The Place Of Horror

— Так-так, кто это тут у нас? Сбежавшая овечка, наконец, нашлась. Обнаружив своего главного врага, Тонери решил больше не прятаться. Он медленно вышел из-за дерева, держа револьвер в руках. Мадара тут же взял Ооцуцуки на мушку, пытаясь хотя бы запугать его, хотя в душе понимал, что без патронов они уже пропали. Его рука предательски не слушалась и постоянно дергалась в судорогах боли. Сжав зубы и стараясь не обращать на эту помеху внимания, Учиха следил за каждым движением врага. — Сенджу, тебя-то я и убью первым, – на его лице отразилось дикое желание убивать. – Надо было это сделать с самого начала. Тобирама смотрел на него без страха, готовый встретить любую опасность. Еще секунда, и послышался выстрел, но Мадара успел оттолкнуть друга в сторону, тем самым подставив себя под удар. Оба мужчины завалились на землю. Учиха помотал головой, пытаясь придти в себя. Рана горела огнем, после оглушающего выстрела в ушах стоял нескончаемый звон. Пуля попала ему чуть ниже правой ключицы. Тобирама, перевернув друга на спину, пытался привести его в чувства, что-то эмоционально говорил ему, но Мадара не различил ни слова, пелена тумана мешала ему прийти в себя. Полицейская форма быстро пропиталась кровью, тело парализовало от боли. Но Учиха ни минуты не сомневался в том, что делает. В такой ситуации мозг отключается, а тело двигается само. Тонери медленно подходил к ним, заряжая револьвер новыми патронами. С удовлетворением смотря на свои жертвы, он снова направил на них оружие и хотел было прикончить их окончательно, как внезапно послышался крик девушки. — Тонери, остановись! Прошу, не делай этого! – Хината стремительно приближалась к Ооцуцуки, смотря на него без тени страха. — Хината? – в глазах Тонери засветилось волнение. Он постоянно бросал косые взгляды на девушку, и рука его дрогнула, но он быстро вернул над собой контроль. Не давая ей подходить ближе, он начал уходить в сторону. — Хината, быстро ушла отсюда! — А если нет, ты убьешь меня? Тонери фыркнул и бросил озлобленный взгляд на девушку, но она встретила его своим, таким спокойным и нежным, как вода, отчего сердце мужчины предательски сжалось. — Прошу, одумайся, оставь все это. Слишком много крови было пролито, пора остановиться. Ты можешь остановиться, если захочешь! – по ее щеке скатилась одинокая слеза. — Поздно уже останавливаться и что-то менять, – он холодно посмотрел на Сенджу. – Я закончу начатое. — Никогда не поздно что-то изменить, – Хината подошла и встала напротив него. – Прошу, сделай это ради меня. Увидев, как девушка встала перед револьвером, Тонери распахнул глаза, в его взгляде мелькнули нотки страха. Почувствовав, как руки задрожали, Ооцуцуки чертыхнулся, обвиняя себя в слабохарактерности. Похоже, что он и правда не имел над девушкой уже никакой власти, лишь от ее взгляда его сердце растаяло и готово было подчиняться. — Если ты отпустишь их, я останусь с тобой. Навсегда. Я обещаю. Услышав это, Тонери невольно вздрогнул. Хината говорила со всей серьезностью, она без страха была готова пожертвовать собой ради других. Она готова уйти с ним навсегда. И Тонери уже не мог бы желать большего, ведь все, что он хотел больше всего на свете – чтобы Хината была рядом. — Ты ведь понимаешь, что после всего этого я уже здесь не останусь и буду скрываться. И тогда ты уедешь со мной. И больше никогда не вернешься. — Я понимаю. Я согласна, – Хината осторожно дотронулась до его руки, заставляя опустить оружие. – Только прошу… отпусти их… Она подошла ближе. Когда тонкие девичьи руки обняли его, мужчина словно забыл, как дышать. Вся злоба, не выдержав возникших теплых чувств, испарилась за одно мгновение. Ооцуцуки был не в силах сопротивляться. Опустив пистолет, он склонил голову ниже. Тонери не сводил пристального взгляда с Хинаты, и в его глазах больше не было привычного холода. Мужчина был спокоен и безмятежен, его не волновало ничего вокруг – ни погода, ни враги, крови которых он жаждал буквально несколько минут назад. Все его мысли занимала лишь девушка, покорившая его сердце. Такая красивая и такая печальная.       