Полуденница

Скрипучий голос согбенной годами и бесконечным служением господу монахини царапал слух, но нужно было дослушать её до конца. Парень не в первый раз внимал этому голосу и послушно кивал головой. Когда же она уже перейдёт к наказанию? Что там нужно будет прочесть сотню раз? Или пост? О, только не пост! Он прочтет все, что и сколько угодно, главное, чтобы надзирать за ним вновь поставили сестру… - Либо чистишь курятник, юноша, - вырвал его из загустевающей дымки мечтаний противный голос, - Либо соберёшь всю малину в дальнем конце сада. Ну, что выбираешь? - Малину! – выпалил парень, с омерзением представив себе лишь на миг душный, пыльный, вонючий, шумный курятник. Ни за что! – Соберу малину! - Вот и молодец, - улыбнулась монахиня, - Корзинки я тебе сейчас сама выдам… Нам так не хватает рук!.. - А сестра Тэсса не будет следить за мной? – только отчаяние могло заставить его произнести это вслух. Он, чуть зажмурившись, с опаской глянул на старуху. А ну как разнесёт его сейчас в пух и прах!.. - Негодник, - почти с улыбкой пожурила его монахиня, - Сестра Тэсса уехала с миссией в северную Африку. К Рождеству, может, вернется. Ну, пойдём, пойдём! Работы много, а времени мало… Ник поник. И зачем он пришёл на исповедь? Полгода не исповедовался, и ещё бы столько прожил без откровений. Пришёл ведь только ради одной встречи, а тут… Он вздохнул глубоко и протяжно. Густые заросли малины не внушали никакого оптимизма, конца края не видать им. И зачем столько ягод тощим монахиням? Куда им столько варенья? Ник собирал аккуратно, старательно. Чтобы как-то заглушить тоску по пустому времяпровождению то и дело закидывал себе в рот крупные ягоды. А малина была хороша! Яркая, спелая, брызжущая теплым сладким соком на языке, приятно слегка щекочущая горло. Какое же отменное варенье получится!.. И всё бы было хорошо, если бы не колючие стебли кустов, и просто тучи, тучи, комарья! Ник уже сто раз обозвал себя болваном за то, что припёрся в церковь в шортах и легкой футболке с коротким рукавом. Кого он хотел поразить своим видом? Всем в городе известно, что он красавчик! Нет бы одеться в брюки и рубашку, и может галстук нацепить… Ага, и он удавился бы на этом галстуке в первую же минуту, как только залез в эти заросли. - Кыш! – зашипел Ник, отгоняя толстенькую пчелу, которая совершенно нагло стремилась присесть на его вспотевшую шею. Потом появилась другая, не менее наглая. Третья, четвертая… Значит, где-то тут вода рядом. Мысль о воде обрадовала Ника. Наказание наказанием, а перерыв никто не отменял. Сейчас вот только продерётся сквозь этот огромный куст и… - Твою мать, - Ник даже не закричал, а прорычал это, споткнувшись и растянувшись во весь рост. Носом он упирался в тусклое от времени и пыли стекло. Он ведь совсем забыл, что в этом конце церковного сада есть старая купальня. Он постарался подняться с наименьшими потерями, чтоб не оцарапаться еще больше, и чтобы… - Твою мать! – тут уж он не сдержался, пчела таки ужалила его! И прямо в попу, точнее, в правое полупопие, - Уххх… Жжение было почти нестерпимым, от обиды даже слезы на глаза навернулись. Одно утешение – корзинка не опрокинулась и содержимое её, добытое таким трудом не рассыпалось… В следующих миг Ник обалдело следил, как откуда-то сверху чья-то рука без спроса, по-хозяйски прихватила пригоршню ягод и исчезла. - Ты же не жадный, - услышал Ник у себя над головой, а задрав её вверх, увидел смеющиеся глаза. Девушка выглядывала из низкого окна купальни. "Это чой то я не жадный?" - промелькнула первая мысль в ответ на это неожиданное и приятное новшество в его грешном бытии. Вторая "Капец котёнку, не будет гадить где попало. Это друг мой, аллергическая реакция и шок на укус пчелы. Вот и глюки подоспели. Ибо если она не монахиня, то что здесь делает? А если монахиня... откуда такой многообещающий то?" Решив, что прямо сейчас он скорее всего не умрёт, парень, скрипя суставами и скрепя сердце, сел. Какой чёрт его вообще понёс на исповедь, нормально же и без отпущения грехов жил... Однако, бездонные очи сестры Тессы со счетов скинуть было не так просто. Что ж... Африка так Африка.... Хотя обидно, конечно, он вот тут малину собирает, кормит комаров и бесит пчёл вместо того, чтобы... не важно. Удачи ей, где бы ни была. А его и тут не плохо кормят. Ник облокотился спиной на ветхую стену купальни и