Девять

У Джека пять звёзд, когда ему раскрывают тайну-лазейку: трахаться можно без поцелуев. На Тортуге каждая шлюха знает, как довести до экстаза клиента не прикасаясь губами к губам (в конце концов Судьба учитывает только такие контакты). И первые месяцы Джек остервенело пользуется этим знанием. Потом интерес угасает, у него появляются корабль, магический компас и ещё одна звезда - у Тиадальмы ни одной, она оправдывается «мне подходят все, но я не всем». У Джека восемь отметин, когда он встречает Анжелику и раздумывает над тем как выкрасть похотливую монашку из монастыря. В последний момент Гиббс советует сначала проверить, а уж потом действовать (вся команда молится Морскому Богу, чтоб пронесло - эта психованная им абсолютно точно не нужна на Жемчужине). Воробей идёт на поводу, трепетно прижимается к пухлым губам и отскакивает, чувствуя жжение в запястье. У Джека девять блядских остроугольников, когда он спасает некую Элизабет и занимает камеру в тюрьме. Бывшая команда, в виде ходящих скелетов, глупо смеётся над его заточением, отказываясь помогать, что приводит к Воробью Уильяма Тёрнера. - Ты хочешь спасти девушку в беде или бедовую даму? Сын Прихлопа шумно втягивает воздух, закатывая глаза, и материт себя за принятое решение. Его запястье девственно чистое, над чем Джек шутит всё их путешествие, в тайне нехило так завидуя. - Ты знаешь, что придаваться любовным утехам можно и без поцелуев? Воробей практически в жопу пьян, еле расставляет буквы в правильном порядке и накручивает на свои пальцы каштановые пряди Элизабет. Он неотрывно смотрит на девичьи губы, прикидывая готов ли он за них умереть, в то время как Суонн думает, нужна ли ей порочная звезда на чистом запястье. На утро они оба не помнят решились ли. - ... Но как-то наткнулся на камень преткновения всех мужчин. - И что же это за камень? - Море? - Алгебра! - Дихотомия добра и зла! - Бабы. У Джека все те же девять дьявольских звёзд, в то время как у Тёрнера их уже две. Тёрнер носит кольцо на безымянном пальце, утверждает, что та бедовая дама, уничтожившая весь ром на том злосчастном острове, почти его жена и терпит очередные насмешки («Может на бумаге она и будет Тёрнер, но по факту - нет» - как-то раз бросает Воробей, стоя на мостике). Все знают, что так можно: жить не со своим соулмейтом и даже построить семью, наштамповав кучу детей, - но Джек уверен, что это не вариант для этих двоих. - Что нужно тебе более всего? У Джека бархатный голос, обволакивающий Элизабет, заставляя перестать дышать. И пока она неотрывно смотрит на пирата, тот считает её собственные звёзды. Их четыре, это вызывает усмешку, убеждая Воробья вновь в несовместимости Суонн и Тёрнера. Он лишнюю секунду рассматривает девичьи губы, а потом уходит. Умирать ему пока не хочется. - Какого дьявола... Шепчет Элизабет, когда стрелка компаса в который раз указывает в сторону капитана корабля. Он точно не то, что ей нужно, девушка знает это на сотню процентов. Только в очередной раз, когда пират наклоняется к её уху, все что хочет Суонн - ощутить губы Воробья на своих. - Ты говорил, что можно и без поцелуев... (Почти)Тёрнер стоит на пороге его каюты нервно сминая ткань рубашки. Джек на секунду теряет дар речи, в последствии задорно усмехаясь и взмахом руки указывая на кровать. Он укладывает девушку, нависая, целует соленую кожу, пальцами исследует молодое тело и рычит, когда она лезет в его штаны. Воробью кажется, что когда он без сил падает рядом, он всё же легко целует Суонн в губы, хотя на утро у неё все те же четыре звезды, а сам Джек жив. - Мне не стыдно... Джек хочет спросить: не стыдно, что отдаёшь меня Кракену или что убиваешь? Только запястье не жжёт как обычно даже когда Суонн скрывается за кормой, устраиваясь в лодке. Воробей освобождает руку, почти ломая пальцы, и судорожно считает звёзды. Девять. Всё ещё девять блядских звёзд и ни намёка на заключительную. Он проводит по ним пальцами, чувствуя неровность кожи на каждой линии, а потом устремляет взгляд в сторону уплывающей лодки. - Он был добряк. Элизабет сжимает кружку, стараясь не смотреть на запястье. Там все те же чёртовы четыре звезды, заставляющие ненавидеть себя. В голове мелькает идея самой вырезать пятую, может так сработает, но разум насмехается и шепчет - ты убила свою судьбу. - Ты любила его? Уилл сидит напротив, печально смотрит и непонятно чего от неё хочет. Элизабет слышала сотни историй о том, как соулмейты рассказывали о своей любви, как они понимали все с первым поцелуем, как потом не могли оторваться друг от друга. У Суонн такого не было. Как минимум она себя убеждала в том, что этого не было. - Четверо из вас пытались меня убить. И одной даже удалось. И все взгляды на Суонн, которая теперь абсолютно и точно не Тёрнер. Элизабет тянется к запястью, проводя пальцами по семи звёздам. Джек замечает это и болезненно кривится. Каждый следующий её поцелуй болел как сильнейший ожог и это чувствовали они оба, поэтому к девяти родным чёрным звёздам Джека прибавились ещё три сероватые. - Элизабет Суонн. Гробовое молчание и недоуменные взгляды всех присутствующих. Джек наивно улыбается, подходит ближе к девушке и вновь склоняется к уху: - Теперь ты точно не сбежишь от меня, дорогуша. У Джека девять своих звёзд и три чужие, корабль и Королева Пиратов в соулмейтах. У Элизабет титул, флот и самый бедный пиратский барон в соулмейтах.