Хорошее предчувствие

Пол всегда был теплым. Оби-Вану нравилось бегать по нему босиком. Дроид-няня не поощряла это желание. Она вообще никогда ничего не поощряла. За это он ее и разобрал. Потому что надоела. Одному лучше. След из деталей тянулся из комнаты к смотровой площадке. Оби-Ван примостился у панорамного окна, прижавшись лбом к стеклу. Он смотрел на вспыхивающее то тут, то там небо, и внутри у него все заходилось восторгом, а затем разочарованием от того, что вспышки эти не были выходящим из гиперпространства кораблем мастера. Хотя лучше бы мастеру сейчас не видеть того, что он сделал с няней. Мастер будет недоволен и наверняка накажет его, хотя у Оби-Вана были исключительно благие намерения. Он хотел всего лишь перепрограммировать няню и добавить ей чуточку больше лояльности. А световой меч дроиду вообще ни к чему. Оби-Ван задумчиво покрутил в руках отобранное у дроида оружие. Мастер обещал, что когда ему исполнится девять, у него тоже появится меч. Ну, подумаешь, не дождался всего каких-то четыре года. Оби-Ван активировал красный клинок и сделал неуверенный выпад. Спустя полчаса у него болели от непривычной тяжести меча руки — его игрушечный был сделан из пластика — но все невидимые враги-джедаи были повержены. Он не знал, почему джедаи были врагами, так сказал мастер. А мастер всегда был прав. Ну почти. Кроме дроида-няни, которую Оби-Ван ненавидел почти так же сильно, как врагов и предателей джедаев. В отражении транспаристали мелькнула новая вспышка, и Оби-Ван выронил погасший меч. В этот раз это действительно был вышедший из гипера истребитель. Страх и нетерпение. Они исходили от корабля. На смотровую вкатился вопящий и переливающийся разноцветными лампочками дроид. Не рассчитав скорость, он врезался в стену, крутанул куполообразной головой и наконец заметил Оби-Вана, разразившись при этом новой взбудораженной трелью. — R2! — воскликнул Оби-Ван, но вместо того чтобы броситься навстречу дроиду мастера, вжался в окно. Вряд ли R2 погладит его по голове за такое неуважительное отношение к своему сородичу. Но дроид, казалось, даже не заметил, что с няней произошло что-то не то. По пятам за ним следовал мастер, на котором лица не было. Его длинные волосы выбились из всегда так тщательно уложенного пучка на затылке. Оби-Вану всегда хотелось их потрогать, они казались ему очень мягкими… — Оби-Ван, идем, — велел Дарт Вейдер, протягивая руку в черной кожаной перчатке. Без единого вопроса мальчик последовал за ним. — Какое-то время тебе придется пожить на Ванкуо, — Вейдер старался говорить спокойно, но быстрый шаг, почти срывающийся на бег — Оби-Вану так и вовсе приходилось быстро семенить ногами, поспевая за длинным шагом Вейдера — выдавали в нем нервозность. — Там хорошие люди, не обижай их. Не демонстрируй свои способности. И не вздумай, — уже на взлетной площадке Вейдер наклонился к самому его лицу, — разбирать их дроидов. Мы еще поговорим об этом, когда ты вернешься. Оби-Ван съежился, но кивнул. Наказания за своеволие не последовало, значит, случилось что-то весьма серьезное, раз Дарт Вейдер в такой спешке эвакуировал его с Мустафара. — Так, садись сюда, — велел он, махнув рукой на кресло второго пилота. Мастер обычно всегда летал сам, но приспособил свой истребитель и под нужды неожиданных попутчиков. — Пристегивайся. Детское кресло мне тебе устанавливать некогда… — бормотал он уже себе под нос, щелкая разноцветными кнопками, которые Оби-Вану, разумеется, тоже очень хотелось потрогать. — И ничего не трогай тут! — рявкнул Вейдер, видя растущий интерес ребенка. Корабль вышел на орбиту, и Оби-Ван впервые увидел Мустафар во всем его пышущем огненном великолепии. Но гораздо больший восторг у него вызвали синие полосы звезд, сквозь которые истребитель Вейдера помчался к неведомой Ванкуо. Ремни безопасности мешали прильнуть к иллюминатору, но корабль тряхнуло при уходе в гиперпространство, и Оби-Ван испуганно вжался в кресло. К нему подъехал успокоившийся R2 и что-то протянул на бинарном. — Он спрашивает, в