пристроил корзину у себя на колене так, чтобы из окна было не слишком далеко тянуться. Посидел некоторое время молча. Побил комаров на лице и шее. Побирал ягоду с веток, до кт мог дотянуться. Птом решил - да ну его, честно слово) - и кротко, согнутым указательным пальцем постучал в стекло. Негромко произнёс: - Я... очень извиняюсь. Малину в качестве епитимьи мне нужно было СОБРАТЬ, а не отнести настоятельнице и я её в нект смысле собрал. Так что имею полное право ею поделиться. А возможно и отдать всю) Я... после покаяния, между прочим, духом чист и открыт для благих дел. Меня, кстати, Ник зовут. А вас? - он покосился в сторону окна, снова отвернулся и спросил чуть громче. - Вам там... помощь чистого духом не нужна?) Девушка тут же появилась в оконце. Улыбнулась коротко. - Хочешь стать моим испытанием? – ответила она вопросом на вопрос. - Нет, - почти испуганно выпалил Ник, - Зачем испытанием? Просто протянуть… руку помощи… И вообще… Он мысленно выругался на свою вдруг неизвестно откуда появившуюся растерянность, а девушка откровенно его разглядывала. - Давай я тебе протяну эту самую руку помощи, - засмеялась она, - Тебе не мешает умыться. Заходи сюда. Если не боишься, конечно… Ник хохотнул и поднялся на ноги. Обошел купальню в поисках входа и обнаружил хлипкий дверной проем с покосившимися косяками, в паутине и чешуе облупившейся краски. А любопытно все же, чего он там может испугаться？Того что эта хибарка развалится, когда он переместит в неё с улицы не в меру позитивный центнер своей туши？）Оперся руками на внушавшие наибольшее доверие, скрипнувшие углы проёма и ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку старой купальни/ не видно ж ни зги... что там внутри то, окромя игриво настроенной девы？/, сказал: - Буду благодарен, чист я действительно только духом, /на теле уже панцирь из убитых комаров... как минимум./ Но для начала хотелось бы уточнить, в чем заключается твоё испытание？Не тяжеловато ли выйдет, как у тебя с физической подготовкой？） Из теплого влажного полумрака стали проступать очертания девушки. Она сидела на краю по виду неглубокой чаши, опустив ноги в воду. Всё яснее и четче можно было разглядеть и улыбку странной девы, и длинные волосы, распущенные по плечам и груди, и робкие блики света на воде. Тишина здесь была какой-то густой, наполненной невнятным шепотом. Где-то в глубине мерно капало… - Смелей, Нииик, - протяжно так произнесла его имя, рукой указала на чашу, - Искупайся, я мешать не буду. - Очень кстати, - парень не стал долго раздумывать, да и не боится он тут никого и ничего. Разделся быстро, без стеснения, но в чашу опускался медленно, явно наслаждаясь легкой, прохладной и словно бы ласкающей его водой. - Ооо, - вырвалось у него, - Какое блаженство… На миг он даже забыл о девушке, закрыл глаза, откинув голову на бортик. Пострадавшая кожа на такую благодать отозвалась волнами приятной дрожи, в голове вдруг опустело, тело отяжелело. Как же хорошо… - Помочь тебе? – прошелестело с другого края чаши. - Угу, - лениво согласился Ник, и в тот же миг почувствовал крепкие ладони, мягко скользящие по его плечам и рукам. Это было неожиданно, - когда она успела подобраться к нему, так быстро и бесшумно? Ник смотрел на неё, не мог понять, какого цвета её глаза. Между ними живыми водорослями плавали её волосы, и не разглядеть, что они укрывают. Она неспешно брала в руки мыло, мылила их, и легкими движениями касалась Ника, аккуратно растирая. Шею, плечи, грудь. Ник молчал, не мог выцепить из водоворота ощущений главного, а она змейкой скользнула к нему за спину, и он шумно выдохнул. Такое купание-массаж ему очень нравилось, и даже не важно, как зовут её и что она здесь делает одна, и кто она вообще… - Расслабься, Ник, - послышалось у самого уха. Он хотел быстро повернуть голову, чтобы… Для чего, и сам толком не понял, но девушка уже была лицом к нему и осторожно мыла ему ступни, - Щекотно? - Чуть-чуть, - собственный голос показался Нику мурлыканием, он тихо хохотнул. Странная, очень странная она, и вся эта ситуация, но как же приятно, черт возьми! Он, пожалуй, не прочь почаще так исповедоваться и отбывать наказание. Можно еще чего-нибудь собрать. Сад большой, тут и яблони, и персики… - Опа, - присвистнул Ник, ощутив, как девушка теперь поглаживает его бедра, выше и выше, - Может, хотя бы скажешь, кто ты? Он произнес