Наступила долгожданная кульминация. Оставалось только взять Хинату за руку, сесть в машину и скрыться за горизонтом… Но внезапно послышался громкий треск. Дерево, которое целый день мучил сильный ветер, в итоге не выдержало и начало стремительно падать. И прямо на то место, где стояли Тонери и Хината. Схватив Хинату за плечи, Ооцуцуки рванул в сторону, но, понимая, что не успевает, загородил девушку собой. Хьюга даже сообразить ничего не успела, как ветки сосны уже накрыли ее с головой. Но она отделалась лишь испугом. Выползая из-под кроны дерева, она заметила рядом Тонери. — Ты в порядке? – тихо спросил он. Хината только хотела ответить, но, заметив торчащую ветку у него из плеча, невольно вздрогнула, забывая, что хотела сказать. На фоне замаячила фигура Сасори. Держа Тонери под прицелом, он подошел ближе. — Только попробуй дернуться, – холодно бросил Акасуна. – Хината, ты не ранена? — Я в порядке. Хината поднялась на ноги. Оглянувшись и найдя взглядом Мадару и Тобираму, девушка рванула к ним. — Встань и держи руки так, чтоб я их видел, – Сасори не спускал пристального взгляда со своего врага, ожидая от него каких-нибудь глупостей. Болезненно схватившись за рану, Ооцуцуки молча повиновался. Ветка прошла насквозь через его плечо, кровь окрасила его белую рубашку в багряные оттенки. Пошатнувшись, мужчина почувствовал упадок сил и опустился на колени. Схватившись за ветку, он сжал зубы и резко выдернул ее. Отдышавшись, Тонери понял, что встать уже не сможет и поэтому лишь покорно протянул руки вперед, позволяя детективу заковать себя в наручники.       Через десять минут на территорию поместья ворвалась подмога в виде отряда полиции и скорой помощи. Буря, словно поняв, что все плохое закончилось, тоже начала успокаиваться, тучи потихоньку рассеивались. — Да ладно вам, я уже нормально себя чувствую и сам могу подняться! Мадара пытался отмахнуться от назойливых врачей, которые заставляли его лечь на носилки. Мужчина, желая продемонстрировать, что полон сил и сам вполне может передвигаться, попытался встать, о чем сразу же пожалел. Голова закружилась, в глазах все потемнело, он упал обратно, и, пользуясь случаем, пока он не брыкается, врачи уложили его на носилки и отнесли в машину скорой помощи.       Тонери Ооцуцуки сидел в позе лотоса под прицелом троих полицейских и спокойно дожидался своей участи. Он не сводил внимательного взгляда с девушки, что была прекрасней солнца. Девушки, что обнимал другой мужчина. Он наблюдал за тем, как Хината нежно смотрит на Сенджу, как говорит ему заветные слова любви, целует, и сердце его обливалось кровью. Не желая наблюдать эту картину, Тонери отвернулся, но внезапно краем глаза заметил, что Хината начала подходить к нему. — Спасибо… что спас меня, – тихо сказала брюнетка. — Я не мог поступить иначе, – не поворачиваясь к ней, сказал Тонери. — Разве? – в ее голосе послышалось искреннее удивление. – Я считала, что ты вполне любому можешь дать умереть без зазрения совести. — Любому. Но только не тебе, – он взглянул на девушку, и в его глазах отразилась неподдельная печаль. Хьюга не нашлась с ответом, лишь вздохнула и отвела взгляд в сторону.       Даже самое бесчувственное чудовище, познав настоящую красоту, способно измениться. Лед в сердце таял от теплоты девичьего взгляда, любовь, что, казалось, уже давно умерла в его душе, внезапно вспыхнула подобно зажженной свече. За спиной Тонери прятались нескончаемые грехи, которые очернили его душу, втоптали в грязь все светлое в нем, что вообще могло только быть. Но пришедшая любовь озарила его своим светом, заставила застывшее во льдах сердце вновь биться. Тонери впервые почувствовал себя живым человеком. Но было уже слишком поздно. Череда грехов заставляла его продолжать начатое дело. И теперь он пришел к своему концу. Уже поздно о чем-либо сожалеть, Тонери, идя на поводу у своих страстей, своими руками сам все разрушил. И получил по заслугам. В последний раз оглянувшись на Хинату, Ооцуцуки, окруженный полицейскими, пошел к машине. Когда его уводили, Хината вдруг почувствовала, как на душе стало легче. Пусть конец этой истории был тяжелый, но все закончилось – и это главное. И сегодня она, наконец, сможет вернуться домой. Сможет обнять своего отца, любимую сестру, поспать на своей любимой кровати и, в кое-то