Ветер из чертогов Рэна

Исток истории девушки, взявшей на всю жизнь в качестве имени странное прозвище Орехобум, начинается на маленьком острове в море. Основной местный промысел - рыбалка, в деревне на десять с половиной человек даже торговлей особо не позанимаешься. Конечно, никакой серьёзной защиты у острова нет, ни физической, ни магической. Даже толковых магов нет - никто из обитателей не может осознать яркую энергию, бьющую ключом из маленькой девочки, бегающей с друзьями по лесу с утра до ночи. Лес - её стихия. Прирождённая целительница, как и всякий друид. Когда слышишь природу и духов, рано или поздно проникаешься настоящим состраданием - и это первый шаг к мастерству исцеления. Девчонку скоро замечает местная знахарка, помогает освоить какие-то самые простенькие целебные заклинания. Впрочем, это всё, что она может дать своей ученице. Орешку восемь лет, и на её остров приходит шторм. Девчонка смотрит в чёрное море, спрятавшись между прибрежных камней, и вслушивается в гневные всплески. То, что для многих - прибрежный шум, для неё - шёпот бога, скрывающегося под водой. Рэн Милосердный... Орешек думает, что он охранял её с самого начала. Выскользни она тогда из своего убежища, и её заметили бы темноводные. Но она сидела между камней, зачарованная ломанными линиями молний, разрезающих тёмные облака - пышные, со светлой каймой там, где мелькают молнии. Деревня от берега далеко, крики не долетают. Но вот девочка поднимается, бежит по песку берега в сторону деревни. Пора домой, под крышу, пока не разразился дождь. Огненное зарево пожара заставляет её передумать. Она замирает на мгновение, не в силах поверить происходящему, и бросается прочь. В голове пульсируют слова знахарки, единственной, кто видел потенциал малышки. "Твоя энергия светится ярко, как прибрежный маяк". Надо спрятаться где-то, где энергии больше, иначе её найдут, непременно найдут... Холодный грозовой воздух вливается в лёгкие с каждым рваным, судорожным вдохом набегу, за каждым раскатом грома чудится гогот темноводных... Её некому спасти. И она бежит в руки Смерти. Серый человек раздражён, он почти в ярости. Потратив столько времени, чтобы явиться сюда, он потерял сигнал магии - магии, способной даровать ему благословение Рэна. Он стоит на небольшой деревянной площадке посреди озера и гневно недоумевает, где в этом мире молний и воды могло спрятаться одно несчастное существо, от которого магией веет чуть ли не наравне с божественным артефактом. Орешек понимает, что подняться к Озеру может только через последний переулок деревни. Он уже почти заканчивает полыхать, темноводные столпились в центре поселения, разделываясь с последними выжившими. Крики, кровь и боль - друиды ощущают всё это очень хорошо, и девочку выворачивает у ближайшего камня. Во рту остаётся горьковатый привкус, который бесполезно пытаться сплюнуть. Орешек взбирается на подъёмник и с трудом поворачивает рычаг, заставляя круг подняться вверх, унося её дальше от темноводных. Отсюда хорошо видна догорающая деревня. Бесформенные груды тел на улицах среди почерневших или алых обломков. Отрезанные головы, вспоротые животы и разбросанные внутренности. Кто-кто кричит, кто-то рыдает. Орешек узнаёт знакомые голоса и начинает плакать от бессилия и страха. Она ничего не может сделать, и даже если она могла бы - стоит ей вернуться, её найдут и убьют. Она просто не хочет умирать. Орешек забивается под какой-то куст со сладко пахнущими белыми цветами и затаивает дыхание. Единственное, что может выдать перемазанного в пыли и песке ребёнка - яркие глаза орехового цвета. Под озером бьёт сильный источник магической энергии. Говорят, с его помощью можно даже создать крылья. Серый человек тщетно взывает к его силе, ругается и кричит, а его слуга - отвратительный огромный тёмноводный со странным узором на брюхе, словно его пытались разделать, как рыбу, - топчется позади, не решаясь вмешаться. Сверху накрапывает дождь. Лежать холодно, от сладкого запаха цветов кружится голова. Орешек утыкается лбом в сырую землю, про себя шепча молитвы Рэну. Серый человек громко вскрикивает, ликуя, и девочка вздрагивает - с листьев куста стряхиваются капли. Орешек замирает в ужасе, вдруг её заметили по этой мелочи?.. Но убийцам не до того. Потоки голубой энергии начинают клубиться над озером. Серый человек так и