Сев в машину, Дайске, Каору и Тошимаса отправились в указанном направлении. Карта, нарисованная Кимико Ямадой, оказалась простой и понятной. На этот раз за руль снова сел Андо. Спустя минут пятнадцать они приехали, ни разу не заплутав. «Тойота» остановилась возле одноэтажного каркасного дома японского типа. Выйдя из машины, Тошимаса осмотрелся. Невысокий японский домик стоит на берегу моря. Издалека можно услышать, как шумят волны. Поблизости нет никаких построек, кроме маленького буддийского храма через дорогу, который, судя по всему, частично заброшен. Ближайшее относительно людное место находится примерно в ста метрах от дома — по дороге Хара заприметил рыболовную базу. Судя по всему, Минору и члены его семьи действительно были очень нелюдимы, так что неудивительно, почему здесь у них не было друзей.
Над Михамой сгущались тучи, что создавало ещё более напряжённую атмосферу, чем есть на самом деле. Тошимасе сразу здесь не понравилось: уж слишком безлюдно. Он хоть и способен по достоинству оценить все прелести одиночества, но об отшельничестве даже не помышлял — это было бы слишком дико и тяжко для Хары.
Каору, Дайске и Тошимаса принялись осматривать окрестности, но ничего особо примечательного никто из них так и не увидел. Вдруг Андо, заприметив тёмную фигуру через окно дома Минору, удивлённо воскликнул:
— Там кто-то есть!
— Да быть не может! — ответил Ниикура.
Вглядевшись в даль, Каору всё же смог рассмотреть чей-то силуэт. Мужчина не на шутку испугался: неужели в этом доме сейчас обитает кто-то ещё? Нужно немедля всё разузнать. Возможно, это их последний шанс понять, как всё было на самом деле. Не думая о последствиях, Ниикура быстрыми шагами прошёл по направлению к дому. Тошимасе и Дайске не оставалось ничего, кроме как пойти за ним.
Зайдя во внутренний дворик, они остановились. Здесь их поджидал невысокий мужчина с короткими светлыми волосами — судя по всему, крашеными. Он, облачённый в юката тёмно-синего цвета, сидел на широком крыльце, попивая чай. Облик и манеры неизвестного словно излучали какое-то спокойствие и умиротворение. Мужчина несколько секунд осматривал незнакомцев, смевших столь бесцеремонно потревожить его, а затем будничным тоном произнёс:
— Добрый день.
— Добрый. — нерешительно кивнул Хара, после чего этот жест повторили остальные.
— У меня не так часто бывают гости. Я могу быть вам чем-то полезен?
— Вполне. — теперь отвечал Ниикура. — У нас есть к Вам пару вопросов.
— Тогда проходите.
Неизвестный был абсолютно невозмутим, что приводило остальных в недоумение. Любой другой человек при подобных обстоятельствах как минимум попросил бы представиться непрошеных гостей, или же сразу выгнал их со своей территории, но нынешний хозяин дома предпочёл сделать иначе. Сложно понять, какое у него настроение: он не был настроен ни дружелюбно, ни враждебно. Подойдя поближе, Хара заприметил у незнакомца витиеватую тату-надпись на шее. На руках, по большей части скрываемых рукавами юката, тоже красовались непонятные Тошимасе надписи и рисунки.
— Присаживайтесь. — мужчина подвинулся, освобождая место. Тошимаса и Ниикура присели рядом, а Дайске встал напротив — ему не хватило места. — Чем же я могу быть вам полезен?
— Думаю, для начала стоит представиться. Меня зовут Хара Тошимаса, я работаю учителем в одной из школ города Токио. Я собираюсь написать книгу, поэтому меня интересует одна городская легенда. Ниикура Каору и Андо Дайске — Хара по очереди указал рукой на своих товарищей, — приехали вместе со мной из профессионального интереса и за компанию соответственно.
