«Что случилось, ничтожные подражатели, Вы не можете понять, что написано в чертежах? Это неудивительно, я специально исказил их, Если вы настолько тупые, что не можете восстановить их изначальный вид, Это только ваши проблемы!» Из поздних мемуаров Виндингса
Год спустя, крайне раннее утро, Жаркоземье, одна из рабочих камер Ядра. Гантс
Чем дальше, тем больше я думаю, что меня кто-то проклял. — Ну что там? — нетерпеливо спросила Чара через встроенную в наши термоизоляционные костюмы рацию, придерживая лестницу, на которой стоял я. — Полнейший п*здец! — экспрессивно выругиваюсь, пытаясь хоть так сбросить напряжение, но помогает слабо. — Тоже мертво? — Вообще и полностью, — захлопываю заглушку на корпусе уже бесполезного механизма и легко спрыгиваю с трёхметровой лестницы. — Это уже третье за месяц, братец? — недовольно пробормотала себе под нос Чара, попутно складывая раздвижную лестницу и закидывая ту себе за плечо. — Да знаю я, — до чего я докатился, даже не сразу сообразил, что это именно вопрос, а не утверждение. — Треклятое устройство видимо решило наконец последовать за своим чокнутым создателем, — юмор не то что черный, а откровенно мокрушный, но настроение как раз на той самой отметке, когда можно начинать шутить про мертвых. Почему я был так зол? О, я мог бы написать целый пятитомник нецензурной лексики об этом, но буду кратким. Ядро, механизм, что фактически и позволил монстрам комфортно существовать под землей, начал выходить из строя. Шесть рабочих камер выкачивали тепло из магмы, исторгаемой вулканом, в жерле которого и находилось Жаркоземье, после чего уже само ядро перерабатывало жар недр в столь необходимую нам электроэнергию, однако за последний месяц три из них вышли из строя. Нет, это и раньше случалось, никто никогда и рассчитывал, что камеры будут работать вечно, однако это никогда не случалось так массово. Обычно замена всех изношенных элементов одной камеры требовало около месяца напряженной работы, но три сразу… Это создавало весьма опасную ситуацию. Нагрузка на устройство при нормальной работе никогда не должна достигать критической величины. Это простая истина, известная любому, кто когда либо работал с электроникой или механизмами. И когда исправных камер шесть, каждая из них работает лишь на треть своей мощности, что обеспечивает долговременную работу всей системы. Если вдруг одна из камер выходит из строя, то остальные берут её нагрузку на себя, позволяя спокойно заняться ремонтом. Но теперь, когда половина рабочего тела ядра фактически вышла из строя, остальная работает на две трети от своего максимума. И ведь это по любому скажется на сроке их службы. Вопрос времени, когда ещё одна камера выйдет из строя, после чего нагрузка на остальные возрастет настолько, что Ядро просто не сможет поддерживать необходимое напряжение и во всем Подземелье начнутся перебои с электричеством. Электроэнергия — это источник жизни всего Подземелья. Опустим потребность в освещении и обогреве, хотя они тоже несомненно важны, но теплицам нужна электроэнергия для роста сельскохозяйственных культур. Да что там, даже для самых простых инсектоидных ферм уже нужен какой-никакой, а климат контроль, так что такими темпами в Подземелье может начаться голод. Флора и фауна Подземелья просто не рассчитана на поддержание жизни такого количества монстров, что живут в нём сейчас. — Что там с температурой? — выйдя из рабочей зоны ядра и буквально стащив с себя шлем термоизоляционного костюма, в котором всё равно было душно несмотря на весь встроенный в него климат-контроль. Он просто-напросто не был рассчитан на эксплуатацию в таких условиях, но ничего лучше у нас не было. — Даже и не думает падать, — грустно заключила Чара, тоже избавившаяся от шлема и сейчас неистово обмахивающая своё лицо веером. А вот и главная причина сей опасной ситуации. Два месяца назад температура вулкана внезапно для всей когорты вулканологов скаканула вверх и если обычно такая вспышка жара не длилась дольше недели, то сейчас температура магмы