***
С того дня, когда их жизнь разделила полоса — до и после, Чонгук не отступал от брата ни на шаг. Он, словно тень, следовал за ним, оберегая его. Сокджин прилетел с телом, как два часа назад, альфа едет в морг, приказав людям запереть брата. Чон не позволит омеге поехать на опознание. Плевать на истерику, плевать на слова проклятья в его сторону. Он знает, брат окончательно сломается, нельзя, чтобы Хосок видел 'его'. Выйдя на улицу, Чонгук достал зажигалку, слелав затяжку, стряхнув пепел, он выпустил облако дыма тонкой струйкой в небо. — Похороны будут завтра… с закрытым гробом. Не позволю, чтобы они видели его таким, — Джин на это лишь кивнул, смотря на то, как Гук выбросил окурок, вновь доставая сигарету, — Есть хоть какие-то зацепки? — переведя взгляд на альфу, сщурился Чон от дыма. — Когда мы приехали, никого уже не было, — смотря вдаль, устало проговорил Ким. — Мы проверили всю территорию, но ничего не нашли. Ни единой зацепки. — Я отправил Дженгю, он вот-вот будет на месте. Я не могу доверять людям клана Ким, — выпустив дым, он смотрит на запястье с часами, время четыре утра. — Если ты говоришь, что зацепок нет, то значит это сделал кто-то из своих. Они прекрасно были осведомлены, куда он поедет, и поедет ли он с охраной, — выбросив остатки сигареты на тротуар, он посмотрел на альфу. — Чимин прямой наследник, но пока он не достигнет совершеннолетия, управлять кланом будет Хосок. Сейчас он не в состоянии взять на себя управление делами клана, всё будет на тебе и совете… На них будет охота. — Я уже приказал людям усилить охрану. — Их будут охранять мои люди, — тоном, не требующим возражения, произнес Чон. — Люди клана семьи Ким будут охранять их, — шипит в ответ Джин, становясь параллельно альфе. — Враг только и ждет, чтобы мы разругались, чтобы пошел разлад. Но знай, мы найдем крысу, и я клянусь, она умрет мучительно. — Сокджин, — не скрывая своего раздражения, говорит Чон, — Как найдешь убийцу, людей предавших клан, то тогда и поговорим.***
Хосок стоит, не отрывая взгляда от закрытого гроба, держа сына за руку. Эта маленькая ладошка так крепко сжимает его руку, словно отрезвляет. Смотря на их переплетенные пальцы, омега понимает, что нельзя, нельзя терять контроль. В другой руке, ребенок прижимает к себе тигренка, который был с его отцом до самого конца. Которого он хотел передать ему собственноручно, когда должен был приехать за ними. Но не успел… Боже. Этот маленький ребенок стоит стойко. Это место, все эти люди…ребенок не должен здесь быть. Горе потери. Эта бездна отчаяния не завладела им полностью благодаря проблеску мысли о сыне. «Чимин». Его маленький лучик света сейчас один. Узнав о убийстве главы клана, к дому, в котором находился маленький альфа, приехали верные люди обеих семей Чон и Ким, сохраняя покой будущего клана. Обессиленного омегу ввели в дом под руку, он еле держался на ногах. Ему нужно увидеть сына, чтобы сохранить крупицу самообладания. Зайдя в его комнату, он увидел, как сыночек, свернувшись в клубок, беззвучно плакал, обнимая Чолли. Не выдержав этой картины, осознания того, что его ребенок знает, что они остались с ним одни, без любящего отца, мужа, друга, брата… Зареванный маленький мальчик, посмотрел на папу своими глазками, в ожидании, что тот опровергнет всё. Но нет. Омега сел на колени возле ребенка, который плача, обнял папу крепко-крепко. Тихо скуля. — П-папа.Первая горсть земли упала на гроб.