веки, нормально выспаться. Без кошмаров и тревоги. Теперь это в прошлом. Навсегда. — Хината, – сзади подошел Тобирама. Оглянувшись на него, Хината улыбнулась, и столько счастья было в ее глазах, что не описать словами. — Поехали домой? — Да. Услышав эти заветные слова, Хината не сдержала слез радости. Держа мужчину за руку и идя к полицейской машине, она в последний раз оглянулась на это поместье. Осознание того, что она покидает его навсегда, придавало ей сил. Хината чувствовала себя невероятно свободной и окрыленной, словно она избавилась от тяжелых кандалов. Теперь все, что ей хотелось, забыть это место, как кошмарный сон…       *** — Только когда лежишь в больнице, понимаешь, как, оказывается, у тебя много родственников. Мадара лежал в больничной палате в окружении родственников и друзей. И здесь было реально много народу, что некоторые дожидались своей очереди в коридоре. Все большое семейство Учиха пришло навестить попавшего в больницу с огнестрельным ранением родственника. Младший брат Изуна не отходил от Мадары ни на шаг. Когда он узнал о произошедшем, сразу же приехал и всю ночь просидел в коридоре, пока его не пустили к брату. Изуна так переживал за него, что чуть сам не схватил приступ. Ближе к полудню сюда подтянулись их мать с отцом, потом Хаширама с женой, Конан, Фугаку и Микото с сыновьями, двоюродный брат Кагами с отпрыском, Обито с подругой Рин, из соседней палаты его навестил Сасори, который, кстати, отлично себя чувствует. Ханаби и Хиаши тоже заглянули на огонек, принеся спасителям кучу гостинцев. Весь день Мадара был, как кинозвезда, отбоя ни от кого не было. Лишь к вечеру он смог расслабиться, когда добрая половина родственников ушла. — Все волнуются за тебя, Мадара, вот и пришли, – Изуна улыбнулся и присел на край его кровати. — До этого я им как-то не особо сдался, – Мадара скрестил руки на груди. — Да хватит тебе ворчать, – младший брат обнял старшего. – Лучше съешь яблоко, тебе нужны витамины. — Да я уже сыт по горло этими яблоками, – старший наморщился и отвернулся от фрукта, – сам ешь. Изуна лишь расстроено вздохнул, но фрукт не убрал, решил нарезать его дольками, на случай, если Мадара потом захочет съесть.       Вечером в больницу пришли Тобирама и Хината. Они сначала заглянули в палату к Сасори и отнесли ему гостинцев. Девушка, наверное, уже раз в десятый благодарила красноволосого паренька за спасение, ведь если бы в тот день Акасуна не пришел в особняк и не увидел ее, то Хината, скорей всего, так бы и сидела еще там. После него они, конечно же, пошли к Мадаре, который о чем-то громко спорил со своим братом. — Судя по звонкому голосу – ты себя чувствуешь отлично, – Тобирама ухмыльнулся, заглядывая в палату. — Да я бы еще лучше чувствовал, если бы в меня бесконечно не пихали эти фрукты. — Я о тебе забочусь, а ты бубнишь, как старпёр, – Изуна показал старшему брату язык и вышел из палаты. — А что это ты от фруктов отказываешься? – Сенджу издал тихий смешок. – Мы тебе еще принесли. — И вы туда же, – Мадара вздохнул и закатил глаза. — Да ладно тебе, ешь нормальную пищу, пока есть возможность, – Хината улыбнулась. – На работе ведь, наверное, времени не всегда хватает нормально поесть? — Это да, но… знаете, бутылочка коньяка, например, быстрее бы меня вылечила, чем эти ваши фрукты. — Нуу, я принес тебе ликера, – Тобирама достал из пакета бутылку кофейного ликера, – но если ты хотел коньяк… — Все-все, и это пойдет, давай его сюда, пока врачи не увидели, – глаза Мадары засверкали. Смотря на то, как Мадара старательно прячет бутылку под матрас, Хината невольно засмеялась. Он был похож на школьника, который пытался спрятать свою первую бутылку спиртного от строгой матери. — Что врачи-то говорят, когда тебя впишут? – спросил Тобирама. — Говорят, что скоро, а когда – не знаю, – тот пожал плечами. – Но я тут хоть отдохну немножко. Внеплановый отпуск никогда не повредит, – он улыбнулся и откинулся на подушки. — Мадара… я так тебя должным образом и не отблагодарил… спасибо, что спас меня, – Сенджу серьезно посмотрел на друга. — Да уж, и в страшном сне мне не снилось, что буду Сенджу от пули заслонять, – Мадара издал тихий смешок и скосил взгляд на альбиноса. – Ну, а если