порядке ли ты, — перевел Вейдер, боковым зрением наблюдающий за своими спутниками. — Красиво… — зачарованно ткнул пальцем в иллюминатор Оби-Ван. — Не страшно тебе? Он прислушался к себе. «Полеты для дроидов», — пронеслось в голове. — Нет, мастер. Но вы боитесь. Что-то случилось? Вейдер перевел взгляд на его босые ноги и сдвинул брови. Оби-Ван виновато поджал пальцы. Бег по покрытой пеплом взлетно-посадочной платформе не способствовал какой-то опрятности его ступней. — Император узнал про тебя. Оби-Ван не очень понимал, что это должно было для него означать. Объяснения Вейдера тоже мало что прояснили: — Я пока увезу тебя в безопасное место и все ему объясню. Но пока он не узнает мою версию событий, тебе лучше побыть там, где он тебя не найдет. — Хорошо, — покладисто согласился Оби-Ван. Ему было скорее интересно, чем страшно, ведь он никогда еще не покидал Мустафар. В частности космический корабль тоже вызывал у него трепет. Но мастер запретил тут что-либо трогать, и Оби-Ван вытащил из кармана крохотный подшипник, который парой часов ранее извлек из какой-то детали дроида-няни. — Стой! Не тащи это в рот! — рявкнул Вейдер, но его облаченные в теплую, еще пахнущую какими-то сладкими духами кожу пальцы успели только схватить Оби-Вана за запястье, в то время как испуганный криком мастера мальчик благополучно проглотил металлический шарик. — Сила великая, ты и в Храме был таким невыносимым?! Сочувствую твоим джедайским воспитателям, — пробормотал Вейдер, но Оби-Ван ничего не понял. У него не было никаких джедайских воспитателей. Джедаи ведь были их врагами. Хотя Вейдер, наверное, просто использовал это слово как бранное. «Криффов», «сарлакков», теперь еще и «джедайский». Оби-Ван с радостью запомнил новое ругательство. — Так, мы подлетаем, — Вейдер сверился с навигационным компьютером и встал. — Жди здесь, — на всякий случай велел он, будто Оби-Ван в самом деле мог куда-то деться с корабля. R2 самостоятельно посадил истребитель посреди какого-то необитаемого поля. Вернулся мастер в непривычном для себя облачении. Вместо безупречного, состоящего как будто из прямых углов мундира главнокомандующего на нем была драная серая туника, простые широкие брюки и давно не чищенные сапоги, голову он покрыл темно-красным шарфом, замотав и лицо, а на поясе вместо привычного светового меча у него висели два бластера и крохотный парализатор. Его он, поколебавшись, протянул Оби-Вану. — Только на самый крайний случай! И еще вот, — Оби-Ван недоуменно взял пару странной обуви на шнурках и бросил на мастера вопросительный взгляд. — Это кроссовки моего сына. Понятия не имею, откуда они тут взялись, но не бегать же тебе по этой помойке босиком… Ну все, пошли. В чем еще там дело? — он обернулся и снисходительно наклонил голову вбок. За шарфом было не видно, но на губы у него явно просилась усмешка. Оби-Ван обулся, но длинные шнурки мешали нормальной ходьбе, на один из них он уже наступил и чуть не расшиб себе нос, когда ноги перестали его слушаться, и он едва не влетел в нагромождение рубильников у выхода. Вейдер присел и принялся хитроумным способом завязывать злополучные шнурки, не уставая при этом ворчливо приговаривать: — Недоразумение ходячее. Делаю это в первый и последний раз, ты понял? Так что запоминай. Здесь дроидов-нянек нет, Оби-Ван. И, кстати, пока ты на Ванкуо и вообще за пределами Мустафара, тебя зовут не так. Не вспоминай даже это имя, ясно? Лучше вообще молчи, как будто ты немой. Понимаю, для тебя это сложно, — Вейдер выпрямился и хмыкнул, глядя на него сильно сверху вниз, его подбородок почти касался груди, когда он высился над пятилетним Оби-Ваном. — Но сейчас от этого зависит твоя жизнь. — Я не подведу вас, мастер. Зашипел, открываясь и обдавая их паром, шлюз. Оби-Вану пришлось щуриться с непривычки, на Ванкуо небо было серым, а ландшафт коричнево-зеленым. Глазам на минуту стало больно, но открывшиеся ему залежи многовекового металлического мусора неожиданно понравились чуть больше чем привычные лавовые реки. Он определенно