По щекам омеги потекли слезы, но взгляда он так и не отводит, он слышит всхлип. Ким садится на корточки рядом с сыном, хватает его маленькое, зареванное личико в ладони, лишь бы не смотрел, как могилу посыпают песком. Хосок пытается пальцами стереть не останавливающийся поток слез. Из-за пелены перед глазами, омега еле различает силуэты, он пытается проморгаться, но всё тщетно. — Хосок… Хосок. — более настойчиво окликнули его — Пора, — омега поднимает взгляд на брата, который стоит рядом, переводит взгляд и видит Джина. Судорожно выдохнув, он смотрит на сына, который прижимает к груди игрушку. — Чимин-а, мы должны быть сильными. — ребенок с шумом выдыхает, переводя взгляд на свежую могилу. Омега поднимается на ноги, ведя ребенка к гробу. Маленький альфа наклонился, взяв горсть земли, не решаясь бросить. Он смотрит на папу, который бросил землю, шепча слова любви, после смотрит на место, где покоится его родитель. — Отец. Я клянусь тебе. — голос дрожит, но он произносит слова твердо, — Я защищу папу и сделаю наш клан великим. — он положил тигренка, поверх гроба.***
Техен откладывает бокал, смотря на толпу людей одетых в черное. Похоронная процессия вот-вот должна закончиться. Он хочет подойти, обнять, успокоить, но знает, что нельзя. Альфа видит, что омега, словно не здесь, он никого не слушает, к нему подходят люди, выражая соболезнования, а он лишь на автомате кивает, не в силах что-либо сказать. Техену плевать на Намджуна. Нет, ему не стыдно. Он знает, если бы его не убили, то всё равно они бы с ним столкнулись, и только один из них вышел бы победителем. Они просто не успели. Сука, Ким по идее должен радоваться что всё, альфы нет, Хосок свободен, но видеть, как страдает любимый….невыносимо. Осушив бокал, Тэхен выходит на улицу, так и оставшись незамеченным.***
Хосок мажет пустым взглядом по сторонам. Ему на долю секунды кажется, что в воздухе витает запах мускуса, но это ощущение быстро проходит. После того, как они приехали с кладбища, Чимина увезли в особняк. Омега хочет домой, к своему сыну, но долг никто не отменял. Он так устал, он не может смотреть на все эти лица, зная, что кто-то из них причастен к смерти Намджуна. Стены перед глазами плывут. Он чувствует, как по телу идет слабость, которая накрывает его волной. Он оборачивается в сторону брата, который сразу же прерывает разговор с Джином, переводя всё внимание на него, «я хочу уйти» шепчет он еле-еле, как перед ними встает Мин Юнги. — Примите мои искренние соболезнования, — Хосок лишь кивает, нет сил говорить. — Если нужна будет помощь, то можете смело обращаться. — Спасибо. Мы обойдемся без вашей помощи. Надеюсь, наши договоренности, достигнутые недавно, будут соблюдаться, — холодно говорит Ши Тиен, который был всё время рядом. — Клан Мин всегда верны своему слову, — под стать ему отвечает Юнги. — Поумерьте свой пыл. Это не то место, где вы должны устраивать сцены. — смерив обоих холодным взглядом, Гук прижимает омегу чуть ближе, обходя альф. — Я провожу тебя до машины. Ты поедешь с Вонсу, — поцеловав его в лоб, он открывает дверцу Jaguar XJ. — Я все здесь проконтролирую и приеду через час, — посадив брата, он смотрит, как из двора выезжает первая машина с охранной, после автомобиль брата, а следом замыкает колонну Lexus GX.***