серьезно… мы же друзья. А друзья так и должны поступать. — И в страшном сне мне не снилось, что Учихи будут моими лучшими друзьями, – Тобирама повторил его ухмылку. – Ну, а если серьезно… я с Хинатой поговорил сегодня и решил. В будущем, если у нас появится ребенок, я бы хотел, чтобы ты стал его крестным отцом и наставником. Мадара от удивления распахнул глаза и привстал. — Ты серьезно? — Я похож на шутника? Учиха в шоке уставился на парочку, не зная, что им ответить. Он долго молчал, переваривая ситуацию. Сказать, что он обрадовался, значит – ничего не сказать. Мадара раньше никогда бы не подумал, что кто-нибудь захочет сделать такого грубияна, как он – крестным отцом. — Так ты согласен, Мадара? – Тобирама присел на стул рядом с кроватью. — Я согласен. Я просто… не ожидал, – Мадара растерянно посмотрел на него, после перевел взгляд на Хинату. – Никогда бы не подумал, что кто-то захочет видеть меня в роли крестного. В глазах брюнета заискрились нотки радости, на губах непроизвольно возникла улыбка. Эта новость по-настоящему обрадовала его. — Знаешь, Мадара, раньше бы, не зная тебя хорошо, я бы, наверное, не согласилась на такое предложение Тобирамы, – Хината подошла ближе и нежно посмотрела на Учиху. – Ты мне представлялся… ну, скажем так, грубоватым. Хотя, по началу, и Тобирама мне представлялся бесчувственным чурбаном. После этого изречения Учиха усмехнулся, а Сенджу нахмурился и скрестил руки на груди. Хината, обняв за плечи обиженного мужчину, нагнулась и поцеловала его в щеку. — Это я к чему говорю. Что в душе вы оказались совершенно другими людьми. Мадара, ты прекрасный человек, любящий и заботливый старший брат, и невероятно добрый друг. И ты будешь прекрасным крестным отцом и наставником для нашего ребенка, я в этом уверена. — Подписываюсь под каждым словом! В палату вернулся Изуна в сопровождении своей жены. — Да ладно вам, совсем уж засмущали, – пытаясь скрыть свои эмоции, Мадара скрестил руки на груди и отвернулся. Улыбнувшись, Изуна присел рядом с братом и обнял его, отчего тот совсем засмущался. Мадара что-то заворчал себе под нос и попытался отодвинуть брата в сторону, но тот, не желая расцеплять объятия, словно приклеился к нему. В итоге старший Учиха сдался. Откинувшись на подушки, он чуть улыбнулся и левой рукой приобнял Изуну за плечи. Как бы Мадара не старался их скрыть, но чувства взяли над ним верх. Его глаза наполнились теплом, а улыбка была такая светлая и чистая. Наблюдая за ними, Хината сама невольно улыбнулась. Впервые за последнее время она находилась в такой простой и душевной обстановке, могла улыбаться и смеяться в присутствии дорогих ей людей. Ее, казалось бы, несбыточный сон о том, как она возвращается в круг родных и любимых – сбылся. И большего она и не смела желать. Тобирама, поднявшись со стула, взял девушку за руку и поднес ее ладонь к своим губам. — О чем задумалась, малышка? — О тебе, – она улыбнулась ему. – Знаю, что уже много раз говорила тебе это, но… я так счастлива, что мы снова вместе. — Хината… – он склонился к ней. – Я больше никому не позволю причинить тебе вред. Чтобы ни случилось – знай, что я всегда защищу тебя. И я всегда буду рядом. — Тобирама… От счастья на глаза Хинаты навернулись слезы. Сердце забилось быстрей, на щеках заиграл легкий румянец. Слова мужчины ярким светом озарили ее душу. Хоть это и были просто слова, но для нее они были безумно важны. Хината верила, что рядом с ним она всегда будет в безопасности. Пытаясь быть, как можно ближе с ним, Хьюга приподнялась на мысочки и обняла Тобираму за шею. Обхватив ее лицо ладонями, Сенджу поцеловал девушку в губы. Ответив на поцелуй, Хината крепче прижалась к нему. В объятиях любимой Тобирама ощущал душевное спокойствие и тепло, которого ему так не хватало без нее. С ней его жизнь снова наполнилась яркими красками. И больше он никому не позволит причинить вред своей малышке. Тобирама все сделает, чтоб она была счастлива.       Пройдя через множество испытаний, два влюбленных сердца вновь воссоединились. Как бы далеко они ни были – красная нить судьбы все равно сведет их вместе. Так предначертано небесами. — Выйдешь за меня? Одно дыхание на двоих. Два сердца бьются как одно. — Я согласна…