найдет чем тут заняться. Щека Вейдера дернулась, и он пробормотал: — Я тоже очень постараюсь тебя не подвести. *** — Но это же скучно и неинтересно! — Сделай, как я прошу, и поймешь, что ошибаешься. Шми надула губы и сдвинула брови, вперившись недовольным взглядом в плоский камень, который Оби-Ван велел ей поднять в воздух. Поднять, а не раскрошить в мелкую пыль подобно взрыву. Конечно, юная последовательница Темной стороны осталась таким простецким заданием недовольна, но в целом дочь Энакина делала успехи. Оби-Ван украдкой вздохнул. Он как будто вернулся назад во времени. Поначалу Энакину было интересно абсолютно любое взаимодействие с Силой, но в конце концов элементарные упражнения с камнями стали его раздражать. Шми прикрыла глаза и сосредоточилась. Тень от длинных ресниц падала ей на щеки, набуанский день уже клонился к закату. Львиную его долю Оби-Ван тратил на прогулки и собственные медитации, привыкая к новой жизни, вечер же посвящал обучению Шми. Прошел уже почти месяц с тех пор, как он прилетел на Набу, но от Энакина по-прежнему не было никаких вестей, его имя периодически мелькало в новостных сводках: был там-то, навел порядок, потом объявился где-то еще и подавил бунт. Рутина имперского главкома не входила в круг интересов Оби-Вана, он вообще не был его поклонником, коль уж на то пошло. Камешки закрутились, образовав вокруг головы Шми неторопливо вращающийся ореол. Девочка открыла глаза и улыбнулась довольно покивавшему Оби-Вану. — Ты очень сильна, Шми. Ты можешь помогать людям. — Папа говорит, что главная помощь народам Империи — это порядок, — заявила девочка. Оби-Ван сперва даже не нашелся, что на это сказать. Вряд ли был смысл спрашивать шестилетку о том, нравится ли ей Империя. — Порядок пусть устанавливает папа и его штурмовики, верно? А ты можешь с помощью Силы лечить людей. Разрешать конфликты, помогать урожаю расти… — Теперь сеешь сумятицу в голове моей дочери, Оби-Ван? Он так увлекся, что наблюдающего за ними Энакина даже не заметил. — Папа! — обрадовалась ему Шми и сорвалась с места. Галька, которая так и парила вокруг нее, осыпалась, Энакин подхватил Шми на руки и подбросил в воздух, словно она весила не больше новорожденной. — Мое солнышко. Я соскучился по тебе. — Мы тоже соскучились! Лея все время сидит за книжками, а мы с Беном учимся управлять Силой! — Правда? — Энакин изобразил очень натуральное изумление. Его взаимодействие с маленькой дочкой было довольно трогательным. Оби-Ван фыркнул. Попробовал бы кто заставить молодого Скайуокера присмотреть за каким-нибудь юнлингом в храме… Впрочем, может, это было и к лучшему, учитывая, чем для одаренных детей закончилось близкое знакомство с Вейдером. — И чему уже научились? Постой-постой, ты мне все обязательно покажешь, но только после того, как мы оторвем Лею от ее книжек и все вместе выпьем чаю, хорошо? Шми убежала в дом, и Энакин неторопливо приблизился к все еще сидевшему под грушевым деревом Оби-Вану. — Ну и что это все значит? — Было бы неплохо, если бы маленькая девочка перестала душить своих нянек Силой, Энакин. — Я тебя в учителя для нее не нанимал. — Этого бы не потребовалось, если бы ты почаще слушал о проблемах своих детей. — С моими детьми я сам разберусь. Надеюсь, точка в вопросе с Леей поставлена? — За кого ты меня принимаешь? Я ей в дедушки гожусь. Разумеется, поставлена. Мы вообще почти не разговариваем, Шми права, Лея целыми днями готовится к выборам. Энакин грязно выругался на хаттском. — Я был против того, чтобы она баллотировалась в королевы этой криффовой планеты! Ты знаешь, какие у них тут обычаи? «Право первой ночи» и прочая грязь! Когда я узнал и задал все эти неудобные вопросы Падме, она даже бровью не повела. Мол, а что тут такого, традиции и прочая чушь, — Энакин сплюнул и запустил живую пятерню в волосы. — Еще и выдала, что про Орден джедаев ходили не менее интересные слухи. До сих пор каждый любитель голодрам свято уверен, что при посвящении в рыцари падаван обязан был переспать со своим учителем. — Какое