не получил благословение. Снова заслышался шум. Орешек сжалась под кустом, не поднимая взгляда и боясь даже вдохнуть. Только бы не заметили. Снова крики, неразборчивый рык темноводного, шуршание одежд и звон оружия. Орешек робко поднимает глаза - темноводный повержен, Серый человек ругается, но уходит. Потоки отказываются идти к нему, причин оставаться тут больше нет. Сплошное разочарование с этим островом. ОрехоБум не решается покинуть своё убежище. Высокие тонкие создания обходят озеро, о чём-то переговариваясь. От страха малышка даже не может прислушаться. Всё плывёт в голове, смешивается под безжалостной рукой страха. Шаги раздаются совсем близко. Первое желание - вскочить, убежать, но руки и ноги словно примёрзли к сырой земле и не получается даже пошевелиться. Закричать девочка тоже не может, язык словно превратился в ледяной камень во рту и отказывается подчиняться, губы одревенели от холода. Это... Это Смерть?.. - Здесь ребёнок, - если это Смерть, то голос у неё приятный. Мягкий, мужской, чуть переливчатый. Рыбаки из деревни Орешка говорили совсем иначе - грубовато, просто, весело или зло. В них не было этого водного спокойствия, но в них горел человеческий огонь. Те, кто подошёл - не люди. И они её заметили. Орешек с трудом заставляет себя поднять голову, не сдерживая слёзы. Она всё ещё плачет, она плачет с того момента, как увидела разорённую, разрушенную деревню с подъёмника. Плачет тихо, без всхлипов, с немым смирением обречённого. Плачет безостановочно, оплакивая друзей, близких, всех, кто был её миром семь лет, кому она доверяла всё. Вместе с этой деревней разрушилось что-то внутри Орешка, что-то очень важное. Что-то, без чего нельзя идти дальше. Ведь если у тебя нет дома, откуда ты отправишься в странствия? Из-за слёз плохо видно, но тот, кто склонился над кустами, действительно совсем не человек. Бледная сероватая кожа, странные уши, похожие на плавники, вытянутое, словно у рыбы, лицо. Орешек сжимает губы. Она не будет кричать, не будет. Это детское упрямство и это детская гордость, наследие далёких предков, когда-то покоривших море и основавшихся на этом острове. Орешек не предаст их память. - Не бойся, я не причиню тебе вреда, - произносит всё тот же мягкий голос. Орешек ему не верит. Детская доверчивость умерла вместе с её друзьями и близкими там, внизу, посреди пожара и крови. Рядом с ними не было никого, кто ободрил бы их перед смертью, не было никого, кто мог бы их спасти, укрыть от серпов и ножей темноводных. Они умерли крича, умоляя о пощаде, глядя, как убивают их близких. Они умерли страшно. Орешек не хочет верить миру, где люди так умирают. - Айвар, она тебе не верит, - чуть насмешливо говорит кто-то ещё. Его голос густой и тёмный, как шёпот штормового моря. - Как тебя зовут? - продолжает тот, кого назвали Айваром. Он искренне пытается выйти на контакт с чумазым созданием, вокруг которого чуть ли не искрится сила Рэна и, кажется, вот-вот вокруг ребёнка разольётся шёпот волн. Но Орешек молчит. Садится на колени, утирает слёзы, размазывая грязь длинными полосами по лицу. Оглядывает собравшихся - они все высокие, в странной синей одежде, с этими плавниками - ушами. Она не верит никому из них, но, кажется, убивать они её не будут. - Внизу... - её голос тихий и необычно дрожит. Девочка замолкает, набирает воздух полной грудью и сжимает ткань перепачканного и даже порванного - где-то зацепился за кусты, - платьишка в кулаки. - Внизу есть кто-нибудь? - она не хотела звучать жалко, но в её голосе такая отчаянная, безысходная надежда, что странный воин не может сразу ответить. Айвар молчит и переводит беспомощный взгляд на товарища. Он не знает, как сказать этому ребёнку, что так старается не расплакаться повторно, что все её близкие... - Их забрал Рэн Милосердный в Небесное море, - тихо отвечает воин с голосом штормового моря. Орешек знает, что это значит. Ореховые глаза становятся совершенно пустыми. Внизу больше нет никого. Её больше никто и никогда не встретит весёлой улыбкой, никто не спросит, какую легенду она узнала сегодня, где ухитрилась измазаться до вида "тётушка, а Орешек - лесной дух!", никто не похвалит за выученное заклинание. Она больше никогда не войдёт в пропахший травами и тайнами домик знахарки и не отведает самого ароматного яблочного пирога у братьев-кноттов, ворчливых