этот парень. Тебе придется это принять, я уже совершеннолетний, у тебя никогда не было права запрещать мне быть геем или решать в кого мне влюбляться, а в кого нет. Мне жаль тебя разочаровывать, но не беспокойся, я сегодня же съеду отсюда. - Ага! И для этого ты подыскал работу, верно? Я скажу тамошнему хозяину, чтобы он тебя выгнал, и ты вернешься ко мне под крылышко, Эдди! – вопила она, в то время как худенький подросток бегом поднимался по лестнице в свою комнату. Его мать продолжала выкрикивать вещи, которые он уже не пытался понимать, да они его и не интересовали. Он продолжал собирать свою одежду в большой чемодан, который оставил у своей кровати с утра, а не собрался сразу только потому, что хотел верить, что ему не придется уходить, и что его мать все примет. Он ошибся, как всегда. Он закончил складывать остальное необходимое в рюкзак и, взяв чемодан в правую руку, открыл другой дверь и вышел из комнаты. - Как-нибудь я зайду, чтобы собрать остальные свои вещи, но я тебя предупрежу, - произнес он, прежде чем открыть входную дверь. - Ты не можешь так поступить со мной, Эдди, разве я заботилась о тебе восемнадцать лет для того, чтобы ты меня оставил, - его мать разразилась рыданиями. «Я могу делать, все, что пожелаю, понятно? Ты держала меня запертым в башне все это время, как принцессу, только знаешь что? На самом деле я принц, и я освобожусь, так или иначе. Желаю тебе найти кого-то еще, чтобы запереть, а с меня хватит. Прощай». Он вышел из дома, хлопнув дверью, адреналин все еще бурлил в его крови, ладони вспотели, а на лице блуждала улыбка. Он остановил проходящее мимо такси и сел в него, втащив за собой вещи. Назвал адрес Ричи и сосредоточился на дороге за окном. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, на его лице снова появилась улыбка. Теперь он чувствовал себя действительно свободным. Дверь открылась, и на пороге появился немного заспанный Ричи, из его комнаты раздавалась громкая музыка. - Эй, - поприветствовал он Эдди, позволяя ему пройти вместе с чемоданом. - Эй, твои родители дома? - спросил тот быстро. - А когда они вообще здесь бывают? – с улыбкой ответил чернокудрый. - Вот и хорошо, - Эдди начал подниматься в комнату Ричи, а тот нес за ним его чемодан. - Ты поговорило со своей матерью? Как все прошло? – спросил он озабоченно. - Единственным образом, каким могло пройти, - засмеялся Эдди. - Она сказала, что я не могу с ней так поступить, что она столько лет обо мне заботилась, и все такое. Но я возразил ей и сказал, что на самом деле она держит меня взаперти и с меня уже достаточно, что я ухожу и вернусь потом за вещами. А потом я пришел сюда, - и он улыбнулся как маленький ребенок при виде сладостей. - Ты потрясающий, и я люблю тебя, - он заключил его в объятья, едва они достигли конца лестницы на втором этаже, и начал нежно целовать, время от времени улыбаясь. Наконец его малыш был рядом. Они уединились в комнате Ричи, и пока последний убирал чемодан, Эдди запер дверь.