Не оставляй меня, Алек...

Изабель привыкла, что тянется всегда не к тем. Ей любви хотелось искренней, а получалось лишь извлечение пользы взаимное, которое опустошало после очередного расставания. Фейри, вампиры … Она была для них весьма лакомым кусочком. Красивая, жгучая, опасная охотница. Кто такую не захочет покорить? Но для младшей Лайтвуд они не представляли никакого интереса. Ей уже два месяца нормально не спится ночами, потому что мысли о брате старшем из головы не выходят. Понимает, что ничего между ними не могло быть и не может, но верится свято, что Алек - единственный мужчина, который полюбить ее смог бы. Не как сестру, как женщину. Он же с самого рождения с ней рядом, знает наизусть... Но никогда пресловутого «взаимно» с ним не будет. Правила, мораль, устои, ценности… Все эти постулаты против них. Связь между единокровными не имеет права на существование. Но надежда в сердце Изабель теплится, что тайно – можно, вдруг выгорит… Все осложняет присутствие Магнуса Бейна. Он слишком настойчив по отношению к Алеку. Не нравится ей это. Злорадство смешивается с радостью, когда она замечает, что старшему тоже претит внимание нижнемирца. Однако маг не отступает, звонит, в свой лофт приглашая выпить. Шок на мгновение парализует, когда Изабель слышит, что брат соглашается, а после - больно так, будто клинок серафима меж ребер. Она почти задыхаясь в свою комнату торопится, каблуками словно сигнал S.O.S отбивая. За дверью, наконец, оказавшись, трясущимися руками достает сигарету из пачки, забытой почти неделю назад на подоконнике, и окно распахнув, закуривает, пытаясь всеми силами слезы унять. Никотин наполняет легкие, глотку – горечь мерзкая, голову – мысли об Алеке. Ведь нельзя так, она радоваться за брата должна! Он, наконец, может быть счастлив, но ревность изнутри Изабель сжигает. Ей волком охота выть от безысходности, охота Александра запереть в самом дальнем углу института, чтобы никуда не пошел, чтобы с ней был рядом всегда, как в детстве обещал. Дрожь бить не перестает, но уже не нервная, а от воздуха холодного, осеннего. Очередная затяжка глубокая кашель вызывает, за которым Изабель не замечает, как к ней вошел кто-то. Она в себя приходит лишь тогда, когда чувствует руки сильные, что со спины ее обнимают и на ухо тихое: "Тебя трясет, Иззи…" слышит. Этот голос она ни с чьим не перепутает. Алек. Его длинные пальцы, по ладони сестры скользнув, забирают недокуренную сигарету и в пепельницу, пылью покрытую, отправляют, а Изабель, обернувшись, к груди его прижимается, слезы, в глазах стоящие, уже не прячет. Брат лба ее губами касается с щемящей нежностью, глупенькой называет, а она, в свитер его вцепившись, несвязно шепчет, как любит его до безумия, на Магнуса просит не разменивать, а он лишь еще сильнее к себе прижимает, по волосам поглаживая ласково. - Почему ты решил к нему пойти? - Из, глядя в глаза ему, спрашивает. - Он много помогал нашему институту, с ним стоит поддерживать дружеские отношения, но не более. - В ответ. - Ангел, Алек, я... Я совсем с ума сошла... Ревностью себя сама убивала, думала, что у тебя к нему что-то есть... - Нет, малышка. - С усмешкой. -Прости меня, родной. Я так люблю тебя... - и губами невесомо его губ касается. И голова идет кругом, когда она понимает, что он также нежно ее целует. Еле найдя в себе силы от него оторваться, шепчет : -Не оставляй меня, Алек, пожалуйста... - Никогда больше, Из, обещаю. - В губы ей выдыхает и поцелуем новым слова свои закрепляет. Наплевать на все запреты, правила и устои, он пообещал и сдержит слово любой ценой.