застыла на стабильных восьмистах пятидесяти градусах, на что не были рассчитаны ни наши костюмы, ни само ядро. Для починки камер требовалось время, а костюмы не могли его дать, но даже если бы могли, чтобы починить камеры их нужно сначала остудить, но и это было невозможно при таком жаре из-за чего все три уже вышедшие и строя просто висели мертвым грузом. — Ладно, больше ничего мы сделать не сможем, так что валим отсюда, пока мы тут с тобой не зажарились, — ситуация была патовая. Ситуация бесила почище падающих людей, которых к счастью после Фриск пока больше не было. Но мы ничего не могли с этим сделать сейчас, а потому нам оставалось лишь позорно сбежать отсюда, оставляя остальное на других работников. С десяток инженеров из числа ящеров были довольно устойчивы к жару, а потому, сменяя друг-друга каждый час, пока успешно справлялись с поддержанием в работоспособном состоянии оставшихся камер, только вот сегодня ночью новый всплеск температуры окончательно добил ещё одну. — Держи, братец, — стоило окончательно покинуть режимный объект, предварительно выбравшись из термостойких костюмов, что в одиночку было неосуществимо и по быстрому избавившись от лишней влаги на теле в общем душе, как Чара сунула мне флягу с явно чем-то алкогольным, но по одному только запаху я могу судить, что мне этого будет явно недостаточно. — Спасибо, — чтобы не обидеть Чару, я все же делаю несколько жадных глотков из фляги и там оказывается та самая коварная ягодная наливка производства Мафи. Пусть и уже успевшая нагреться до температуры воздуха, но в сравнении с тем жаром, в котором мы были десять минут назад, она чуть ли не прохладная, а потому помогает прочистить голову. — Ну что, куда пойдём? — выбор не то, чтобы был, нам в любом случае в королевский дворец, но по пути можно и зайти куда-нибудь. — К Маффет, — веско заключила Чара, даже не спрашивая, а утверждая, попутно полностью осушая собственную флягу. И видно собираясь пополнить запасы благородного напитка. — Мысль хорошая, — после внезапной побудки в четыре часа ночи нам обоим действительно не мешало расслабиться, — но, к сожалению, нельзя. — Почему? — Чара была согласна с моим решением и интересовалась чисто для галочки. — Если Тори хотя бы учует от нас запах алкоголя, то она нам обоим… — дальнейших объяснений не требовалось и партнёр тут же сглотнула, вспоминая случай годичной давности. Мы тогда славно надрались после шоу Цветмета, а на следующий день нас прямо на месте пьянки нашла Тори. Нравоучения об ориентации Чары, умудрившейся уснуть прямо в груди Андайн, звучат до сих пор. Да и мне, застуканном в объятьях паучихи, тоже прилетает не слабо. Причем ведь в обоих случаях у нас ничего ни с кем не было, но Тори это мало волновало. — Печально, — разочаровано протянула Чара, почесав макушку. Недавно её когти наконец-то окрепли в нужной степени, чтобы она уже сама могла заботиться о своих волосах, однако опыта у меня в этом вопросе было больше, поэтому она всё ещё предпочитала просить меня, но теперь делала это не так часто. — Может тогда по пути тортик купим? — Я это и имел в виду. — Шоколадный? — Чара скорчила умильную моську, выпрашивая свою любимую сладость. — Тори опять будет возмущаться, что ты ешь слишком много сладкого, — после парочки замеченных выпавших зубов, пожелтевших от кариеса, Тори начала всерьёз следить за тем, чем питается Чара. И я пока не спешил в это лезть. — Можно и горький купить, — недовольно протянула Чара, — мне не принципиально. — Ладно, пошли купим пару плиток, а то дома действительно закончился запас шоколада, — её любовь к шоколаду могла показаться чрезмерной, но у всех чудовищ присутствовала потребность в фенилэтиламине для стабильной работы наших форсированных мозгов. И хоть Чара уже прошла тот жизненный этап, когда её тело ещё не могло поставить необходимую дозировку, но все равно от дополнительной стимуляции вреда не будет. Тем более, если она переборщит со сладким, то просто её опять начнет тошнить от шоколада, пока концентрация этого химического