мракобесие, — поморщился Оби-Ван. В свое время подобные стереотипы и слухи его тоже знатно напрягали. Потом ко всему начинаешь относиться проще. — Я должен это пресечь. Пока я жив, моя дочь не будет королевой Набу, — сжал кулаки Энакин. — Я рад, что у тебя нашлось время пообщаться со своими дочерьми. Энакин сурово посмотрел на него. — Вижу, ты тут уже совсем освоился, разнежился. Выглядишь и правда лучше, кстати. Набуанский климат пошел на пользу? — Не стану жаловаться, здесь комфортно. Воздух лучше, вода чистая. Ем тоже досыта. Чувствую себя отлично, будто мне снова двадцать. — Вот и отлично. Поднимайся, у меня для тебя есть работа. — Я не работаю на Империю, — скривился Оби-Ван. Вопреки своим словам Энакин, не побоявшись испачкать свой вычурный мундир, уселся напротив и скрестил ноги. — У тебя есть шанс убить ситха. Брови Оби-Вана выгнулись. — Что, прости? Ты решился пойти против Императора? — Дарт Мол жив. У Кеноби засосало под ложечкой. Он уже неоднократно убедился в том, что так просто от этого забрака не избавиться. — Я готов. Но мне нужен световой меч. Энакин словно того и ждал. Он снял с пояса меч и протянул его Оби-Вану. Кеноби посмотрел на рукоятку как на нечто вызывающее отвращение — например, холодное картофельное пюре — и покачал головой. — Извини, красный не совсем мой цвет. — Это меч Энакина Скайуокера. — Прости, а сейчас с кем я, по-твоему, разгова… — Джедая Энакина Скайуокера, — закатил глаза тот, видимо, досадуя, что ему приходилось разжевывать учителю такие элементарные вещи. — Еще лучше. Ты предлагаешь мне пользоваться оружием, которое убило множество джедаев? Юнлингов? Меня, в конце концов? Об этом Энакин, судя по всему, не подумал. Лицо его помрачнело, и он уставился на закатное солнце. — Ты прав, идиотское предложение, — он криво ухмыльнулся. — Подумал, что окажу тебе великую честь, если подарю его. Твой-то сгинул тогда в лаве. — Ну, ты только что сам признал, что бываешь идиотом, — ухмыльнулся Оби-Ван в ответ. — Для меня это тоже своего рода честь. Они помолчали. Оби-Ван думал о Моле и о том, что предшественник Вейдера давно уже заслужил, чтобы ему подарили покой. О чем думал Энакин, он не догадывался. Но тот вдруг выдал нечто уж совсем неожиданное: — Ты в детстве был огненно-рыжим. Прямо как сейчас. Солнце у тебя в волосах такой оттенок дает. Оби-Ван не ответил. Он догадывался, что Энакин захочет поговорить с ним и о клоне в том числе. Они снова мрачно помолчали. — А… эм… — Ты про Бена хочешь спросить? Энакин с неловкой поспешностью кивнул. — Он еще там? — Да, и слышит каждое твое слово. Передает тебе привет. — Проклятье. Все должно было случиться не так! — внезапно заявил раздосадованный главком, поднимаясь на ноги. — Я с самого начала не… не планировал твое вселение в его тело. — Но так вышло, — мягко напомнил Оби-Ван. — Без этого он бы умер. — Рано или поздно я бы нашел способ его вылечить, — Энакин сейчас казался жалким. Он действительно был здорово привязан к клону и теперь снова страдал, потому что на этот раз потерял его. — Почему нет возможности жить ему и вернуть тебя, почему?! — Потому что ты убил меня, — хладнокровно подсказал бессердечный Кеноби. Энакин закрыл лицо руками. — Да знаю я! Ты мне теперь всю жизнь будешь это припоминать? Я что, недостаточно искупил свою вину перед тобой?! — Мне сложно было судить, пребывая мертвым, — Оби-Ван тоже встал и отряхнул налипшую на голени землю. — Но отправлять Бена на Коррибан однозначно не было хорошей идеей. — Это уже не твое дело, — они медленно пошли к дому. Солнце уже почти село, и в окнах зажегся мягкий свет. В одном из них мелькнула тонкая фигура Леи. Энакин проследил за ней каким-то грустным взглядом. — Кстати, то, что каждый ситх проходит свое посвящение на Коррибане, тоже стереотип. — Тогда что ему там… — Он преследовал там кое-кого. Но не с целью убить, а… это долгая история. Вряд ли дела ситхов тебе будут интересны. — Пожалуй, ты прав. Но вопрос с Молом я решу, ибо он слишком затянулся. В конце концов, это уже дело моей чести.