кошмарно, но очень добрых. Орешек уже не плачет, но внутри расползается пустота. Шторм уходит, оставляя за собой штиль. Штиль, который страшнее любой бури. Орешку восемь, и она уже несколько месяцев живёт среди фалмари - так зовётся этот народ с голосами воды и лицами рыб. Она мало разговаривает и почти не проявляет к чему-либо интереса. Единственное, что смогло на миг разжечь огонёк любопытства в её глазах - старинный сборник легенд и приданий. Айвар, негласно принявший на себя заботу о малышке, тут же достал ей эту книгу. Выяснилось, что читает Орешек очень быстро - сборника едва хватило на неделю. Но малышка наконец-то начала улыбаться. Тихо, поначалу едва заметно, но улыбаться. Потом она познакомилась с вечно немного задумчивым сыном вождя - Илисом. Илис не был ребёнком Эйла, как и Орешек не была ребёнком Айвара, но никого из фалмари это не беспокоило. Разве что Айвар иногда сетовал, что так и не узнал имя своей подопечной - максимум, что удалось вытянуть из девочки уже когда они прибыли в Сулан - "Орехобум". На острове она и вовсе отказывалась говорить, узнав ответ на свой единственный вопрос. Только смотрела в сторону пустым взглядом. Теперь же в ореховых глазах потихоньку возрождалась жизнь, переливаясь жемчугом на рассвете. Орешек на удивление легко сошлась с Илисом, возможно, из-за любви к легендам и необычному взгляду на них. Эйл не возражал - Илису, слишком невозмутимому для ребёнка, явно был нужен лёгкий на подъём друг. Когда дети пытаются объять необъятное, ничем хорошим это кончается, а Орешек отлично отвлекала наследника вождя разными выдумками, на которые богато простое детское воображение. Ей понадобился год, чтобы по-настоящему освоиться. Штиль закончился, и в Коралловой бухте в душе друида повеял бриз. Бриз, предвещающий сильный хороший ветер, что станет верным попутчиком в долгом-долгом путешествии. Тринадцать лет. По мнению жреца фалмари, этот возраст прекрасно подходит - у девочки будет достаточно времени, чтобы освоиться с новой силой. И он приходит к Орешку, чтобы получить её согласие на ритуал. Ритуал, который даст ей власть над силой Рэна, его благословение. ОрехоБум соглашается. Но не потому, что верит Рэну. Она помнит, как этот бог выпустил из недр своих владений полчища темноводных, жестоких и кровожадных, на берег тихого острова. И то, что Рэн прислал к ней фалмари, поначалу вообще спрятав от темноводных, не утешает детскую пылкую злость. Ритуал проходит успешно, хотя девочке всё же приходится потратить несколько дней на то, чтобы отлежаться и прийти в себя. Жрецу не терпится научить Орешка пользоваться новой силой, и любимица морского бога прилежно учится. Ей просто хочется порадовать старика - жреца и похвастаться перед друзьями, которыми она потихоньку обзавелась за несколько лет жизни в Коралловой бухте. Конечно, лучше всего отношения были с Илисом и Ирикой, но и дружат они дольше всего. Орешек снова много улыбается, охотно всем помогает и ухитряется найти ласковое ободряющее слово для любого фалмари, будь то её ровесник или старший. Илис говорит, что поражается этой её черте, и Орешек смеётся в ответ, что Илис просто мало общается с другими, а то мог бы так же. Спустя пару лет жрец таинственно исчезает, но успевает научить Орешка многому. И тому, как пользоваться силой Рэна, и каковы особенности разных потоков, дарованных богами... Он же знакомит Орешка с парнем - друидом, который сильно удивляется, узнав, что эта девчонка росла среди фалмари. Дестино соглашается помочь Орешку освоить некоторые чары, но только если она достанет для него розовые кораллы. Конечно, это совершенно не проблема - тот, кто вырос среди фалмари, не может быть плохим ныряльщиком. Дестино уходит из Сулана через полгода, и Орешек прощается с домом, ставшим родным. Айвар отпускает её явно неохотно, но по-своему мудрый фалмари не может не признать, что однажды любой малёк должен отправиться в море, чтобы стать рыбой. ОрехоБум обещает вернуться, "я просто хочу посмотреть, что в мире делается! Любопытство ведь не порок?" - и очаровательно улыбается. Она действительно думает, что Айвар не знает, куда она направляется. Она ведь не сказала ему, опасаясь напугать - бывший воин фалмари точно не хотел боевой судьбы для своей подопечной. Но Орешек проговорилась друзьям, и как-то новость разлетелась по бухте, подобно