Хосок прислоняется к холодному стеклу, пытаясь хоть немного освежиться. Тошнота никуда не делась. Он оттягивает ворот рубашки в надежде, что дышать станет легче, но и это не помогает. Вонсу запретил опускать окно, ссылаясь на то, что это не безопасно. Прикрыв веки, омега по инерции поддается вперед. Машина резко тормозит. На улице какая-то возня. Альфа приказывает сидеть в автомобиле, пока пытается связаться с передней машиной по рации. Им дорогу перекрыла мазерати с внедорожником. Хосок рывками слышит ответы, не разбирая речь, он тянется к телефону, чтобы позвонить Чонгуку, как видит пришедшее сообщение. Не сказав ни слова, открыв дверь, омега выходит наружу, не обращая внимания на возмущения Вонсу, который следом идет за омегой. — Господин! — вскрикивает альфа, — Это не безопасно. — жестом руки, он приказывает охране, находившейся сзади, которая увидев, что господин покидает автомобиль, быть на чеку. Омега лишь прислоняется к двери, отсчитывая секунды до появления него. Альфа выходит из красного мазерати, прямиком идя к нему, приказывая своей охране оставаться на месте. — Опустите оружие, — спокойно говорит Хосок, слыша, как альфы снимают с предохранителя пистолеты. — Он мне ничего не сделает, — смотря на водителя, произносит омега. — Вонсу. — альфа смотрит на господина, цокнув, приказывает людям прекратить целиться, после переводит недовольный взгляд на омегу. — При одном условии — я буду рядом с Вами. — омега лишь согласно кивнул. — Я вышел, так как не хочу жертв. — бесцветно говорит Хосок, чувствуя, что альфа рядом. Тэхен с шумом сглатывает, остановившись напротив Хосока в трех шагах, пропуская сказанные им слова. Он не обращает внимание на напряженного Вонсу, на вооруженную охрану. В его поле зрения лишь он. Альфа поддается вперед и крепко обнимает его, словно омега может исчезнуть. Омега не отвечает на объятья, позволяя себя обнимать. — Мне очень жаль, что тебе с сыном приходится испытывать боль потери. Ты только держись, — шепчет ему в макушку. Омега поднимает на него полные слез глаза, несколько секунд смотрит не моргая. — Мне так больно, — шепчет одними губами. — Так больно, Тэхен. — альфа прижимает его голову к своей груди, чувствуя, как намокает рубашка, слыша всхлипы. Он боль Хосока чувствует кожей. Он хотел бы забрать ее всю себе, но знает, что не возможно. Омега должен справиться. Как бы не было больно от осознания того, что омега любит своего погибшего супруга, Тэхен от него не отвернется, не бросит. Он знает, что нужен ему, он знает, что сам без омеги не протянет и дня. Ему остается лишь прижимать того сильнее, шепча слова успокоения.***
— Позволь мне поехать на переговоры с До Чхве, — аккуратно просит омега, рисуя рукой незамысловатые круги на груди альфы. Третий день течки омега не вылезает из постели, проводя ее с альфой. Тело ломает от приятной неги после сцепки. — Нет. Поедет Ши Тиён. — Почему? — поднявшись, он смотрит на альфу, который лежал с закрытыми глазами. — Намджун, Тиён и разбираться не будет, сразу стрелять в него начнет, если ему не понравится ответ! — восклицает омега. — Хосок, — холодно отрезает альфа. — Не провоцируй меня. Ты не поедешь. — по слогам проговаривая, он смотрит на супруга. — При том-то, у тебя течка. — Она вот-вот закончится. Ну или на крайняк есть подавители, — тише добавляет. — Да чего же ты такой упертый? — улыбается Джун, проводя рукой по его ключицам. — За это ты меня и любишь, — откидывая волосы назад, омега смотрит на него с вызовом. — Люблю, но меня рядом не будет. Я буду в Японии. — Я же там буду не один. Со мной поедет Вонсу, — выдыхает омега, поддаваясь незамысловатой ласке от поглаживаний альфы. — Айщ. Ну что мне с тобой делать?! — он дергает омегу за руку нависая над ним. — Тебе не надо быть таким сильным. Побудь рядом со мной слабым. У тебя ведь есть я, — смотря в его глаза, с нежностью произносит альфа. — А если меня не будет рядом, то тогда включай режим «халка». — Ким Намджун! Что ты… — омега не успевает договорить, как его втягивают в страстный поцелуй… Хосок распахивает глаза. Он лежит в комнате ребенка. Глаза резко стало с щипать от подступивших слез. «Нужно на воздух». Пытаясь встать, он видит устроившегося под боком сына. Омега смотрит на