Ты мне противен, Владислав Алексеевич Рамм.

Вечерняя Москва. На улице накрапывает небольшой дождик, который через несколько минут превращается в огромный ливень. Люди, которые только что весело и беззаботно следовавшие по своим делам начинают разбегаться кто куда, ища себе укрытие от такого не частого в последнее время дождя. Я медленно помешиваю кофе в своей чашке, продолжая рассматривать людей. И вдруг в толпе я замечаю знакомую фигуру, которая направляется в эту же кофейню. Я провожаю фигуру взглядом сначала к входу, а после и к стойке. Внутри все колотится, а мысленно про себя повторяю «хоть бы он не заметил, хоть бы он не заметил», я вижу как он оборачивается и резко отвожу взгляд, вновь рассматривая толпу. Просидев так несколько минут, которые казались мне вечностью, я облегченно вздохнул, думая что он ушел, но… — Можно присесть к тебе? — я слышу до боли знакомый голос, который так тщетно пытался забыть на протяжении нескольких лет и все воспоминания связанные с ним проносятся вновь в моей голове. — Никит, — снова слышу его голос, хотя надеялся, что он уже ушел.- Ты меня слышишь? — Садись, — тихо, еле слышно говорю я. Несколько минут мы сидим в полной тишине. Он что-то рассматривает в своём кофе, а я рассматриваю его. — Вырос, но совсем не изменился, — тихо шепчу себе под нос, слегка улыбаясь. — А? — он удивленно смотрит на меня, а я отвожу взгляд. — Ты тоже совсем не изменился.- я лишь хмыкаю и отворачиваюсь, ничего не отвечая на это. — Послушай, — я нахмурился, собираясь слушать вновь речи о том, что он не хотел этого делать, но так было нужно.- Ты же знаешь… — Довольно, я не хочу это слушать.- поднимаюсь и забираю свои вещи, направляюсь в сторону выхода. — Никит, -хватает меня за руку, — давай поговорим, прошу тебя,- спокойно говорит он, немного хмуря свои широкие брови. -Отпусти меня, — я вскрикнул, -нам не о чем с тобой говорить. -Тише, -шепнул он, -на нас все смотрят. — Да мне все равно, — прикрикнул я.- Пускай смотрят, слушают и знают, что ты редкостный скотина. — Никита, черт возьми. — он неловко извиняется и выдергивает меня на улицу. Мои нервы накалились просто до предела и взрываясь, выговариваю ему всё, что думаю: — Ну что ты заладил «Никита-Никита»?— вырываюсь из его охапки.- Нам не о чем с тобой говорить. Все твои оправдания я слышал уже сотни раз. Я сыт по горло твоими речами. Ты понимаешь, что ты все испортил? Наши отношения, наши планы. ВСЁ. Ты всё разрушил. И твои никчёмные оправдания уже нас не спасут. — Да, я виноват. Я не спорю, — он поднял на меня свой взгляд, — но послушай меня пожалуйста. Я изменился. Ради тебя изменился и я снова хочу быть рядом с тобой. Обнимать и целовать тебя. Играться с твоими волосами и готовить вместе завтрак. Я молчу, потому что мне нечего сказать, потому что мне больно до судорог, до дрожи. Мне хочется кричать, мне хочется вернуться туда, где мы были еще счастливы, но увы… — Кис, — он подходит ближе,- я до сих пор не могу забыть тебя, — еще ближе.- постоянно думаю о тебе и я до сих пор люблю тебя. — Достаточно, — я отхожу от него, попадая под ливень.- Если бы ты любил меня, ты бы не оставил меня на эти три, чертовых, года. Ты бы не игнорировал мои звонки, мои письма. Ты бы приехал. Ты бы сделал всё, чтобы найти меня, чтобы быть рядом, но ты ничего не сделал. Вместо этого ты каждый вечер напивался до посинения, хватал первую попавшуюся телку и трахал её на нашей кровати. Представь себе, я знаю. Я знаю всё, что происходило с тобой за эти несколько лет, потому что ты мне и вправду не безразличен. А что знаешь ты обо мне? А? Ничего? Я так и думал. Потому что ты даже не пытался узнать что-то обо мне. Потому что тебе на самом деле все равно. Он смотрит на меня так жалко, а мои глаза наполняются слезами и я с дрожью в голосе, не веря что сейчас скажу это, говорю: — Уходи. Уходи навсегда из моей жизни. — слезы смешиваются с дождём и я кричу захлёбываясь. — Ты мне противен, Владислав Алексеевич Рамм.