это больше, чтобы приостановить её, чем от любопытства. Любопытно уже не было, в груди, во всем теле медленно, неотвратимо раскручивался ураган. И если она продолжит в том же духе, то он за себя уже не ручается. Будь она хоть монашкой, хоть… - С именем проще? – губы её теперь были очень близко, стоило лишь немного склониться вперед. В голове загудело пусто и звонко. - Не важно, - сам не понял, как положил её ладонь себе на… - Такой хороший, - слышался её шепот, - смелый… Хороший… Мой хороший… А тело плавилось под её уверенными, наглыми руками. Где-то на краю сознания еще бились мысли: ну что ты делаешь, ты ведь её даже не знаешь, что ты делаешь?.. Но и это отступало, глохло. Всё вокруг казалось ярким, сладким сном, от которого не хотелось отказываться. А хотелось уже… Он настойчиво потянул на себя девушку, усадил верхом. Хотел поцеловать в что-то шепчущие губы, но она увернулась. Не вырывалась, а напротив, льнула к нему, обвивая руками и ногами. Уткнувшись ей в плечо, он чувствовал, как всё вокруг покачивается, плещется от её сильных, размеренных движений. Под закрытыми веками уже расплывались белые круги, когда он услышал уже не её шепот, а прерывистые вздохи. Почувствовал, как она крепко прижимается губами к его щеке, повернул голову. Поцелуй показался ему недолгим и обжигающим. Он посмотрел на выгибающуюся в его руках девушку, невольно улыбнулся, и уже почти закрыл глаза снова, как вдруг в этом полумраке ярко блеснули её глаза. Густой, насыщенной, ядовитой зеленью. Он выдохнул, почти застонал, кончая. Откинулся на бортик и… - Вот несчастье-то! – как сквозь вату услышал Ник знакомый голос, - И чего тебя понесло сюда?!.. Вот ведь бедовый!.. Парень с усилием проморгался и чуть не заорал, оглядевшись. Рядом стояла старуха-монахиня, вскидывая руки, причитая, а сам он, - он и в правду лежал в неглубокой чаше, почти до краев наполненной водой. В одежде, как и пришел. Вокруг было пусто, все заметено иссохшими листьями, пылью. Через повыщербленные оконца пробивались лучи солнца, горячий летний воздух и звуки. И никакой девушки, только мерно капающая где-то в темном углу вода. - Как это? – неуверенно пробормотал Ник, осторожно выбираясь из воды, - Что?.. Монахиня помогла ему встать, крепко взяв за руку, потянула к выходу. - Полуденница, - сказала она и быстро перекрестилась, - Сморила тебя. - Да нет, - начал было говорить он, но старуха его перебила. - Зачем в эту часть сада поперся? – забурчала она, - Не здесь наша малина растет! Тут за ней никто и не ухаживает. Лет двадцать уже сюда никто не ходит, и купальню эту пора снести… Нечистое это место, прости меня господи!.. Весь мокрый, сбитый с толку, с гулко бьющимся сердцем и сбитым дыханием, Ник все же усмехнулся. - Так тут же церковь рядом! – хохотнул он. Дикость какая-то! – Какое еще нечистое место?! Старуха больно ущипнула его за руку, до уха все равно не достала бы. - Цыц, говорю! – шикнула она, подталкивая парня вперед, - Иди уже, бедовый… Одно другому не мешает, много тут всякого было… Говорили, много рассказывали раньше… Бедная девочка!.. Благослови господь её душу… Ник шёл вперед, слушал бормотание монахини, и никак не мог уложить в голове всё, что случилось. В теле все еще низко гудело от возбуждения, на ладонях его, казалось, еще остались запах и ощущения гладкой кожи, далеким, едва различимым шепотом слышался её голос… Как такое может быть? Как?! Что это было? Сон? Обморок? Глюки? Незаметно коснулся места предполагаемого укуса пчелы. Есть. Значит, все же глюк. А жаль… Ник вздохнул. - Ступай с богом, - продолжала толкать его в спину старуха. - А корзина? – вспомнил вдруг парень. - Сама разберусь, - отрезала монахиня, - Иди уже! Ник пожал плечами. Выйдя за ворота, остановился вспоминая, где именно оставил машину. Выудил из кармана ключи с брелоком, снова вздохнул. Брелок намок конечно и хрен сработает. Вот тебе и бонусы. Он начинал понемногу злиться. Ведь черт знает что такое… - До площади не подбросите? – услышал он тихий голос за спиной, возясь с замком дверцы. Резко обернулся. Наткнулся на веселый взгляд зеленых глаз. - Полуденница, - пробормотал он обалдело. - Что, простите? – девушка чуть склонилась вперед. - Ничего, ерунда, - Ник мотнул головой, пытаясь вернуть разум. В голове назревала буря, а девушка все так же улыбалась и никуда не исчезала. Но это уже совсем другая история.