волнам от брошенного камня. Видимо, кто-то из юных фалмари плохо держит язык за зубами. Ну, Орешек в целом на него (или неё?) не в обиде. Её путь в любом случае лежит в Калахар, в Орден. Дорога не была лёгкой, а денег на порталы тогда у юной путешественницы, конечно же, не водилось. Орешек бодро и беспечно замечала, что это только закаляет. Какая же Хранительница из девчонки, что до Ордена сама дойти не может? К тому же, кое-какие навыки уже имелись, и по пути удавалось помогать людям по мелочам. Кому простуду вылечить, кому обнаглевшего зверя из леса прогнать - друид бралась за несложные поручения, а за это получала кров и вполне сытный ужин. Авантюристов в Империи любят, а Хранителей - тем более. Каждая сердобольная хозяйка обязательно желала удачи и тихонько подсовывала пирожок в дорожную котомку, когда будущая Хранительница покидала очередную деревню утром. Честно говоря, такие мелочи дают веру в то, что всё-таки ценится добро в этом мире, и света тут больше, чем темноты. И Рэн всё-таки Милосерден, раз сохранил ей когда-то жизнь и дал понять эту простую истину. В Калахаре друида приняли с распростёртыми объятиями - целителей немного, каждый на счету. Орешек решила умолчать про силу Рэна, на экзамене показала лишь обычные умения друида. Несильно впечатляет, но в Орден приняли и определили в недавно сформированный отряд с ехидным рыцарем во главе. Рыцарь, Аркат, не упускал ни одного случая подшутить над новичками, подколоть и подловить на горячей вспышке юношеские сердца. Глупо, конечно, пылить на старшего Хранителя, но юности все ошибки простительны. И стрелок, Роан, пылил без устали, взвинчиваясь, как пружина. Жнец, Фланн, спокойный и миролюбивый по своей натуре, лёгкими шутками разводил "бойцов" в разные стороны, успокаивая младшего и слегка укоряя старшего. Как ни странно, Аркат к нему всегда прислушивался. В отличие от Роана, которого обычно успокаивала уже Орешек. Пятого члена отряда ещё не было, но никто не жаловался. Друиду легче начинать с меньшим количеством "пациентов", остальные, видимо, имели свои причины. Так уж получилось, что поскольку Ро и Орешек в своей команде были младшими, они больше всего времени проводили вместе. Орден вообще похож на одну большую семью, особенно с обращениями "брат" и "сестра", к которым легко привыкла ОрехоБум и к которым долго не мог привыкнуть Роан. "Как тебя зовут?" - "ОрехоБум. Можно Орешек". - "Серьёзно? Прости, это просто не похоже на имя..." - "Я знаю". Стрелка легко поставить в тупик, но в отличие от Арката, Орешек этим старается не пользоваться. Ро, прямолинейный, нахальный и невероятно добрый, напоминает о чём-то очень давнем, погребённом под прахом времени. И то, как он забавно смущается, поняв, что его слова могут обидеть друга, и как неловко пытается вывернуться из ситуации, - это тоже довольно мило. Хоть Орешек и младше его на пару лет, всем кажется, что они как минимум ровесники. Доброта у них общая, но вот интуитивная мудрость друида порой делает её старше стрелка с неудержимым энтузиазмом. Ро наивный даже по меркам Орешка, но она не имеет ничего против. Как, кажется, и остальные члены команды. Это их маленький талисман, задорный дух факела Оро. Мальчишка, которому негласно было разрешено верить в вечное счастье, пока его товарищи могут позволить это, приложив все усилия. Впрочем, Орешек тоже стала чем-то вроде талисмана. Сосредоточенная на поле боя, порой резковатая, если опасность подкрадывалась неожиданно близко, в мирное время она обеспечивала уют и тепло как минимум своей группе. Аркат ехидничает, что это она для Ро старается, мол, мальчишка будто и не покидал родного дома. Орешек нарочито удивлённо вскидывает брови и спрашивает, неужели сам Аркат по дому ничуть не скучает? Фланн с усмешкой заявляет "1:1, команда мелких выравнивает счёт", и, конечно, Ро не может обойтись без восклика, что "Эй, мы не мелкие!" Джет качает головой, что с появлением этого отряда Орден всё чаще утрачивает видимость серьёзной боевой организации. Сложно сохранять серьёзное выражение лица, когда на втором этаже за столом чаепитий бушует мелкий взъерошенный стрелок под ехидные комментарии рыцаря и шутливо обречённые вздохи жнеца, а их друид с очаровательной улыбкой предлагает всем горячий вкусный чай, который только вчера привезли из Астериона. Ей действительно несложно