это маленькое личико, вытирая не успевшие высохнуть дорожки слез. Чимин только уснул. Поднявшись с постели, Хосок бросает взгляд на малыша, видя, как под бок того ложится Чолли, следя за покоем хозяина. Выйдя из комнаты, омега стопорится напротив двери в их спальню, не замечая, как из-за угла за ним наблюдают. Хосок проходит и садится на кровать. Он медленно проводит рукой по шелковому белью, сглаживая мнимые складки, и аккуратно ложится, прикрыв глаза, вдыхая еще сохранившийся запах Намджуна. Тошнота, боль постепенно стихают, словно не было тех ужасных суток в его жизни. — Я обещаю. Завтра я буду сильным, как «халк», — ломано улыбнувшись, он выдыхает через стиснутые зубы. — Но позволь побыть еще немного слабым… Мне тебя так не хватает, — свернувшись в клубок, он обнимает подушку, пытаясь заглушить вырывающиеся всхлипы. — Я люблю тебя, — шепчет, тихо плача. Сидя на полу, по ту сторону двери, Тэхен слушает всхлипы, не замечая, как у самого по щекам текут слёзы. Сердце заходится в бешеном ритме. Он сам себя прибил гвоздями к этому омеге. Нельзя, нельзя было влюбляться в него. Он пытается понять, как весь мир стал сосредотачиваться лишь на одном человеке. Но ответа на этот вопрос нет. Слыша всхлипы, зверь внутри рвется, рвется к омеге. Хочет укрыть его от этого мира. Но он приказывает ему сидеть на месте. Омега должен справиться. — Хосок-а, пожалуйста не плачь, — шепчет альфа куда-то в темноту. Его будто бы слышат, и звуки постепенно стихают.***
По пустому холлу разносится эхом шум каблуков. От альфы исходит ярость, которая, словно лава, растекается во круге, прожигая всё, ни оставляя после себя ни следа. У дверей кабинета стоит охранник, пытаясь что-то сказать, как резко замолкает, падая замертво от выстрела в голову. — Столько агрессии, — откидываясь на кожаное кресло, ухмыляется альфа. — По спокойней. — Ты понимаешь, что я рискую всем?! Я из-за тебя мог спалиться! — И? — издевательски тянет альфа. — Мин Юнги! Мы так не договаривались. — Сядь и успокойся. Ты очень вспыльчив, не находишь? — лениво мазнув по нему взглядом, он вызывает секретаря, прося принести бутылку виски. — Я всегда сдерживаю слово. Возникли обстоятельства, помешавшие мне. Ким Намджун был умен. Он будто предвидел мои действия по тому транзиту, заблокировав его. — Если бы был умен, то не лежал в сырой земле с дырой во лбу. — Как некрасиво, - цокнув, он потянулся за бутылкой, принесенной бетой. - Тебя совесть не грызет, вы же были что-то вроде 'семьи'? — разлив по бокалам виски, он протягивает ему. — Нет, — холодно отрезает альфа, принимая бокал. — Нужно решать вопрос с омегой, да и с братцем его. Чонгук отправил своего цербера в Японию. — Тиен, притормози коней. Против Дракона сейчас идти нельзя, — сделав глоток, он смотрит на него с иронией. — Ты вроде давно во всем этом варишься, но дважды два сложить не можешь. — Так просвети меня? — сквозь зубы цедит альфа. — Ты сам себя слышишь, — смеясь, произносит Юнги. — У него два слабых места — это его брат и отпрыск Намджуна. Он усилил охрану, что нам к омеге и не подступиться. Так что, остается ждать пока наш человек притупит их бдительность. — Снова ждать, — осушив бокал, он смотрит выискивающе на альфу. — Скажи мне, это тот 'человек', который пустил пулю? — не понимая, почему тот начинает смеяться он хмурится, как резко оборачивается, слыша хлопки в ладоши. — С-сокджин?! — ошарашенно смотрит. — Я думаю, что мне не нужно представлять вас друг другу, — ехидно улыбнувшись, Мин поднимается с кресла. — Ты был нам полезен, но больше в твоих услугах мы не нуждаемся. — Ши шумно сглатывает и, не понимающе, смотрит на альфу. - Goodbye. — Он мне никогда не нравился, — опуская пистолет, хмыкнул Джин, на что Мин в согласии кивает. — Итак, приступим.