соединения снова не снизится. Такое уже случалось. Дважды. Так что, я надеюсь, Чарочка все же вынесла урок о знании своих пределов. Закупиться шоколадом не заняло много времени, ядро располагалось почти в центре Жаркоземья, хоть и на самых нижних уровнях, в отличии от того же курорта МТТ, но когда у тебя есть доступ к служебным лифтам, проблемой это не является. Хотя мы все равно предпочли чуть задержаться, петляя переулками, а в магазин и вовсе пошла только Чара. Потому что я сам предпочитал не показываться на публике лишний раз и система служебных проходов в этом мне помогает. Изначально они были построены, чтобы стража могла быстро попасть в любой уголок Подземелья, но я их использую в своих личных нуждах. У этого были свои причины. Король Подземелья — это не просто титул. Приняв в свои руки бразды правления всей расой монстров я уже не мог вести себя как раньше. Монстры приняли меня как своего короля, а потому с жадностью следили за моей жизнью. Даже не знаю почему, но моя жизнь, личная и публичная, теперь была темой для множества разговоров. Азгор, конечно, предупредил меня об этом, когда передавал власть, и что со временем общество успокоиться, но пока этого не произошло, я предпочту как можно меньше показываться на публике. И давать тем самых как можно меньше поводов для продолжения всех этих разговоров обо мне. — Моё дитя, вы вернулись, — понять к кому конкретно обращалась Тори было невозможно, а спрашивать боязно, поэтому мы предпочли не отвечать, а молча войти. Ториэль уже хотела это как-то прокомментировать, скорее всего упрекнув в отсутствии манер, но осеклась, вспомнив в какую рань нас подняли. — Вас так рано и срочно подняли, что вы даже не успели позавтракать, что-то случилось? — на часах уже было семь, значит мы провозились в сумме три часа, которые, впрочем пролетели для нас незаметно. — Ядро на пределе, — пока Чара, под недовольный взгляд Тори, сгружала закупленный шоколад в холодильник, я решаю вкратце объяснить суть происходящего. — Если этот фрисков жар не спадёт в ближайшее время, то начнутся проблемы. — Насколько серьёзные? — Тори непонимающе смотрит на нас, она слабо осознавала важность существования ядра и, соответственно, масштабы проблемы. — Полный п*здец, — ответила Чара, шокировав Тори, которая в ту же секунду попыталась схватить её за ухо, но партнёр легко ускользнула из-под лапы. — Эй, я всё правильно сказала, это даже катастрофой не назвать, настолько это важно! — в ответ на это Ториэль перевела свой недовольный взгляд на меня, пытаясь добиться от меня разъяснений. — Ядро, фактически, питает жизнь во всём Жаркоземье, — шокированная Ториэль, уже даже не пытавшаяся наказать Чару, встала как вкопанная, переваривая новость. — А Водопадье и Сноудин также во многом от него зависят. Это было правдой. Водопадье и Сноудин, в отличии от Жаркоземья, вполне могли существовать и без ядра, хотя предварительно и пережив голод и, возможно, даже пару бунтов, но вот поселение в Жаркоземье полностью зависело от изобретения Виндингса, существуя именно благодаря нему. — И что ты собираешься делать? — Ториэль, немного переведя дух, решила отвлечься с помощью готовки. Ну а мы, сегодня даже не успевшие позавтракать, были не против, присоединившись к ней на кухне, вскоре уже получив по чашке горячего чая. — Пока не знаю, — хоть на столе и стоял ароматный пирог с корицей и купленным нами горьким шоколадом, но из-за настроения кусок в горло не лез. — Но если жар в скором времени не спадёт, то нужно будет искать альтернативу. — И какие у нас есть варианты? — Ториэль слабо разбиралась в высоких технологиях, но умела задавать наводящие вопросы, за что ей большое спасибо. — Немного, на самом деле, — мысли в голове роились одна за другой, кипятя мне мозги, но некоторые варианты у нас действительно были. Альтернатива ядру на самом деле давно существовала, но не была рассчитана на длительное использование, служа резервом на случай перебоя основного источника энергии. С топливом в Подземелье всегда было напряжённо: за годы жизни мы научились получать энергию из всего, что только можно было сжечь, но вопрос запаса этих самый сжигаемых вещей стоял остро, да и не стоит забывать об экологии, ведь дыму уходить в каменной клетке некуда. Ещё, конечно, существовал, открытый недавно Альфис, водородный двигатель, который позволял получать энергию из воды, но я напомню, мы живём в Подземелье, пусть и крупном, но замкнутом пространстве. А сжигать водород в тех объёмах, что необходимы хотя бы для обеспечения Сноудина — это весьма рисковое дело. Одна ошибка и мы все освободимся от каменных сводов. Вместе с нашими жизнями. Так же, где-то в глубинах моей головы, даже не уверен Виндингсу ли принадлежат эти воспоминания или людям, есть что-то про ядерный синтез, но это ещё хуже, чем прошлые варианты. Да, гипотетически, он может снабдить нас необходимой энергией, но… работа с радиацией была несоизмеримым риском в наших условиях. — Эй братец, — пока я пытался придумать решение проблемы, Чара, уже успевшая заточить не только свой кусок пирога, но и два других, что-то придумала. — А если взглянуть на проблему с другой стороны? — В смысле? — нет, я, конечно, знал, что котёлок у Чары варит, но вот её познания в высоких материях были все же скуднее моих или Альфис. — А что если нам и не надо искать новый источник энергии? — кажется у Чары из-за стресса или жара мозги окончательно отключились, потому что даже Ториэль поняла какую чушь сейчас выдала принцесса. Заметив наши возмущенные взгляды, партнер поспешила разъяснить свою мысль. — Что если нам попытаться покинуть Подземелье раньше, чем ядро выйдет из строя? — Если бы всё было так легко, — не знаю, какая тварь написала ту историю, что барьер, заключивший монстров в Подземелье, можно разрушить семью людскими душами, но это упорно не работало. Семь душ на самом деле были собраны уже давно и это не сработало, о чем Чара знала. — Ты же знаешь, что… — Да нет, — поняв, что я имел виду, Чара экспрессивно замахала руками, останавливая меня. — Что если активировать то устройство? — о чем это она? Да ещё таким тоном, словно говорит об изобретеним Виндингса, но он ничего такого не изобретал… Хотя, если учесть, что у неё есть моя память, то… — Ты же не о той страшной штуке? — Нет, нет и ещё раз нет, она же не настолько чокнулась, чтобы предлагать такое? — Если ты о той самой страшной штуке, что хранится на минус седьмом этаже, то да, — на минус седьмом этаже, самом нижнем этаже королевской лаборатории, построенном всего за месяц до смерти Виндингса, располагался лишь два рабочих зала и лишь в одном из них располагалось устройство. — Виндингс даже не закончил эту машину, а ты хочешь её запустить, — это устройство Виндингс величал своим величайшим изобретением, которое по его задумке действительно должно было освободить всё Подземелье, но вот как именно я не знал. — Думаешь сработает? — на самом деле я вполне мог закончить эту машину, в прошлый раз испытания провалились из-за недочета самого ученого, а так машина была готова. И, чисто теоретически, я мог бы доделать машину, но вот не было ли в ней ещё каких-то недочетов? — А есть ещё варианты? Признай, альтернатив у нас нет. Либо попытаться придумать что-то ещё, пока ещё одна камера не сгорела, но это гонка со смертью, либо активировать ту машину. — Чара выглядела несколько обреченной, кажется ей пришлось серьёзно собраться с мыслями, чтобы высказать всё что она думает. — Как у тебя вообще пришла в голову такая идея? — ладно, я понял откуда у Чары появилась идея активировать то устройство, но вот вопрос, почему эта идея была высказана только сейчас, остаётся открытым. — Вспомни, какое напряжение нужно было подать на это устройство для работы? — Ах да, точно, как раз то, что выдают три рабочих камеры при полной нагрузке. — Пока думала о том, что у нас есть, пришла в голову эта идея. — Ладно, фриск с тобой, — всё ещё сидящая рядом Тори, смотрела на нас негодующе, но молчала, не мешая мозговому штурму. — Это действительно лучше, той медленной и мучительной