— Ниимура Тоору. Можете называть меня просто Кё. — представился он, продолжая осматривать незваных гостей. Услышав словосочетание «городская легенда», мужчина сразу догадался, о чём его хотят расспросить, но виду не подал.
— Хорошо, Кё, — Хара достал из кармана блокнот и ручку. — Вам что-нибудь известно о бывших хозяевах этого дома?
— Да. Я знаю, что до меня здесь жила семья, глава которой умер в этом доме. — тон Тоору всё так же не выражал абсолютно ничего; он говорил так, словно подобное случалось постоянно.
— Что Вам ещё известно?
— Ничего, что бы выходило за рамки городских легенд. — Кё ухмыльнулся. — Но вы, вероятно, всё и так знаете.
— И Вам не страшно здесь жить? — вмешался Андо.
— Не страшно.
Все трое чувствовали, что мужчина недоговаривает: уж слишком он сдержан. Спустя несколько секунд Ниикура озвучил свои мысли, а также мысли своих попутчиков, сказав:
— Послушайте, я чувствую, что Вы недоговариваете. Вы можете рассказать нам что угодно, мы не будем над Вами смеяться. Поймите, что для нас всё это серьёзно, поэтому важна любая информация.
Слова Каору прозвучали убедительно, но Кё молчал, лишь напряжённо поглядывая на него. Он бы хотел рассказать всё, как есть, но как правило, в подобные истории никто не верит. Можно сколько угодно убеждать человека в том, что он будет понят, если расскажет свою тайну, однако чаще всего в данном случае он так или иначе остаётся осуждённым. Непрошеные гости уже собирались уходить, как вдруг Тоору заговорил:
— Я разговариваю с Минору.
— Что?! — в один голос воскликнули мужчины, обернувшись.
— В каком смысле? — переспросил Тошимаса.
— В том смысле, что дух Минору говорит со мной.
После этого все замолчали, не решаясь спросить что-либо ещё.
— Зря я, наверное, рассказал вам. — добавил Тоору. — Это вы только говорите так, а на деле всё равно не верите.
— Да нет, что Вы! Мы Вам верим, правда. — поспешил заверить его Тошимаса, но выглядело это как-то неубедительно, несмотря на то, что мужчина действительно верил в слова Ниимуры.
— Расскажите, как это началось.
— Как началось? — Тоору задумался. — Кажется, это было года два назад. Я тогда приехал сюда на пару дней, чтобы купить этот дом. Документы оформили очень быстро, и я решил заночевать в новом жилище, а на следующий день отправиться в Киото, чтобы забрать вещи. Так вот, в эту ночь я проснулся от того, что почувствовал чьё-то присутствие. Я испугался, но, когда встал, прошёл на кухню и выпил стакан воды, вроде немного успокоился. Когда я снова лёг в постель, я услышал чей-то голос. В тот момент я не понимал, откуда этот голос доносится и что он хочет мне сказать. Вскоре до меня дошло, что это голос из моей головы. Тогда я не на шутку испугался и решил поскорее уснуть, чтобы наутро забыть всё, как страшный сон, но, как вы понимаете, уснуть я не мог. Дух продолжал и дальше разговаривать в моей голове, рассказывая о себе, о своей прошлой жизни, и тогда я сдался. В какой-то момент я и сам начал мысленно говорить с Минору, и он оказался лучшим собеседником из всех, кого я знаю. — Кё усмехнулся. — Люди как-то привыкли считать, что духи имеют какую-то физическую форму, хоть и прозрачную, или что они способны вселяться в предметы. Я раньше и сам так думал, но всё же это глубокое заблуждение. Присутствие Минору в этом доме ощущается повсюду, в любое время суток, однако его голос я слышу только по ночам.