встать к открытию лавки, чтобы урвать для Ордена лучшую заварку. Она вообще охотно идёт на многие, вроде бы мелкие, но довольно приятные поступки, чтобы сделать быт "братьев и сестёр" немного лучше. Орешку девятнадцать, она недавно получила девятый ранг и неотступно следует за молодым командором. За три года она видела столько, сколько некоторым Хранителям счастливится не увидеть за всю свою жизнь. Орешек вспомнила, как выглядит Смерть, как вползает в душу отчаяние. Орешек вспомнила многое из того, что жизнь в Коралловой бухте почти стёрла из её сердца и памяти. "Личный друид командора". Эти слова произносят по-разному, но никогда - с пренебрежением. Орешка в Ордене любят, и эта любовь заслужена искренней заботой, кропотливым трудом и отважной верностью. Она не может пройти мимо чужой беды, особенно если беда случилась у кого-то из Хранителей - для нее это все равно, что своя беда. Боль, отчаяние, черная безысходность - она испила до дна каждое из этих вин, прдаваемых на торжестве несчастья, но ее глаза все еще умеют смеяться, а улыбка все еще теплая не только для близких друзей. К ней идут за советом и утешением, и она не отказывает. Нежный лучик света, сияющий вопреки всему, сияющий для того, чтобы больше никто не подумал, что тьмы в мире больше, чем света. Что Рэн не Милосерден. Может, это и не так, но пока это питает надежду и смелость в сердцах людей, Орешек искренне и бескорыстно хочет, чтобы люди в это верили. Роан порой качает головой и говорит, что Орешек слишком доверчива. Слишком хочет верить в светлое в людях. Молодой командор уже избавился от этого заблуждения - уроки жизнь дает жестоко, но доходчиво. Орешек улыбается и слегка поводит плечами - "Может быть". Она знает, что для многих в Ордене она похожа на вечно цветущий лотос, неугасающий луч. Символ того, что свет человеческой души невозможно потушить даже внешней тьмой. Поэтому Орешек улыбается и заваривает чай на втором этаже Штаба. Свежий горячий чай из заварки, что только вчера привезли из Астериона. Кто-то помнит, как она разносила этот чай, будучи еще девчонкой, и улыбается. Но таких мало. Жизнь Хранителя редко бывает долгой. Орешек помнит много лиц, которых сейчас не увидеть, как не ищи - боги подземного мира не возвращают скитальцев на землю. Люди уходят навечно, иногда по одному, иногда - кровавыми караванами, во время "грандиозных сражений", как с грустной усмешкой говорит сама Орешек. Сколько жизней утекло тогда из рук друида, как песок сквозь пальцы? Это знает только Ро, только он видел, как она билась в истерике в закрытой комнате, сорванным голосом вопрошая пустоту, зачем ей сила, которая не может спасти ее близких. Аркат зовет Орешка Роаной, так же зовет ее добрая треть Ордена. Кто-то из шутки, кто-то и правда считая это ее настоящим именем. Ро, кажется, иногда досадует, но открыто не возражает. А сама Орешек не против. Пусть зовут Роаной, пусть шутят про хвост командора, пусть улыбаются. Пусть, только бы они не вспоминали кровавые поля и навечно замершие в ломанных позах трупы товарищей, как их вспоминает каждую ночь Орешек. Она плохо спит, точнее, почти не спит, и часто пьет зелья на ману. Тайком. Понимает, что это паршиво для организма, но без них едва удается держать глаза открытыми. Иногда ей мерещатся странные вещи, духи и люди. Она не обращает внимания, списывает на недосып. Роан не верит. И он прав. Но Орешек упрямо мотает головой на все предложения отдохнуть. Роан злится. Орешек смотрит на него, и она кажется гораздо старше своих несчастных, воистину несчастных девятнадцати лет. Взгляд, тихий и усталый, одновременно теплый и отдающий затаенной горечью перенесенной боли, в глубине которого прячется мудрость, бесценная и проклятая, потому что мудрость куплена временем, когда слезы кипели внутри, не имея права вырваться наружу. Ро ведь видит это. Ро видит, как изменилась Орешек. Вздыхает раздраженно, хмурится и ерошит свои и без того взлохмаченные волосы. "Вот и что мне с тобой делать? Хоть приказ на отпуск оформляй..." Но и Орешек видит, как изменился Ро. Поэтому она не может его оставить. И этот вечер они снова проведут вдвоем, в небольшом кабинете командора, где, по словам Ро, Джет упирался макушкой в потолок. Они будут разбирать бумаги, большей частью в тишине - для тех, кто столько прошел вместе, слова зачастую не нужны.