агонии, на которую было обреченно Подземелье прямо сейчас. Звони Альфис, нам нужны самые высокомощные трансформаторы, что у неё есть. Как достанешь, возьми королевскую стражу, пусть помогут дотащить, а я пока посмотрю в каком состоянии сама машина. — Слушаюсь, братец! — Чара светясь от счастья, тут же выбежала из дворца, чтобы как можно быстрей заняться выданным заданием. У неё после возрождения появился некоторый бзик на тему собственной полезности и она была рада, что смогла мне помочь. — Вам нужна помощь? — Ториэль очевидно не хотела сидеть без дела, пока мы работаем, а потому сама вызвалась помочь. — Пожалуй да, однако лучше позови Азгора или Андайн, — старик сейчас наверняка заботился о том саде в тронном зале, но мне могла пригодиться его физическая сила, не самому же всё таскать. Рыбка же сейчас скорее всего только вышла из дому, и выдернуть её будет проще. Хотя о чем это я, позову обоих, мне меньше работы. Но видя как Тори в ответ стушевалась, я всё же решаю найти и ей задачу — А ты лучше приготовь шоколадный пирог, да побольше. После такого мозгового штурма даже мне впору шоколад пачками точить. Когда закончим, чую, проголодаемся все как звери. — Хорошо, моё дитя.*
*
*
Вечер того же дня, минус седьмой этаж королевской лаборатории. Гантс.
Починить машину было на удивление просто, хотя, если задуматься, то в этом и не было ничего необычного. Просто никто никогда не занимался этим. После смерти Виндингса это место было мной заброшено, ибо я тогда только начал наслаждаться жизнью. А так: заменить выгоревшие во время прошлого испытания трансформаторы, что просто не были рассчитаны на то напряжение, что направил в своё изобретение Виндингс, на те что изобрела недавно Альфис для тела Меттатона не заняло и получаса, подлатать немного измятый корпус, пыли и ржавчине в законсервированном и наполненном инертным газом помещении и так взяться было неоткуда, после чего предо мной вновь предстало «величайшее изобретение» Виндингса Гастера — генератор пространственных искажений. Как и большинство его творений, генератор по внешнему виду больше всего напоминал череп какой-то ящерицы. Размером с Андайн. И сейчас гордо возвышался надо мной, подвешенный на мешанину проводов, цепей и металлоконструкций. — Вот же, — с трепетом взирая на последнее изобретение безумного ученного, заявила Чара. — Я, конечно, знала, что эта штука уж очень большая и страшная, но сейчас мне всерьёз кажется что она живая. — Формально это так и есть, — пока остальные заканчивали свои дела и мы остались в комнате одни, то я мог быть абсолютно честен. — В этом металлическом монстре присутствуют работающие человеческие органы, включая мозги. Судя по ошарашенному лицу Чары, данное откровеннее ей известно не было. Хотя да, я же это узнал уже значительно позднее смерти Виндингса, когда копался в его архивных записях и нашёл чертежи этой машины, так что данный фрагмент моей памяти мог и не достаться ей. — А они случайно не… — замялась Чара подбирая слова. — Нет, они не протухли, — я уже знал, что она спросит. — Не знаю каким образом, но мозговая активность в этих пустых черепушках упорно поддерживается самой машиной. — Тогда может запустим её прямо сейчас? — нетерпеливо спросила Чара, с предвкушением смотря на консоль с которой и запускался данный агрегат. — Сначала нужно эвакуировать всех монстров в безопасное место, — поучительно говорю я Чаре и та хоть недовольно морщится, но мой довод принимает. Видно я все же привил её шебутной головке некоторую долю разумности. Когда вернулись остальные я пояснил им свою идею, на что Азгор просто ответил: «Ты теперь король, тебе и решать.» — и этот ответ единогласно подтвердили остальные присутствующие. Что же, верно, лишь мне решать судьбы расы монстров. И нести на себе ответственность за это. Таков удел короля. Вес его короны, что не сломит лишь того, кто её достоин. Азгор правил многие десятилетия и несмотря на собственное мнение был достойным королем. Теперь настала моя очередь.Всё Подземелье. От третьего лица.
