Пепел.

16. Меня зовут Стивен Слэйт, и я не хочу ничего рассказывать о своей личной жизни. Я женат и на этом точка. Я счастлив, потому что у меня есть любимая работа и огромный дом. Мой сын учится в престижном колледже. Я много работал, чтобы добиться нынешнего положения, поэтому я ненавижу, когда люди просят у меня деньги. Каждый цент заработан моим потом. Мой отец Дэниэл Слэйт был предпринимателем средней руки, он держал маленькую чахлую табачную фабрику, её едва хватило, чтобы прокормить меня с братом и дать нам надежду на будущее в виде первоначальных капиталов на наши собственные дела. Я до сих пор считаю это решение несправедливым. Отец женился второй раз, когда ему было 57 лет, её звали Элеонора, какая-то эмигрантка из стран третьего мира. Я до сих пор не могу понять, как он мог выбрать её. Мой сын почти ровесник моего младшего брата. Я никогда не считал его настоящим братом. Он не похож на члена семьи Слэйтов, слабовольный, глупый, нерасчётливый. Деньги, оставленные отцом, он попросту промотал на какие-то глупости и женщин, а последнее его увлечение – Анна, это вообще нечто из ряда вон выходящее. Такая же, как и его мать, без рода и происхождения. Я приумножил капитал, я не опозорил честь моего отца, а этот выродок возомнил себя художником, он поменял нашу фамилию, на фамилию несчастной эмигрантки. Я уверен, что она даже ненастоящая. Для меня его больше нет. Кто он такой? Бездарный художник, живущий в районе нелегалов? Я предлагал ему вернуться, взять вновь наше имя и забыть о глупостях, но он не Слэйт. Так пусть теперь догнивает в своём вонючем гетто! Я уже пару лет совершенно не интересуюсь его делами. Элеонора заболела раком, и её похоронили в возрасте 35 лет. Дэниэл был безутешен и всё больше погружался в себя. Он больше не был тем строгим и жестоким человеком, которого я знал. Отец умер, когда брату было всего 17 лет, я думал, что смогу воспитать его подобно своему сыну. Я взял его в свой дом, он сидел с нами за одним столом. Но прошло всего два года, и Эндрю стал интересоваться, как он выражается, истинными ценностями. Пропадал где-то целыми днями, вместо того, чтобы работать. Я как раз открыл свой первый ресторан, и мне позарез нужны были работники. Он говорил, что рисует, но кроме дурацкого альбома для зарисовок у него ничего не было. Если он считал себя художником, где его картины? Он постоянно спорил, выражал своё никому ненужное мнение. Чего он добился? Кто он теперь? Прошло почти пять лет. Я стал уважаемым и богатым человеком. А Эндрю пропал из вида. Возможно, он до сих пор рисует. Или же устроился каким-то сборщиком деталей. Мне всё равно. Он не Слэйт. Он не достоин носить эту фамилию. Эндрю Брайт, ты самый большой глупец в мире!