315

громкая однотипная музыка бьет по ушам битами, обволакивая дрыгающиеся на танцполе тела. выключенный свет создает атмосферу таинственности, но на самом деле ничего подобного тут нет. в этом грязном клоповнике, элитно именуемым клубом, никакой таинственности никогда не было. тут продавцы легкой дури, малолетки, приходящие ради дешевого алкоголя и ребята из эскорта, ищущие новых клиентов, или тех, кого можно легко обчистить. редко здесь встречаются адекватные кадры, но даже и они ведут себя настолько развязно и нагло, что сразу их не вычислишь. Марк ходит сюда стабильно каждую пятницу. каждую пятницу после долгого рабочего дня в пыльном офисе, где Марк сидит на скрипучем древнем стуле и постоянно поправляет давящий на горло галстук, выслушивая ругань коллег. Марк ходит сюда, чтобы погрузиться в атмосферу беспечности и безответственности и несмотря на то, что ему уже почти 26, а в клубе контингент чуть ниже по возрасту и рангу, Марк стабильно приходит сюда каждую пятницу, выпивает пару бокалов мохито и сидит на диванчиках в вип-зоне, чтобы никому не мешать и лишь быть наблюдателем со стороны. на колени Марку приземляется чья-то костлявая задница и тот недоуменно хлопает глазами, поворачивая голову на того, кто посмел нарушить его спокойствие и личное пространство. шоколадная кожа. это первое, что бросается Марку в глаза и это то, от чего в последствие он сходит с ума, но он не видел, чтобы кто-то среди его знакомых был таким смуглым. невысокий парень с прекрасной шоколадной кожей сидит у него на коленях, хитро заглядывая в глаза. он явно пьян, в руках не крепко держит бокал с непонятной ярко-розовой жидкостью, силясь не уронить его, и Марк тут же морщится, не желая представлять, какова эта бурда на вкус. у него проколы в ушах и подводка над веком и Марку сперва думается, что парень из эскорта, но кто-то из завсегдатаев Марковой компании (если это таковой можно назвать) машет пареньку, широко улыбаясь. тот салютует в ответ и снова возвращается взглядом к Марку: — тебе не скучно просто так тут сидеть? Ли думает, что парень совсем ахуевший, они даже не знакомы, а он уже опускает свои смуглые ладошки Марку на плечи, утыкается носом в шею и смеется без причины. и Марк даже не понимает, бесит его это, или не очень. — слезь с меня, будь добр, — Ли хочет быть максимально вежливым, и парень, так же лучезарно улыбаясь, пересаживается с колен Марка на диван рядом с ним. придвигается вплотную. — не хочешь развлечься? — у тебя жопа костлявая, — бесцветно отвечает Марк, поднимаясь с дивана, чтобы сходить себе за новым мохито. настроение куда-то пропадает, и вопреки всем законам Марковских развлечений, он хочет как можно скорее оказаться в теплой постели дома. к счастью, сегодня Тэёна с ним нет и ему не придется выдумывать тысячу и одно оправдание, почему ему нужно срочно (да, Тэён, прямо сейчас) уйти. — меня Донхёк зовут, — голос почти теряется в громких ударах музыки, но Марк улавливает и кивает себе на подкорке мозга запомнить это. свое имя он ему не говорит. *** Донхёк соткан из сотни тысяч противоречий и Марк это понимает спустя три месяца их «знакомства». свое имя он сказал ему через неделю после первой встречи, а точнее, грубо пробурчал, когда Донхёк отказался слазить с его колен, пока Марк не расколется. пришлось сказать. Донхёк вообще-то постоянно теперь елозит на коленях у старшего и это становится таким привычным, что Марка это даже не бесит (хотя отказать себе в отпускании комментариев по поводу Донхёковой задницы он не может и по сей день). Донхёк говорит «ты мне не нравишься», но чуть ли не живет у Марка на коленках стабильно каждую пятницу, всегда немного не трезвый и улыбчивый. Донхёк говорит «я познакомился с барменом, он такой милашка, он дал мне свой номер, хён, представляешь?», но утыкается носом в ключицы Марка и тяжело дышит, наслаждаясь такой странной близостью. Донхёк флиртует со всеми подряд и улыбается каждому в этом клубе (да и за его пределами), но лишь Марка подлавливает в будний день после работы под предлогом проводить до дома. и не важно, как Донхёк нашел его. и не важно, что из них двоих, он — младше и это ему надо быть дома к определённому времени. Донхёк не перестает ошиваться вокруг, пока Марк не начинает слишком сильно задумываться о статусе их отношений. он отвлекается на работе, заваливает все дэдлайны, пропускает пятничные походы в клуб и долго смотрит в стену своей кухни, обтянутую старенькими голубыми обоями. Марку — двадцать шесть. Донхёк заканчивает школу. и не то что бы Марк думал, что они могут быть больше, чем друзьями (да они и на друзей-то едва ли тянут), но он правда скучает по этому светлому мальчишке. Марк не отвечает на его звонки, не открывает ему дверь и не позволяет выловить себя у офиса, размышляя о том, что он совершенно ничего не знает о Донхёке. Донхёк любит улыбаться, ярко-розовые приторно-сладкие коктейли, болтать с барменом и доставать Марка. Донхёк любит Марка. или это видит только старший. *** Марк решает появиться в клубе, когда наконец разбирается со всеми долгами, приводит мысли в порядок и когда разбитые асфальты города покрывает тонкий слой снега. он