Сегодня вечером по всему Подземелью через специальные громкоговорители разнесся глас нового короля Подземелья, Ганса Гастера. И он был обращен к каждому монстру, живущему в подземном королевстве. — Дорогие граждане, хоть, как вам всем известно, я и был создан Виндингсом Гастером, а не рожден как вы, но в глубине своей души я таил ту же мечту. Все мы в глубинах своей души мечтаем об одном: покинуть подземное королевство и вновь выйти на поверхность. И сегодня, возможно, настанет день когда это случиться, — всё Подземелье с придыханием слушало слова своего короля. Он знал струны души монстров, на которые нужно надавить. — Станет ли этот день моим величайшим подарком каждому монстру, живущему в Подземелье, или же моим величайшим позором, не знает никто, но сегодня я восстановил машину, созданную безумным ученым, сотворившем меня. Машину, что должна разрушить барьер и освободить нас от гнета каменной клетки, в которой мы живём уже сотни лет, — каждый монстр слушал своего короля, а некоторые и вовсе записывали его слова, чтобы увековечить в будущем. — Так приготовьтесь, жители Подземелья! Я даю вам четыре часа, чтобы собрать ваши ценные вещи и прийти в бункер, расположенный в Жаркоземье. После отмеренного мною срока, я запущу машину и будь что будет. Пока вы все будете в безопасности я лично активирую древнюю машину, оставшись снаружи. Если это мои последние слова, что вы слышите, то прошу, не держите на меня зла, ведь с первого дня своего существования вся моя жизнь была посвящена лишь защите Подземелья. Монстры не смели ослушаться своего короля. Кто-то из осознания величины его возможной жертвы. Кто-то просто не смея ослушаться приказа бывшего убийцы. А одну бывшую королеву пришлось вырубить собственному мужу и занести внутрь, вместе с, вырубленной уже самим королём, главой стражи. Лишь бывшая принцесса, ныне названная его сестрой, осталась с ним. — И всё же переборщил ты с пафосом, старший братец, — сказала она королю, спустя отведенное им время, когда последний монстр вошёл в убежище и его массивная гермодверь закрылась, намертво отсекая возможность кому-то ни было войти или выйти. — Возможно, — согласился с ней король. — Но почему ты все же решила остаться здесь, со мной? — Я слишком долга была бесплодным духом, способным лишь наблюдать, — оскалившись и разозлившись на саму себя заявила бывшая принцесса. — Теперь настало время действий. — И все же ты взяла из моей памяти куда больше, чем хочешь показать, — с укором покачал головой король, но как-то упрекать её не стал. — Чара Дриммур умерла много лет назад, — со злой усмешкой заявила бывшая принцесса. — Меня зовут Чара Гастер. Чудовище, сотворённое тобой из тела величайшей убийцы, души бывшей принцессы подземелья и своей собственной души. Такова моя суть и я не стану от неё бежать. — И ты ещё смеешь упрекать меня в пафосе, — с насмешкой в голосе пожурил её король. — Что же, настала пора действовать! Активируй питание! И в этот день была запущена древняя машина, сотворённая безумным ученым. И в этот день люди с Поверхности увидели, как гору Эботт затопил яркий свет. Свет, в котором она исчезла из этого мира.