Слушатели пребывали в немом шоке, но почему-то никто не сомневался в словах Тоору. Ни у кого и в мыслях не было назвать его сумасшедшим, ибо каждый по необъяснимой причине верил ему беспрекословно. Даже Андо, который изначально был настроен более скептично, чем остальные, не мог не поверить словам Кё. Тошимасу же, скорее, удивляло не то, что у Тоору есть какая-то связь с духом покойного Минору, а то, что мужчина абсолютно не против такого своеобразного телепатического контакта с потусторонним миром. Сам Хара, если бы оказался на месте Ниимуры, уже давно бы продал этот дом и уехал отсюда куда подальше, но Кё, кажется, всё устраивает. К тому же, по легенде, если Минору заговорил со своей жертвой, она умирает ровно через год. В начале своего рассказа Тоору упомянул, что началось всё два года назад. Получается, что проклятие Минору не распространяется на нынешнего хозяина дома? Взяв себя в руки, Тошимаса решил, что надо продолжать разговор, поэтому спросил:
— Скажите, а что именно Минору Вам рассказывал?
— Он говорил мне про свою семью, про то, как они жили, каким человеком был Минору, о чём думал, о чём мечтал, ну и всё в таком духе.
— И неужели ничего не рассказал про смерть? — вмешался Ниикура.
— Ничего. — Тоору пожал плечами. — Из того, что Минору мне рассказал, я понял только то, что он был человеком несчастным и непонятым.
— А что он рассказал?
— Очень много. Если вкратце, то он всегда и везде чувствовал себя лишним, непонятым и слабым. Одиноким, что ли… В школе его гнобили из-за того, что ему нравится не то, что остальным ребятам из его класса, на работе по той же причине как-то тоже особо не принимали. Позже он познакомился с Акико, которая полюбила его и приняла таким, какой он есть. Они с Акико переехали сюда, но и здесь их семью невзлюбили: очень многие упрекали Минору в том, что он постоянно лжёт. Да, врал он действительно часто, но это его притворство связано, скорее, с особенностями психики. Дело в том, что чуть ли не со школы ему приходилось вести двойную жизнь: родителям он врал, что в школе всё хорошо, а в школе на самом деле всё было ужасно. Мало того, что его били сверстники, так ещё и учителя зачастую относились к нему не лучшим образом. Так Минору всю жизнь и прожил, думая, что только с Акико и детьми обрёл наконец покой, но не тут-то было: в какой-то момент он начал понимать, что Акико ему изменила. Дальше он не говорил ничего, но я и не настаивал. И знаете, я каждый раз задаюсь вопросом: сколько же таких непонятных и не принятых «Минору» живёт в нашем обществе?.. В общем, грустно это всё. — Ниимура тяжело вздохнул. Эта история действительно не оставила его равнодушным.
— Да уж, ситуация… — тихо сказал Хара, сочувствуя покойному Минору. — У меня ещё вопрос. Вы же, как я правильно понял, тоже знаете про городские легенды? Так вот, по любой версии, человек, с которым Минору заговорит, умирает ровно через год, но с Вами всё в порядке.
— Да, это действительно так, но мы с Минору сразу нашли общий язык, так что его проклятье на меня не действует. Было дело, что он проклял какого-то мальчишку, который ночью забрёл во внутренний дворик, я тогда спал. С тех пор все начали бояться Минору, оно и правильно. Дух Многоликого очень силён, вы не представляете, насколько.
— Даже так. — Хара покачал головой, переваривая всё услышанное. — В любом случае, спасибо Вам большое за предоставленную информацию. Как насчёт того, чтобы обменяться номерами? Возможно, Вы мне ещё понадобитесь.
— Да, конечно. — Тоору принялся диктовать номер телефона.
— Мне бы спросить хотелось. — сказал Дайске, когда Каору и Тошимаса собрались уходить. — Вы ведь из Киото, я правильно понимаю? — Ниимура кивнул. — Почему же тогда Вы переехали сюда?
— Я не совсем переехал. Дело в том, что сюда я приезжаю, чтобы отдохнуть от работы и от города. Летом я постоянно здесь, весной — только на выходных.