кутается в колючий шарф, долго мнется на пороге, но наконец тянет на себя злосчастную дверь клуба, тут же жмурясь от дурацкой музыки. боже, они когда-то сменят диджея? все его знакомые сидят там же, за вип-столиком, и все выглядит так, будто Марк никогда и не пропадал отсюда и это очередная пятница в компании ребят (хотя сегодня среда), но тут он натыкается взглядом на Донхёка. на Донхёка, который сидит на бёдрах у Юты — местного молодого бизнесмена, у которого денег хоть отбавляй. Донхёк Марка не видит, тычется Юте в шею и сдавленно хихикает, когда тот поглаживает его по спине и шепчет на ухо непонятно что. Марк не злится, но если посчитать до ста — не поможет. хочется ударить Юту, хочется ударить Хёка, и он вроде не имеет право ни на то, ни на другое, но в глазах горит непонятный огонь, и, ведомый чувствами, он хватает Донхёка за запястье, отрывая от Юты и тут же получая возмущенный взгляд от него и грубый от Накамото. Донхёк бьется лопатками о дверцу туалета и чуть ли не падает, но Марк крепко держит его за руку. — ты вернулся, — скорее утверждение, чем ответ, Донхёк облизывает влажные губы и Марк впервые жалеет, что бросил его. как будто нужно им было всё это недопонимание, как будто они без слов не видели всего, что с ними происходило. — а ты теперь с Ютой, — разочарованно выдыхает старший. какое у него право злиться на них, ему ничего никто не должен, они просто знакомые, которые пересекались здесь каждую пятницу. Донхёк кивает. — сегодня не пятница, — говорит он спустя минуту молчания, вопросительно поворачивая голову на Марка. тот теряется с ответом и хочет огрызаться с младшим, но не может. тот тянет руки к Ли, обнимает за шею, носом в ключицы, как будто там его место. Марк хочет обнять его в ответ, но не может разобраться со своими эмоциями и расцепляет руки Донхёка, отходя от него на шаг. — прости, — виновато и очень жалостливо, сжимая пальцами запястья. Марк жмурится, дабы не видеть разочарованного лица младшего, уходит молча, не оборачиваясь. Донхёк, оставшийся в одиночестве громко выдыхает и начинает плакать. *** Марк берет отгул на работе, заваливается к себе домой, накупив продуктов и решает отдохнуть от всего, просто тратя время на сон и безделье. спустя три часа лежания в кровати, он осознает, что уснуть не получится., но и постояв около холодильника минут пять, перепрыгивая с ноги на ногу, он понимает, что и не голоден вовсе. холодильник с громким звуком захлопывается и Марк возвращается в постель. отпуск его длится слишком скучно и бессмысленно, он смотрит глупые фильмы по телевизору, спит, пялится в потолок и много думает. его раздражает, что какой-то непонятный парень из клуба, с которым у них вроде как и общего ничего нет, заставляет Ли так много размышлять. нет, это точно дьявол какой-то, мысленно качает головой себе Марк. когда он уже совсем отчаивается нормально отдохнуть и одевается, чтобы впервые за неделю выйти прогуляться, в дверь его квартиры кто-то звонит. Марк хмурится. друзей у него особо нет, не считая знакомых из клуба, но они заходят редко и обычно — ночью, а сейчас три часа дня. на пороге стоит Донхёк. весь мокрый, с головы до пят, одетый лишь в тонкую худи и шорты, он трясется как осиновый лист и неловко закусывает губу, исподлобья смотря на старшего. ни один из них не произносит ни слова, но Донхёк решается первым, устав мёрзнуть в подъезде: — впустишь, хён? Марк наконец отходит от легкого ступора, пропускает Донхёка в квартиру и кивает ему на гостиную, а сам заходит в кухню и ставит чайник, вытаскивая с полки затертый старый плед, который согревал Марка холодной осенью. он возвращается в комнату и кидает его на ноги трясущегося парня, цепляясь пальцами за его худи и потянув его на себя: — что ты делаешь, — шипит младший и дергает одежду обратно на себя. Ли вопросительно выгибает бровь. — она мокрая, ты заболеешь, — получается чуть грубее, чем хотелось, Марк вытряхивает Хёка из кофты, не обращая внимания на его возмущения и подтягивает одеяло на плечи. Марк опускается на колени и руки уже расстегивают пуговицу на Донхёковых шортах. последний дрожит на интуитивном уровне, но лишь молча облизывает губы, наблюдая за действиями Марка. темно-синие боксеры обтягивают шоколадную кожу и Марк едва сдерживает себя от желания попробовать её на вкус. она свела Ли с ума ещё в самый первый раз. Донхёк слишком подозрительно молчит. А Марк решает, что, наконец, пора делать что-то, и тянет на себя края одеяла. Донхёк падает ему прямо в руки, его лицо в такой ничтожной близости от Маркова, что он стонет на подкорке мозга. младший внезапно перестает дрожать и первым подается вперед, легко чмокая Марка в губы. Ли видит, как лицо Донхёка покрывается легким румянцем и наконец перехватывает инициативу в свои руки. младший целуется неумело, но так осторожно, будто боится Марка напугать чем-то. это веселит, но в то же время и радует, значит, он только под градусом такой смелый, а истинные эмоции показывает лишь по своей инициативе. Марк впервые в жизни чувствует себя удовлетворенно. А Донхёк портит ему весь настрой: — хён, я вообще-то в зал записался. так что больше никаких костлявых задниц.