— А кем Вы работаете?
— Я режиссёр.
***
Наступил вечер. На улице уже начинало темнеть. Никакого желания ехать домой по темноте не было, поэтому они решили взять номер в мотеле. Денег хватило только на маленькую комнату с тремя кроватями, ибо никто из них не планировал оставаться в Михаме на ночь. В небольшой комнате каждый занимался своим делом: Дайске курил, сидя за столом у окна, Каору пытался настроить телевизор, а Тошимаса просматривал все свои записи в блокноте.
— Итого, что мы имеем. — рассуждал вслух Хара. — Впервые про легенду о Минору я узнал от Шинджи, ученика средней школы. Его версия гласит, что дети Минору и Акико ушли гулять и не вернулись. Отчаянные родители, не обращаясь за помощью в полицию и не ожидая её от местных жителей, продолжали искать своих детей, но Акико, первой поняв бесполезность этого занятия, покончила с собой, повесившись. Минору сошёл с ума и спустя год тоже покончил с собой, перерезав вены. Вторая версия твоя, Каору. — он взглянул на Ниикуру, который всё ещё возился с телевизором. — Ты тоже говорил о том, что их дети пропали, и что в поисках им никто не помогал, но только по твоей версии Акико и Минору совершили двойное самоубийство. Однако обе версии трещат по швам, если исходить из того, что рассказал нам Мицуо Ямада, бывший полицейский. Здесь всё началось так же с пропажи детей, но вскоре пропала и жена Минору. Сам же Многоликий умер через год. Уже после его смерти Ямада узнал, что какое-то время назад в соседнем посёлке нашли тело утопленницы и опознал в ней Акико.
— Для начала нужно понять, что из всего сказанного является неоспоримым. — отозвался Каору. — А для этого необходимо выявить общее во всём том, что мы имеем.
— Точно.
Хара записал в блокнот, затем озвучил записанное:
1) Дети Минору и Акико пропали
2) Минору и Акико не обращались в полицию
3) Концовка легенды одна и та же: если Минору заговорит с кем-то, этот человек умрёт ровно через год
— Теперь осталось записать факты, которые мы узнали исходя из того, что нам сказал Ямада:
1) Сначала пропали Хана и Мегуми, затем — Акико, Минору же пропал через год
2) Мицуо Ямада обнаружил Минору; по его словам, Многоликий умер, перерезав вены
3) В соседнем посёлке, вскоре после пропажи жены Минору, нашли утопленницу, в которой позже Мицуо опознал Акико
— Не стоит забывать ещё и то, что Минору всем врал. — вмешался Андо. — И про Йошинори, который умер потому, что Многоликий его проклял.
— Точно! — воскликнул Каору. — Это ведь подтвердил Ниимура Тоору.
— Честно говоря, он очень странный тип. — сказал Хара. Дайске кивнул, а Ниикура задумался.
— Получается, что нам надо отмести абсолютно все версии и довериться только фактам. — высказался он.
— Верно, но знаешь, для моей книги всё это не так уж и важно. — Тошимаса пожал плечами. — Я могу взять любую версию и описать её. Хорошо, что нынешний хозяин дома дал хоть какую-то информацию о том, каким человеком был Многоликий. Сопоставив его рассказ с рассказом Мицуо, я думаю, что вполне смогу раскрыть личность Минору Абе.
— Да, тут ты прав, однако я теперь чувствую, что не отступлюсь, пока не узнаю всю правду.
— А если мы никогда до неё не доберёмся? Что, скорее всего, так и будет.
— В таком случае я, вероятно, вскоре успокоюсь и забуду об этом.
Все трое рассмеялись. Спустя время Дайске, которому вся эта легенда вообще была почти безразлична, предложил:
— Я так устал от этой истории, почему бы нам не сходить выпить в бар?
Каору и Тошимаса его поддержали.
